В СССР философом мог быть каждый!
[Косясь на хорошо различимые в окнах «Круглого зала» (на углу улицы Герцена и Моховой) зубчатые стены Кремля (дело было в 1951 году и Сталин был еще жив), декан-профессор поведал нам о том, что в недавнем прошлом он был директором свиносовхоза.]
“В этой связи мои собственные воспоминания-впечатления об общей «атмосфере», о моей первой встрече с философским (!) факультетом МГУ, о речи другого декана на «презентации» факультета только что испеченным студентам. Косясь на хорошо различимые в окнах «Круглого зала» (на углу улицы Герцена и Моховой) зубчатые стены Кремля (дело было в 1951 году и Сталин был еще жив), декан-профессор поведал нам о том, что в недавнем прошлом он был директором свиносовхоза. Для многих из нас, впервые попавших в Москву, все в ней было чудом - и Кремль, и Университет, и Моховая, и улица Герцена (а рядом и улица Грановского), как и метро и прочие столичные чудеса. А вот речь декана - это чудо из чудес. Да я сам - «мой отец агроном, под ногтями чернозем». Но свинопас во главе философского факультета!.. Дело вовсе не в свинопасе. Фихте тоже поначалу был чем-то вроде…- пас гусей.
Дело в диалектике, в этих поразительных превращениях противоположностей, в том, что превращаясь в философа, свинопас сам не замечает, насколько это превращение удивительно. Ведь мир нашей профессуры - это черно-белый мир, где точно известно, что хорошо, что плохо, где право, где лево (пойдешь «направо», никогда не попадешь «налево»): материализм - идеализм, диалектика - метафизика, свои - чужие, истина - заблуждение (которое непременно злостно)… Мир, где светлое и темное никогда не смешиваются, разделены как масло и вода, где лошади кушают овес, а Волга впадает в Каспийское мире. Удивительно не то, что свинопас стал философом, а то, что для него это нисколько не удивительно, что это превращение укладывается у него в ту же самую логику, где «низкое» никогда не станет «высоким», черное - белым…Как говорила героиня известной комедии Гайдая: «Ну, царь. Ну, Грозный. - Что тут удивительного?»
Сказанное - вовсе не обличение свинопаса-философа. Такое обличение само было бы возмутительной банальностью. Смеха достойно превращение удивительного в банальность, тот самый «порядок вещей», в котором философ остается свинопасом.” (Лев Науменко: «Эвальд Ильенков: портрет в интерьере времени»)
“В этой связи мои собственные воспоминания-впечатления об общей «атмосфере», о моей первой встрече с философским (!) факультетом МГУ, о речи другого декана на «презентации» факультета только что испеченным студентам. Косясь на хорошо различимые в окнах «Круглого зала» (на углу улицы Герцена и Моховой) зубчатые стены Кремля (дело было в 1951 году и Сталин был еще жив), декан-профессор поведал нам о том, что в недавнем прошлом он был директором свиносовхоза. Для многих из нас, впервые попавших в Москву, все в ней было чудом - и Кремль, и Университет, и Моховая, и улица Герцена (а рядом и улица Грановского), как и метро и прочие столичные чудеса. А вот речь декана - это чудо из чудес. Да я сам - «мой отец агроном, под ногтями чернозем». Но свинопас во главе философского факультета!.. Дело вовсе не в свинопасе. Фихте тоже поначалу был чем-то вроде…- пас гусей.
Дело в диалектике, в этих поразительных превращениях противоположностей, в том, что превращаясь в философа, свинопас сам не замечает, насколько это превращение удивительно. Ведь мир нашей профессуры - это черно-белый мир, где точно известно, что хорошо, что плохо, где право, где лево (пойдешь «направо», никогда не попадешь «налево»): материализм - идеализм, диалектика - метафизика, свои - чужие, истина - заблуждение (которое непременно злостно)… Мир, где светлое и темное никогда не смешиваются, разделены как масло и вода, где лошади кушают овес, а Волга впадает в Каспийское мире. Удивительно не то, что свинопас стал философом, а то, что для него это нисколько не удивительно, что это превращение укладывается у него в ту же самую логику, где «низкое» никогда не станет «высоким», черное - белым…Как говорила героиня известной комедии Гайдая: «Ну, царь. Ну, Грозный. - Что тут удивительного?»
Сказанное - вовсе не обличение свинопаса-философа. Такое обличение само было бы возмутительной банальностью. Смеха достойно превращение удивительного в банальность, тот самый «порядок вещей», в котором философ остается свинопасом.” (Лев Науменко: «Эвальд Ильенков: портрет в интерьере времени»)