А праведники да возвеселятся
Оригинал взят у adam_a_nt в А праведники да возвеселятся
Оригинал взят у che_r_ol в А праведники да возвеселятся.
В эти дни радости о Воскресении Христовом, пришедшие после Пасхи Крестной, достойно и правильно вспоминать об исповедниках нашей церкви, таких как отец Павел Адельгейм. В минувшем году мне довелось рассказывать о нем, а потом я написала этот текст.
О.Н. ЧЕРЕНКОВА
(Москва)
ИСПОВЕДНИК ВЕРЫ КОНЦА ХХ - НАЧАЛА XXI ВЕКА
СВЯЩЕННИК ПАВЕЛ АДЕЛЬГЕЙМ
ПСКОВСКИЙ ПЕРИОД
«С 1976 года служу в Псковской епархии», - написал в своей биографии священник Русской Православной церкви исповедник веры отец Павел Адельгейм. Он прослужил на Псковской земле 37 лет - с начала сентября 1976 года вплоть до дня трагической гибели 5 августа 2013 года, через пять дней после своего 75-летия.Из автобиографии о. Павла: «Мой дед - Адельгейм Павел Бернардович, 1878 года рождения, из обрусевших немцев, владел имениями Глуховцы под Киевом, Туробово у Винницы и заводами: каолиновым сахарным, конным. После революции имения и заводы национализировали, а деда пригласили работать в Винницу, где он построил каолиновый завод и 10 лет был его директором.
В 1938 году деда расстреляли в Киеве по доносу дворничихи. Реабилитировали в 1989 году. Отец - Адельгейм Анатолий Павлович, 1911 года рождения, артист, поэт, закончил студию Симонова при театре Вахтангова в Москве. Женился на актрисе Пылаевой Татьяне Никаноровне. 1 августа 1938 года у них родился сын. Павлом меня назвали в честь деда. Из Москвы молодая семья переехала в Иваново-Вознесенск, там отца назначили директором областного драмтеатра.
В 1942 году вместе с группой актеров отец был арестован по подозрению в шпионаже и расстрелян. Реабилитировали его в 1962 году. Мать тоже была арестована и осуждена в 1946 году. Из мест заключения она была сослана в Ак-Тау Казахской ССР. После ареста матери я жил в детдоме, затем вместе с матерью находился на принудительном поселении в Караганде. Здесь я нашел православную общину старца Севастьяна.[Spoiler (click to open)]
В 1954 году стал послушником Киево-Печерской Лавры, оттуда в 1956 году поступил в Киевскую Духовную семинарию. В 1959 году, за год до окончания семинарии, меня исключили по политическим мотивам. Ректором семинарии тогда был игумен Филарет (Денисенко), нынешний патриарх Украины.
23 августа 1959 года я был рукоположен во диакона архиепископом Ташкентским Ермогеном (Голубевым). В 1964 году закончил МДА и был назначен священником в г. Каган Узбекской ССР». (1)
Здесь, в Кагане под Бухарой, в 1969 году о. Павел построил свой первый православный храм как раз в то время, когда из-за хрущевских гонений на церковь были закрыты две трети храмов епархии.
В 50 - 60-е годы центр духовной жизни Русской Православной церкви находился именно в Средней Азии. Туда были сосланы и там служили такие вожди духовной жизни, как преподобноисповедник Севастьян Карагандинский, архимандрит Борис (Холчев) - духовное чадо Нектария Оптинского, праведного Алексия Мечёва и мученика Сергия Мечёва, исповедник веры архимандрит Серафим (Суторихин) - член Александро-Невского братства, епископ Ермоген (Голубев). Все они были духовными наставниками о. Павла. Сам же о. Павел всю жизнь хранил память о них, передавал её следующим поколениям и был живым связующим звеном с мучениками и исповедниками тех лет. В одном из последних интервью о. Павел говорит о себе: «Я пришел в эту церковь после того, как в неё уже вошли люди, достойные самого высокого уважения, которые, несомненно, являются вождями духовной жизни. Я был рукоположен владыкой Ермогеном (восемь лет сталинских лагерей), который был рукоположен патриархом Тихоном. Так что у меня такие прямые корни» (2).
После постройки нового храма «был арестован, осужден по ст.190 “Клевета на Советскую власть”, приговорен к трем годам лишения свободы. В 1971 году в связи с волнениями в ИТУ п. Кызыл-Тепа я потерял правую ногу. Освободился из заключения инвалидом в 1972 году. Служил в Фергане и Красноводске. Женат, трое детей, шестеро внуков».
Уполномоченный по делам религий и КГБ выжили о. Павла из Ташкентской епархии. В других местах боялись пригласить, опасаясь конфликта с властями. Митрополит Рижский и Латвийский Леонид сам пригласил о. Павла, и в 1975-76 гг. он служил в Рижской епархии в 100 километрах от Пскова.
Незадолго до окончания срока о. Павел писал в своих стихах:
«Ухожу домой, прощайте вышки,
Что меня три года стерегли,
Вы мне лучше, чем любые книжки,
Разобраться в жизни помогли» (3).
«Именно в лишениях открылся ему метод осознания действительности, прежде всего церковной. Суть метода - в аналитическом сопоставлении существующих законов и реальной действительности». (4) Сам о. Павел писал об этом: «Прежде, чем занять правильную позицию, надо осознать положение. Одно дело чувствовать, другое осознавать», чтобы обрести «решимость изменить свое бытие», поставить это как «задачу не отдельного человека, а соборного разума Церкви» (5). То, что зрело много лет, вылилось в книгу «Своими глазами» с ноября 1975 г. по май 1976 г. в рижский период жизни о. Павла. Эта книга - история подавления духовной свободы советского народа в церковной, общественной и частной жизни, но в первую очередь она «свидетельское повествование, живой срез церковного бытия времен, ещё насквозь советских» (6). В 70-е годы книга не могла быть издана ввиду цензуры, в 80-90-е потеряла актуальность. В 2009 г. автор увидел, что она актуальна вновь. Книгу издали в 2010 г. в Москве при поддержке Крестовоздвиженского малого православного братства.
Псков, начало
В 1976 г. владыка Леонид отпускает о. Павла в Псков. Из-за трудностей, связанных с нехваткой священников, делает это неохотно. Однако увольнительную грамоту подписывает без возражений, так как понимает, что там тот будет получать медицинскую помощь, которая необходима при его инвалидности.
Итак, осенью 1976 года в Псковской епархии начинает свое служение новый клирик - священник Павел Адельгейм. Ему 38 лет. Он имеет высшее духовное образование, что нечасто встречается среди священников. Верный ученик своих духовных учителей, таких как старец Севастьян Карагандинский, архиепископ Ермоген (Голубев), архимандриты Борис (Холчев) и Серафим (Суторихин). Имеет опыт восстановления храмов и созидания живых приходов. Автор написанной пока в стол книги, соединяющей личное свидетельство и анализ церковной действительности. У него судимость, три года лагерей, инвалидность. И семья, о которой надо заботиться. Но важнее всего то, что у о. Павла огромное желание осуществлять свое священническое служение так, как того требовала клятва, данная им при хиротонии.
Полноценное пастырское служение появилось не сразу. Отец Павел вспоминает: «Сначала там было много трудностей, меня гоняли с одного прихода на другой... но потом, наконец (1981 г.), дали приход в поселке Писковичи рядом с Псковом. И там началась бурная деятельность и жизнь интересная - по созиданию храма и параллельно по созиданию общины» (7). Это было ещё и время общения о. Павла с такими замечательными деятелями церкви, как о. Сергий Желудков, о котором он написал краткие воспоминания (8), архимандрит Иоанн (Крестьянкин), архимандрит Таврион (Батозский).
