Фрэнк М. Эндрюс: Авиатор Маршалла (ч.3)
[страница 7]
«Что-то сделать» означало бы разработать законопроект о независимости и передать его в руки конгрессмена, обладающего достаточной властью и убедительностью, чтобы провести открытые слушания. На слушаниях множество летчиков дали бы показания и поддержали принятие законопроекта. В разгар сокрушительной депрессии и несимпатичной администрации маловероятно, что многие конгрессмены или большая часть общественности будут заинтересованы в создании новой отдельной службы. Но у летчиков был свой "чемпион" в лице конгрессмена Джона Дж. МакСуэйна [John J. McSwain] из Южной Каролины, председателя комитета Палаты Представителей по вооруженным силам. Военное Министерство видело в нем угрозу; заговорщики Бенни Фулуа считали его другом.
Уивера приветствовали в высших социальных кругах военной иерархии, поскольку его отец дослужился до командования береговой артиллерией. Благодаря такому общению он познакомился с МакСуэйном. Поскольку конгрессмен никогда не встречался с Эндрюсом, но внезапно в январе 1934 года вылетел специальным рейсом в Селфридж-Филд, чтобы провести выходные в доме Эндрюса, нет никаких сомнений в том, что встреча была организована Уивером.
Первое, что сделал МакСуэйн по возвращении в столицу, - написал Эндрюсу письмо с признательностью и благодарностью. 2 февраля 1934 года, сразу после своего визита в Селфридж, МакСуэйн бросил Военное Министерство в штопор, предложив своему комитету законопроект, который воплощал в себе все, что искали сторонники отдельных военно-воздушных сил. Буквально за день до этого Военное Министерство представило МакСуэйну давно назревшую рекомендацию, предусматривавшую создание Воздушной Армии Генерального Штаба. Но в нем не были учтены какие-либо насущные потребности летчиков, например, отдельный список продвижения по службе. Некоторые могли видеть в законопроекте МакСуэйна встречное требование, направленное на то, чтобы заставить Генеральный Штаб пойти на дополнительные уступки, прекрасно зная, что сам законопроект никогда не будет принят. МакАртур, который в частном порядке называл председателя по военным вопросам «МакСвином» ["McSwine"], не был склонен предлагать что-либо еще, и казалось, что готовилась Битва Королей [battle royal, k4: идиома "решающего сражения"]. В этот момент весь вопрос был омрачен и поставлен под контроль неожиданным событием.
9 февраля 1934 года из-за политического просчета президент Рузвельт лишил коммерческих авиаперевозчиков права на перевозку почты и возложил эту задачу на Авиационный Корпус. Начальник Авиакорпуса Фулуа согласился, что через десять дней его самолеты будут оборудованы и готовы к выполнению специализированной задачи по обслуживанию большей части маршрутов национальной авиапочты. Было три фактора, препятствовавших успеху этой миссии Авиакорпуса, в которой использовалась аббревиатура AACMO [Army Air Corps Mail Operation] - Почтовая Операция Армейского Авиакорпуса: его плохо оборудованные самолеты, его пилоты, которые были плохо обучены полетам по приборам, и худшая зимняя погода по всей стране за все время ведения записей.
В течение десяти дней между решением Рузвельта и запуском AACMO Фулуа, который на словах много говорил о необходимости обучения работе с приборами, но из-за нехватки средств не мог сделать для этого многого, начал лихорадочную кампанию чтобы оснастить свои самолеты радио и элементарными полетными приборами, а также дать пилотам некоторую подготовку [[в полетах]] по приборам. Но было слишком поздно. В марте Рузвельт был вынужден из-за ряда связанных с погодой аварий приостановить операцию на десять дней.
[страница 8]
По мере того, как зимняя погода стихала, а пилоты приобретали опыт погодных и ночных полетов, показатели Авиакорпуса улучшались. Тем не менее общественность в целом, а также Военное Министерство и некоторые конгрессмены в частности, сочли 78-дневный AACMO полным провалом. По правде говоря, несмотря на потерю дюжины пилотов и членов экипажа и 66 аварий, экипажи доставили более 770 000 фунтов почты, не потеряв ни одного письма, и выполнили более 65 процентов всех запланированных рейсов.
