Грядущую неделю
посвящу Юрию Марру: буду публиковать позабытое, всячески тревожить вас им. Сегодня дарую матерьял двухлетней давности.
Nov. 11th, 2008
ВПЕРВЫЕ В ИНТЕРНЕТЕ! - «Кугыкиада» Юрия Марра, поэта, примыкавшего к литературно-художественному объединению «Сорок первый градус» (Илья Зданевич/Алексей Крученых/Игорь Терентьев), чье собрание сочинений единственный раз в России издавалось «Гилеей» в середине 1990-х гг.
Автопортрет Юрия Марра, 1914 г.
АВАНТЮРЫ ГРАФА КУГЫКОВА,
им самим изложенные, с присовокуплением сведений от знатных иностранцев и граждан Быбрейских, а также некоего виноторговца Бубаки касательно сего вельможи полученных
Сообщение I
(изустное со слов знатного иноземца дон Педро де Мигуеля)
Осенью прошлого года мне довелось проезжать через Быбрей. Виноторговцы здешние имеют препакостный обычай сливать недопитое посетителями вино в особую бутыль, которую, наполнив, пускают вновь в обращение. Но вообще городок изрядный и табак здесь стоит недорого. А народ Быбрейский люди живые и словоохотливые. Кругом всякие театры и учебные заведения. Увеселительные места чуть ли не на каждой улице. Хлеб очень дешев и в городе много университетов.
Так вот сеньор Епарафучиле, проживавший тогда на улице трех Александров, рассказал мне со слов одного из местных нотаблей следующую историю.
Оказывается здесь была собака. Черная дворняжка, довольно паршивого образца и даже лохматая. Все лежала против таверны «Доброго Якова» и грелась на солнышке. Никогда не лаяла, никого не трогала, никого не беспокоила.
Вдруг достает где-то деньги, идет к парикмахеру, бреет себе морду и передние лапы, отправляется к лучшему портному, заказывает себе платье необычайного вкуса и требует сейчас же. Перепуганный портной немедленно исполняет требование. Затем собака посещает один за другим целый ряд магазинов и на следующее утро появляется в канцелярии Университета. Подрыгивая ножкой, обутой в шелковый чулок и лакированную туфлю, и покуривая сигару, пес обращается к секретарю: «Государь мой, - говорит, - не будете ли вы любезны сообщить мне, какие бумаги необходимо приложить к прошению о разрешении держать магистерские экзамены по такой-то и такой-то специальности и не будете ли вы любезны снабдить меня соответствующей программой».
Тут всеобщее смятение. Один чиновник сходит с ума. Какая-то курсистка падает в обморок. Кто-то из бухгалтеров волнуется, становится религиозным и проповедует о конце мира. Находившийся случайно в университете офицер генерального штаб генерал Буйба пытается вывести пожарных или, по крайней мере, карету скорой помощи, но звонится в гинекологический институт. Все в ужасе. И в это время входит генерал Кугыков. Он смотрит кругом, потом на собаку, и один среди суматохи и смятения сохраняя хладнокровие, с неподражаемым спокойствием спрашивает: «Что это такое?»
А собака нахально берет свою шляпу, никому не кланяется и уходит, покуривая сигару.
Сообщение II
(письменное Быбрейского Двора гофмейстера Людвига Сашки)
В доме № 7 по Муниципальному переулку у г-жи Пфиффель в верхнем коридоре проживая лично, графа видели и в изрядной близости. Сплетни, различными интриганами про сего достойного вельможу пускаемые, будто он пса дворового содержит и с оным по Академиям, да по Университетам разговоры ведет, суть досужего ума измышления, ибо и пса-то никогда не было. А был сапожник Собакин, у коего граф себе сапоги заказал и очень доволен остался, чему я свидетель. Лет же графу от роду 45. Волосом черен. Но ноги крепок и до дамского полу весьма охоч. Из бани возвращаясь и голову теплым платком укрыв, а на теле салоп, добросердечной хозяйкой моей одолженный, накинув, домой во мраке шествовал.