В конце 80-х в связи с подготовкой празднования 1000-летия Крещения Руси появились новые возможности: «Находя насущную задачу Церкви в заполнении духовного и мировоззренческого вакуума, образовавшегося после крушения социалистической идеологии, с 1987 года я включился в общественную жизнь города и отзывался выступлениями, докладами и статьями на каждое значимое событие, посещал тюрьмы, дома инвалидов, психбольницу и совершал Божественную Литургию в палатах, фойе и камерах. Выступал с докладами и лекциями на различных форумах в Москве и Петербурге, в Германии и Голландии, в Лондоне и Оксфорде в поисках взаимопонимания, контактов, помощи» (9).
«В 1988 году услышали, что верующим отдают храмы, - вспоминает о. Павел. - Решили проверить. Обратились в горисполком, и нам неожиданно легко отдали храм XVI века, разрушенный до основания в 1936 году. Это был первый храм в Псковской области, отданный верующим. Наш храм Жен Мироносиц» (10). В 1988 г. о. Павел был назначен настоятелем этого храма, будучи также настоятелем Свято-Матфеевского храма в Писковичах. Пасхальной службе в храме Жен Мироносиц в 1989 году посвящены стихи его прихожанки Елены Пудовкиной.
« В храме Жён Мироносиц,
вернее, в развалинах храма
Снова служба идет,
и молитва уносится прямо
В оголенное небо.
И тщетно крыло херувима
Укрывает колонну: он - нет, а она уязвима.
Отлетели от стен шестикрылые в оные годы,
Но сегодня вернулись они
под церковные своды.
А внизу, а внизу собрались
разведенные жены,
Чьи разрушены души не меньше,
чем эти колонны.
Как светильник зажечь,
если вместо лампады - осколки?
Но стоят перед Богом
военной поры комсомолки.
Пустота ли вокруг?
Или чуда душа не вмещает?
«Он не умер, - воскрес!» -
мироносицы нам возвещают» (11).
Почти одновременно с восстановлением храма на месте развалин притчевого дома начали строить здание Православной школы. Еще нельзя было открыто обозначить свою задачу, и помещение называли складами, гаражами, библиотекой. После опубликования закона «Об образовании» возможно стало прорубить окно и заложить ворота. Школа, дававшая полное среднее образование, разместилась на пятачке, состоявшем из трех классных аудиторий крошечной учительской, кухни и столовой.
С 1990 г. о. Павел хлопотал перед администрацией города о передаче под Православную школу здания, принадлежавшего до революции церковно-приходской школе. К началу 1993 года просьба была удовлетворена. Были и спонсоры. Можно было рассчитывать на ежегодные наборы учащихся. С 1992 года церковно-приходская школа при храме свв. Жен Мироносиц преобразуется в общеобразовательную православную школу регентов. Следует отметить, какой смысл вкладывал о. Павел в существование школы: кроме полноценного среднего образования она формирует православное сознание детей и дает практические навыки жизни в православной общине. Для нужд школы и прихода, где о. Павел проводил Библейские чтения, формируется библиотека. В 1992 г. её разместили в приделе храма, отделив алтарь завесой.
Вернемся в Свято-Матфеевский приход в Писковичах.
С конца 80-х годов у прихода сложились отношения с детским отделением Областной психиатрической больницы. Администрация разрешила крестить детей, большинство из которых были сироты. Отец Павел вспоминает: «Утром мы увозили в храм группу из десяти детей. Прихожане заранее готовили для них праздничный обед... Никольский придел храма использовался в качестве баптистерия... В центральном храме детей ждал накрытый стол. После обеда и прогулки их отвозили обратно в больницу. За лето мы успели покрестить около ста детей... Дальнейшие контакты были возможны только в пределах территории больницы. Несколько раз администрация больницы разрешала мне устанавливать переносный Престол и совершать Литургию. Серьезность отношения детей к исповеди и причастию заставила меня искать пути к продолжению общения с ними. С этой целью мы предприняли строительство храма св. Вмч. Пантелеимона на территории больницы» (12). Епископ благословил строительство. Союз евангелических общин Голландии выделил деньги. Четыре года (1995-1998 гг.) Свято-Матфеевский приход собственными руками строил храм. Оставалось завершить внутренние работы, провести тепло и прорубить окна. На этом пока остановимся.
С 1993 года при Свято-Матфеевском храме действовал приют для сирот-инвалидов. «Приют не был моей идеей, - пишет о. Павел, - хотя откликнулся я всем сердцем. Зав. отделом детских домов и сирот… попросила меня помочь с устройством в монастырь двух мальчиков сирот, не имевших пристанища. Епископ отказал в моей просьбе, и я предложил оставить их при моем храме. Мне привезли мальчика и девочку, потом еще двух мальчиков, и еще, и еще… Я оформил на всех опеку. Избушку при храме решили перестроить в большой дом со всеми удобствами». Приюту нужно было решать три задачи: обучить профессии, дать постоянную работу и обеспечить ребят жильем. «В силу особенности моих подопечных (запущенная психиатрия) выбор профессии был очень ограничен. … Отпускать ребят в обычную бригаду нельзя… Следовало найти им независимую работу и присмотр. С этой целью я организовал производство церковных свечей. Навыками этой нехитрой работы они легко овладели и начали выпускать хорошую продукцию» (13). Средства шли на содержание приюта. Постепенно, хотя и медленно создавались хорошие бытовые условия, решался и вопрос с жильем. За 10 лет из приюта вышли 15 юношей и девушек. Их привозили в возрасте 6-12 лет и нередко просто оставляли на крыльце дома вместе с папкой с документами. Это были дети запущенные, с тяжелым диагнозом. Отец Павел уделял им много внимания и много личного времени. Не все выходили в люди. Взрослея, кто-то уходил из приюта и возвращался в пьющую среду своих родных. В связи с этим о. Павел писал: «Решая проблемы ребят, я не сразу понял, что мои проекты условны, потому что решения принимают они сами. Когда решения принимают дети, то решения оказываются “детскими” и нередко противоречат их же интересам. Но право на решение остается за ними. Приходится смириться» (14). И все же - три девушки закончили кулинарный и швейный лицеи, один юноша уехал учиться в Духовную семинарию в США, другой закончил Духовное училище в России, два брата получили жилье по месту рождения и там осели. Благополучно устроились 7 из 15, а это почти половина. Результат практически недостижимый для таких детей в детских домах.
За годы своей созидательной деятельности на Псковской земле священник Павел Адельгейм восстановил два храма - Свято-Матфеевский в Писковичах и Святых Жен Мироносиц в Пскове. Создал приют для сирот-инвалидов. Построил храм для детской психиатрической больницы. Открыл приходскую школу регентов.
Храмам, не просто отремонтированным, а именно восстановленным усилиями о. Павла, возвращалось их сакральное и просветительское значение. Они становились стержнем, вокруг которого формировалось христианское общение. Организации общения о. Павел уделял особое внимание. Он считал, что без него «не бывает ни братства, ни любви, а без них не состоится церковная жизнь».
В основе дед милосердия о. Павла и его прихожан лежало понимание, что инвалиды и сироты несут свой крест, свои невинные страдания и нуждаются в особенной заботе, а также их личное сострадание и сочувствие. Все это проявлялось в помощи и дружбе с больными и персоналом детской психиатрической больницы, их духовным окормлением о. Павлом, строительством для них храма собственными руками. Приют для детей-инвалидов, в который вкладывалось столько времени, усилий и любви, порой казался о. Павлу деятельностью, лишенной смысла, так как не всем воспитанникам удавалось устроить их личную судьбу. Объяснение задачи своих трудов он увидел в стихах Елены Пудовкиной:
«Каменистая почва, в которую сеют зерно.
Безнадежное дело, которое Богом дано
Во смирение пахарю, прочим же - во искушенье.
