Мо Янь, "Страна вина".
Следователь прокуратуры Дин Гоуэр направляется в город Цзюго, чтобы расследовать слухи о том, что местные чиновники поедают детей - но вместо этого лишь напивается, закручивает роман и вообще катится по наклонной. Житель Цзюго по имени Ли Идоу, кандидат виноведения и литератор-любитель, бомбардирует знаменитого писателя Мо Яня письмами и рассказами - в них говорится о невообразимых, но, по уверению автора, истинных событиях. Знаменитый писатель Мо Янь отвечает на письма кандидата и пишет роман «Страна вина». Три сюжетные линии - пародийный детектив, переписка двух литераторов, рассказы Ли Идоу - соединяются в книгу, в которой ни об одном событии нельзя сказать наверняка, принадлежит ли оно реальности, выдумке или миру пьяных сновидений.
***
Первое ощущение от этой прозы - как от первого поцелуя следователя и шоферицы: словно сухая вата. Но затем - примерно с середины второй главы - читателя захватывают сюжет (на короткое время) и хитроумная структура книги (до последней страницы). Внутреннее устройство «Страны вина» заслуживает отдельного разговора, ведь это изощрённый механизм для исследования творческого процесса и границ литературы и реальности. Если сначала кажется, что все три линии романа существуют на одном уровне реальности, то потом оказывается, что всё не так просто, уровни разные, хотя и связанные между собой, и распутывание этих взаимосвязей, определение принадлежности того или иного события к определённому слою - занятие весьма интересное и непростое.Персонаж книги писатель Мо Янь пишет роман «Страна вина», вовсю пользуясь материалом из рассказов своего ученика - по сути, разбирает их на части и собирает из них собственную книгу; изображение процесса перетекания одного текста в другой завораживает. Некоторые герои «Страны вина» предстают в трёх ипостасях: как персонажи рассказов Ли Идоу, как персонажи романа Мо Яня и - в эпилоге - как живые люди. Литература и сама влияет на жизнь: когда знаменитый писатель Мо Янь (которому Мо Янь из плоти и крови, наш сосед по реальности, даёт уничижительные характеристики) приезжает в Цзюго, он словно встречает героиню своей книги и напивается на банкете точь-в-точь как Дин Гоуэр на шахте Лаошань. В какой-то момент «Страна вина» вдруг оказывается романом о том, как Мо Янь писал роман «Страна вина».
Предыдущий абзац показался вам сумбурным и непонятным? Книга и сама отчасти такая. Единый сюжет присутствует только в линии Дин Гоэура, да и то ближе к концу распадается на цепочку пьяных видений. Ружья на стенах не стреляют принципиально, сюжетные линии обрываются, и лишь очень немногие загадки получают ответы в эпилоге. Остальные продолжают висеть в воздухе, придавая роману изрядную долю неопределённости. Из чего на самом деле приготовлено блюдо «Цилинь приносит сына»? Уходил ли профессор виноделия на три года в горы, чтобы добыть легендарное обезьянье вино? Где здесь реальность, где вымысел, а что привиделось героям спьяну? На подобные вопросы настоящий Мо Янь отвечает устами кандидата виноведения: «Уж простите сумасбродного ученика, но мне кажется, наставник, этот Ваш вопрос по-детски наивен. Что Вам до того, один и тот же это человек, или нет? Если да, то что? И что, если нет?».
«Страна вина» во многом - «антикитайский» роман (в том же смысле, в каком, скажем, «Футбол 1860 года» - роман «антияпонский»). Мо Янь, разумеется, не критикует КПК, но пародирует и осмеивает многие священные для китайцев понятия. Классическая литература обесценивается навязчивым цитированием в самых неподходящих местах. Китайскую кухню Мо Янь изображает болезненным и жестоким искусством, которое сродни извращению: изысканные блюда, в том числе вымышленные автором (словно ему было мало настоящих!), от риса «куриная голова» до тушёного утконоса, кажутся оскорблением самой идее еды. Тяга к невероятным деликатесам доводится до абсурда при описании полусотни блюд, приготовленных из единственного осла и, разумеется, жуткого кушанья «Цилинь приносит сына». Достаётся и китайскому виноделию, предмету гордости Поднебесной, малоизвестному за её пределами. Читая дифирамбы знаменитым сортам вин и вину вообще, персонажи книги доходят до такой ереси, что дополнительных комментариев и не требуется. Вина (и другого алкоголя) в книге вообще очень много: пьют здесь почти все, от партработников до живущих в лесу обезьян. Дин Гоуэр пьёт вместо того, чтобы вести расследование. Чиновник Цзинь Ганцзуань добивается высокой должности и всеобщего уважения исключительно благодаря уникальным питейным способностям. Ли Идоу пишет свои рассказы «под мухой», а Мо Янь напивается, заканчивая работу. И так далее. Сатира в чистом виде в книге тоже есть - в образах провинциальных чиновников и рассуждениях о литературной жизни Китая в начале 1990-х; впрочем, по понятным причинам, слишком далеко автор не заходит.
Хотя «Страну вина» и называют порой смешной книгой, это не вполне так. Да, сатирические уколы Мо Яня забавны даже для иностранного читателя (а читатель-китаец, узнавая в романе знакомые реалии, вроде раблезианских чиновничьих застолий или штампов официальной прессы, вообще должен смеяться в голос), но в целом роман читается с тяжёлым сердцем. Над страницами «Страны вина» витает дух разлада и дисгармонии, он здесь почти повсюду: в нарочито небрежном стиле повествования (а стиль Мо Яня может быть и прекрасным - как в ностальгическом рассказе "Ласточкины гнёзда"), в описаниях города и индустриального ландшафта, в отношениях между персонажами и в их душах. Лучше всего это ощущение передаёт эпизод с копытом мула. Ближе к финалу истории героев становятся всё более невесёлыми, независимо от того, вызывают ли они сочувствие или только брезгливость - и к чувству разлада добавляется печаль. А ещё тревога оттого, что ощущение тотальной дисгармонии вызывает книга, происходящая из страны, в которую когда-то отправлялись как раз в поисках гармонии. Что читателю делать с такими чувствами, не вполне ясно - то ли напиться, то ли уйти в горы к обезьянам.
Автор сравнивает свой роман с «Мастером и Маргаритой», но найти сходство можно, только если изначально знать о нём. Да, в «Стране вина», как и у Булгакова, есть сатира, вставные истории, а в некоторых эпизодах, кажется, начинает клубиться воландовская чертовщина, но атмосфера текста отличается слишком радикально. Если искать аналоги в русской литературе, то линия Дин Гоуэра немного напоминает известное путешествие из Москвы в Петушки. Правда, с водкой «маотай» и бесчисленными местными винами вместо российской и крепкого розового, множеством яств вместо пары бутербродов и малоприятным следователем взамен милого Венички. А переписка Ли Идоу и Мо Яня, приоткрывающая творческую кухню писателя и полная шпилек в адрес литераторов, их поклонников и редакторов, заставляет на миг вспомнить «Хромую судьбу» Стругацких.
Судя по отзывам в Интернете, «Страна вина» может вызвать у читателя как восхищение, так и полное неприятие. Я ближе к первым, хотя безоглядного восторга эта книга у меня не вызвала: несомненное, сильная проза, но для меня она слишком своеобразна, слишком безрадостна. Что касается рекомендаций, то эта книга скорее для любителей литературных головоломок и книжного «артхауса», чем для поклонников захватывающих историй.
P.S.
Рассуждения о магическом реализме и Нобелевской премии в отзыв не влезли; впрочем, их легко найти в любом другом отзыве на эту книгу.