Граф же, на меня в темноте набредши и за отсутствием лантерн не признав, в игривость чувств впал и силу оных, меня обняв, доказать пытался. По преклонности лет и здоровья слабости рот раскрыть опасаясь в молчании тщился я от мощных его дланей освободиться. А оный проказник, меня сильно помяв и в заблуждении собственноручно убедившись, с досады за шиворот мне троекратно плевал и, так оставив, скрылся.
Сообщение III
(Главного секретаря Быбрейского для торговых операций банка. Письменно)
Граф Кугыков весьма богатый человек. Живет широко. Спортсмен. Любит музыку. Крайне религиозен и каждое воскресенье бывает в церкви. От природы необычайно настойчив. Не останавливается ни перед чем, раз ему что взбрело в голову. В декабре он заинтересовался самоедским языком, выписал все существующие исследования, изучил язык, пел самоедские песни и подражал их графике.
Прошлым летом он созвал членов магистрата на обед «Вокруг собора». К приходу гостей столы с особо прикрепленными стульями были укреплены на длинных стержнях, расположенных радиусами вокруг шпица соборной кирки. Двенадцать искусных акробатов стащили перепуганных гостей наверх и привязали к соответствующим стульям. А потом принялись обносить гостей яствами, двигаясь с поразительной ловкостью по натянутым между стульями канатам. Граф поднялся сам и весь обед просидел, потчуя своих гостей и призывая их к веселью.
В заключение раздался звук охотничьего рога и все столы понеслись вокруг шпица наподобие карусели. После чего гости были сняты и отпущены на свободу. Эта затея обошлась графу в один миллион золотом. Граф весьма образованный человек. Говорит на многих языках. Лет ему 27-30. Несмотря на выдающиеся физические данные и редкую привлекательность, он избегает женского общества и ведет крайне целомудренный образ жизни. Видеть не может собак.
Сообщение IV
(Из неопределенных источников)
Года два тому назад в одном из номеров газеты «Вольный Быбреец» появилось объявление, текст которого помещаем ниже:
В ТЕЧЕНИЕ ОДНОГО ЧАСА
Научаю говорить на всех языках мира, включая воровские и жаргоны крупнейших городов и эсперанто, с ручательством на пять лет. Желающие в виде бесплатного приложения приобретают способность танцевать все известные и даже еще не изобретенные характерные танцы. Полный курс (1 час) обходится 3764 драхма ½ сантима. Неуспевающих нет. Обращаться к гр. К. Аллея Розовых Венчиков, дворец N 1474.
На следующий день палаццо граф осадили толпы желающих. Но те счастливцы, которым удавалось протолкаться сквозь гущу потных от нетерпенья тел и, добравшись до графа, переговорить с ним, быстро возвращались обратно. Они выходили бледными с трясущимися подбородками, комкая в холодных руках влажные носовые платки. Они не отвечали на предлагаемые им вопросы или отвечали очень отрывисто, так что из их слов нельзя было понять, почему они бежали. Говорят, граф сидел за покрытым черным сукном столом, весь в черном и черных перчатках. К нему входили по очереди желавшие пройти чудесный курс и каждому он шептал на ухо несколько слов, которые заставляли подходившего, дрожа и заикаясь от ужаса, отказываться от своих намерений.
Лишь один Барбахан де Петрили, проведший все последние 40 лет в таверне «Доброго Якова», покидая его лишь изредка на ночь, чтобы заявиться домой для благопристойности, бывший вахмистр 2-го эскадрона Желтопузых Гусаров, который был известен тем, что никогда никого не боялся, вошел к графу, уплатил гонорар и приступил к занятиям. Через час он послал домой записку, в которой требовал прислать карету, а окна чтобы были завешены черным. Карету подали тотчас же, но он вышел не раньше, чем стемнело, закутавшись в черный плащ, молча сел в карету и навсегда уехал из города. После этого за графом установилась репутация чернокнижника, и все горожане были убеждены, что он занимается колдовством.