Во время операции по авиапочте Эндрюс продолжал добиваться дооборудования [[самолетов]] приборами, но без особого успеха. Тридцать восемь из его шестидесяти двух пилотов были назначены в AACMO, в том числе лейтенанты Кертис Э. Лемей, Эрл Э. Партридж и Марк Брэдли [Curtis E. Lemay, Earle E. Partridge, Mark Bradley]. 1-я группа перехватчиков была настолько лишена людей и оборудования, что ее больше нельзя было считать боеспособной, но Эндрюс мог радоваться тому факту, что во время AACMO Авиакорпус организовал свою первую летную школу для слепых [[полетов]] в Райт-Филд. Капитан Альберт Р. Хегенбергер [Albert R Hegenberger] , пионер, наряду с Джимми Дулиттлом, в развитии военных полетов по приборам, стал первым директором школы.
Улучшение показателей Авиационного Корпуса после катастрофического начала AACMO не развеяло возмущения в Военном Министерстве и Конгрессе в отношении расследования воздушной готовности. Была сформирована новая комиссия - пятнадцатая за шестнадцать лет - под председательством бывшего военного министра Ньютона Д. Бейкера [Newton D. Baker], названная в его честь. Она служила той же старой цели: на поверхности прокладывать курс для Авиакорпуса, а под ним следить, чтобы курс не был направлен на независимость. Она, как и Комиссия Драма, члены которого вошли и в Комиссию Бейкера, выступала за создание Воздушной Армии Генерального Штаба.
23 мая 1934 г., еще до того, как Комиссия Бейкера представила свои рекомендации, Эндрюсу было приказано явиться в Военное Министерство и возглавить комитет, который, как он сказал отцу, должен был «выработать рекомендации по организации Авиационного Корпуса для большей эффективности и мобильности». Вместе с ним служили такие проницательные мыслители, как Спаатц, Хикэм, Кнерр и Кенни. Их работа была завершена к середине июня. То, что они создали, было [[новой]] организационной структурой боевой авиации.
[страница 9]
В октябре Эндрюс узнал, что он должен вернуться в Вашингтон, чтобы служить в Отделе Операций и Обучения Военного Министерства [War Department Operations and Training Section], G-3, которому было поручено разработать организационные штаты для Воздушной Армии Генерального Штаба, которые он и его комитет сформировали в июне. В последующие два месяца он понял, что его обязанности вполне могут сойти на нет. Несмотря на слушания в Конгрессе и рекомендации правления, формирование Воздушной Армии Генерального Штаба никоим образом не было гарантировано, поскольку сохранение генерала МакАртура на посту Начальника Штаба Армии вызывало сомнения. Эндрюс видел, что без решимости МакАртура могущественные элементы в безликом Генеральном Штабе позаботятся о том, чтобы концепция военно-воздушных сил осталась именно такой, задушенной словами и урезанной комитетами. К счастью, Президент Рузвельт перестал вести себя скромно и дал понять, что хочет, чтобы Дуглас МакАртур остался на посту Начальника Штаба еще на год.
В связи с этим "самый большой вопрос в городе" ["biggest question in town"] заключался в том, кто будет командовать зарождающимися военно-воздушными силами. Бенни Фулуа был отвергнут, у него были политические проблемы на всех фронтах. Его заместитель генерал Вестовер, который был номинальным командующим AACMO, считался претендентом. Как и еще около семидесяти офицеров, многие из которых были старше Эндрюса. Но МакАртур принял окончательное решение назначить Фрэнка Эндрюса командующим Воздушной Армии Генерального Штаба с повышением на две степени до бригадного генерала. Тот факт, что Эндрюс, «до сих пор малоизвестный полевой офицер», как выразился журнал «Тайм», был выбран - есть дань уважения его продемонстрированным способностям командира и штабного офицера. Это тоже было в какой-то степени результатом стечения обстоятельств.