Но дебильные дети блаженно пускают слюну
И безгрешно смеются, возможно, спасая страну
От чего-то еще пострашнее» (15).
Дело безнадежное, но его нужно делать, не задумываясь об успехе, именно потому, что оно дано Богом, и потому, что крест, который несут дети-инвалиды, «спасает страну».
Успешно действовавшая в течение 16 лет приходская школа регентов была практическим ответом на остро стоявший вопрос о том, каким должно быть христианское образование. В этой небольшой школе о. Павел решал задачу не только обучения, но и воспитания детей в процессе общения. Важнейшим элементом воспитания было научение детей различать добро и зло, что создавало у них нравственную защиту, не нуждавшуюся в формальных запретах.
От эпохи созидания к эпохе разрушения
С приходом нового епископа в 1993 году после периода созидания начался период разрушения созданного.
Год 1993-й.
Прервалась общественная работа о. Павла в Пскове. Епископ связал её с условием своего благословения и обратился к городской и областной администрации с требованием не привлекать священника Павла Адельгейма к общественным мероприятиям и не оказывать ему содействия и помощи в социальной деятельности. Только благодаря письму Патриарха непосредственно к епископу о. Павел не был тут же изгнан, запрещен, отлучен.
Пострадала и школа регентов. Осмотрев здание, которое городская администрация обещала школе, епископ сказал о. Павлу: «Это здание ваша школа не получит. Оно будет принадлежать епархии» (16). Губернатор не захотел портить отношения с епископом. Школа регентов продолжала жить и развиваться в старом тесном помещении. Она давала бесплатное среднее образование высокого качества, имела хор - лауреат конкурса хоров «Псковская весна», выпускала верующих, церковных молодых людей. Но для епископа Православная школа не существовала.
В 1998 г. почти достроенный храм св. Вмч. Пантелеимона епископ приказал передать священнику, назначенному им самим. Строительство храма заглохло. Больница с тысячей пациентов и тремя сотнями персонала была лишена духовного окормления.
В 1999 г. Владыка потребовал ликвидировать библиотеку, которую все-таки не ликвидировали.
В том же 1999 г. Епископ назначил в храм свв. Жен Мироносиц нового священника, с первого дня отказавшегося признать настоятеля и подчиниться сложившемуся в храме порядку. Началась трехлетняя травля настоятеля. Встал вопрос о его смещении и о запрещении в священнослужении.
В 2001 г. Владыка, ставший архиепископом, предложил о. Павлу уйти из храма Свв. Жен Мироносиц или из храма Св. Апостола Матфея. При одном решении ликвидировался приют, при другом школа. Приюту уже был нанесен удар: епископ запретил продавать свечи, изготовленные там, и тем подорвал его финансовое положение. Предвидя уход, о. Павел подыскал жилище своим подопечным, чтобы они не стали бомжами. Решено было сохранить школу. После двадцати лет служения о. Павел был снят с настоятельства и освобожден от службы в Свято-Матфеевском храме 20 декабря 2001 года. Приют прекратил своё существование.
Отец Павел представлял жизнь прихода в виде трех сфер - богослужение, милосердие и образование - в которых он и осуществлял свое служение. Богослужение - через храм и проповеди. Милосердие - через приют, который он сам создал, и помощь детской психиатрической больнице. Образование - через созданную им школу и библейские чтения. Это были воплотившиеся творческие замыслы, которые ему как пастырю даны были Богом. И сколько еще предстояло осуществить. Правящий архиерей разрушил их все, один за другим, совершив таким образом преступление и перед творческой человеческой личностью, и перед Богом.
«Догмат о Церкви в канонах и практике»
Все эти годы литературная деятельность о. Павла продолжалась.
В журнале «Континент» за февраль 2001 г. была опубликована статья Ивана Захарова «Дело архимандрита Зинона с братией». Скрупулезный и аргументированный анализ этого «дела» доказывал несостоятельность прещений, наложенных псковским архиепископом на известнейшего иконописца архимандрита Зинона и монахов Мирожского монастыря. Позднее Патриарх отменил прещения в обход архиепископа, что бывает редко. И только недавно журнал сообщил, что «Иван Захаров» - псевдоним о. Павла.
В 2002 году в Пскове выходит книга о. Павла «Догмат о церкви в канонах и практике». Её первые главы были опубликованы в «Вестнике РХД (№184)», а первые экземпляры издания автор отправил Патриарху и Святейшему Синоду для церковного суждения о книге.
Отец Павел писал в своей книге о том, как должны были бы проявляться догматические признаки Церкви, содержащиеся в Символе веры: единая, святая, соборная и апостольская - и как они проявляются на деле в наше время; о соборности в учении Церкви и частой подмене этой соборности практически архиерейской самодержавностью.
«Рассматривая общезначимые проблемы церковной жизни в контексте личного опыта, я опираюсь на официальные церковные документы и факты. …Наблюдать епархиальную жизнь мне доступно с “приходской колокольни”. С неё открывается недалекий горизонт… (но её достоинство) в том, что перспектива открывается личному опыту. Этот опыт не опосредован чужими словами: “О том, что мы слышали, что видели своими глазами… и что осязали руки наши, свидетельствуем и возвещаем вам”» [1Ин 1.1] (17).
« …У меня немного надежды быть услышанным. К свидетелям бывает разное отношение. Изредка им внимают. Чаще убивают …» (18).
Как только книга появилась в продаже, на автора начались самые настоящие гонения. Владыка сразу же попросил нескольких священников своей епархии прочесть книгу и составить краткое мнение о ней, а затем изложить на епархиальном собрании, куда о. Павла не пригласили, а вернее, не пустили, несмотря на его просьбы. Правящий архиерей назвал книгу «сатанинской», а её автора «служителем сатаны» (19). Отца Павла обвиняли в клевете, которая конечно не была доказана юридически, а само обвинение нарушало законы Российской Федерации.
О незаконности обвинения о. Павел пишет Патриарху в конце декабря 2002 г. Только Божья защита и личное заступничество Патриарха спасли о. Павла от растерзания. Однако вскоре, в феврале 2003 года, в его машине неизвестный специально (это подтверждено экспертизой) повредил рулевое управление. В тот день был сильный гололед, о. Павел ехал на очень небольшой скорости, и это спасло его, пострадал только автомобиль. Неизвестного не нашли. Дело закрыли.
Правящий архиерей предложил о. Павлу публично покаяться и предоставил образец покаяния для подписи с такими словами: « Я, проклятая гадина и мразь, оскорбил Вашу святыню… Мне не место в человеческом обществе, мне место в выгребной яме» (20). Отец Павел отказался подписывать это, и начались суды, светские и церковные. Церковный суд рекомендовал Владыке и о. Павлу найти пути примирения. В ответе на письмо архиепископа о. Павел писал: «Примирение вовсе не означает капитуляцию безо всяких условий, как Вы предлагаете в своем письме. Это не примирение, а уничтожение. Я по-прежнему прошу Вас простить мне то, что Вы восприняли как обиду, забыть и благословить. Я тоже готов забыть обиды. Мне кажется, что именно этого ждет от нас Бог. …В моем сердце нет зла, а в моей книге нет ни слова лжи, ни слова клеветы. Проблема, по поводу которой написана книга, слишком серьезна, чтобы я мог от неё отречься согласно Вашему пожеланию. Это невозможно. Ещё раз прошу простить и благословить меня, как Бог нас всех прощает» (21).
Нестроения продолжались. 22 февраля 2008 г. указом архиерея священник Павел Адельгейм был снят с должности настоятеля и поставлен рядовым клириком храма Свв. Жен Мироносиц. С уходом о. Павла с настоятельства закончились Библейские чтения, начала медленно умирать Школа регентов. Этому способствовало и то, что её директор Иван Адельгейм вскоре был снят.
