Утро в Венеции
У меня на столе столько списков туду, что стол, вероятно, скоро не выдержит и начнет выполнять срочные задачи вместо меня. Но все равно почему-то прямо сейчас мне больше всего хочется рассказать об одном утре две с половиной недели назад.
Мы проснулись в семь. За всю поездку такой фокус не удавался нам ни разу (Наде удавалось. Но у нее была железная воля и срочная работа). Я вообще не особо верю в такое время, но эта идея выглядела достаточно безумной, чтобы попробовать. Кроме того, ее предложил Миша, и микс из благодарности и любопытства, как у него выйдет проснуться, был достаточно силен, чтобы поднять меня.
Конечно, в такое время не верит только дурак. Я выхожу из дверей хостела с чемоданом. Передо мной пять метров улицы, а дальше плещется вода канала. По ней тарахтит какой-то трудолюбивый катер. Где-то слева встает солнце. Справа - фантастически рыжий венецианский мостик в лучах утреннего солнца, а еще чуть дальше набережная заканчивается, канал заканчивается, и начинается море. Очень тихо, очень безлюдно. Прозрачно. Нужный вапоретто останавливается прямо напротив нашего хостела, и по пути к нему мы успеваем зависнуть на мостике. Это самое сложное в Венеции - с первого взгляда и второго вздоха ты впитываешь так много красоты, что оказываешься совершенно оглушен ею. Не понятно, как воспринимать ее дальше и больше, если в каждый момент ты уже напитан абсолютно. И никуда не денешься, весь город такой, только сцена, никаких кулис.
Вапоретто выходит из канала в море и начинает огибать остров. Смешно думать о том, что, если не удержать чемодан, он на своих замечательных четырех колесиках легко скатится в море сквозь символические перила. Как передать цвет утренней воды в море, волну за проходящими мимо катерами, мир в сердце?
Надя смотрит на Венецию. Миша смотрит на Венецию. Я держу чемодан и не хочу уезжать.
Два дня назад утром мы с Наденькой бежали в Бергамо по какой-то подворотне за старичком в шляпе. Старичка с лица мы даже не видели, но у нас было четкое указание “следуйте за ним!”, и мы послушались, хотя что за итальянские слова были крикнуты вслед старичку и слышал ли их старичок вообще, нам было не известно. Мы чувствовали себя Алисами, бегущими за кроликом, уходили все дальше от маршрута и судорожно набирали смску “Не волнуйся, если нас задержат за преследование пожилых людей”. Где-то посередине безлюдного переулка старик нетерпеливо взмахнул рукой. Возможно, нам.
Три дня назад проснулись среди гор и замков, и все утро бродили среди римских руин - неожиданных, огромных. А чуть меньше недели назад после гонки с утром и снегом приземлились в Генуе - справа горы, слева море, самолет снижается прямо над портом, по улицам-лестницам под солнцем генуэзской осени можно бегать в футболках.
Вапоретто высаживает идущих на работу венецианцев, меняет экипаж и уходит от города в сторону моря. На первой же остановке, первом острове, мы выходим. Я в Венеции в третий раз, но раньше никогда не была тут, только смотрела на него через воду.
Сан Микеле, остров мертвых.
Все залито солнцем. Очень тихо. Здесь нет почти никого - только изредка в каком-нибудь закутке служащий кладбища подметает. А вот на надгробии лежит метла, а человека нет.
Колесики чемодана стучат по мостовой кладбища.
По всему кладбищу стоят указатели. Главные русские фамилии встречаются даже чаще других. Но все равно, уже найдя ту часть кладбища, куда мы шли, мы очень долго бродим между могил - они тут немного другие, чем в других частях - а под конец отчаиваемся, находим фотографию нужного надгробия в интернете и вычисляем нужное место по тому, что видно на заднем плане.
“Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
Разыщу большой кувшин, воды налью им...
Как там в Ливии, мой Постум, -- или где там?
Неужели до сих пор еще воюем?
…Понт шумит за черной изгородью пиний.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке -- Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.”
Здесь я закрыла свой главный гештальт про Венецию. И мы пошли дальше.