После окончания Вест-Пойнта в 1906 году Фрэнк Эндрюс прослужил одиннадцать лет кавалерийским офицером на Филиппинах, Гавайях и в Штатах. В 1917 году он перешел в Корпус Связи [Signal Corps] для службы в Авиационной Дивизии [Aviation Division]. Тремя годами ранее Эндрюс женился на Жозефине «Джонни» Аллен [Josephine "Johnny" Allen], дочери генерала Генри Аллена [Henry Allen], и вошел во все важные социальные круги Военного Министерства, где его тесть имел власть. И Эндрюс, и его жена также были чемпионами по игре в поло.
С августа 1920 года по февраль 1923 года Эндрюс командовал Американской Армейской Воздушной Службой европейских воздушных сил [U.S. Army Air Service's European air force] из тринадцати самолетов DH-4 под руководством своего очень популярного тестя, который руководил всеми оккупационными силами США в Германии. По возвращении в Штаты Эндрюс провел четыре года на Келли-Филд, штат Техас, выполняя задания по летной подготовке, после чего посещал Тактическое Училище Авиационного Корпуса, затем на Лэнгли-Филд, штат Вирджиния, и Командно-Штабную Школу в форте Ливенворт, Канзас. Поскольку его не было в Вашингтоне в 1920-х годах, когда Билли Митчелл вел свои сражения, Эндрюса никогда не считали одним из «мальчиков Митчелла», хотя он и был доверенным лицом Митчелла после отставки последнего в 1926 году.
Заместитель Начальника Штаба Хью Драм в письме Ньютону Бейкеру объяснил причину избрания Эндрюса Командующим Воздушной Армии Генерального Штаба: «Мы все считаем, что он [Эндрюс] сможет справиться с ситуацией и развить силы в соответствии с намеченными направлениями. ... Кроме того, в дополнение к тому, что он был эффективным летчиком, он был в гармонии со всем, что пыталось сделать Военное Министерство».
[Генерал Дуглас МакАртур]
«Что-то сделать» означало бы разработать законопроект о независимости и передать его в руки конгрессмена, обладающего достаточной властью и убедительностью, чтобы провести открытые слушания. На слушаниях множество летчиков дали бы показания и поддержали принятие законопроекта. В разгар сокрушительной депрессии и несимпатичной администрации маловероятно, что многие конгрессмены или большая часть общественности будут заинтересованы в создании новой отдельной службы. Но у летчиков был свой "чемпион" в лице конгрессмена Джона Дж. МакСуэйна [John J. McSwain] из Южной Каролины, председателя комитета Палаты Представителей по вооруженным силам. Военное Министерство видело в нем угрозу; заговорщики Бенни Фулуа считали его другом.
Уивера приветствовали в высших социальных кругах военной иерархии, поскольку его отец дослужился до командования береговой артиллерией. Благодаря такому общению он познакомился с МакСуэйном. Поскольку конгрессмен никогда не встречался с Эндрюсом, но внезапно в январе 1934 года вылетел специальным рейсом в Селфридж-Филд, чтобы провести выходные в доме Эндрюса, нет никаких сомнений в том, что встреча была организована Уивером.
Первое, что сделал МакСуэйн по возвращении в столицу, - написал Эндрюсу письмо с признательностью и благодарностью. 2 февраля 1934 года, сразу после своего визита в Селфридж, МакСуэйн бросил Военное Министерство в штопор, предложив своему комитету законопроект, который воплощал в себе все, что искали сторонники отдельных военно-воздушных сил. Буквально за день до этого Военное Министерство представило МакСуэйну давно назревшую рекомендацию, предусматривавшую создание Воздушной Армии Генерального Штаба. Но в нем не были учтены какие-либо насущные потребности летчиков, например, отдельный список продвижения по службе. Некоторые могли видеть в законопроекте МакСуэйна встречное требование, направленное на то, чтобы заставить Генеральный Штаб пойти на дополнительные уступки, прекрасно зная, что сам законопроект никогда не будет принят. МакАртур, который в частном порядке называл председателя по военным вопросам «МакСвином» ["McSwine"], не был склонен предлагать что-либо еще, и казалось, что готовилась Битва Королей [battle royal, k4: идиома "решающего сражения"]. В этот момент весь вопрос был омрачен и поставлен под контроль неожиданным событием.