Сообщение V
(О том, как граф в сонном мечтании кота узрел и что от сего приключилось)
Отслужив всенощную, я возвращался с о. Диаконом домой. Ночь была тихая, и звезды мерцали, как лампады, вожженные во славу Творца и Промыслителя мира. Горожане, покончив с делами житейскими, отдыхали в лоне семьи, а кто, быть может, в одиночестве, делая оное с душеспасительными сочинениями отцов церкви или же кого другого. Лишь немногие окна были освещены. Большинство населения опочило от трудов, чтобы восстав от сна, встретить наступающий день славословием Господа. Остановившись см и остановив о. Диакона, я воскликнул: «Что за ночь! Подлинно природа в торжественном спокойствии созерцает Вседержителя!» При этих моих словах в подъезде дома, у коего мы остановились, показалась фигура высокая, дородная и в исподнем платье. В левой руке сей муж держал белую розу, десницей же обхватил изрядных размеров бутыль, потрясал оной над своей головой. При сем, невзирая на мороз, он был бос.
Встав на пути нашем, принялся он, понюхав розу, выкрикивать непристойные и недозволенные слов. Страшно подумать, какие он произносил богохульства и какие проклятия лились с его уст. «Безумец, - вскричал я, - остановись! Доколе будешь ты испытывать Господа. Брось сию мерзопакостную скляницу и возвратись в свое жилище».
А о. Диакон добавил: «Гм».
Но незнакомец не усмирился.
«Дурак! - ответствовал он, - чертов поп. Знай, что это не скляница, а подушка. Знай, что граф Кугыков спит лишь с бутылью под головой. А ты окурил меня ладаном, ибо во сне мне кот привиделся». Произнеся все это, он сел на сугроб и крикнул:
«Джек. Подай ведро виски и полпуда закуски». И так было по его слову. А оттуда нас не выпускал, доколе мы ведра не выкушали и закусок не усидели. А что дале было, не помню.
Сообщение VI
(местного жителя Косогоноса)
В декабре IXXX года к графу приехал кучер, выписанный им специально из Исландии. Граф положил ему хорошее жалованье и харчи. Кучер получал 1,3/ 4 ф. белого хлеба, 1/ 4 зернистой икры, 1/ 4 ф. сливочного масла, 1/ 2 ф. сухих фрукт, 1/ 2 ф. макарон, 2 плитки шоколада и одну унцию варенья. Это была его дневная порция. Через день ему выдавали полфунта сахара и несколько золотников разнообразных специй, как-то: цейлонская корица, имбирь, мадрасский иеменский кардамон и всякие другие пряности.
Граф пытался заставить кучера примешивать к пище ладан, смешанный со смирной и константинопольским розовым маслом. Он думал, что это обострит его вкус и благотворно отзовется н его духовном росте.
Но кучер не вынес такого добавления, его рвало, словно он был на пароходе.
По средам его заставляли выкуривать 11 трубок опиума, а в воскресенье он выпивал 1/ 2 бутылки коньяку, 1/ 2 бутылки рому и 1/ 2 бутылки Бенедектину. Каждый день его массировали опытные массажисты, а после массажа умащали его всякими благовониями.
Кроме этого, его головной мозг через определенные промежутки времени подвергался электризации.
За три года граф заставил его выучить древнегреческий, русский и полинезийский (диалект о-ва Фиджи) языки и на этих языках написать Кугыкиаду.
Полинезийский текст был послан в Полинезию, но его никто не смог там прочесть, так как кучера по недосмотру заставили выучить язык, по-видимому, нигде и никогда не существовавший, а просто выдуманный автором руководства. Но граф открыл в Полинезии университет, в котором сравнительно мягкими мерами туземцев заставляли изучить этот язык, прочесть Кугыкиаду и высказать одобрение.
Что каcается до остальных изводов, то их никто не читал, так как эта затея графу надоела, и он прекратил их печатание с половины заглавного листа. Он дал кучеру отступного и предложил ему остаться в качестве повара или заведующего библиотекой. Кучер отказался и его отправили на родину.
