(no subject)
…За стенкой по соседству живут две монахини - мать Евгения и мать Евфимия. Две «Е». Их келья много больше, нежели моя. Повсюду стопками стоят книги - на столе и стуле, под кроватями, на и в шкафу (намедни нашла у них даже Андрея Синявского (самиздат)). Люблю бывать у них после вечернего правила -
Евфимия, по-обыкновению, что-то вяжет на спицах в приют для девочек, Евгения в, замотанных проволокой, очках читает толстые книги, а я рассматриваю старые альбомы с фотографиями или путешествую по их библиотеке, но все мы непременно пьем чай с мятой, протертой клюквой и молчим. Только в печке слышно тик-так, тик- так… То жук шешель. Но он вовсе не в печке, а в стенах тикает. Шешель похож на нашего точильщика, в отличие от своего брата, много музыкальней и с ним очень уютно, как с добрым другом.
Евфимия, по-обыкновению, что-то вяжет на спицах в приют для девочек, Евгения в, замотанных проволокой, очках читает толстые книги, а я рассматриваю старые альбомы с фотографиями или путешествую по их библиотеке, но все мы непременно пьем чай с мятой, протертой клюквой и молчим. Только в печке слышно тик-так, тик- так… То жук шешель. Но он вовсе не в печке, а в стенах тикает. Шешель похож на нашего точильщика, в отличие от своего брата, много музыкальней и с ним очень уютно, как с добрым другом.