-7- Ну раз про веру и про книгу я уже рассказала, а также затронула вопрос проверок из столицы, самое время рассказать о соединившем все эти три темы "поцелуе Иуды".
Как вы помните, в городе случайно оказался имперский курьер а.к.а тайный ОРМ-овец, мой старый друг и земляк Филипп. Он целовал мне руки и клялся оказать мне любую помощь, а я смотрела на него и понимала, что этот столичный тип нас всех здесь повесит из-за всего, что было. А как вы понимаете, повешенный человек раскаяться и исправиться уже не может, а именно этого я хотела для себя и горожан.
И вот пришел момент тяжелейшего выбора для Глории - что важнее, ее бессмертная душа или жизнь всех горожан - ведь к тому моменту меня убедили, что если в столице узнают о нашей находке, тут всех пожгут, а землю посыпят солью. Нанятый нами и сливающий нам огромное количество информации Стрелецвнезапно заявил, что мог бы с балкона (того самого, мелкого) шибануть в Филиппа файерболлом. Барону замысел понравился, но для меня избавляться от друга детства даже без проверки было уже слишком, и я потребовала дать мне с ним поговорить. "Вы тут, говорю, контракт заключайте, а я пойду расспрошу его".
Честно, это был самый сложный разговор в моей игровой жизни. Сидит мой старый, мой лучший друг Алехандро, который знает меня как облупленную, и научил меня половине моих приемов, сижу я, и пытаюсь раскрутить его, считай Сира моего, на инфу. Его, Алехандро. Того еще партизана, из которого по жизни и полностью пьяного ничего не выбьешь. Ну да... Я крутила и вертела, проклинала город и умоляла убежать со мной прямо сейчас, обещала всех заложить и сдать (ни слова правды), но он, хоть соглашался, стоял на своем.
В общем, я практически уже уверилась, что он просто проезжий курьеришка, который хочет расследованием дела о контрабанде выслужиться перед ОРМ, и ничем его жизнь моему городу и моему барону не угрожает, как вдруг, что-то дернуло меня спросить "А что будет, после того как ты в столице расскажешь о б этих перевозках?" "Ну как, приедет проверка, и вот она то все и подымет: и эти махинации, и экономические преступления, и про эту книгу..."
В этот момент мое решение было очевидно. Друг или не друг, но ставить под удар мой город я не позволю. У нас со стрельцом была договоренность - если я уйду под руку с Филиппом, его не трогать, он чист. Уйду одна - Верещагин, зажигай.
Я поцеловала Алехандро в щеку и ушла, трясясь от напряжения. Над моей головой летели файерболлы, воздушные прессы, за спиной сверкали мечи и шпаги. ОРМ вступилась за "курьеришку", доказав, что он очень даже их, и завонзали моего наемника. Филиппа залечили и он - ненадолго - сделал вид, что не понял моего предательства.
Не знаю, но, видимо, из добрых чувств или подчиненный другим задачам, он не сдал нас. Во всяком случае не заявил, и я надеюсь, уже не заявит. Благодаря этому у нас было 2 месяца счастья.
-7-
Ну раз про веру и про книгу я уже рассказала, а также затронула вопрос проверок из столицы, самое время рассказать о соединившем все эти три темы "поцелуе Иуды".
Как вы помните, в городе случайно оказался имперский курьер а.к.а тайный ОРМ-овец, мой старый друг и земляк Филипп. Он целовал мне руки и клялся оказать мне любую помощь, а я смотрела на него и понимала, что этот столичный тип нас всех здесь повесит из-за всего, что было. А как вы понимаете, повешенный человек раскаяться и исправиться уже не может, а именно этого я хотела для себя и горожан.
И вот пришел момент тяжелейшего выбора для Глории - что важнее, ее бессмертная душа или жизнь всех горожан - ведь к тому моменту меня убедили, что если в столице узнают о нашей находке, тут всех пожгут, а землю посыпят солью.
Нанятый нами и сливающий нам огромное количество информации Стрелецвнезапно заявил, что мог бы с балкона (того самого, мелкого) шибануть в Филиппа файерболлом. Барону замысел понравился, но для меня избавляться от друга детства даже без проверки было уже слишком, и я потребовала дать мне с ним поговорить. "Вы тут, говорю, контракт заключайте, а я пойду расспрошу его".
Честно, это был самый сложный разговор в моей игровой жизни. Сидит мой старый, мой лучший друг Алехандро, который знает меня как облупленную, и научил меня половине моих приемов, сижу я, и пытаюсь раскрутить его, считай Сира моего, на инфу. Его, Алехандро. Того еще партизана, из которого по жизни и полностью пьяного ничего не выбьешь. Ну да... Я крутила и вертела, проклинала город и умоляла убежать со мной прямо сейчас, обещала всех заложить и сдать (ни слова правды), но он, хоть соглашался, стоял на своем.
В общем, я практически уже уверилась, что он просто проезжий курьеришка, который хочет расследованием дела о контрабанде выслужиться перед ОРМ, и ничем его жизнь моему городу и моему барону не угрожает, как вдруг, что-то дернуло меня спросить "А что будет, после того как ты в столице расскажешь о б этих перевозках?"
"Ну как, приедет проверка, и вот она то все и подымет: и эти махинации, и экономические преступления, и про эту книгу..."
В этот момент мое решение было очевидно. Друг или не друг, но ставить под удар мой город я не позволю. У нас со стрельцом была договоренность - если я уйду под руку с Филиппом, его не трогать, он чист. Уйду одна - Верещагин, зажигай.
Я поцеловала Алехандро в щеку и ушла, трясясь от напряжения.
Над моей головой летели файерболлы, воздушные прессы, за спиной сверкали мечи и шпаги. ОРМ вступилась за "курьеришку", доказав, что он очень даже их, и завонзали моего наемника. Филиппа залечили и он - ненадолго - сделал вид, что не понял моего предательства.
Не знаю, но, видимо, из добрых чувств или подчиненный другим задачам, он не сдал нас. Во всяком случае не заявил, и я надеюсь, уже не заявит. Благодаря этому у нас было 2 месяца счастья.
Reply
Leave a comment