310. Костецкий А. Хочу летать! часть 4 (заключительная)
За столом, заставленным пробирками, сидел старик. На коленях у него лежал кот-копилка, чья рожа ни о чем не говорила, она была такой же невозмутимой и мерзкой, как всегда.
-- Котик, умница мой, -- обратился к нему Капитон, поглаживая его алебастровую спину. -- Молодчинка, знаешь своё дело. Ну, давай посмотрим, что ты мне принес.
Дед перевернул кота вверх лапами и начал трясти. На стол сначала с лязгом выпали три металлические рубли, а за ними какие-то белые кружочки.
-- Так-так! -- говорил при этом Капитон. -- Умничка, хорошо поработал. А ну-ну, что там мои дружочки наболтали. - И он начал перебирать кружочки, выкладывая их в определенном порядке.
И тут я понял, что это за кружочки. Это были наши слова! Каким образом они застывали и попадали в пузо тому коту, я не думал, я уже привык ко всяким диковинкам.
Но то, что сейчас дед все узнает, меня ужаснуло!
А дед выложил наконец кружочки и принялся их читать.
-- Так-так, -- потер он руки, - "кажется, я придумал..." Хорошо, умный мальчонка! (Это он, наверное, про меня!) "Он увеличивался..." А, так они, оказывается, следили за мной! -- разозлился старик. -- Ну, хорошо, это им так не пройдет! Что же дальше? Ага: "А когда чихал". Как, вот и все? А что же они надумали? Ну и хитрющие! А ты, проклятая душа, -- это Капитон уже обращался в кота-копилки, -- ты что, не мог до конца дослушать? А?! -- Кот, разумеется, молчал. -- Так вот тебе, чтобы знал! - крикнул Капитон, схватил кота за глупую голову и с размаху бухнув им об стенку. Кот разлетелся на кусочки, так и не изменив выражения своей рожи.
-- Ага, вот еще несколько словечек! - обрадовался Капитон, разгребая обломки. -- Увидим, о чем же здесь.
В груди мне похолодело. Неужели кот-то важное подслушал?!
-- Так, -- бормотал себе под нос старик, -- тут что-то о летании... Ага, понял! Эти чертовы дети, оказывается, тоже умеют летать! Что же, неплохо. То, что надо! Ну, держитесь, хе-хе! Вот позабираю все ваши сны -- тогда полетаете у меня!.. - И он так мерзко захохотал, что мне аж ноги задрожали...
-- Ну, что же! -- произнес дед, когда отсмеялся. -- От меня они не убегут. Еще не знают, с кем имеют дело.
Он подошел к шкафу, вытащил оттуда две пробирки, вытащил пробки и втянул своим гадким носом дымки. Увеличившись на глазах, он дважды чихнул, уменьшился до прежних размеров и задумался, сидя в кресле...
Я соскочил на землю, и мы рванули к своей беседке.
-- Ну, что там, рассказывай! -- набросились все на меня.
И я рассказал обо всем, что увидел.
-- Ну и ну! - воскликнул Игорь. -- Значит, он не знает о нашем замысле. Это неплохо! Но он узнал, что мы умеем летать. А это уже хуже!
-- Ничего, завтра все выяснится, -- сказал я, и мы пошли спать, хотя каждый из нас знал: этой ночью он вряд ли уснет.
10
Только я уселся в постели и натянул одеяло на голову, как на меня кто-то тяжело прыгнул. Я порывисто вскочил, готовый ко всяким неожиданностям, но сразу же успокоился: передо мной сидел Корнелий.
-- Ты чего спать мешаешь! -- поворчал на него не очень сердито.
-- Не спать надо, а действовать! -- вдруг заговорил кот.
-- О, опять говоришь! - обрадовался я и вознамерился было поцеловать своего разбойника, но он уклонился от поцелуя.
-- Нашел время для ласк! -- пробормотал Корнелий недовольно. -- Одевайся скорее: может случиться беда!
-- Где? С кем? - воскликнул я и, не теряя ни минутки, начал надевать рубашку и штаны.
-- С Борисом! -- бросил Корнелий и пояснил: -- Я только что от него: все видел и слышал.
-- Что же случилось, говори скорее!