Сообщение VII
(Письменное, молодого человека Худобайки, отца Туртукаева, за принцессой Прыкой ухаживавшего и руки ее добивавшегося)
Отрывки:
…Кугыков не граф, а…
Юрий Марр
Сообщение VIII
(Главного смотрителя Быбрейских цирюлен Гезиода Астраханоса)
Я родился и вырос в городе Быбрее. Мне 45 лет, и я хорошо знаю графа. Я помню его с тех пор, как помню самого себя. Он всегда очень хорошо одевался и следил за своей прической. Брился и стригся и причесывался он сперва у моего деда, потом в отцовском салоне, потом у меня, а теперь вот уже два год, как он ходит в ателье моего старшего сына. С именем графа связано много самых неправдоподобных историй. Но могу вас уверить, что все это ложь. Я знаю графа как свои пять пальцев. Это весьма достойный человек. Мы часто были с ним на чистой половине у Доброго Якова, и он выложил мне про себя все, что было выкладывать. И еще рассказывали про него, будто он выучил какую-то собаку играть на шарманке и ходил с ней по дворам, она будто играла, а граф раздетый бегал вокруг шарманки на четвереньках.
Говорят, что собака не будь дура, стянула у него крупную сумму и документы, отправилась в ателье, постриглась и приоделась и пошла гулять по университетам и всяким музеям. Это ложь. Никогда, никто в Быбрее не стриг ни одной собаки, если бы стриг, так я сейчас узнал бы.
Я думаю, что это извращение истины. Действительно, у графа была год два тому назад, когда он еще ходил в мою цирульню, любовница Мими, так, может, ее смешали с собакой, ну уж…
Отрывок из личных графа записок местного о-ва любителей географии секретаря и почетного члена Дона Кокса де Пидраменте любезностью доставленный.
…Мы шли три дня вдоль по ложу зеленой реки. Она выходит из Серых гор и течет, по временам низвергаясь с порогов. Дно ее покрыто камнями. На камнях зеленый мох и земля кажется зеленой.
Мы спустились на плоскость, не было видно ни куста, ни травинки.
Мы спустились к большой мутной реке, она текла по плоскости, местами крупные глыбы нарушали однообразие местности. Нам нужно было переправляться. Темнело. С севера, откуда мы пришли, поднималась грозовая туча.
Горногр пр Быбрейск бумага
Орониоса
Из собственных графа Кугыкова мемуар отрывки, личным его сиятельства секретарем Лиаендисом доставленные.
Тетрадь №4
О посещении города четырех алмазов.
I Приключение в столице страны людей с птичьими головами.
II Худаи Чомогодонг.
III История юноши, смертельной опасности подвергавшегося, принцессу Прыку лечившего и в нее влюбившись, взаимно оной любимому и как оную принцессу посещал.
IV История о веселом мореходе, о странствующем всаднике и о пяти тыквах.
В город Бумпло прибыв и любезных попутчиков в предместьи покинув, двинул я на базар.
Тыквы сии многие произрастают в изобилии и странностью отмечены, что с двух корней две тыквы взрастил якобы бутыль и соприкоснувшись, составляют якобы одну двурогую.
Тыквы они вкус яблока имеют, форму же и внешний вид, как и просто и соответственно та и другая одно имя носят: вроде Сундук, но с грубейшим нашего Быбрейского говора произношением.
В некоторой стране жил да был славный и знаменитый король. Звали его Пеоаорл Бугустнай. Он был добрый король и имел единственную дочь - принцессу Прыку. А жены у него не было. Бугустнай был вдов.
Но он любил свою дочь очень сильно и ни в чем ей не отказывал. Один раз принцесса сказала - Папа Пеоаорл, я хочу замуж.
- Отлично, - отвечал король, - мы найдем тебе жениха.
- Это не так легко, - возразила принцесса, - я хочу не простого жениха, а графа и не простого графа, а Кугыкова.
- Попробуем, - сказал король и в тот же вечер созвал совет.
На другой день по всему свету были разосланы гонцы, с царским королевским
приказом, что все холостые и вдовые графы, у которых фамилии начинаются на К, в тот же день приглашаются на вечер в главный королевский зал, чтобы принцесса им смотр устроила и из них достойного избрав, женихом своим нарекла.
В назначенный вечер женихи стали съезжаться в новый королевский зал на 1190000 человек.
