упражнение
ХХХ
Николай расположился в кабинете Газаряна по-московски. Ногами упираясь в потолок, головой на юг. Газарян вяло жевал слова, обильно отделяя слюной смысл, который то показывал свой тупой конец, то, съеживаясь, убирался, как улитка, обратно в раковину.
Николай потянулся по-московски. Под натиском его голой ступни стена треснула, а простой офисный навесной потолок - начал схлопываться. Вечность в это время приторно тлела в углу. Разрушив кабинет Газаряна, Николай задремал, пробормотав несколько раз «однополые заводи».
Николай побарабанил по столу и шершаво улыбнулся вспомнив ноздреватого начальника из медитативного отдела.
- и главное из-за чего сыр-бор? Из-за мантры сопротивления у Кошелева не хватило пастозных энергий а Тамеева засопела НДС не в той тональности. - Николай снова поморщился.
Газарян смотрел квадратными глазами на свое серпантиновое начало.
ххх
Таксист глянул в зеркало заднего вида, встретился глазами с Варварой.
- Нашла? - Варвара уже рылась в печени писателя.
- Нет, и этот бессмыслен.
Таксист снова на секунду оторвал свой взгляд от дороги, сердито посмотрел на девушку.
- Слушай, а кто тебе сказал, что его надо искать именно в писателях? Может, мы не там ищем, а, Лен?
- Иди ко мне ушко иди ко мне ошенько поем и ты поешь плотненько… - запела лже-журналистка.
- Ты уже, Лен? - с тревогой спросил таксист. - Может, остановимся?
- и страшно ухмыляясь сердцем сервируй сервируй фасеточнно угрюмость мою отторгая здрассте мордасти исконного русского языка ответно икая шляпу истеришь, - с этими словами Лена, как ее назвал таксист, отрезала маникюрными ножницами пальцы писателя на руках.
- Лена, давай я остановлюсь, в бардачке есть тесак…
- по бычьему сглазу, по царскому указу… всё, не могу больше, - откинулась на сиденье Лена, бросила кровавые ножницы, стянула кровавые перчатки. - Почему я, Герм?
Герм затормозил на пустынной обочине, повернул широкоскулое бронзовое лицо.
- забыла?
- я не забыла. «Кто не хочет, мы и казачий патруль обернем в три счета».
- тогда что за истерики?
- но они пообещали три счета, обернем в три счета но ты вестимато и овато аватаром по лобешнику получишь не имати флёр и дёр актуального насилия у всех.
- Это я помню, но ведь и гусеницы защелкали справа обратившись в десипативную среду и не отбирая гомогенность у детей наших.
- Чтобы всахивать и намекать мастур культур отводных соплообразных нескончаемых фантазмов, - Лена держала в руках внутренности писателя, печень, кишки, разорванные в клочки почки и трясла ими перед носом Герма.
- Суку рвать не просто, - Герм отвернулся, отстегнул запоздало ремень безопасности, достал из кармана пачку сигарет, затянулся.
- Но зато мягко и опасно, - возразила Лена, бросая в окно кровавые сгустки.
- Пойми, мы вынимаем из нежного добро судьбоносных, чтобы сиськи сознания моего воспаленно обрабатывать невменозными швеллерами двоично-троичное бэ-сознание.
- а я ненасытно нагружаю матку как пассивная сволочь.
- а что в итоге?
- а в итоге опять сине и розовато…
- что и требовалось доказать. Поехали тогда за словом?
- нет, давай сначала отформатируем остатки смысла.
Герм щелчком отправил окурок в приоткрытое окно и завел машину.
Николай расположился в кабинете Газаряна по-московски. Ногами упираясь в потолок, головой на юг. Газарян вяло жевал слова, обильно отделяя слюной смысл, который то показывал свой тупой конец, то, съеживаясь, убирался, как улитка, обратно в раковину.
Николай потянулся по-московски. Под натиском его голой ступни стена треснула, а простой офисный навесной потолок - начал схлопываться. Вечность в это время приторно тлела в углу. Разрушив кабинет Газаряна, Николай задремал, пробормотав несколько раз «однополые заводи».
Николай побарабанил по столу и шершаво улыбнулся вспомнив ноздреватого начальника из медитативного отдела.
- и главное из-за чего сыр-бор? Из-за мантры сопротивления у Кошелева не хватило пастозных энергий а Тамеева засопела НДС не в той тональности. - Николай снова поморщился.
Газарян смотрел квадратными глазами на свое серпантиновое начало.
ххх
Таксист глянул в зеркало заднего вида, встретился глазами с Варварой.
- Нашла? - Варвара уже рылась в печени писателя.
- Нет, и этот бессмыслен.
Таксист снова на секунду оторвал свой взгляд от дороги, сердито посмотрел на девушку.
- Слушай, а кто тебе сказал, что его надо искать именно в писателях? Может, мы не там ищем, а, Лен?
- Иди ко мне ушко иди ко мне ошенько поем и ты поешь плотненько… - запела лже-журналистка.
- Ты уже, Лен? - с тревогой спросил таксист. - Может, остановимся?
- и страшно ухмыляясь сердцем сервируй сервируй фасеточнно угрюмость мою отторгая здрассте мордасти исконного русского языка ответно икая шляпу истеришь, - с этими словами Лена, как ее назвал таксист, отрезала маникюрными ножницами пальцы писателя на руках.
- Лена, давай я остановлюсь, в бардачке есть тесак…
- по бычьему сглазу, по царскому указу… всё, не могу больше, - откинулась на сиденье Лена, бросила кровавые ножницы, стянула кровавые перчатки. - Почему я, Герм?
Герм затормозил на пустынной обочине, повернул широкоскулое бронзовое лицо.
- забыла?
- я не забыла. «Кто не хочет, мы и казачий патруль обернем в три счета».
- тогда что за истерики?
- но они пообещали три счета, обернем в три счета но ты вестимато и овато аватаром по лобешнику получишь не имати флёр и дёр актуального насилия у всех.
- Это я помню, но ведь и гусеницы защелкали справа обратившись в десипативную среду и не отбирая гомогенность у детей наших.
- Чтобы всахивать и намекать мастур культур отводных соплообразных нескончаемых фантазмов, - Лена держала в руках внутренности писателя, печень, кишки, разорванные в клочки почки и трясла ими перед носом Герма.
- Суку рвать не просто, - Герм отвернулся, отстегнул запоздало ремень безопасности, достал из кармана пачку сигарет, затянулся.
- Но зато мягко и опасно, - возразила Лена, бросая в окно кровавые сгустки.
- Пойми, мы вынимаем из нежного добро судьбоносных, чтобы сиськи сознания моего воспаленно обрабатывать невменозными швеллерами двоично-троичное бэ-сознание.
- а я ненасытно нагружаю матку как пассивная сволочь.
- а что в итоге?
- а в итоге опять сине и розовато…
- что и требовалось доказать. Поехали тогда за словом?
- нет, давай сначала отформатируем остатки смысла.
Герм щелчком отправил окурок в приоткрытое окно и завел машину.