«Устав прихода РПЦ»
В 2009 году в печатных и электронных СМИ шло обсуждение новой редакции «Устава прихода РПЦ». Священник Павел Адельгейм, которого в православном мире давно считают признанным авторитетом в области церковного права, выступил с критикой некоторых основных положений этого документа. Он считал, что содержащиеся в нем нововведения направлены на укрепление вертикали церковной власти, прежде всего правящего архиерея и, как следствие, на расширение бесправия клира и прихожан.
Все это так и осталось бы теорией, если бы не настал день принятия нового устава в храме Свв. Жен Мироносиц. В соответствии с ним главой прихода становится архиерей, а сам приход фактически бесправным. Из 20 членов приходского собрания 15 проголосовали против. Собрание решило перенести обсуждение и предложить о. Павлу подготовить предложения по внесению изменений. За собранием последовал вызов всех несогласных в Епархиальный суд. От них требовали не обсуждать, а подчиняться, но при этом соблюсти видимость добровольного согласия с новым уставом. Таким образом перед допрашиваемыми ставился вопрос о совести и свободе. Суд проходил с процессуальными нарушениями и походил на розыскной процесс, в котором суд сам может разыскивать повод к обвинению. Решением его было ходатайствовать перед архиереем: во-первых, об исключении из состава членов приходского собрания семерых из 15, проголосовавших за перенос принятия устава; во-вторых, о почислении за штат священника Павла Адельгейма. Первое решение было выполнено, второе «повисло»: не было ни отмены, ни принятия его правящим архиереем.
В связи с этой ситуацией последовала целая серия судебных разбирательств. В одном из интервью о. Павлу был задан вопрос: «Если в суде доказать ничего невозможно, то почему Вы настойчиво продолжаете судиться и писать об этом?» Он ответил: «Дело в том, что чем больше я об этом говорю, тем очевидней ситуация. И это важно. …Я прекрасно понимаю, что изменений не добьюсь. Но таким образом ставится проблема. Постановка проблемы - единственное, что можно сделать» (22). Когда в другом интервью о. Павла спросили: «Как Вы боретесь и ничего не боитесь», он дал простой ответ: «Какая же это борьба. Никакой борьбы нет, просто, если я не буду поступать по правде, перестану быть человеком» (23). И ещё: «Самое главное, чтобы в духовном сопротивлении не было агрессии, а было желание сохраниться и сохранить свои духовные ценности» (24).
В своих статьях и письмах, беседах и книгах отец Павел затрагивал очень острые моменты в учении о церкви, экклезиологии, и в области церковного права. Не менее острые вопросы ставила практика жизни его прихода. Защита Церкви, правда о жизни Церкви как тела Христова проходили красной нитью не только через книги и статьи о. Павла, но и через судебные разбирательства, касавшиеся казалось бы незначительных вопросов приходского устава и управления приходом. Эту правду он не позволял игнорировать никому, даже своему архиерею. То, что с ним за это делали и его архиерей, и некоторые собратья по служению - хорошо известно. Но отец Павел умел противостоять всему этому мирно, непримиримо и с такой любовью, которая была очевидна даже его врагам.
Есть много живых свидетельств прихожан о. Павла о том, каким он был на богослужении. Вот два из них. «Отец Павел преображался за богослужением. Священник милостью Божией, он давал представление об этом Свете Небесном» (Максим Якубсон) (25). «Это был священник всероссийского масштаба, …один из немногих настоящих проповедников в Русской Православной церкви. Его проповеди были посвящены любви, а не ненависти. А любовь по о. Павлу “это переживание своей жертвенности”. И вся жизнь о. Павла - это жертва» (Виктор Яковлев) (26).
Нельзя не сказать о дружбе о. Павла с Преображенским содружеством малых православных братств и Московским Свято-Филаретовским православно-христианским институтом (СФИ) с начала 2000-х годов. Преображенское братство и институт сочувствовали ему, поддерживали в самые трудные годы. Но и он их тоже поддерживал. Отец Павел не только хорошо знал, что происходит в жизни братства и института, но и участвовал в организованных ими конференциях. Он всегда задавал тон. Его выступления были церковными и практическими, живыми и значимыми. Отец Павел был членом попечительского совета СФИ и преподавал в магистратуре курс «Проблемы экклезеологии и аскетики». Он очень хорошо читал лекции. Каждый год к ним специально готовился. Готовился и в последний год к своему следующему циклу лекций, который он существенно перерабатывал.
В феврале 2013 года о. Павел стал членом Преображенского содружества. В братстве он почувствовал ту опору, которой ему не хватало. В нем появилась радость, не оставлявшая его до конца его земной жизни. Решение войти в братство он принял во время конференции «Равнина Русская», где собрались как церковные, так и нецерковные люди. Участие в ней о. Павла стало свидетельством о Церкви с большой буквы даже для тех, кто относился к ней скептически и в чем-то неприязненно. Для Свято-Филаретовского института и Преображенского братства было и остается важным то, что в них работал и служил такой яркий и мощный свидетель истины и Божьей правды, каким был священник Павел Адельгейм.
Простое перечисление того, что сделал отец Павел за 37 лет служения в Пскове, поражает насыщенностью и разносторонностью его деятельности. И это только видимая часть. Есть часть невидимая, но не менее значительная - его влияние на духовную жизнь людей, чувствовавших в нем сосуд Божьей благодати, общавшихся с ним, слушавших его проповеди, читавших его книги и статьи. И есть исповедничество - свидетельство, которое было уже мученичеством. Отец Павел - свидетель подлинный. Его жизнь, его слово, его свидетельство открывают миру правду о жизни Христовой Церкви, мирно и непримиримо противостоящей злу. А Церковь, как показывает жизнь и гибель о. Павла, продолжает «стоять на крови мучеников» - так издревле говорили христиане.
Примечания
1. Адельгейм Павел, прот. Догмат о Церкви в канонах и практике: реанимация церковного суда. Н. Новгород, 2008. С. 4-5.
2. Сегодня свечной ящик является центральным местом в храме: неоконченное интервью с о. Павлом Адельгеймом // newtimes.ru/articles/detail/69790
3. Адельгейм Павел, прот. Своими глазами: Повесть в трех частях. М.: Крестовоздвиженское малое православное братство, 2014. С. 280.
4. Там же. С. 5.
5. Там же. С. 20.
6. Там же. С. 8.
7. Сегодня свечной ящик является центральным местом в храме…
8. Священник Павел Адельгейм: В память вечную будет праведник //psmb.ru/church/article/
9. Догмат о Церкви. С. 116.
10. Свечной ящик…
11. Своими глазами. С. 228.
12. Догмат о Церкви. С. 120 - 121.
13. Там же. С. 122 - 123.
14. Там же. С. 124.
15. Там же. С. 122.
16. Там же. С. 114.
17. Там же. С. 9.
18. Там же. С. 147.
19. Дело священника Павла Адельгейма // Континент. 2003. №115. С. 319.
20. Священник Павел Адельгейм: «Я в Церкви никому не нужен» //liveinternet.ru/users/4921997/
21. Дело священника Павла Адельгейма. С.332.
22. Для увольнения священника достаточно сказать: «Пошел вон!» //bg.ru/society/dlja_uvolneniya… - 17745
23. Если не поступаешь по правде, перестаешь быть человеком //psmb.ru/community/article/esli-…
24. «Своими глазами»: Вечер воспоминаний//Равнина Русская: Опыт духовного сопротивления: Материалы международной научно-практической конференции (Москва, 31 января - 2 февраля 2013 г.). М.: Культурно-просветительский фонд «Преображение», 2014. С. 237.
25. Жить набело //psmb.ru/community/article/zhit-…
26. Священник Павел Адельгейм: «Я в Церкви никому не нужен»//liveinternet.ru/users/4921997/
Оригинал взят у che_r_ol в А праведники да возвеселятся.