Текст печатается по изданию: Марр Ю. Избранное в 2-х тт. ― М.: Гилея, 1995. Сохранены авторские орфография и пунктуация
Nov. 11th, 2008
ВПЕРВЫЕ В ИНТЕРНЕТЕ! - «Кугыкиада» Юрия Марра, поэта, примыкавшего к литературно-художественному объединению «Сорок первый градус» (Илья Зданевич/Алексей Крученых/Игорь Терентьев), чье собрание сочинений единственный раз в России издавалось «Гилеей» в середине 1990-х гг.
Автопортрет Юрия Марра, 1914 г.
АВАНТЮРЫ ГРАФА КУГЫКОВА,
им самим изложенные, с присовокуплением сведений от знатных иностранцев и граждан Быбрейских, а также некоего виноторговца Бубаки касательно сего вельможи полученных
Сообщение I
(изустное со слов знатного иноземца дон Педро де Мигуеля)
Осенью прошлого года мне довелось проезжать через Быбрей. Виноторговцы здешние имеют препакостный обычай сливать недопитое посетителями вино в особую бутыль, которую, наполнив, пускают вновь в обращение. Но вообще городок изрядный и табак здесь стоит недорого. А народ Быбрейский люди живые и словоохотливые. Кругом всякие театры и учебные заведения. Увеселительные места чуть ли не на каждой улице. Хлеб очень дешев и в городе много университетов.
Так вот сеньор Епарафучиле, проживавший тогда на улице трех Александров, рассказал мне со слов одного из местных нотаблей следующую историю.
Оказывается здесь была собака. Черная дворняжка, довольно паршивого образца и даже лохматая. Все лежала против таверны «Доброго Якова» и грелась на солнышке. Никогда не лаяла, никого не трогала, никого не беспокоила.
Вдруг достает где-то деньги, идет к парикмахеру, бреет себе морду и передние лапы, отправляется к лучшему портному, заказывает себе платье необычайного вкуса и требует сейчас же. Перепуганный портной немедленно исполняет требование. Затем собака посещает один за другим целый ряд магазинов и на следующее утро появляется в канцелярии Университета. Подрыгивая ножкой, обутой в шелковый чулок и лакированную туфлю, и покуривая сигару, пес обращается к секретарю: «Государь мой, - говорит, - не будете ли вы любезны сообщить мне, какие бумаги необходимо приложить к прошению о разрешении держать магистерские экзамены по такой-то и такой-то специальности и не будете ли вы любезны снабдить меня соответствующей программой».
Тут всеобщее смятение. Один чиновник сходит с ума. Какая-то курсистка падает в обморок. Кто-то из бухгалтеров волнуется, становится религиозным и проповедует о конце мира. Находившийся случайно в университете офицер генерального штаб генерал Буйба пытается вывести пожарных или, по крайней мере, карету скорой помощи, но звонится в гинекологический институт. Все в ужасе. И в это время входит генерал Кугыков. Он смотрит кругом, потом на собаку, и один среди суматохи и смятения сохраняя хладнокровие, с неподражаемым спокойствием спрашивает: «Что это такое?»
А собака нахально берет свою шляпу, никому не кланяется и уходит, покуривая сигару.
Сообщение II
(письменное Быбрейского Двора гофмейстера Людвига Сашки)
В доме № 7 по Муниципальному переулку у г-жи Пфиффель в верхнем коридоре проживая лично, графа видели и в изрядной близости. Сплетни, различными интриганами про сего достойного вельможу пускаемые, будто он пса дворового содержит и с оным по Академиям, да по Университетам разговоры ведет, суть досужего ума измышления, ибо и пса-то никогда не было. А был сапожник Собакин, у коего граф себе сапоги заказал и очень доволен остался, чему я свидетель. Лет же графу от роду 45. Волосом черен. Но ноги крепок и до дамского полу весьма охоч. Из бани возвращаясь и голову теплым платком укрыв, а на теле салоп, добросердечной хозяйкой моей одолженный, накинув, домой во мраке шествовал.
