Трепет. Дюжина мэйлов в ожидании любви.
Письмо 11: Кабы
Мой милый Кандид!
Как бывает удивительно порой, когда теоретические измышления "как было бы, если" обращаются в практику ровно по той букве, какая была по наитию прописана, определена, отмеряна... Я говорила о нежности, которая засыхает в один миг, уже от тени обжигающей, морозной циничности. И, признаюсь, сейчас у меня уже нет желания писать вам экспромтов. Почему? - вы можете догадаться сами. Ах, впрочем, не стану кривить душой, ведь наше знакомство сродни общению попутчиков в поезде, когда еще можно называть вещи своими именами, позволять себе открытость большую, нежели с людьми полузнакомыми.
А дело вот в чем, мой бесценный друг. Я могу поиграть в цинизм, я могу хорошо исполнить эту роль, но, как мне кажется, я еще могу отделять зерна от плевел, осознавать, что бузине свое место, также, как и киевскому дядьке. Возможно, это пройдет. Маска и лицо станут единым целым. Или даже поменяются местами, когда облик интеллектуальной нежности на деле является лишь прикрытием для цинических усмешек. Может быть...
Я просила вас рассказать о себе, вы завели речь о "пороке". Означает ли сие идентичность? Пусть так, коль скоро по правилам нашего "марлезонского балета", вы должны вести игру, а я всего лишь ей следовать. Без обиняков и благоглупостей могу лишь уведомить вас, что "порок" для меня - это синоним подлости и лжи. Если меж людьми нет ни того, ни другого, то нет и порока. Вашему сердцу любезен имморализм? Ваше право. Но, увы, на этом пути я не могу составить вам компанию. Я не чувствую в себе ни сил, ни желания следовать этой тернистой дорогой. Прошу заметить: не случайно я, получив от вас первое послание, не стала называть вас Маркизом, а предпочла быть верной Кандиду - разве не очевидно, что простодушие мне милее и ближе?
Убеждена: обещая честные отношения, я позволила себе чуть большую открытость, нежели предписывало наше поверхностное знакомство. Вы не заметили. Вы приняли серьезную игру за приторную игривость. Я могу лишь сожалеть. Сейчас я делаю еще один шаг назад, ни в коей мере вас не упрекая, не желая задеть, всего лишь осознавая нашу разность - слишком большую, чтобы мы могли обрести то качество, как вы говорите, "коннекта", которое имело бы смысл, которое вывело бы нас на новую высоту, отличную от простого обмена любезностями с их продуманной орфоэпией и богатым вокабуляром.
С уважением и признательностью за восхитительные мгновения,
Klevretka Mon-Amour
Мой милый Кандид!
Как бывает удивительно порой, когда теоретические измышления "как было бы, если" обращаются в практику ровно по той букве, какая была по наитию прописана, определена, отмеряна... Я говорила о нежности, которая засыхает в один миг, уже от тени обжигающей, морозной циничности. И, признаюсь, сейчас у меня уже нет желания писать вам экспромтов. Почему? - вы можете догадаться сами. Ах, впрочем, не стану кривить душой, ведь наше знакомство сродни общению попутчиков в поезде, когда еще можно называть вещи своими именами, позволять себе открытость большую, нежели с людьми полузнакомыми.
А дело вот в чем, мой бесценный друг. Я могу поиграть в цинизм, я могу хорошо исполнить эту роль, но, как мне кажется, я еще могу отделять зерна от плевел, осознавать, что бузине свое место, также, как и киевскому дядьке. Возможно, это пройдет. Маска и лицо станут единым целым. Или даже поменяются местами, когда облик интеллектуальной нежности на деле является лишь прикрытием для цинических усмешек. Может быть...
Я просила вас рассказать о себе, вы завели речь о "пороке". Означает ли сие идентичность? Пусть так, коль скоро по правилам нашего "марлезонского балета", вы должны вести игру, а я всего лишь ей следовать. Без обиняков и благоглупостей могу лишь уведомить вас, что "порок" для меня - это синоним подлости и лжи. Если меж людьми нет ни того, ни другого, то нет и порока. Вашему сердцу любезен имморализм? Ваше право. Но, увы, на этом пути я не могу составить вам компанию. Я не чувствую в себе ни сил, ни желания следовать этой тернистой дорогой. Прошу заметить: не случайно я, получив от вас первое послание, не стала называть вас Маркизом, а предпочла быть верной Кандиду - разве не очевидно, что простодушие мне милее и ближе?
Убеждена: обещая честные отношения, я позволила себе чуть большую открытость, нежели предписывало наше поверхностное знакомство. Вы не заметили. Вы приняли серьезную игру за приторную игривость. Я могу лишь сожалеть. Сейчас я делаю еще один шаг назад, ни в коей мере вас не упрекая, не желая задеть, всего лишь осознавая нашу разность - слишком большую, чтобы мы могли обрести то качество, как вы говорите, "коннекта", которое имело бы смысл, которое вывело бы нас на новую высоту, отличную от простого обмена любезностями с их продуманной орфоэпией и богатым вокабуляром.
С уважением и признательностью за восхитительные мгновения,
Klevretka Mon-Amour