Все еще утро, все еще безлюдно и солнечно. Немного цветов, мрамор, красный кирпич стен. Чуть меньше недели назад мы были на другом кладбище - генуэзском Стальено, знаменитым своими многочисленными статуями. Стальено монументальнее, величественнее, чего стоят огромные крытые высоченные коридоры с бесконечными рядами плит по стенам до самого потолка…
Когда мы пришли на Стальено, Миша еще немного болел. Поэтому он быстро устал и ушел искать лавочку, пока мы с Надей трудолюбиво гуляли среди могил, склепов и саркофагов. Как потом выяснилось, пока Миша отдыхал на лавочке, к нему успели несколько раз подойти врачи. Один раз - сразу с каталкой.
Очень красивая капелла святого Христофора - золотые мозаичные своды и модерн.
Надгробие Дягилева увешано пуантами. На некоторых из них подписи “Thank you Mr. Sergei Diaghilev!” На надгробии Стравинского лежит криво оторванный листок с криво написанным “С приветом из России”.
Мы прошли еще немного, читая итальянские фамилии, рассматривая надгробия, стуча чемоданом по мостовой. Мимо шли первые посетители - не зеваки, как мы. Монашка убиралась на могилке в ряду одинаковых надгробий. Под каждым похоронена монахиня. Через дорожку тоже одинаковые ряды - там лежат военные.
Вапоретто обратно пришел минута в минуту. Снова волны, солнце уже поднялось, чайки, и ужасно, ужасно не хочется уезжать. Хотя я точно знаю, что дальше тоже будет здорово - снова друзья, осенняя Германия, немецкие ролевики.
Но за спиной - средневековые замки Аосты среди гор, неожиданные величественные римские руины на каждом шагу, романский собор в Брешии, солнечный календарь, безумный фасад собора и лучший вид на нижний город Бергамо из курилки университета, жирафные шеи подъемных кранов в порту и океанариум с ламантинами в Генуе, громады соборов… А также вечер, когда мы заказали выпить, и нас бесплатно накормили, а потом заказали поесть - и нас дружески напоили, день невероятно вероятных штрафов, футбол за зеленой дверью под звездами Венеции, драка в крипте, стричь ногти в самых неподходящих местах, ютуб вечеринка и пение песен на венецианских набережных, лица дожей и лицо хаки. Хорошо!
Мы проснулись в семь. За всю поездку такой фокус не удавался нам ни разу (Наде удавалось. Но у нее была железная воля и срочная работа). Я вообще не особо верю в такое время, но эта идея выглядела достаточно безумной, чтобы попробовать. Кроме того, ее предложил Миша, и микс из благодарности и любопытства, как у него выйдет проснуться, был достаточно силен, чтобы поднять меня.
Конечно, в такое время не верит только дурак. Я выхожу из дверей хостела с чемоданом. Передо мной пять метров улицы, а дальше плещется вода канала. По ней тарахтит какой-то трудолюбивый катер. Где-то слева встает солнце. Справа - фантастически рыжий венецианский мостик в лучах утреннего солнца, а еще чуть дальше набережная заканчивается, канал заканчивается, и начинается море. Очень тихо, очень безлюдно. Прозрачно. Нужный вапоретто останавливается прямо напротив нашего хостела, и по пути к нему мы успеваем зависнуть на мостике. Это самое сложное в Венеции - с первого взгляда и второго вздоха ты впитываешь так много красоты, что оказываешься совершенно оглушен ею. Не понятно, как воспринимать ее дальше и больше, если в каждый момент ты уже напитан абсолютно. И никуда не денешься, весь город такой, только сцена, никаких кулис.
Вапоретто выходит из канала в море и начинает огибать остров. Смешно думать о том, что, если не удержать чемодан, он на своих замечательных четырех колесиках легко скатится в море сквозь символические перила. Как передать цвет утренней воды в море, волну за проходящими мимо катерами, мир в сердце?
Надя смотрит на Венецию. Миша смотрит на Венецию. Я держу чемодан и не хочу уезжать.