Граф же, на меня в темноте набредши и за отсутствием лантерн не признав, в игривость чувств впал и силу оных, меня обняв, доказать пытался. По преклонности лет и здоровья слабости рот раскрыть опасаясь в молчании тщился я от мощных его дланей освободиться. А оный проказник, меня сильно помяв и в заблуждении собственноручно убедившись, с досады за шиворот мне троекратно плевал и, так оставив, скрылся.
Сообщение III
(Главного секретаря Быбрейского для торговых операций банка. Письменно)
Граф Кугыков весьма богатый человек. Живет широко. Спортсмен. Любит музыку. Крайне религиозен и каждое воскресенье бывает в церкви. От природы необычайно настойчив. Не останавливается ни перед чем, раз ему что взбрело в голову. В декабре он заинтересовался самоедским языком, выписал все существующие исследования, изучил язык, пел самоедские песни и подражал их графике.
Прошлым летом он созвал членов магистрата на обед «Вокруг собора». К приходу гостей столы с особо прикрепленными стульями были укреплены на длинных стержнях, расположенных радиусами вокруг шпица соборной кирки. Двенадцать искусных акробатов стащили перепуганных гостей наверх и привязали к соответствующим стульям. А потом принялись обносить гостей яствами, двигаясь с поразительной ловкостью по натянутым между стульями канатам. Граф поднялся сам и весь обед просидел, потчуя своих гостей и призывая их к веселью.
В заключение раздался звук охотничьего рога и все столы понеслись вокруг шпица наподобие карусели. После чего гости были сняты и отпущены на свободу. Эта затея обошлась графу в один миллион золотом. Граф весьма образованный человек. Говорит на многих языках. Лет ему 27-30. Несмотря на выдающиеся физические данные и редкую привлекательность, он избегает женского общества и ведет крайне целомудренный образ жизни. Видеть не может собак.
Сообщение IV
(Из неопределенных источников)
Года два тому назад в одном из номеров газеты «Вольный Быбреец» появилось объявление, текст которого помещаем ниже:
В ТЕЧЕНИЕ ОДНОГО ЧАСА
Научаю говорить на всех языках мира, включая воровские и жаргоны крупнейших городов и эсперанто, с ручательством на пять лет. Желающие в виде бесплатного приложения приобретают способность танцевать все известные и даже еще не изобретенные характерные танцы. Полный курс (1 час) обходится 3764 драхма ½ сантима. Неуспевающих нет. Обращаться к гр. К. Аллея Розовых Венчиков, дворец N 1474.
На следующий день палаццо граф осадили толпы желающих. Но те счастливцы, которым удавалось протолкаться сквозь гущу потных от нетерпенья тел и, добравшись до графа, переговорить с ним, быстро возвращались обратно. Они выходили бледными с трясущимися подбородками, комкая в холодных руках влажные носовые платки. Они не отвечали на предлагаемые им вопросы или отвечали очень отрывисто, так что из их слов нельзя было понять, почему они бежали. Говорят, граф сидел за покрытым черным сукном столом, весь в черном и черных перчатках. К нему входили по очереди желавшие пройти чудесный курс и каждому он шептал на ухо несколько слов, которые заставляли подходившего, дрожа и заикаясь от ужаса, отказываться от своих намерений.
Лишь один Барбахан де Петрили, проведший все последние 40 лет в таверне «Доброго Якова», покидая его лишь изредка на ночь, чтобы заявиться домой для благопристойности, бывший вахмистр 2-го эскадрона Желтопузых Гусаров, который был известен тем, что никогда никого не боялся, вошел к графу, уплатил гонорар и приступил к занятиям. Через час он послал домой записку, в которой требовал прислать карету, а окна чтобы были завешены черным. Карету подали тотчас же, но он вышел не раньше, чем стемнело, закутавшись в черный плащ, молча сел в карету и навсегда уехал из города. После этого за графом установилась репутация чернокнижника, и все горожане были убеждены, что он занимается колдовством.