-- А то, что, пока вы болтали в беседке, Капитон побывал в Борькиной мамы и сказал ей, что бабушка тяжело заболела и просит Бориса приехать к ней ночевать. А сам побежал к трамваю, который идет в Святошино.
-- Как в сказке про Красную Шапочку! -- вырвалось у меня.
-- Нечего свои знания показывать, -- перебил меня Корнелий. - Надо мчаться к бабушке и спасать Бориса. Этот Капитон втрое хуже любого волка!
Я уже успел одеться, и мы с Корнелием выпрыгнули в окно, чтобы не пугать родителей.
-- Надо во что бы обогнать деда, -- сказал Корнелий. -- На трамвае -- не успеем, на такси -- денег нет, придется лететь...
-- Как! То ты и летать умеешь?!
-- Разумеется, умею.
Удивляться было некогда, поэтому я быстро прошептал свою песенку и стремительно взлетел в небо. Открыв глаза, я увидел Корнелия, который летел слева от меня.
-- Ну, теперь нажимай на газ! -- бросил он и помчался вперед.
Я еле догнал его - и дальше мы полетели рядом.
-- Корнюша, -- спросил я немного погодя, - а откуда ты знаешь Капитона?
-- Долгая история, -- отмахнулся кот.
-- А ты вкратце, пока летим...
-- Ну хорошо, -- согласился Корнелий, -- расскажу... Собственно, я его знаю лично не так и давно -- его знали прекрасно мой прадед и дед. Когда мой дедушка был еще котенком, Капитон был мальчишкой, таким, как ты. Но, в отличие от тебя и твоих друзей, он был заклятым врагом нашего рода. Почему, за что и зачем -- никто не знал и не ведал, и он всегда бросал у наших родственников камнями, пинал их ногами, таскал за хвосты. Чего только мы не натерпелись от этого проклятого мальчишки!
От болезненных воспоминаний у Корнелия встала дыбом шерсть, и он замолк.
-- А дальше? -- нетерпеливо спросил я.
-- А дальше он подрос, -- продолжил наконец Корнелий, -- и стал в три раза злее. Впрочем, это можно понять: ведь он никогда не был настоящим ребенком и именно из-за это свирепел с каждым днем. Впоследствии он начал придумывать порошок, с помощью которого хотел отбирать сны у детей.
-- Зачем? -- не понял я.
-- Чтобы хоть немного почувствовать себя ребенком, -- сказал кот. -- Так вот, он таки изобрел этот порошок и стал еще более жестоким нашим врагом, потому что производит его дед из нашей шерсти. Он ловит нас, стрижет, а нас превращает в алебастровые копилки -- в такие же, которую ты видел у Бориса. Он заставляет их следить за детьми.
-- А чего он так ненавидит именно тебя?
-- Потому что я поклялся своему папе отомстить Капитону, -- гордо сказал Корнелий. -- С той поры, где бы он не находился, он встречал меня. Это я слежу за ним и предупреждаю всех местных котов об опасности. Ты думаешь, мы просто так мяукаем по ночам? Э, нет! Это мы друг другу передаем сигнал: берегись Капитона, он -- рядом! За это он и ненавидит меня смертельно. Ведь из-за меня ему все труднее ловить котов. А нет кошек - нет порошка, а значит -- и снов. Правда, ему иногда помогают всякие хулиганы, которые, к сожалению, еще не перевелись и из которых, наверное, вырастут новые Капитоны.
-- Не вырастут, -- перебил я кота, -- обещаю тебе: не вырастут! С сегодняшнего дня весь наш квартет объявляет им войну!
-- Спасибо! -- радостно поблагодарил Корнелий и вдруг перешел на шепот: -- Тише, подлетаем!
Мы действительно уже подлетели к домику Борькиной бабушки, быстро приземлились прямо перед порогом, и я постучал в дверь...
Когда бабушка увидела меня, она не на шутку испугалась:
-- Что с Боренькою?!
-- Ничего, -- пробормотал я, поняв, что Капитон куда уже завел Бориса. -- Это я так, мимоходом: думаю, дай загляну. Ну, если нет у вас Бориса -- до свидания!
