Научный социализм, социализм по К.Марксу. (часть 2)

Jul 02, 2013 15:44

Что дальше? Давайте предположим, что представители пролетариата берут власть и издают указы о передаче в общественную собственность, в лице общественной организации (например, профсоюзов), разную собственность, например заводы и предприятия, дома отдыха, учебные заведения, больницы и т.д. Далее передача финансов, например банки, пенсионные средства и т.д.
Встает законный вопрос, а в чем же здесь разница с прежними социализмами? Ведь такое уже было в СССР! Что бы ответить, необходимо рассмотреть две составляющие:
а) коммуну по г-ну Дюрингу и
б) систему распределения или справедливую заработную плату.
Многие полагают, что социализм есть справедливое распределение или иначе справедливая заработная плата, но так ли это:
«…характерной особенностью всякого социального путаника, мудрствующего насчёт «истинной стоимости», является утверждение, что в современном обществе рабочий получает неполную «стоимость» своего труда и что социализм призван исправить это положение вещей. Для этого нужно было бы, конечно, прежде всего установить, что́ такое стоимость труда; а эту последнюю ищут, пытаясь измерять труд не его адекватной мерой - временем, а его продуктом. Рабочий, с этой точки зрения, должен получать «полный трудовой доход». Не только продукт труда, но и самый труд должен непосредственно обмениваться на продукт: час труда - на продукт другого часа труда. Но тут сразу же возникает «вызывающая большие сомнения» загвоздка. Выходит, что распределяется весь продукт. Важнейшая прогрессивная функция общества, накопление, отнимается у общества и передаётся в руки отдельных лиц, на их произвол.
Таким образом «В конце года, как и через сто лет, коммуна будет не богаче, чем в самом начале. В течение всего этого времени она не будет даже в состоянии предоставлять г-ну Дюрингу умеренную прибавку для нужд потребления, если она не хочет затронуть для этого фонд своих средств производства. Накопление совершенно забыто. Хуже того: так как накопление является общественной необходимостью, а сохранение денег даёт удобную для накопления форму, то организация хозяйственной коммуны прямо призывает её членов к частному накоплению и тем самым - к разрушению самой коммуны.»
И далее «Или же коммуна решит это дело гораздо проще, а именно - шестичасовой труд каждого члена коммуны она будет оплачивать продуктом не шестичасового труда, а меньшего количества часов, скажем - всего только четырёх часов,…… В этом случае коммуна прямо и открыто делает то, что она в предыдущем случае пыталась делать скрыто и окольным путём: она ежегодно накапливает открытую Марксом прибавочную стоимость…., оплачивая чисто капиталистическим способом труд своих членов ниже произведённой ими стоимости и расценивая в то же время по полной стоимости товары, которые они могут приобретать только у неё. Таким образом, хозяйственная коммуна только в том случае сможет образовать резервный фонд, если она разоблачит себя как «облагороженную» truck system * на самой широкой коммунистической основе. Итак, одно из двух: либо хозяйственная коммуна обменивает «равный труд на равный», и тогда не она, а только частные лица в состоянии накопить у себя фонд для поддержания и расширения производства, либо же она образует такой фонд, но тогда она не обменивает «равный труд на равный».
На мой взгляд, очень знакомо и симптоматично в ракурсе развала СССР.
В чем же основные ошибки такого социализма?:
а) Деньги все еще являются мерилом для товаров, в том числе и для товара - рабочая сила;
б) И накопление либо не происходит и является «справедливо» равным для всех, сколько произвел столько же и получил. Либо происходит, но является не равным и отдельными личностями которые, в конечном счете, разрушают коммуну.
Вот что по этому поводу читаем в «Критике Готской программы», поскольку реальный социализм является переходным этапом и «Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. /Поэтому/ …каждый отдельный производитель (участник кооперативного общества) получает обратно за всеми вычетами ровно столько, сколько сам даёт ему. /То, что он ему дал/,Это - составляет его индивидуальное количество труда.
Например, общественный рабочий день состоит из суммы индивидуальных рабочих часов. Индивидуальное рабочее время отдельного производителя - это выработанная {доставленная} им часть общественного рабочего дня {времени}, его доля в нем. Он получает от общества справку о том, что им выработано {доставлено} столько-то труда (за вычетом его труда в пользу общих {коллективных} фондов), и по этой справке он получает из общественного запаса {склада} предметов потребления столько, сколько стоит {во что обходится} ровно столько же труда.
То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме {произведенного продукта}, он получает обратно в другой форме.
Здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, {- настолько,} насколько последний есть обмен равных стоимостей.
{Но}Содержание и форма изменились, ибо при изменившихся обстоятельствах никто не может дать ничего, кроме своего труда, и потому что, с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. Но что касается распределения последних между отдельными производителями, то здесь господствует тот же принцип, что и при обмене товарными эквивалентами: одинаковое количество труда в одной форме обменивается на ровно столько же труда в другой.