Два дня назад утром мы с Наденькой бежали в Бергамо по какой-то подворотне за старичком в шляпе. Старичка с лица мы даже не видели, но у нас было четкое указание “следуйте за ним!”, и мы послушались, хотя что за итальянские слова были крикнуты вслед старичку и слышал ли их старичок вообще, нам было не известно. Мы чувствовали себя Алисами, бегущими за кроликом, уходили все дальше от маршрута и судорожно набирали смску “Не волнуйся, если нас задержат за преследование пожилых людей”. Где-то посередине безлюдного переулка старик нетерпеливо взмахнул рукой. Возможно, нам.
Три дня назад проснулись среди гор и замков, и все утро бродили среди римских руин - неожиданных, огромных. А чуть меньше недели назад после гонки с утром и снегом приземлились в Генуе - справа горы, слева море, самолет снижается прямо над портом, по улицам-лестницам под солнцем генуэзской осени можно бегать в футболках.
Вапоретто высаживает идущих на работу венецианцев, меняет экипаж и уходит от города в сторону моря. На первой же остановке, первом острове, мы выходим. Я в Венеции в третий раз, но раньше никогда не была тут, только смотрела на него через воду.
Сан Микеле, остров мертвых.
Все залито солнцем. Очень тихо. Здесь нет почти никого - только изредка в каком-нибудь закутке служащий кладбища подметает. А вот на надгробии лежит метла, а человека нет.
Колесики чемодана стучат по мостовой кладбища.
По всему кладбищу стоят указатели. Главные русские фамилии встречаются даже чаще других. Но все равно, уже найдя ту часть кладбища, куда мы шли, мы очень долго бродим между могил - они тут немного другие, чем в других частях - а под конец отчаиваемся, находим фотографию нужного надгробия в интернете и вычисляем нужное место по тому, что видно на заднем плане.
“Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
Разыщу большой кувшин, воды налью им...
Как там в Ливии, мой Постум, -- или где там?
Неужели до сих пор еще воюем?
…Понт шумит за черной изгородью пиний.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке -- Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.”
Здесь я закрыла свой главный гештальт про Венецию. И мы пошли дальше.
Все еще утро, все еще безлюдно и солнечно. Немного цветов, мрамор, красный кирпич стен. Чуть меньше недели назад мы были на другом кладбище - генуэзском Стальено, знаменитым своими многочисленными статуями. Стальено монументальнее, величественнее, чего стоят огромные крытые высоченные коридоры с бесконечными рядами плит по стенам до самого потолка…
Когда мы пришли на Стальено, Миша еще немного болел. Поэтому он быстро устал и ушел искать лавочку, пока мы с Надей трудолюбиво гуляли среди могил, склепов и саркофагов. Как потом выяснилось, пока Миша отдыхал на лавочке, к нему успели несколько раз подойти врачи. Один раз - сразу с каталкой.
Очень красивая капелла святого Христофора - золотые мозаичные своды и модерн.
Надгробие Дягилева увешано пуантами. На некоторых из них подписи “Thank you Mr. Sergei Diaghilev!” На надгробии Стравинского лежит криво оторванный листок с криво написанным “С приветом из России”.
Мы прошли еще немного, читая итальянские фамилии, рассматривая надгробия, стуча чемоданом по мостовой. Мимо шли первые посетители - не зеваки, как мы. Монашка убиралась на могилке в ряду одинаковых надгробий. Под каждым похоронена монахиня. Через дорожку тоже одинаковые ряды - там лежат военные.
Вапоретто обратно пришел минута в минуту. Снова волны, солнце уже поднялось, чайки, и ужасно, ужасно не хочется уезжать. Хотя я точно знаю, что дальше тоже будет здорово - снова друзья, осенняя Германия, немецкие ролевики.
Но за спиной - средневековые замки Аосты среди гор, неожиданные величественные римские руины на каждом шагу, романский собор в Брешии, солнечный календарь, безумный фасад собора и лучший вид на нижний город Бергамо из курилки университета, жирафные шеи подъемных кранов в порту и океанариум с ламантинами в Генуе, громады соборов… А также вечер, когда мы заказали выпить, и нас бесплатно накормили, а потом заказали поесть - и нас дружески напоили, день невероятно вероятных штрафов, футбол за зеленой дверью под звездами Венеции, драка в крипте, стричь ногти в самых неподходящих местах, ютуб вечеринка и пение песен на венецианских набережных, лица дожей и лицо хаки. Хорошо!