Сообщение V
(О том, как граф в сонном мечтании кота узрел и что от сего приключилось)
Отслужив всенощную, я возвращался с о. Диаконом домой. Ночь была тихая, и звезды мерцали, как лампады, вожженные во славу Творца и Промыслителя мира. Горожане, покончив с делами житейскими, отдыхали в лоне семьи, а кто, быть может, в одиночестве, делая оное с душеспасительными сочинениями отцов церкви или же кого другого. Лишь немногие окна были освещены. Большинство населения опочило от трудов, чтобы восстав от сна, встретить наступающий день славословием Господа. Остановившись см и остановив о. Диакона, я воскликнул: «Что за ночь! Подлинно природа в торжественном спокойствии созерцает Вседержителя!» При этих моих словах в подъезде дома, у коего мы остановились, показалась фигура высокая, дородная и в исподнем платье. В левой руке сей муж держал белую розу, десницей же обхватил изрядных размеров бутыль, потрясал оной над своей головой. При сем, невзирая на мороз, он был бос.
Встав на пути нашем, принялся он, понюхав розу, выкрикивать непристойные и недозволенные слов. Страшно подумать, какие он произносил богохульства и какие проклятия лились с его уст. «Безумец, - вскричал я, - остановись! Доколе будешь ты испытывать Господа. Брось сию мерзопакостную скляницу и возвратись в свое жилище».
А о. Диакон добавил: «Гм».
Но незнакомец не усмирился.
«Дурак! - ответствовал он, - чертов поп. Знай, что это не скляница, а подушка. Знай, что граф Кугыков спит лишь с бутылью под головой. А ты окурил меня ладаном, ибо во сне мне кот привиделся». Произнеся все это, он сел на сугроб и крикнул:
«Джек. Подай ведро виски и полпуда закуски». И так было по его слову. А оттуда нас не выпускал, доколе мы ведра не выкушали и закусок не усидели. А что дале было, не помню.
Сообщение VI
(местного жителя Косогоноса)
В декабре IXXX года к графу приехал кучер, выписанный им специально из Исландии. Граф положил ему хорошее жалованье и харчи. Кучер получал 1,3/ 4 ф. белого хлеба, 1/ 4 зернистой икры, 1/ 4 ф. сливочного масла, 1/ 2 ф. сухих фрукт, 1/ 2 ф. макарон, 2 плитки шоколада и одну унцию варенья. Это была его дневная порция. Через день ему выдавали полфунта сахара и несколько золотников разнообразных специй, как-то: цейлонская корица, имбирь, мадрасский иеменский кардамон и всякие другие пряности.
Граф пытался заставить кучера примешивать к пище ладан, смешанный со смирной и константинопольским розовым маслом. Он думал, что это обострит его вкус и благотворно отзовется н его духовном росте.
Но кучер не вынес такого добавления, его рвало, словно он был на пароходе.
По средам его заставляли выкуривать 11 трубок опиума, а в воскресенье он выпивал 1/ 2 бутылки коньяку, 1/ 2 бутылки рому и 1/ 2 бутылки Бенедектину. Каждый день его массировали опытные массажисты, а после массажа умащали его всякими благовониями.
Кроме этого, его головной мозг через определенные промежутки времени подвергался электризации.
За три года граф заставил его выучить древнегреческий, русский и полинезийский (диалект о-ва Фиджи) языки и на этих языках написать Кугыкиаду.
Полинезийский текст был послан в Полинезию, но его никто не смог там прочесть, так как кучера по недосмотру заставили выучить язык, по-видимому, нигде и никогда не существовавший, а просто выдуманный автором руководства. Но граф открыл в Полинезии университет, в котором сравнительно мягкими мерами туземцев заставляли изучить этот язык, прочесть Кугыкиаду и высказать одобрение.
Что каcается до остальных изводов, то их никто не читал, так как эта затея графу надоела, и он прекратил их печатание с половины заглавного листа. Он дал кучеру отступного и предложил ему остаться в качестве повара или заведующего библиотекой. Кучер отказался и его отправили на родину.
