Старая книга
И все же в жизни гораздо больше невероятных историй, чем можно встретить в книгах.
Коротко о том, как мне в руки попала одна замечательная книга.
Я ждала в фойе стоматологической клиники и листала старый номер Esquire, у журнала ведь бывает старость, если он 2007 года, к примеру, а сейчас 2011? Так вот, номер был за 2007 год. Я люблю этот журнал и всем его настоятельно рекомендую пусть не читать из номера в номер, но почитывать. Даже там, где я сидела и листала журнал, чтобы не думать о своем, мне пришлось делиться мнением о журнале, рассказывать что он из себя представляет и почему его непременно нужно хотя бы пролистывать. Почему? Потому что это одно из немногих цельных изданий с крайне талантливым журналистским составом, пишущим. Именно пишущим! И еще один акцент - с настоящим журналистским составом.Так вот, в письме редактора было написано, дескать, прочтите в этом месяце "Избранные Дни" Майкла Каннингема. Мне осточертело читать с ридера, решила я книгу купить. Приезжаю в книжный - а там глаз ломается об корешки. Прошу тетеньку, дескать, тетенька, нет ли у вас тут такой книжицы. Она молчком, дескать, оторвали ее самой глупой просьбой, несется прочь от меня, я бегом за ней, она молчком, дескать, еще не хватало тратить свой богатый запас продовольственных слов, указывает мне на книгу и говорит, представьте себе: "На кассе заплатите только половину, эта книга с уценкой." Вот те нате! А почему же? А потому, сказано было мне, что книга это старая, давно очень лежит - с 2007 года! Так что мне досталась целая книжка за половину ее стоимости. Прочитала я ее за день, не потому что она малюська, а потому что страшно хорошая! Состоит она из трех частей - из трех рассказов, связанных между собой кучей вещей совершенно физического характера и свойства: опоссумом, частями тел, шляпой, книгой и белой миской. Сюжет обязательно предусматривает наличие мужчины, женщины и мальчика, фигуры поэта 19-го века и Нью-Йорка. Жанры этих рассказов разные, но непременно одинаковые имена героев. Обычно еще не дочитав романа я уже не помню некоторых нюансов, которые были в начале - такая уж у меня память. В этом же случае я помню роман очень хорошо, потому что очень много "сразительных" мест в книге, очень много "крючков" и переживаний, много интересного: как поворотов событий, так и сведений, которых раньше не знал. Остро с самого начала цепляет фигура какого-то Уолта и его какой-то совершенно невероятной книги. Кстати, вы когда-нибудь говорили ни с того ни с сего, сами не зная почему, не понимая что делаете, словами книги - буква в букву? Неужели с вами такого никогда не было, что вы понимаете, что то-то очень дельное произнесли, и слова-то вам вообщем-то не принадлежат, только после того, как закрыли рот? И нет еще пояснения про Уолта, как становится опять очень нужно кое что узнать, на тот раз о том, что же все таки за кожуха, которые делают из металлических пластин. И дальше читаешь, читаешь, вопросы есть, но они тебя не доканывают, потому ты чувствуешь, что всему свое время и место. И вот уже на 190-й странице Кэт во второй части сказала: "Я думаю, это строчки из Уолта Уитмена. Из его "Листьев Травы", и вот уже махом - 199-я страница, а там интересные подробности об Уитмене, который, это уже понятно, будет жить в книге до последней буквы.
Если первые две части жанрово очень привычны моему глазу, то последняя - крайне нет. Это новелла о постапокалиптическом будущем. Но и в нее я поверила. Каннингем - удивительный писатель, похоже, он может все. Найдите в углу на последней магазинной полке, до которой никто не доходит, и прочтите, не пожалеете, точно говорю!
И вот что я хочу процитировать из "Избранных Дней":
"... он носил в себе не душу, а пустоту, тут и там пронизанную болезненными вспышками любви..."
"Не все надо объяснять словами."
"Бог - это священная машина, которая любит нас так неистово, так совершенно, что пожирает нас, всех нас. Для того мы и являемся на свет - чтобы быть любимыми и пожранными."
"Все мы ходим живыми и невредимыми только потому, что никому еще не пришло в голову нас убить."
"Про Уитмена она помнила какие-то основные вещи: великий американский поэт-визионер, жил в 19 веке, за всю жизнь написал одну огромную книгу, которую бесконечно переделывал и дописывал..."
"Мир переполнен вещами, старыми и новыми; им не хватает в нем места."
"... если заложу в вас произведения великих поэтов, вы сумеете лучше оценивать последствия собственных поступков."