В эти дни радости о Воскресении Христовом, пришедшие после Пасхи Крестной, достойно и правильно вспоминать об исповедниках нашей церкви, таких как отец Павел Адельгейм. В минувшем году мне довелось рассказывать о нем, а потом я написала этот текст.
О.Н. ЧЕРЕНКОВА
(Москва)
ИСПОВЕДНИК ВЕРЫ КОНЦА ХХ - НАЧАЛА XXI ВЕКА
СВЯЩЕННИК ПАВЕЛ АДЕЛЬГЕЙМ
ПСКОВСКИЙ ПЕРИОД
«С 1976 года служу в Псковской епархии», - написал в своей биографии священник Русской Православной церкви исповедник веры отец Павел Адельгейм. Он прослужил на Псковской земле 37 лет - с начала сентября 1976 года вплоть до дня трагической гибели 5 августа 2013 года, через пять дней после своего 75-летия.Из автобиографии о. Павла: «Мой дед - Адельгейм Павел Бернардович, 1878 года рождения, из обрусевших немцев, владел имениями Глуховцы под Киевом, Туробово у Винницы и заводами: каолиновым сахарным, конным. После революции имения и заводы национализировали, а деда пригласили работать в Винницу, где он построил каолиновый завод и 10 лет был его директором.
В 1938 году деда расстреляли в Киеве по доносу дворничихи. Реабилитировали в 1989 году. Отец - Адельгейм Анатолий Павлович, 1911 года рождения, артист, поэт, закончил студию Симонова при театре Вахтангова в Москве. Женился на актрисе Пылаевой Татьяне Никаноровне. 1 августа 1938 года у них родился сын. Павлом меня назвали в честь деда. Из Москвы молодая семья переехала в Иваново-Вознесенск, там отца назначили директором областного драмтеатра.
В 1942 году вместе с группой актеров отец был арестован по подозрению в шпионаже и расстрелян. Реабилитировали его в 1962 году. Мать тоже была арестована и осуждена в 1946 году. Из мест заключения она была сослана в Ак-Тау Казахской ССР. После ареста матери я жил в детдоме, затем вместе с матерью находился на принудительном поселении в Караганде. Здесь я нашел православную общину старца Севастьяна.[Spoiler (click to open)]
В 1954 году стал послушником Киево-Печерской Лавры, оттуда в 1956 году поступил в Киевскую Духовную семинарию. В 1959 году, за год до окончания семинарии, меня исключили по политическим мотивам. Ректором семинарии тогда был игумен Филарет (Денисенко), нынешний патриарх Украины.
23 августа 1959 года я был рукоположен во диакона архиепископом Ташкентским Ермогеном (Голубевым). В 1964 году закончил МДА и был назначен священником в г. Каган Узбекской ССР». (1)
Здесь, в Кагане под Бухарой, в 1969 году о. Павел построил свой первый православный храм как раз в то время, когда из-за хрущевских гонений на церковь были закрыты две трети храмов епархии.
В 50 - 60-е годы центр духовной жизни Русской Православной церкви находился именно в Средней Азии. Туда были сосланы и там служили такие вожди духовной жизни, как преподобноисповедник Севастьян Карагандинский, архимандрит Борис (Холчев) - духовное чадо Нектария Оптинского, праведного Алексия Мечёва и мученика Сергия Мечёва, исповедник веры архимандрит Серафим (Суторихин) - член Александро-Невского братства, епископ Ермоген (Голубев). Все они были духовными наставниками о. Павла. Сам же о. Павел всю жизнь хранил память о них, передавал её следующим поколениям и был живым связующим звеном с мучениками и исповедниками тех лет. В одном из последних интервью о. Павел говорит о себе: «Я пришел в эту церковь после того, как в неё уже вошли люди, достойные самого высокого уважения, которые, несомненно, являются вождями духовной жизни. Я был рукоположен владыкой Ермогеном (восемь лет сталинских лагерей), который был рукоположен патриархом Тихоном. Так что у меня такие прямые корни» (2).
После постройки нового храма «был арестован, осужден по ст.190 “Клевета на Советскую власть”, приговорен к трем годам лишения свободы. В 1971 году в связи с волнениями в ИТУ п. Кызыл-Тепа я потерял правую ногу. Освободился из заключения инвалидом в 1972 году. Служил в Фергане и Красноводске. Женат, трое детей, шестеро внуков».
Уполномоченный по делам религий и КГБ выжили о. Павла из Ташкентской епархии. В других местах боялись пригласить, опасаясь конфликта с властями. Митрополит Рижский и Латвийский Леонид сам пригласил о. Павла, и в 1975-76 гг. он служил в Рижской епархии в 100 километрах от Пскова.
Незадолго до окончания срока о. Павел писал в своих стихах:
«Ухожу домой, прощайте вышки,
Что меня три года стерегли,
Вы мне лучше, чем любые книжки,
Разобраться в жизни помогли» (3).
«Именно в лишениях открылся ему метод осознания действительности, прежде всего церковной. Суть метода - в аналитическом сопоставлении существующих законов и реальной действительности». (4) Сам о. Павел писал об этом: «Прежде, чем занять правильную позицию, надо осознать положение. Одно дело чувствовать, другое осознавать», чтобы обрести «решимость изменить свое бытие», поставить это как «задачу не отдельного человека, а соборного разума Церкви» (5). То, что зрело много лет, вылилось в книгу «Своими глазами» с ноября 1975 г. по май 1976 г. в рижский период жизни о. Павла. Эта книга - история подавления духовной свободы советского народа в церковной, общественной и частной жизни, но в первую очередь она «свидетельское повествование, живой срез церковного бытия времен, ещё насквозь советских» (6). В 70-е годы книга не могла быть издана ввиду цензуры, в 80-90-е потеряла актуальность. В 2009 г. автор увидел, что она актуальна вновь. Книгу издали в 2010 г. в Москве при поддержке Крестовоздвиженского малого православного братства.
Псков, начало
В 1976 г. владыка Леонид отпускает о. Павла в Псков. Из-за трудностей, связанных с нехваткой священников, делает это неохотно. Однако увольнительную грамоту подписывает без возражений, так как понимает, что там тот будет получать медицинскую помощь, которая необходима при его инвалидности.
Итак, осенью 1976 года в Псковской епархии начинает свое служение новый клирик - священник Павел Адельгейм. Ему 38 лет. Он имеет высшее духовное образование, что нечасто встречается среди священников. Верный ученик своих духовных учителей, таких как старец Севастьян Карагандинский, архиепископ Ермоген (Голубев), архимандриты Борис (Холчев) и Серафим (Суторихин). Имеет опыт восстановления храмов и созидания живых приходов. Автор написанной пока в стол книги, соединяющей личное свидетельство и анализ церковной действительности. У него судимость, три года лагерей, инвалидность. И семья, о которой надо заботиться. Но важнее всего то, что у о. Павла огромное желание осуществлять свое священническое служение так, как того требовала клятва, данная им при хиротонии.
Полноценное пастырское служение появилось не сразу. Отец Павел вспоминает: «Сначала там было много трудностей, меня гоняли с одного прихода на другой... но потом, наконец (1981 г.), дали приход в поселке Писковичи рядом с Псковом. И там началась бурная деятельность и жизнь интересная - по созиданию храма и параллельно по созиданию общины» (7). Это было ещё и время общения о. Павла с такими замечательными деятелями церкви, как о. Сергий Желудков, о котором он написал краткие воспоминания (8), архимандрит Иоанн (Крестьянкин), архимандрит Таврион (Батозский).