Сообщение VII
(Письменное, молодого человека Худобайки, отца Туртукаева, за принцессой Прыкой ухаживавшего и руки ее добивавшегося)
Отрывки:
…Кугыков не граф, а…
Юрий Марр
Сообщение VIII
(Главного смотрителя Быбрейских цирюлен Гезиода Астраханоса)
Я родился и вырос в городе Быбрее. Мне 45 лет, и я хорошо знаю графа. Я помню его с тех пор, как помню самого себя. Он всегда очень хорошо одевался и следил за своей прической. Брился и стригся и причесывался он сперва у моего деда, потом в отцовском салоне, потом у меня, а теперь вот уже два год, как он ходит в ателье моего старшего сына. С именем графа связано много самых неправдоподобных историй. Но могу вас уверить, что все это ложь. Я знаю графа как свои пять пальцев. Это весьма достойный человек. Мы часто были с ним на чистой половине у Доброго Якова, и он выложил мне про себя все, что было выкладывать. И еще рассказывали про него, будто он выучил какую-то собаку играть на шарманке и ходил с ней по дворам, она будто играла, а граф раздетый бегал вокруг шарманки на четвереньках.
Говорят, что собака не будь дура, стянула у него крупную сумму и документы, отправилась в ателье, постриглась и приоделась и пошла гулять по университетам и всяким музеям. Это ложь. Никогда, никто в Быбрее не стриг ни одной собаки, если бы стриг, так я сейчас узнал бы.
Я думаю, что это извращение истины. Действительно, у графа была год два тому назад, когда он еще ходил в мою цирульню, любовница Мими, так, может, ее смешали с собакой, ну уж…
Отрывок из личных графа записок местного о-ва любителей географии секретаря и почетного члена Дона Кокса де Пидраменте любезностью доставленный.
…Мы шли три дня вдоль по ложу зеленой реки. Она выходит из Серых гор и течет, по временам низвергаясь с порогов. Дно ее покрыто камнями. На камнях зеленый мох и земля кажется зеленой.
Мы спустились на плоскость, не было видно ни куста, ни травинки.
Мы спустились к большой мутной реке, она текла по плоскости, местами крупные глыбы нарушали однообразие местности. Нам нужно было переправляться. Темнело. С севера, откуда мы пришли, поднималась грозовая туча.
Горногр пр Быбрейск бумага
Орониоса
Из собственных графа Кугыкова мемуар отрывки, личным его сиятельства секретарем Лиаендисом доставленные.
Тетрадь №4
О посещении города четырех алмазов.
I Приключение в столице страны людей с птичьими головами.
II Худаи Чомогодонг.
III История юноши, смертельной опасности подвергавшегося, принцессу Прыку лечившего и в нее влюбившись, взаимно оной любимому и как оную принцессу посещал.
IV История о веселом мореходе, о странствующем всаднике и о пяти тыквах.
В город Бумпло прибыв и любезных попутчиков в предместьи покинув, двинул я на базар.
Тыквы сии многие произрастают в изобилии и странностью отмечены, что с двух корней две тыквы взрастил якобы бутыль и соприкоснувшись, составляют якобы одну двурогую.
Тыквы они вкус яблока имеют, форму же и внешний вид, как и просто и соответственно та и другая одно имя носят: вроде Сундук, но с грубейшим нашего Быбрейского говора произношением.
В некоторой стране жил да был славный и знаменитый король. Звали его Пеоаорл Бугустнай. Он был добрый король и имел единственную дочь - принцессу Прыку. А жены у него не было. Бугустнай был вдов.
Но он любил свою дочь очень сильно и ни в чем ей не отказывал. Один раз принцесса сказала - Папа Пеоаорл, я хочу замуж.
- Отлично, - отвечал король, - мы найдем тебе жениха.
- Это не так легко, - возразила принцесса, - я хочу не простого жениха, а графа и не простого графа, а Кугыкова.
- Попробуем, - сказал король и в тот же вечер созвал совет.
На другой день по всему свету были разосланы гонцы, с царским королевским
приказом, что все холостые и вдовые графы, у которых фамилии начинаются на К, в тот же день приглашаются на вечер в главный королевский зал, чтобы принцесса им смотр устроила и из них достойного избрав, женихом своим нарекла.
В назначенный вечер женихи стали съезжаться в новый королевский зал на 1190000 человек.
Текст печатается по изданию: Марр Ю. Избранное в 2-х тт. ― М.: Гилея, 1995. Сохранены авторские орфография и пунктуация