Коротко о том, как мне в руки попала одна замечательная книга.
Я ждала в фойе стоматологической клиники и листала старый номер Esquire, у журнала ведь бывает старость, если он 2007 года, к примеру, а сейчас 2011? Так вот, номер был за 2007 год. Я люблю этот журнал и всем его настоятельно рекомендую пусть не читать из номера в номер, но почитывать. Даже там, где я сидела и листала журнал, чтобы не думать о своем, мне пришлось делиться мнением о журнале, рассказывать что он из себя представляет и почему его непременно нужно хотя бы пролистывать. Почему? Потому что это одно из немногих цельных изданий с крайне талантливым журналистским составом, пишущим. Именно пишущим! И еще один акцент - с настоящим журналистским составом.Так вот, в письме редактора было написано, дескать, прочтите в этом месяце "Избранные Дни" Майкла Каннингема. Мне осточертело читать с ридера, решила я книгу купить. Приезжаю в книжный - а там глаз ломается об корешки. Прошу тетеньку, дескать, тетенька, нет ли у вас тут такой книжицы. Она молчком, дескать, оторвали ее самой глупой просьбой, несется прочь от меня, я бегом за ней, она молчком, дескать, еще не хватало тратить свой богатый запас продовольственных слов, указывает мне на книгу и говорит, представьте себе: "На кассе заплатите только половину, эта книга с уценкой." Вот те нате! А почему же? А потому, сказано было мне, что книга это старая, давно очень лежит - с 2007 года! Так что мне досталась целая книжка за половину ее стоимости. Прочитала я ее за день, не потому что она малюська, а потому что страшно хорошая! Состоит она из трех частей - из трех рассказов, связанных между собой кучей вещей совершенно физического характера и свойства: опоссумом, частями тел, шляпой, книгой и белой миской. Сюжет обязательно предусматривает наличие мужчины, женщины и мальчика, фигуры поэта 19-го века и Нью-Йорка. Жанры этих рассказов разные, но непременно одинаковые имена героев. Обычно еще не дочитав романа я уже не помню некоторых нюансов, которые были в начале - такая уж у меня память. В этом же случае я помню роман очень хорошо, потому что очень много "сразительных" мест в книге, очень много "крючков" и переживаний, много интересного: как поворотов событий, так и сведений, которых раньше не знал. Остро с самого начала цепляет фигура какого-то Уолта и его какой-то совершенно невероятной книги. Кстати, вы когда-нибудь говорили ни с того ни с сего, сами не зная почему, не понимая что делаете, словами книги - буква в букву? Неужели с вами такого никогда не было, что вы понимаете, что то-то очень дельное произнесли, и слова-то вам вообщем-то не принадлежат, только после того, как закрыли рот? И нет еще пояснения про Уолта, как становится опять очень нужно кое что узнать, на тот раз о том, что же все таки за кожуха, которые делают из металлических пластин. И дальше читаешь, читаешь, вопросы есть, но они тебя не доканывают, потому ты чувствуешь, что всему свое время и место. И вот уже на 190-й странице Кэт во второй части сказала: "Я думаю, это строчки из Уолта Уитмена. Из его "Листьев Травы", и вот уже махом - 199-я страница, а там интересные подробности об Уитмене, который, это уже понятно, будет жить в книге до последней буквы.
Если первые две части жанрово очень привычны моему глазу, то последняя - крайне нет. Это новелла о постапокалиптическом будущем. Но и в нее я поверила. Каннингем - удивительный писатель, похоже, он может все. Найдите в углу на последней магазинной полке, до которой никто не доходит, и прочтите, не пожалеете, точно говорю!
И вот что я хочу процитировать из "Избранных Дней":
"... он носил в себе не душу, а пустоту, тут и там пронизанную болезненными вспышками любви..."
"Не все надо объяснять словами."
"Бог - это священная машина, которая любит нас так неистово, так совершенно, что пожирает нас, всех нас. Для того мы и являемся на свет - чтобы быть любимыми и пожранными."
"Все мы ходим живыми и невредимыми только потому, что никому еще не пришло в голову нас убить."
"Про Уитмена она помнила какие-то основные вещи: великий американский поэт-визионер, жил в 19 веке, за всю жизнь написал одну огромную книгу, которую бесконечно переделывал и дописывал..."
"Мир переполнен вещами, старыми и новыми; им не хватает в нем места."
"... если заложу в вас произведения великих поэтов, вы сумеете лучше оценивать последствия собственных поступков."