В конце 80-х в связи с подготовкой празднования 1000-летия Крещения Руси появились новые возможности: «Находя насущную задачу Церкви в заполнении духовного и мировоззренческого вакуума, образовавшегося после крушения социалистической идеологии, с 1987 года я включился в общественную жизнь города и отзывался выступлениями, докладами и статьями на каждое значимое событие, посещал тюрьмы, дома инвалидов, психбольницу и совершал Божественную Литургию в палатах, фойе и камерах. Выступал с докладами и лекциями на различных форумах в Москве и Петербурге, в Германии и Голландии, в Лондоне и Оксфорде в поисках взаимопонимания, контактов, помощи» (9).
«В 1988 году услышали, что верующим отдают храмы, - вспоминает о. Павел. - Решили проверить. Обратились в горисполком, и нам неожиданно легко отдали храм XVI века, разрушенный до основания в 1936 году. Это был первый храм в Псковской области, отданный верующим. Наш храм Жен Мироносиц» (10). В 1988 г. о. Павел был назначен настоятелем этого храма, будучи также настоятелем Свято-Матфеевского храма в Писковичах. Пасхальной службе в храме Жен Мироносиц в 1989 году посвящены стихи его прихожанки Елены Пудовкиной.
« В храме Жён Мироносиц,
вернее, в развалинах храма
Снова служба идет,
и молитва уносится прямо
В оголенное небо.
И тщетно крыло херувима
Укрывает колонну: он - нет, а она уязвима.
Отлетели от стен шестикрылые в оные годы,
Но сегодня вернулись они
под церковные своды.
А внизу, а внизу собрались
разведенные жены,
Чьи разрушены души не меньше,
чем эти колонны.
Как светильник зажечь,
если вместо лампады - осколки?
Но стоят перед Богом
военной поры комсомолки.
Пустота ли вокруг?
Или чуда душа не вмещает?
«Он не умер, - воскрес!» -
мироносицы нам возвещают» (11).
Почти одновременно с восстановлением храма на месте развалин притчевого дома начали строить здание Православной школы. Еще нельзя было открыто обозначить свою задачу, и помещение называли складами, гаражами, библиотекой. После опубликования закона «Об образовании» возможно стало прорубить окно и заложить ворота. Школа, дававшая полное среднее образование, разместилась на пятачке, состоявшем из трех классных аудиторий крошечной учительской, кухни и столовой.
С 1990 г. о. Павел хлопотал перед администрацией города о передаче под Православную школу здания, принадлежавшего до революции церковно-приходской школе. К началу 1993 года просьба была удовлетворена. Были и спонсоры. Можно было рассчитывать на ежегодные наборы учащихся. С 1992 года церковно-приходская школа при храме свв. Жен Мироносиц преобразуется в общеобразовательную православную школу регентов. Следует отметить, какой смысл вкладывал о. Павел в существование школы: кроме полноценного среднего образования она формирует православное сознание детей и дает практические навыки жизни в православной общине. Для нужд школы и прихода, где о. Павел проводил Библейские чтения, формируется библиотека. В 1992 г. её разместили в приделе храма, отделив алтарь завесой.
Вернемся в Свято-Матфеевский приход в Писковичах.
С конца 80-х годов у прихода сложились отношения с детским отделением Областной психиатрической больницы. Администрация разрешила крестить детей, большинство из которых были сироты. Отец Павел вспоминает: «Утром мы увозили в храм группу из десяти детей. Прихожане заранее готовили для них праздничный обед... Никольский придел храма использовался в качестве баптистерия... В центральном храме детей ждал накрытый стол. После обеда и прогулки их отвозили обратно в больницу. За лето мы успели покрестить около ста детей... Дальнейшие контакты были возможны только в пределах территории больницы. Несколько раз администрация больницы разрешала мне устанавливать переносный Престол и совершать Литургию. Серьезность отношения детей к исповеди и причастию заставила меня искать пути к продолжению общения с ними. С этой целью мы предприняли строительство храма св. Вмч. Пантелеимона на территории больницы» (12). Епископ благословил строительство. Союз евангелических общин Голландии выделил деньги. Четыре года (1995-1998 гг.) Свято-Матфеевский приход собственными руками строил храм. Оставалось завершить внутренние работы, провести тепло и прорубить окна. На этом пока остановимся.
С 1993 года при Свято-Матфеевском храме действовал приют для сирот-инвалидов. «Приют не был моей идеей, - пишет о. Павел, - хотя откликнулся я всем сердцем. Зав. отделом детских домов и сирот… попросила меня помочь с устройством в монастырь двух мальчиков сирот, не имевших пристанища. Епископ отказал в моей просьбе, и я предложил оставить их при моем храме. Мне привезли мальчика и девочку, потом еще двух мальчиков, и еще, и еще… Я оформил на всех опеку. Избушку при храме решили перестроить в большой дом со всеми удобствами». Приюту нужно было решать три задачи: обучить профессии, дать постоянную работу и обеспечить ребят жильем. «В силу особенности моих подопечных (запущенная психиатрия) выбор профессии был очень ограничен. … Отпускать ребят в обычную бригаду нельзя… Следовало найти им независимую работу и присмотр. С этой целью я организовал производство церковных свечей. Навыками этой нехитрой работы они легко овладели и начали выпускать хорошую продукцию» (13). Средства шли на содержание приюта. Постепенно, хотя и медленно создавались хорошие бытовые условия, решался и вопрос с жильем. За 10 лет из приюта вышли 15 юношей и девушек. Их привозили в возрасте 6-12 лет и нередко просто оставляли на крыльце дома вместе с папкой с документами. Это были дети запущенные, с тяжелым диагнозом. Отец Павел уделял им много внимания и много личного времени. Не все выходили в люди. Взрослея, кто-то уходил из приюта и возвращался в пьющую среду своих родных. В связи с этим о. Павел писал: «Решая проблемы ребят, я не сразу понял, что мои проекты условны, потому что решения принимают они сами. Когда решения принимают дети, то решения оказываются “детскими” и нередко противоречат их же интересам. Но право на решение остается за ними. Приходится смириться» (14). И все же - три девушки закончили кулинарный и швейный лицеи, один юноша уехал учиться в Духовную семинарию в США, другой закончил Духовное училище в России, два брата получили жилье по месту рождения и там осели. Благополучно устроились 7 из 15, а это почти половина. Результат практически недостижимый для таких детей в детских домах.
За годы своей созидательной деятельности на Псковской земле священник Павел Адельгейм восстановил два храма - Свято-Матфеевский в Писковичах и Святых Жен Мироносиц в Пскове. Создал приют для сирот-инвалидов. Построил храм для детской психиатрической больницы. Открыл приходскую школу регентов.
Храмам, не просто отремонтированным, а именно восстановленным усилиями о. Павла, возвращалось их сакральное и просветительское значение. Они становились стержнем, вокруг которого формировалось христианское общение. Организации общения о. Павел уделял особое внимание. Он считал, что без него «не бывает ни братства, ни любви, а без них не состоится церковная жизнь».
В основе дед милосердия о. Павла и его прихожан лежало понимание, что инвалиды и сироты несут свой крест, свои невинные страдания и нуждаются в особенной заботе, а также их личное сострадание и сочувствие. Все это проявлялось в помощи и дружбе с больными и персоналом детской психиатрической больницы, их духовным окормлением о. Павлом, строительством для них храма собственными руками. Приют для детей-инвалидов, в который вкладывалось столько времени, усилий и любви, порой казался о. Павлу деятельностью, лишенной смысла, так как не всем воспитанникам удавалось устроить их личную судьбу. Объяснение задачи своих трудов он увидел в стихах Елены Пудовкиной:
«Каменистая почва, в которую сеют зерно.
Безнадежное дело, которое Богом дано
Во смирение пахарю, прочим же - во искушенье.
