в мемориз. всё в_разброс
Лак с надписью Rock'n'Roll.
Футболка из его шкафа с принтом "Hate you so much", глаза подведённые чёрным, те самые туфли - к чёрту экзамены, мы уехали в клуб.
Я подпеваю jazz-band'у, прошу ещё безалкогольного мохито, нараспев говорю банальности, смеюсь [и едва не плачу украдкой, когда саксофонист - чёрный, как мой утренний кофе - афроамериканец с белыми, будто фарфоровыми, зубами затягивает блюзовую пронзительную мелодию]
Шумно, много народу, я читаю ему вслух и по памяти: Лу, Полозкову, Януша Вишневского. Всё - за самым дальним столиком в интимном полумраке.
В какой-то момент меня начинает колотить и N. берёт мои пальцы в свои ладони, пристально смотрит в глаза, внезапно срывается копаться в своём чудо-рюкзаке, где есть все мелочи для любых случаев жизни. Выуживает оттуда молескин и карандашом. . . как это?. . вычерчивает, облиненивает. . .не знаю. Но то, что он делает - похлеще колдовства - там я на листе согнутая в районе надёжности - в вязаных варежках по локоть, которые забыла снять - так замёрзли руки, я - дрожащая.
У N. непонятного цвета глаза - серые, как grey. Такие - по-настоящему grey. И это единствен-верное определение, приходящее мне на ум, когда я его вижу так близко.
- Что тебе я?
- Цепляешь. Ты ведь когда-нибудь выйдешь замуж за сумасшедшего: фотографа, дизайнера, модельера. . . не знаю.
- По твоему все они не в себе.
- Мы все не в себе. Мы перечитали Льюиса в детстве и грезим чеширскими котами и шляпниками. А ты, Алиса, принимаешь это как должное и не удивляешься.
- N., - говорю я ему, - ты вынул вчера моё сердце, посмотрел на него под всеми лупами и вставив обратно, принялся меня жалеть. Сегодня история продолжается. N., - я мысленно стучу в его голову кулачком, - N., я не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты прекрасно рисуешь.
- Ты знаешь, где я живу, на какой машине я езжу, что у меня была жена и нет детей и как моё имя. Да ты знаешь обо мне всё, Рыж, - даже какой кофе я пью и что не ем лук и кальмаров.
- N., ты определённо не маньяк и не собираешься меня изнасиловать. Но скажи мне - почему я? Неужели во всём этом городе не нашлось человека, который бы смог меня сейчас заменить? Человека, знающего тебя дольше трёх дней?
- Рыжик, то, что ты встретилась мне тогда, стоящая посреди дороги с мобильным в руках - это чудо. Большее чудо то, что ты так и не говоришь, что ты там делала?!..
- Я ждала свою судьбу, а приехал ты. Всё very simple. У тебя есть ЖЖ?
- Нет, и контакта и этого с человечками - тоже. Есть icq, facebook и twitter...
- Не надо *перебиваю я его*
- Надо. Тебе надо выпить, иначе ты становишься филосовской и впадаешь в депрессию.
- Ага. Депресую, пресую сама себя.
- Я об этом как раз. . .
У него дома живёт попугай [я говорила?]. Крайне умный и очень рассужительный. У меня постоянное ощущение, что его клюв способен расскроить мне череб [да, Чеш, мои идиотские фобии] - поэтому я сплю в другой комнате.
N. сидит под дверью и читает мне "Мастера и Маргариту" по ролям, меняя голос и интонации.
Через 15ть минут, когда на часах уже три ночи, я не выдерживаю и выхожу.
- Ты страшна, как утро после ядерного взрыва.
- Погоди счас я ещё и накрашусь.
На улице явное минус под тридцать, а мы вешаем четвёртую кормушку для птиц и насыпаем туда корма [купленного в круглосуточном zoo-магазине на углу]
эти трое суток - коктейль похлеще водки&водки
Футболка из его шкафа с принтом "Hate you so much", глаза подведённые чёрным, те самые туфли - к чёрту экзамены, мы уехали в клуб.
Я подпеваю jazz-band'у, прошу ещё безалкогольного мохито, нараспев говорю банальности, смеюсь [и едва не плачу украдкой, когда саксофонист - чёрный, как мой утренний кофе - афроамериканец с белыми, будто фарфоровыми, зубами затягивает блюзовую пронзительную мелодию]
Шумно, много народу, я читаю ему вслух и по памяти: Лу, Полозкову, Януша Вишневского. Всё - за самым дальним столиком в интимном полумраке.
В какой-то момент меня начинает колотить и N. берёт мои пальцы в свои ладони, пристально смотрит в глаза, внезапно срывается копаться в своём чудо-рюкзаке, где есть все мелочи для любых случаев жизни. Выуживает оттуда молескин и карандашом. . . как это?. . вычерчивает, облиненивает. . .не знаю. Но то, что он делает - похлеще колдовства - там я на листе согнутая в районе надёжности - в вязаных варежках по локоть, которые забыла снять - так замёрзли руки, я - дрожащая.
У N. непонятного цвета глаза - серые, как grey. Такие - по-настоящему grey. И это единствен-верное определение, приходящее мне на ум, когда я его вижу так близко.
- Что тебе я?
- Цепляешь. Ты ведь когда-нибудь выйдешь замуж за сумасшедшего: фотографа, дизайнера, модельера. . . не знаю.
- По твоему все они не в себе.
- Мы все не в себе. Мы перечитали Льюиса в детстве и грезим чеширскими котами и шляпниками. А ты, Алиса, принимаешь это как должное и не удивляешься.
- N., - говорю я ему, - ты вынул вчера моё сердце, посмотрел на него под всеми лупами и вставив обратно, принялся меня жалеть. Сегодня история продолжается. N., - я мысленно стучу в его голову кулачком, - N., я не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты прекрасно рисуешь.
- Ты знаешь, где я живу, на какой машине я езжу, что у меня была жена и нет детей и как моё имя. Да ты знаешь обо мне всё, Рыж, - даже какой кофе я пью и что не ем лук и кальмаров.
- N., ты определённо не маньяк и не собираешься меня изнасиловать. Но скажи мне - почему я? Неужели во всём этом городе не нашлось человека, который бы смог меня сейчас заменить? Человека, знающего тебя дольше трёх дней?
- Рыжик, то, что ты встретилась мне тогда, стоящая посреди дороги с мобильным в руках - это чудо. Большее чудо то, что ты так и не говоришь, что ты там делала?!..
- Я ждала свою судьбу, а приехал ты. Всё very simple. У тебя есть ЖЖ?
- Нет, и контакта и этого с человечками - тоже. Есть icq, facebook и twitter...
- Не надо *перебиваю я его*
- Надо. Тебе надо выпить, иначе ты становишься филосовской и впадаешь в депрессию.
- Ага. Депресую, пресую сама себя.
- Я об этом как раз. . .
У него дома живёт попугай [я говорила?]. Крайне умный и очень рассужительный. У меня постоянное ощущение, что его клюв способен расскроить мне череб [да, Чеш, мои идиотские фобии] - поэтому я сплю в другой комнате.
N. сидит под дверью и читает мне "Мастера и Маргариту" по ролям, меняя голос и интонации.
Через 15ть минут, когда на часах уже три ночи, я не выдерживаю и выхожу.
- Ты страшна, как утро после ядерного взрыва.
- Погоди счас я ещё и накрашусь.
На улице явное минус под тридцать, а мы вешаем четвёртую кормушку для птиц и насыпаем туда корма [купленного в круглосуточном zoo-магазине на углу]
эти трое суток - коктейль похлеще водки&водки