Поэтому равное право здесь по принципу всё ещё является правом буржуазным, хотя принцип и практика здесь уже не противоречат друг другу, тогда как при товарообмене обмен эквивалентами существует лишь в среднем (приблизительном, относительной шкалы), а не в каждом отдельном случае.
Несмотря на этот прогресс, это равное право в одном отношении всё ещё ограничено буржуазными рамками. Право производителей пропорционально затраченного ими труда; равенство состоит в том, что измерение производится равной мерой - трудом.
Но один человек физически или умственно превосходит другого и, стало быть, доставляет за то же время большее количество труда или же способен работать дольше /выработать больше - произвести больше продукции, работать более эффективно/, а труд, для того чтобы он мог служить мерой, должен быть определён по длительности или по интенсивности, иначе он перестал бы быть мерой. Это равное право есть неравное право для неравного труда.
Оно не признаёт никаких классовых различий, потому что каждый является только рабочим, как и все другие; но оно молчаливо признаёт неравную индивидуальную одарённость, а следовательно, и неравную работоспособность естественными привилегиями. Поэтому оно по своему содержанию есть право неравенства, как всякое право. По своей природе право может состоять лишь в применении равной меры; но неравные индивиды (а они не были бы различными индивидами, если бы не были неравными) могут быть измеряемы одной и той же мерой лишь постольку, поскольку их рассматривают под одним углом зрения, берут только с одной определённой стороны, как в данном, например, случае, где их рассматривают только как рабочих и ничего более в них не видят, отвлекаются от всего остального. Далее: один рабочий женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и так далее. При равном труде и, следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и тому подобное. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным.
Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества. Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества.
В своей высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного кооперативного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своём знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!
Я остановился более обстоятельно на «неурезанном трудовом доходе», с одной стороны, и на «равном праве» и «справедливом распределении» - с другой, для того чтобы показать, какое большое преступление совершают, когда, с одной стороны, стремятся вновь навязать нашей партии в качестве догм те представления, которые в своё время имели некоторый смысл, но теперь превратились в устарелый словесный хлам, а с другой стороны, желают извратить реалистическое понимание, с таким трудом привитое партии, но теперь уже пустившее в ней корни, идеологическим, правовым и прочим вздором, столь привычным для демократов и французских социалистов.
Помимо всего вышеизложенного, было вообще ошибкой видеть существо дела в так называемом распределении и делать на нём главное ударение.
Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства. Распределение же последних выражает характер самого способа производства. Например, капиталистический способ производства покоится на том, что вещественные условия производства в форме собственности на капитал и собственности на землю находятся в руках нерабочих, в то время как масса обладает только личным условием производства - рабочей силой. Раз элементы производства распределены таким образом, то отсюда само собой вытекает и современное распределение предметов потребления. Если же вещественные условия производства будут составлять коллективную собственность самих рабочих, то в результате получится также и распределение предметов потребления, отличное от современного. Вульгарный социализм (а от него и некоторая часть демократии) перенял от буржуазных экономистов манеру рассматривать и трактовать распределение как нечто независимое от способа производства, а отсюда изображать дело так, будто социализм вращается преимущественно вокруг вопросов распределения.»
Я считаю это важным, поскольку на мой взгляд здесь ясно выражена мысль по отношению к позиции о «справедливой заработной платы» Того минимума (или максимума), что хотят сегодня, в наше время, добиться как профсоюзы так и политические партии левого толка. Т.о. борьба и требование «справедливой заработной платы» есть либо политическое заблуждение, либо предательство.
          В чем же разница между коммуной г-на Дюринга и коммуной г-на Ф.Энгельса?:
  1. В коммуне г-на Ф.Энгельса деньги выведены из обращения и больше не являются мерилом затраченного труда. Вводится точная школа измерения - время.
  2. Распределение ведется не равно по отношению к каждому члену коммуны, но поскольку это начальная фаза социализма, то из расчета среднего затраченного общественного времени. Что это значит будет показано далее.
Но где же происходит накопление, если в этих коммунах происходит «полное распределение» продукта произведенного его членами?
          В коммуне г-на Дюринга накопление не происходит поскольку коммуна вынуждена распределять все заработанные деньги между всеми членами коммуны согласно затраченному времени. Фактически коммуна, в этом случае, является нанимателем работника, капиталистом который капитал не крадет, а распределяет на всех членов коммуны. В то время как в коммуне г-на Ф.Энгелься накопление происходит естественным путем, поскольку затраченный труд не отчуждается от производителя в виде денег, заработной платы.  А с одной стороны: - возвращается необходимыми ему материальными средствами (услугами) в той же «не равной» мере затраченного им труда.  А с другой стороны:- сверх выработанный продукт, за это затраченное время, остается в коммуне в виде накопления.
Коммуна, в этом случае, является естественной частью самого работника, как и сам работник по отношению к коммуне. И это накопление, ране имевший вид капитала, остается пока еще не распределенным богатством, которое будет распределено по мере выработки трудового времени каждым членом коммуны.
