«Старая Пермь»
Всех дворов в Орле не больше двухсот, но они так широко рассажались по берегу, что производят впечатление очень большого селенья. Глядя на него, я думал, что вся Кама могла бы уставиться такими селами, если бы... Это «если бы» сложилось тяжёлым историческим путем и досталось Приуралью в наследство от Москвы, закабалившей фамилии Строгановых громадную площадь земли. От Усолья и до Осы вы едете сотни вёрст по настоящей владельческой земле, да настолько же она раскинулась в ширину. Это целое царство с сотнями тысяч бывшего крепостного населения. Когда-то всё это принадлежало одним Строгановым, а теперь распалось по боковым линиям. Четыре заводских округа - Чёрмозский, Пожевской, Очёрский и Лысьвенский занимают площадь земли в 2639991 десятину. Самым крупным владельцем здесь является гр. Сергий Ал. Строганов, которому принадлежит 726569 десятин; за ним следует кн. Ел. Хр. Абамелек-Лазарева - 541877 десятин, потом гр. Петр П. Шувалов - 479451 десятина, «франко-русское общество» - 317167 десятин, наследники д.с.с. А. П. Всеволожского - 269038 десятин, наследники П. П. Демидова кн. Сан-Донато - 142814 десятин, наследники гр. А. П. Шувалова - 30907 десятин и «Камское акционерное общество» - 28482 десятины. Как видите, счёт идет на очень почтенные цифры. Всех заводских земель на Урале больше 8 миллионов. Из них половина принадлежит владельцам на праве полной собственности, а вторая половина делится не поровну между казной и посессионными заводовладельцами, - последним принадлежит около двух третей этой второй половины. Интересно, как распределены эти заводские дачи в географическом отношении: главная владельческая площадь сплошным пространством залегла в бассейне Камы, Средний Урал занят посессионерами и казной, а на юге опять владельческие дачи и отчасти казна. Такое расположение ясно показывает, каким путём шел захват Урала, и что центр чисто владельческих земель - это бывшие Строгановские владения. Наши уральские лэндлорды были заготовлены ещё Москвой, а Ирландия уже будет сама собой и даже есть уже теперь... Стоит взять положение промыслового населения на солеваренных заводах в том же Соликамском уезде: в Усольской волости на ревизскую душу приходится 0,63 десятины, в Лёнвенской - 0,84 десятины и в Дедюхинской - 1,07 десятины. Но это ещё счастливцы - всё-таки хоть жалкий клочок земли есть, а вот в даче кн. Абамелек-Лазаревой, так там у заводского населения полный земельный нуль. В Чёрмозском заводе, например, платят за усадьбы оброк по 1 р. 50 к. с души, а землю арендуют по 8 р. за десятину - это дрянной камский суглинок, когда вся зауральская Башкирия с её великолепным степным чернозёмом сдается по рублю с десятины, а в казачьих землях Оренбургской губернии такая аренда падает до смешной цифры в 20-30 копеек за десятину. Вообще всё горнозаводское население осталось на Урале без земельного надела; во многих дачах не отведено даже выгона, как в Кыштымских заводах; но нужно отдать справедливость приуральским заводовладельцам, которые берут оброк даже за усадьбы. Лэндлордство ведёт за собой неизбежно пролетариат; в России таким пролетариатом является население уральских горных заводов... По казённой статистике, таких «обращающихся на заводских работах» рабочих на Урале насчитывается больше 86 тысяч. Если прибавить семьи к этим «обращающимся», то получится крупная цифра за 300 тысяч, а в действительности она гораздо больше, потому что в заводских дачах проживает миллионное население.
Всего лучше положение населения на казённых горных заводах, и поэтому следует хранить неприкосновенность уцелевших от расхищения казённых дач, как зеницу ока: это вечный земельный фонд для растущего на владельческих заводах пролетариата. Впереди у уральских заводчиков неизбежный крах, и нужно подумать о несчастном населении, запертом во владельческих дачах...
Самым больным местом Строгановских земель являются дачи наследников в боковых линиях. Тут всё дело велось через пень-колоду. Одни заводы Всеволожских или Шуваловых чего стоят!.. Незнание заводского дела, неспособность владельцев и высасывание из заводского дела последних питательных соков повело к полному разорению. Конечно, это, прежде всего, отражается на рабочем заводском населении, и есть такой завод, из которого все буквально бежали, а дома стоят заколоченными наглухо, как после чумы. Единственное спасение для этих бедствующих заводских дач заключается в том, чтобы их прибрали более умелые руки. Процесс такого отчуждения уже начался, как мы видим, на двух заводах Пожевского округа - Александровском и Никитинском (Майкорский тож), купленных Демидовым, а также на тех заводах, которые приобретены от владельцев акционерными компаниями. Следовательно, это только вопрос времени, когда произойдет отчуждение и остальных. А между тем как бы могли хорошо работать здешние заводы: каменный уголь под рукой и даже для него проведена железная дорога - Луньевская ветвь. Каменный уголь так и будет лежать, пока заводы не уйдут с молотка...
