(no subject)
Невозможно что-то делать и параллельно слушать Шостаковича. С Бетховеным - в два счета. Он весь такой громогласный, возбужденно-восторженно-возмущенный. С ним классно квартиру убирать: диван приподнял, яблочный огрызок двухгодичной давности убрал, пропылесосил, половики вытряс. Под Моцарта замечательно кушать готовить. Воздушный, легкий, весь такой облачный - подсолил, подперчил, картошечки накрошил, бросил, перца болгарского нарезал, бросил. Под Баха можно все делать. Под него даже Ганнибал Лектор людей кушал. Под Брукнера работается хорошо, потому что его литавры и трамбоны, как гроза успокаивающе действуют на нервы. Под Малера прекрасно не только по Венеции в вапоретто шлындать, но и газеты под него читать. А под Шестаковича я ничего не могу делать! Нужно просто взять, сесть в кресло, закрыть глаза и слушать, ничего, абсолютно ничего не делая. Слушать, слушать и слушать. Это страшная музыка, адская, потому что про весь кошмарный 20 век. Такой еще никто никогда не писал и вряд ли еще напишет.