Но дебильные дети блаженно пускают слюну
И безгрешно смеются, возможно, спасая страну
От чего-то еще пострашнее» (15).
Дело безнадежное, но его нужно делать, не задумываясь об успехе, именно потому, что оно дано Богом, и потому, что крест, который несут дети-инвалиды, «спасает страну».
Успешно действовавшая в течение 16 лет приходская школа регентов была практическим ответом на остро стоявший вопрос о том, каким должно быть христианское образование. В этой небольшой школе о. Павел решал задачу не только обучения, но и воспитания детей в процессе общения. Важнейшим элементом воспитания было научение детей различать добро и зло, что создавало у них нравственную защиту, не нуждавшуюся в формальных запретах.
От эпохи созидания к эпохе разрушения
С приходом нового епископа в 1993 году после периода созидания начался период разрушения созданного.
Год 1993-й.
Прервалась общественная работа о. Павла в Пскове. Епископ связал её с условием своего благословения и обратился к городской и областной администрации с требованием не привлекать священника Павла Адельгейма к общественным мероприятиям и не оказывать ему содействия и помощи в социальной деятельности. Только благодаря письму Патриарха непосредственно к епископу о. Павел не был тут же изгнан, запрещен, отлучен.
Пострадала и школа регентов. Осмотрев здание, которое городская администрация обещала школе, епископ сказал о. Павлу: «Это здание ваша школа не получит. Оно будет принадлежать епархии» (16). Губернатор не захотел портить отношения с епископом. Школа регентов продолжала жить и развиваться в старом тесном помещении. Она давала бесплатное среднее образование высокого качества, имела хор - лауреат конкурса хоров «Псковская весна», выпускала верующих, церковных молодых людей. Но для епископа Православная школа не существовала.
В 1998 г. почти достроенный храм св. Вмч. Пантелеимона епископ приказал передать священнику, назначенному им самим. Строительство храма заглохло. Больница с тысячей пациентов и тремя сотнями персонала была лишена духовного окормления.
В 1999 г. Владыка потребовал ликвидировать библиотеку, которую все-таки не ликвидировали.
В том же 1999 г. Епископ назначил в храм свв. Жен Мироносиц нового священника, с первого дня отказавшегося признать настоятеля и подчиниться сложившемуся в храме порядку. Началась трехлетняя травля настоятеля. Встал вопрос о его смещении и о запрещении в священнослужении.
В 2001 г. Владыка, ставший архиепископом, предложил о. Павлу уйти из храма Свв. Жен Мироносиц или из храма Св. Апостола Матфея. При одном решении ликвидировался приют, при другом школа. Приюту уже был нанесен удар: епископ запретил продавать свечи, изготовленные там, и тем подорвал его финансовое положение. Предвидя уход, о. Павел подыскал жилище своим подопечным, чтобы они не стали бомжами. Решено было сохранить школу. После двадцати лет служения о. Павел был снят с настоятельства и освобожден от службы в Свято-Матфеевском храме 20 декабря 2001 года. Приют прекратил своё существование.
Отец Павел представлял жизнь прихода в виде трех сфер - богослужение, милосердие и образование - в которых он и осуществлял свое служение. Богослужение - через храм и проповеди. Милосердие - через приют, который он сам создал, и помощь детской психиатрической больнице. Образование - через созданную им школу и библейские чтения. Это были воплотившиеся творческие замыслы, которые ему как пастырю даны были Богом. И сколько еще предстояло осуществить. Правящий архиерей разрушил их все, один за другим, совершив таким образом преступление и перед творческой человеческой личностью, и перед Богом.
«Догмат о Церкви в канонах и практике»
Все эти годы литературная деятельность о. Павла продолжалась.
В журнале «Континент» за февраль 2001 г. была опубликована статья Ивана Захарова «Дело архимандрита Зинона с братией». Скрупулезный и аргументированный анализ этого «дела» доказывал несостоятельность прещений, наложенных псковским архиепископом на известнейшего иконописца архимандрита Зинона и монахов Мирожского монастыря. Позднее Патриарх отменил прещения в обход архиепископа, что бывает редко. И только недавно журнал сообщил, что «Иван Захаров» - псевдоним о. Павла.
В 2002 году в Пскове выходит книга о. Павла «Догмат о церкви в канонах и практике». Её первые главы были опубликованы в «Вестнике РХД (№184)», а первые экземпляры издания автор отправил Патриарху и Святейшему Синоду для церковного суждения о книге.
Отец Павел писал в своей книге о том, как должны были бы проявляться догматические признаки Церкви, содержащиеся в Символе веры: единая, святая, соборная и апостольская - и как они проявляются на деле в наше время; о соборности в учении Церкви и частой подмене этой соборности практически архиерейской самодержавностью.
«Рассматривая общезначимые проблемы церковной жизни в контексте личного опыта, я опираюсь на официальные церковные документы и факты. …Наблюдать епархиальную жизнь мне доступно с “приходской колокольни”. С неё открывается недалекий горизонт… (но её достоинство) в том, что перспектива открывается личному опыту. Этот опыт не опосредован чужими словами: “О том, что мы слышали, что видели своими глазами… и что осязали руки наши, свидетельствуем и возвещаем вам”» [1Ин 1.1] (17).
« …У меня немного надежды быть услышанным. К свидетелям бывает разное отношение. Изредка им внимают. Чаще убивают …» (18).
Как только книга появилась в продаже, на автора начались самые настоящие гонения. Владыка сразу же попросил нескольких священников своей епархии прочесть книгу и составить краткое мнение о ней, а затем изложить на епархиальном собрании, куда о. Павла не пригласили, а вернее, не пустили, несмотря на его просьбы. Правящий архиерей назвал книгу «сатанинской», а её автора «служителем сатаны» (19). Отца Павла обвиняли в клевете, которая конечно не была доказана юридически, а само обвинение нарушало законы Российской Федерации.
О незаконности обвинения о. Павел пишет Патриарху в конце декабря 2002 г. Только Божья защита и личное заступничество Патриарха спасли о. Павла от растерзания. Однако вскоре, в феврале 2003 года, в его машине неизвестный специально (это подтверждено экспертизой) повредил рулевое управление. В тот день был сильный гололед, о. Павел ехал на очень небольшой скорости, и это спасло его, пострадал только автомобиль. Неизвестного не нашли. Дело закрыли.
Правящий архиерей предложил о. Павлу публично покаяться и предоставил образец покаяния для подписи с такими словами: « Я, проклятая гадина и мразь, оскорбил Вашу святыню… Мне не место в человеческом обществе, мне место в выгребной яме» (20). Отец Павел отказался подписывать это, и начались суды, светские и церковные. Церковный суд рекомендовал Владыке и о. Павлу найти пути примирения. В ответе на письмо архиепископа о. Павел писал: «Примирение вовсе не означает капитуляцию безо всяких условий, как Вы предлагаете в своем письме. Это не примирение, а уничтожение. Я по-прежнему прошу Вас простить мне то, что Вы восприняли как обиду, забыть и благословить. Я тоже готов забыть обиды. Мне кажется, что именно этого ждет от нас Бог. …В моем сердце нет зла, а в моей книге нет ни слова лжи, ни слова клеветы. Проблема, по поводу которой написана книга, слишком серьезна, чтобы я мог от неё отречься согласно Вашему пожеланию. Это невозможно. Ещё раз прошу простить и благословить меня, как Бог нас всех прощает» (21).
Нестроения продолжались. 22 февраля 2008 г. указом архиерея священник Павел Адельгейм был снят с должности настоятеля и поставлен рядовым клириком храма Свв. Жен Мироносиц. С уходом о. Павла с настоятельства закончились Библейские чтения, начала медленно умирать Школа регентов. Этому способствовало и то, что её директор Иван Адельгейм вскоре был снят.