Кстати, приведу здесь интересный случай с этой землёй, которая меряется то сотнями тысяч десятин, то десятичными дробями - средины нет. В Осинском уезде есть две заводских дачи, Уинская и Шермяитская, при которых земли числилось 216 тысяч десятин. Первоначально эта заводская земля была куплена Глебовым (кажется, родственник Скавронских, игравший в XVIII в. большую роль в сенате) у татар «сибирской дороги» на довольно оригинальных условиях: от Шермяитского завода на 50 вёрст в окружности. Заводы и право на землю у Глебова приобрела впоследствии граф. Рошфор. Новая владелица захотела определить границы своей дачи, но сейчас же возник спор, решённый сенатом в пользу графини. Тогда она заявила новое требование, именно, что 50 вёрст нужно считать старинные, т.е. по 1000 сажен верста, и таким образом радиус её владений являлся уже в 100 вёрст. Когда межевые чины прикинули на приклад эту новую меру, то оказалось, что нужно будет замежевать в заводскую дачу много владельческой земли, дачи государственных крестьян и два уездных города - Осу и Оханск. Конечно, такое громкое дело подняло на ноги массу заинтересованных лиц - вопрос шёл о двух миллионах десятин. На этот раз владелица проиграла, потому что ей было отказано в рассмотрении дела судебно-межевым порядком. А чтобы вести его в исковом порядке, приходилось, прежде всего, внести громадную судебную пошлину: оценка земли произведена была всего в 3 р. десятина, но и на таких условиях иск составлял 6 милл. рублей. Гр. Рошфор не могла внести исковой пошлины, и дело заглохло. Но интереснее всего финал. Когда гр. Рошфор решилась воспользоваться своими 50 вёрст., дача оказалась занятой: тут была и крестьянская земля, и заводская, и даже министерства госуд. имуществ, потому что давным-давно истекла всякая давность, и владение утверждено по всей форме. Вообще это было одно из громких и запутанных дел, велось оно десятки лет и кончилось тем, что гр. Рошфор получила какие-то жалкие крохи...
Д. Н. Мамин-Сибиряк
1888 г.
Всего лучше положение населения на казённых горных заводах, и поэтому следует хранить неприкосновенность уцелевших от расхищения казённых дач, как зеницу ока: это вечный земельный фонд для растущего на владельческих заводах пролетариата. Впереди у уральских заводчиков неизбежный крах, и нужно подумать о несчастном населении, запертом во владельческих дачах...
Самым больным местом Строгановских земель являются дачи наследников в боковых линиях. Тут всё дело велось через пень-колоду. Одни заводы Всеволожских или Шуваловых чего стоят!.. Незнание заводского дела, неспособность владельцев и высасывание из заводского дела последних питательных соков повело к полному разорению. Конечно, это, прежде всего, отражается на рабочем заводском населении, и есть такой завод, из которого все буквально бежали, а дома стоят заколоченными наглухо, как после чумы. Единственное спасение для этих бедствующих заводских дач заключается в том, чтобы их прибрали более умелые руки. Процесс такого отчуждения уже начался, как мы видим, на двух заводах Пожевского округа - Александровском и Никитинском (Майкорский тож), купленных Демидовым, а также на тех заводах, которые приобретены от владельцев акционерными компаниями. Следовательно, это только вопрос времени, когда произойдет отчуждение и остальных. А между тем как бы могли хорошо работать здешние заводы: каменный уголь под рукой и даже для него проведена железная дорога - Луньевская ветвь. Каменный уголь так и будет лежать, пока заводы не уйдут с молотка...
Кстати, приведу здесь интересный случай с этой землёй, которая меряется то сотнями тысяч десятин, то десятичными дробями - средины нет. В Осинском уезде есть две заводских дачи, Уинская и Шермяитская, при которых земли числилось 216 тысяч десятин. Первоначально эта заводская земля была куплена Глебовым (кажется, родственник Скавронских, игравший в XVIII в. большую роль в сенате) у татар «сибирской дороги» на довольно оригинальных условиях: от Шермяитского завода на 50 вёрст в окружности. Заводы и право на землю у Глебова приобрела впоследствии граф. Рошфор. Новая владелица захотела определить границы своей дачи, но сейчас же возник спор, решённый сенатом в пользу графини. Тогда она заявила новое требование, именно, что 50 вёрст нужно считать старинные, т.е. по 1000 сажен верста, и таким образом радиус её владений являлся уже в 100 вёрст. Когда межевые чины прикинули на приклад эту новую меру, то оказалось, что нужно будет замежевать в заводскую дачу много владельческой земли, дачи государственных крестьян и два уездных города - Осу и Оханск. Конечно, такое громкое дело подняло на ноги массу заинтересованных лиц - вопрос шёл о двух миллионах десятин. На этот раз владелица проиграла, потому что ей было отказано в рассмотрении дела судебно-межевым порядком. А чтобы вести его в исковом порядке, приходилось, прежде всего, внести громадную судебную пошлину: оценка земли произведена была всего в 3 р. десятина, но и на таких условиях иск составлял 6 милл. рублей. Гр. Рошфор не могла внести исковой пошлины, и дело заглохло. Но интереснее всего финал. Когда гр. Рошфор решилась воспользоваться своими 50 вёрст., дача оказалась занятой: тут была и крестьянская земля, и заводская, и даже министерства госуд. имуществ, потому что давным-давно истекла всякая давность, и владение утверждено по всей форме. Вообще это было одно из громких и запутанных дел, велось оно десятки лет и кончилось тем, что гр. Рошфор получила какие-то жалкие крохи...
Д. Н. Мамин-Сибиряк
1888 г.