Бабушка облегченно вздохнула и захлопала:
-- Может, варенья на дорожку, еще немного ежевичного осталось!
В другой раз я, конечно, не отказался бы, но сегодня...
Я еле успел отрицательно качнуть головой и побежал прочь...
- Быстрее в лес, -- зашептал Корнелий, который ждал меня на заборе. -- Они там, я чувствую.
И мы помчались в лес.
-- Стой! -- прошипел вдруг Корнелий через несколько шагов. -- Я вижу их!.. Слушай внимательно: я отвлеку внимание Капитона, а ты хватай Бориса -- и со всех ног домой.
-- Но ведь он может поймать тебя!
-- Не бойся, -- успокоил меня Корнелий. -- А если и поймает -- то что же: пусть уж лучше копилкой станет еще один кот, чем Борис... - И с этими словами он сиганул в темноту.
.Я взглянул в том направлении, куда исчез кот, и увидел две фигуры, в которых узнал Бориса и Капитона. Старик шел чуть впереди, а Борис, словно послушная кукла, ступал за ним.
Вдруг лесную тишину рассек дикий кошачий вопль. Капитон аж взвился на месте и завопил:
-- Это опять ты?! У, проклятый котяра! Теперь тебе не убежать!-- Старик крутнулся на каблуках и с удивительной прытью бросился под куст, откуда доносился кошачий визг.
В то же мгновение я подскочил к Борису и схватил его крепко за руку:
-- Скорей бежим!
-- Где я? -- недоуменно захлопал глазами Борис, будто только что проснулся.
-- Потом! -- оборвал я его и потащил за собой.
Через минуту мы уже сидели в уютном трамвае и мчались домой, а я по дороге все рассказал Борису.
Добравшись до нашего переулка, мы сразу попрощались, я приказал Борьке никому больше не открывать и никуда не выходить из дома и тоже помчался спать.
11
На следующее утро, в воскресенье, мы собрались на нашей липе. Сидели на ветках и молчали. Да и о чем было говорить, когда и так все понятно! Мы молча ждали Володьку, от которого теперь немало зависело.
Только сегодня мы наконец заметили, что весна почти кончается. Земля покрылась буйной зеленой сочной травой, на всех деревьях уже блестели молодые, тугие листочки.
Трава под нашей липой так и светилась одуванчиками! Они, желтые, словно кусочки солнца, отсюда, сверху, походили на цыплят. Казалось, это не цветы, а цыплята-пуховички разбежались в траве, выискивая себе какую-то пищу.
-- Ну и хорошо же! -- вздохнула Наташа.
-- А и впрямь красиво! - согласился Игорь, и мы вновь замолчали.
Вот мы увидели, как на поляне под липой появилась бабочка лимонница. Его сразу же заприметили двое воробьев и бросились вдогонку. И бабочка, словно почувствовав опасность, села на желтый одуванчик -- и исчез, слился с ним цветом! Воробьи ошарашено осмотрелись вокруг, -- где же он подевался, только что был вот тут! -- косили глазками друг на друга с явным подозрением: а не ты проглотил мою бабочку? И в то время, пока они разбирались со своими воробьиными мыслями, бабочка снялся с одуванчика и помчалась прочь -- подальше от разбойников!
Нам от увиденного сделалось чуточку легче. Я даже не удержался и засмеялся, чем напугал воробьев.
И вот, наконец, мы увидели, как из-за угла показался Кучма. Он подбежал к липе, забрался на дерево и уселся на ветке рядом с Игорем.
Ну и вид был у него! Сразу заметно, что ресницы глаз не сомкнул! Мы хоть немножко поспали, кроме Борьки, конечно: он боялся засыпать после всех приключений. Честно говоря, и его вид был не лучше Володькиного: оба бледные, с синяками под глазами.
-- Ну, вот что! -- обратился Игорь к Кучме, добывая из кармана Борькину пробирку, которую приготовил еще утром. -- Ты сейчас пойдешь к Капитону и продашь ему это. Скажешь -- твой сон. А твою давай сюда!..
Володька хотел было что-то спросить, но Игорь отмахнулся:
-- Потом! Итак, ты идешь первый, мы за тобой. -- И он дал Володьке пробирку. -- А теперь -- вперед!