9 февраля 1934 года из-за политического просчета президент Рузвельт лишил коммерческих авиаперевозчиков права на перевозку почты и возложил эту задачу на Авиационный Корпус. Начальник Авиакорпуса Фулуа согласился, что через десять дней его самолеты будут оборудованы и готовы к выполнению специализированной задачи по обслуживанию большей части маршрутов национальной авиапочты. Было три фактора, препятствовавших успеху этой миссии Авиакорпуса, в которой использовалась аббревиатура AACMO [Army Air Corps Mail Operation] - Почтовая Операция Армейского Авиакорпуса: его плохо оборудованные самолеты, его пилоты, которые были плохо обучены полетам по приборам, и худшая зимняя погода по всей стране за все время ведения записей.
В течение десяти дней между решением Рузвельта и запуском AACMO Фулуа, который на словах много говорил о необходимости обучения работе с приборами, но из-за нехватки средств не мог сделать для этого многого, начал лихорадочную кампанию чтобы оснастить свои самолеты радио и элементарными полетными приборами, а также дать пилотам некоторую подготовку [[в полетах]] по приборам. Но было слишком поздно. В марте Рузвельт был вынужден из-за ряда связанных с погодой аварий приостановить операцию на десять дней.
[страница 8]
По мере того, как зимняя погода стихала, а пилоты приобретали опыт погодных и ночных полетов, показатели Авиакорпуса улучшались. Тем не менее общественность в целом, а также Военное Министерство и некоторые конгрессмены в частности, сочли 78-дневный AACMO полным провалом. По правде говоря, несмотря на потерю дюжины пилотов и членов экипажа и 66 аварий, экипажи доставили более 770 000 фунтов почты, не потеряв ни одного письма, и выполнили более 65 процентов всех запланированных рейсов.
Во время операции по авиапочте Эндрюс продолжал добиваться дооборудования [[самолетов]] приборами, но без особого успеха. Тридцать восемь из его шестидесяти двух пилотов были назначены в AACMO, в том числе лейтенанты Кертис Э. Лемей, Эрл Э. Партридж и Марк Брэдли [Curtis E. Lemay, Earle E. Partridge, Mark Bradley]. 1-я группа перехватчиков была настолько лишена людей и оборудования, что ее больше нельзя было считать боеспособной, но Эндрюс мог радоваться тому факту, что во время AACMO Авиакорпус организовал свою первую летную школу для слепых [[полетов]] в Райт-Филд. Капитан Альберт Р. Хегенбергер [Albert R Hegenberger] , пионер, наряду с Джимми Дулиттлом, в развитии военных полетов по приборам, стал первым директором школы.
Улучшение показателей Авиационного Корпуса после катастрофического начала AACMO не развеяло возмущения в Военном Министерстве и Конгрессе в отношении расследования воздушной готовности. Была сформирована новая комиссия - пятнадцатая за шестнадцать лет - под председательством бывшего военного министра Ньютона Д. Бейкера [Newton D. Baker], названная в его честь. Она служила той же старой цели: на поверхности прокладывать курс для Авиакорпуса, а под ним следить, чтобы курс не был направлен на независимость. Она, как и Комиссия Драма, члены которого вошли и в Комиссию Бейкера, выступала за создание Воздушной Армии Генерального Штаба.
23 мая 1934 г., еще до того, как Комиссия Бейкера представила свои рекомендации, Эндрюсу было приказано явиться в Военное Министерство и возглавить комитет, который, как он сказал отцу, должен был «выработать рекомендации по организации Авиационного Корпуса для большей эффективности и мобильности». Вместе с ним служили такие проницательные мыслители, как Спаатц, Хикэм, Кнерр и Кенни. Их работа была завершена к середине июня. То, что они создали, было [[новой]] организационной структурой боевой авиации.