«Устав прихода РПЦ»
В 2009 году в печатных и электронных СМИ шло обсуждение новой редакции «Устава прихода РПЦ». Священник Павел Адельгейм, которого в православном мире давно считают признанным авторитетом в области церковного права, выступил с критикой некоторых основных положений этого документа. Он считал, что содержащиеся в нем нововведения направлены на укрепление вертикали церковной власти, прежде всего правящего архиерея и, как следствие, на расширение бесправия клира и прихожан.
Все это так и осталось бы теорией, если бы не настал день принятия нового устава в храме Свв. Жен Мироносиц. В соответствии с ним главой прихода становится архиерей, а сам приход фактически бесправным. Из 20 членов приходского собрания 15 проголосовали против. Собрание решило перенести обсуждение и предложить о. Павлу подготовить предложения по внесению изменений. За собранием последовал вызов всех несогласных в Епархиальный суд. От них требовали не обсуждать, а подчиняться, но при этом соблюсти видимость добровольного согласия с новым уставом. Таким образом перед допрашиваемыми ставился вопрос о совести и свободе. Суд проходил с процессуальными нарушениями и походил на розыскной процесс, в котором суд сам может разыскивать повод к обвинению. Решением его было ходатайствовать перед архиереем: во-первых, об исключении из состава членов приходского собрания семерых из 15, проголосовавших за перенос принятия устава; во-вторых, о почислении за штат священника Павла Адельгейма. Первое решение было выполнено, второе «повисло»: не было ни отмены, ни принятия его правящим архиереем.
В связи с этой ситуацией последовала целая серия судебных разбирательств. В одном из интервью о. Павлу был задан вопрос: «Если в суде доказать ничего невозможно, то почему Вы настойчиво продолжаете судиться и писать об этом?» Он ответил: «Дело в том, что чем больше я об этом говорю, тем очевидней ситуация. И это важно. …Я прекрасно понимаю, что изменений не добьюсь. Но таким образом ставится проблема. Постановка проблемы - единственное, что можно сделать» (22). Когда в другом интервью о. Павла спросили: «Как Вы боретесь и ничего не боитесь», он дал простой ответ: «Какая же это борьба. Никакой борьбы нет, просто, если я не буду поступать по правде, перестану быть человеком» (23). И ещё: «Самое главное, чтобы в духовном сопротивлении не было агрессии, а было желание сохраниться и сохранить свои духовные ценности» (24).
В своих статьях и письмах, беседах и книгах отец Павел затрагивал очень острые моменты в учении о церкви, экклезиологии, и в области церковного права. Не менее острые вопросы ставила практика жизни его прихода. Защита Церкви, правда о жизни Церкви как тела Христова проходили красной нитью не только через книги и статьи о. Павла, но и через судебные разбирательства, касавшиеся казалось бы незначительных вопросов приходского устава и управления приходом. Эту правду он не позволял игнорировать никому, даже своему архиерею. То, что с ним за это делали и его архиерей, и некоторые собратья по служению - хорошо известно. Но отец Павел умел противостоять всему этому мирно, непримиримо и с такой любовью, которая была очевидна даже его врагам.
Есть много живых свидетельств прихожан о. Павла о том, каким он был на богослужении. Вот два из них. «Отец Павел преображался за богослужением. Священник милостью Божией, он давал представление об этом Свете Небесном» (Максим Якубсон) (25). «Это был священник всероссийского масштаба, …один из немногих настоящих проповедников в Русской Православной церкви. Его проповеди были посвящены любви, а не ненависти. А любовь по о. Павлу “это переживание своей жертвенности”. И вся жизнь о. Павла - это жертва» (Виктор Яковлев) (26).
Нельзя не сказать о дружбе о. Павла с Преображенским содружеством малых православных братств и Московским Свято-Филаретовским православно-христианским институтом (СФИ) с начала 2000-х годов. Преображенское братство и институт сочувствовали ему, поддерживали в самые трудные годы. Но и он их тоже поддерживал. Отец Павел не только хорошо знал, что происходит в жизни братства и института, но и участвовал в организованных ими конференциях. Он всегда задавал тон. Его выступления были церковными и практическими, живыми и значимыми. Отец Павел был членом попечительского совета СФИ и преподавал в магистратуре курс «Проблемы экклезеологии и аскетики». Он очень хорошо читал лекции. Каждый год к ним специально готовился. Готовился и в последний год к своему следующему циклу лекций, который он существенно перерабатывал.
В феврале 2013 года о. Павел стал членом Преображенского содружества. В братстве он почувствовал ту опору, которой ему не хватало. В нем появилась радость, не оставлявшая его до конца его земной жизни. Решение войти в братство он принял во время конференции «Равнина Русская», где собрались как церковные, так и нецерковные люди. Участие в ней о. Павла стало свидетельством о Церкви с большой буквы даже для тех, кто относился к ней скептически и в чем-то неприязненно. Для Свято-Филаретовского института и Преображенского братства было и остается важным то, что в них работал и служил такой яркий и мощный свидетель истины и Божьей правды, каким был священник Павел Адельгейм.
Простое перечисление того, что сделал отец Павел за 37 лет служения в Пскове, поражает насыщенностью и разносторонностью его деятельности. И это только видимая часть. Есть часть невидимая, но не менее значительная - его влияние на духовную жизнь людей, чувствовавших в нем сосуд Божьей благодати, общавшихся с ним, слушавших его проповеди, читавших его книги и статьи. И есть исповедничество - свидетельство, которое было уже мученичеством. Отец Павел - свидетель подлинный. Его жизнь, его слово, его свидетельство открывают миру правду о жизни Христовой Церкви, мирно и непримиримо противостоящей злу. А Церковь, как показывает жизнь и гибель о. Павла, продолжает «стоять на крови мучеников» - так издревле говорили христиане.
Примечания
1. Адельгейм Павел, прот. Догмат о Церкви в канонах и практике: реанимация церковного суда. Н. Новгород, 2008. С. 4-5.
2. Сегодня свечной ящик является центральным местом в храме: неоконченное интервью с о. Павлом Адельгеймом // newtimes.ru/articles/detail/69790
3. Адельгейм Павел, прот. Своими глазами: Повесть в трех частях. М.: Крестовоздвиженское малое православное братство, 2014. С. 280.
4. Там же. С. 5.
5. Там же. С. 20.
6. Там же. С. 8.
7. Сегодня свечной ящик является центральным местом в храме…
8. Священник Павел Адельгейм: В память вечную будет праведник //psmb.ru/church/article/
9. Догмат о Церкви. С. 116.
10. Свечной ящик…
11. Своими глазами. С. 228.
12. Догмат о Церкви. С. 120 - 121.
13. Там же. С. 122 - 123.
14. Там же. С. 124.
15. Там же. С. 122.
16. Там же. С. 114.
17. Там же. С. 9.
18. Там же. С. 147.
19. Дело священника Павла Адельгейма // Континент. 2003. №115. С. 319.
20. Священник Павел Адельгейм: «Я в Церкви никому не нужен» //liveinternet.ru/users/4921997/
21. Дело священника Павла Адельгейма. С.332.
22. Для увольнения священника достаточно сказать: «Пошел вон!» //bg.ru/society/dlja_uvolneniya… - 17745
23. Если не поступаешь по правде, перестаешь быть человеком //psmb.ru/community/article/esli-…
24. «Своими глазами»: Вечер воспоминаний//Равнина Русская: Опыт духовного сопротивления: Материалы международной научно-практической конференции (Москва, 31 января - 2 февраля 2013 г.). М.: Культурно-просветительский фонд «Преображение», 2014. С. 237.
25. Жить набело //psmb.ru/community/article/zhit-…
26. Священник Павел Адельгейм: «Я в Церкви никому не нужен»//liveinternet.ru/users/4921997/