Мы посыпались из липы, словно груши, и помчались к Капитона: Кучма - впереди, мы -- шагов на пятьдесят позади.
Когда Володька подошел к калитке соседа, тот сразу же, будто ждал его, вышел на порог.
Если бы мы не знали, что это за типчик, то, наверное, пожалели бы его. Все лицо у него было поцарапано и опухшее, крючковатый нос смотрел куда-то в сторону, а под левым глазом сиял такой огромный синяк, что веки даже не раскрывались, -- разве что с помощью пальцев!
Это была работа Корнелия, который, видимо, всю ночь водил старика лесом. Понятно, коту это -- мелочь, а вот деду -- ну и ну! Он цеплялся за каждый корень и пенек, падал в колючие ежевичные заросли, на полном ходу налетал на стволы дубов и сосен или попадал в шиповниковый куст. Одно слово, если бы это был не Капитон, ему следовало бы искренне посочувствовать.
-- А, это ты, дорогой! - обрадовался старик, когда увидел Кучму. -- Заходи, заходи, дорогой! А я именно о тебе думал: и чего мальчичек не приходит ко мне?
-- Я принес вам свой сон! - сказал Кучма.
-- Это хорошо, -- обрадовался дед. -- Это очень-очень мудрое решение! -- И Капитон потер руки. -- А где же он?
Володька протянул ему пробирку.
-- Ай, какой замечательный мальчичек! -- залопотал дед. -- А какой у него сончик прелестненький! -- Он выхватил пробирку и побежал сразу же к шкафу ставить ее в штатив.
-- Вот, -- немного погодя он подошел к Володьки, -- вот тебе и денежки -- на конфетки или на сигаретки, хе-хекс!.. Как ты любишь старенького пенсионерчика, молодчинка! -- И вдруг зашипел на Володьку: -- Ну, довольно болтовни, иди уже! А завтра тоже сон приноси утром!.. -- Он ткнул Володьке в руки пробирку и грубо подтолкнул его к двери.
Мы сидели в кустах неподалеку от окна и все слышали.
Вдруг сквозь приоткрытое окно мы увидели, как Капитон, что-то напевая под нос, вынул из шкафа пробирку с Володькиним, как он думал, сном.
Мы затаили дыхание, а старик нетерпеливо откупорил пробирку и припал к ней своим хищным, жадным носом.
Ааа-пп-чхи-ии!!! - вдруг взорвалось в его комнате, и еще эхо от того чиханье не успела улечься, как вдогонку за первым прозвучал второй, а за ним - третье, четвертое и далее -- ааапчхи!!! Аа-пп-чхи-ии!!
Мы подскочили с самому окну и уже смело залезли внутрь. Там, в комнате, в кожаном кресле сидел маленький Капитон и громко чихал. И с каждым разом он уменьшался и уменьшался! Вот он чихнул - и сделался величиной с кота. Вот еще раз - и уже как мышь... Вот он, наконец, уже как муравей. Мы едва услышали последнее тоненькое, словно жужжание комарика, "аа-пчхи" - и старик исчез! Навсегда!
Мы не сговариваясь подбежали к шкафу и принялись открывать пробирки и выпускать из них сны, которые этот старикан успел пособирать у несчастных ребятишек.
-- Получай свой сон, Ирочка!
-- И ты, Василек!
-- И ты, Оксанка!..
-- А вот и мой, родной! -- вдруг воскликнул Борька, схватив пробирку со своим сном. -- Ох, и буду спать же я сегодня! -- засмеялся он. -- Красота!
Мы повыпускали все сны и, радостные, вышли на улицу.
Вы спрашиваете, как мы победили Капитона? А очень просто! В пробирку, которую продал деду Кучма, Игорь насыпал обычного молотого перца. Ведь он выглядел точно так же, как и порошок старика. Вот так вот!..
Мы весело шагали нашим переулком -- теперь уже впятером! - и громко распевали нашу песенку. Мы улыбались друг другу, до всех прохожих, которые попадались нам навстречу, и нам становилось еще лучше! Ведь мы теперь прекрасно знали: старик побежден, наши сны -- с нами! А пока будут сниться цветные, пахучие, майские сны -- летать нам и летать!