          Не рассмотренным остался вопрос о той шкале которая приходит на смену относительной шкалы, деньгам. Как показано было выше - это время, затраченное на изготовление общественно необходимого продукта.
«Когда общество вступает во владение средствами производства и применяет их для производства в непосредственно обобществлённой форме, труд каждого отдельного лица, как бы различен ни был его специфически полезный характер, становится с самого начала и непосредственно общественным трудом. Чтобы определить при этих условиях количество общественного труда, заключающееся в продукте, нет надобности прибегать к окольному пути; повседневный опыт непосредственно указывает, какое количество этого труда необходимо в среднем.» Что это значит?
«В двух одинаковых частных продуктах, при одинаковых общественных условиях, может заключаться неодинаковое количество частного труда, но всегда лишь одинаковое количество общечеловеческого труда. Неискусный кузнец может сделать только пять подков в то время, в которое искусный сделает десять. Но общество не превращает в стоимость случайную неискусность отдельной личности; общечеловеческим трудом оно признаёт только труд, обладающий нормальной для данного времени средней степенью искусности. Одна из пяти подков первого кузнеца представляет поэтому в обмене не бо́льшую стоимость, чем одна из произведённых за то же рабочее время десяти подков второго.»
Таким образом «Общество может просто подсчитать, сколько часов труда заключено в паровой машине, в гектолитре пшеницы последнего урожая, в ста квадратных метрах сукна определённого качества. И так как количества труда, заключающиеся в продуктах, в данном случае известны людям прямо и абсолютно, то обществу не может прийти в голову также и впредь выражать их посредством всего лишь относительной, шаткой и недостаточной меры, хотя и бывшей раньше неизбежной за неимением лучшего средства, - т. е. выражать их в третьем продукте, а не в их естественной, адекватной, абсолютной мере, какой является время. ….Разумеется, и в этом случае общество должно будет знать, сколько труда требуется для производства каждого предмета потребления. Оно должно будет сообразовать свой производственный план со средствами производства, к которым в особенности принадлежат также и рабочие силы. Этот план будет определяться в конечном счёте взвешиванием и сопоставлением полезных эффектов различных предметов потребления друг с другом и с необходимыми для их производства количествами труда.»
          И хотелось бы закончить вопросом о роли разделения труда в обществе:
«Овладев всеми средствами производства в целях их общественно-планомерного применения, общество уничтожит существующее ныне порабощение людей их собственными средствами производства. Само собой разумеется, что общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека. Старый способ производства должен быть, следовательно, коренным образом перевёрнут, и в особенности должно исчезнуть старое разделение труда. На его место должна вступить такая организация производства, где, с одной стороны, никто не мог бы сваливать на других свою долю участия в производительном труде, в этом естественном условии человеческого существования, и где, с другой стороны, производительный труд, вместо того чтобы быть средством порабощения людей, стал бы средством их освобождения, предоставляя каждому возможность развивать во всех направлениях и действенно проявлять все свои способности, как физические, так и духовные, - где, следовательно, производительный труд из тяжёлого бремени превратится в наслаждение.
Всё это в настоящее время уже отнюдь не фантазия и не благочестивое пожелание. При современном развитии производительных сил достаточно уже того увеличения производства, которое будет вызвано самим фактом обобществления производительных сил, достаточно одного устранения проистекающих из капиталистического способа производства затруднений и помех, расточения продуктов и средств производства, чтобы, при всеобщем участии в труде, рабочее время каждого было доведено до незначительных, по нынешним представлениям, размеров.»
Подведу итог, что же такое социализм по Марксу? Ранее я остановился на том, что власть передает в общественную собственность предприятия и т.д. Но оказывается, что этого мало для научного социализма, необходимо перевести и экономику этих материальных средств из относительной шкалы измерения, денег в точную шкалу измерение, время. В чем же суть такого перехода? Поскольку производство товара направлено на внешнее удовлетворение, на рынок, то с переходом на безденежное производство продукты и услуги, прежде всего, будут направляться на удовлетворение внутренних потребностей коммуны и только в последнюю очередь, остатки от сверхпроизводства, на рынок. Во внешнюю среду, которая все еще, какое - то время, будет окружать новое экономическое пространство. Это показывает в своих работах Маркс, коммуна не может существовать отдельным островом в океане капитализма долгое время. Новая экономическая ситуация требует взаимодействия между возникающими коммунами с широким спектром производства, постепенно вытесняя и поглощая капиталистический способ производства.
          Общество, в лице общественной организации - коммуны и люди, в ней состоящие, будут меняться, поскольку спадут оковы конкуренции между ними, над ними не будет больше висеть «Дамоклов меч» увольнения и безработицы, все возрастающие производительные силы уменьшат рабочее время до минимума, а производство продуктов до максимума. И т.д. и т.д. Банки утратят те функции которые присущи для работы с деньгами, а будут собирать, хранить, учитывать, контролировать рабочее время в его материальном воплощении.
Как пишут К.Маркс и Ф.Энгельс, закончится предыстория человечества и начнется его истинная история!
Previous post Next post
Up
[]