[страница 9]
В октябре Эндрюс узнал, что он должен вернуться в Вашингтон, чтобы служить в Отделе Операций и Обучения Военного Министерства [War Department Operations and Training Section], G-3, которому было поручено разработать организационные штаты для Воздушной Армии Генерального Штаба, которые он и его комитет сформировали в июне. В последующие два месяца он понял, что его обязанности вполне могут сойти на нет. Несмотря на слушания в Конгрессе и рекомендации правления, формирование Воздушной Армии Генерального Штаба никоим образом не было гарантировано, поскольку сохранение генерала МакАртура на посту Начальника Штаба Армии вызывало сомнения. Эндрюс видел, что без решимости МакАртура могущественные элементы в безликом Генеральном Штабе позаботятся о том, чтобы концепция военно-воздушных сил осталась именно такой, задушенной словами и урезанной комитетами. К счастью, Президент Рузвельт перестал вести себя скромно и дал понять, что хочет, чтобы Дуглас МакАртур остался на посту Начальника Штаба еще на год.
В связи с этим "самый большой вопрос в городе" ["biggest question in town"] заключался в том, кто будет командовать зарождающимися военно-воздушными силами. Бенни Фулуа был отвергнут, у него были политические проблемы на всех фронтах. Его заместитель генерал Вестовер, который был номинальным командующим AACMO, считался претендентом. Как и еще около семидесяти офицеров, многие из которых были старше Эндрюса. Но МакАртур принял окончательное решение назначить Фрэнка Эндрюса командующим Воздушной Армии Генерального Штаба с повышением на две степени до бригадного генерала. Тот факт, что Эндрюс, «до сих пор малоизвестный полевой офицер», как выразился журнал «Тайм», был выбран - есть дань уважения его продемонстрированным способностям командира и штабного офицера. Это тоже было в какой-то степени результатом стечения обстоятельств.
После окончания Вест-Пойнта в 1906 году Фрэнк Эндрюс прослужил одиннадцать лет кавалерийским офицером на Филиппинах, Гавайях и в Штатах. В 1917 году он перешел в Корпус Связи [Signal Corps] для службы в Авиационной Дивизии [Aviation Division]. Тремя годами ранее Эндрюс женился на Жозефине «Джонни» Аллен [Josephine "Johnny" Allen], дочери генерала Генри Аллена [Henry Allen], и вошел во все важные социальные круги Военного Министерства, где его тесть имел власть. И Эндрюс, и его жена также были чемпионами по игре в поло.
С августа 1920 года по февраль 1923 года Эндрюс командовал Американской Армейской Воздушной Службой европейских воздушных сил [U.S. Army Air Service's European air force] из тринадцати самолетов DH-4 под руководством своего очень популярного тестя, который руководил всеми оккупационными силами США в Германии. По возвращении в Штаты Эндрюс провел четыре года на Келли-Филд, штат Техас, выполняя задания по летной подготовке, после чего посещал Тактическое Училище Авиационного Корпуса, затем на Лэнгли-Филд, штат Вирджиния, и Командно-Штабную Школу в форте Ливенворт, Канзас. Поскольку его не было в Вашингтоне в 1920-х годах, когда Билли Митчелл вел свои сражения, Эндрюса никогда не считали одним из «мальчиков Митчелла», хотя он и был доверенным лицом Митчелла после отставки последнего в 1926 году.
Заместитель Начальника Штаба Хью Драм в письме Ньютону Бейкеру объяснил причину избрания Эндрюса Командующим Воздушной Армии Генерального Штаба: «Мы все считаем, что он [Эндрюс] сможет справиться с ситуацией и развить силы в соответствии с намеченными направлениями. ... Кроме того, в дополнение к тому, что он был эффективным летчиком, он был в гармонии со всем, что пыталось сделать Военное Министерство».
[Генерал Дуглас МакАртур]