Деление (ч. 2)
(Версия с картинками здесь: http://www.padonki.org/creo.do?creoId=13415)
3. День урожая
Оберштурмбанфюрер СС, инспектор концентрационных лагерей и бывший начальник Освенцима Рудольф Хесс прибыли в лагерь, чтобы решить проблему, возникшую в результате экспериментов доктора Менгеле.
- Сколько у вас есть людей в гарнизоне, которые могут принять участие в операции по зачистке Семитария? обратился Хесс к начальнику гарнизона СС Рихарду Беру. - Не бросайте туда всех, оставьте кого-нибудь для охраны и прочих повседневных занятий.
- Тридцать человек могу выделить для операции, - доложил Бер. - И сам готов принять участие.
- Хорошо, - ответил Хесс. - Готовьтесь к операции, через 2 часа начинаем.
- Хайль Гитлер! - воскликнул начальник гарнизона и удалился инструктировать подчиненных перед предстоящей операцией.
- Вот видите, Менгеле, - обратился инспектор к доктору, - Тридцать вооруженных людей! От ваших выродков через пару часов не останется вообще ничего. Мы их превратим в горы фарша. И незачем было обращаться к Гиммлеру. У нас там такой шум поднялся из-за ваших экспериментов.
- Вы не понимаете, что здесь происходит, господин оберштурмбанфюрер, - ответил Менгеле. - Тридцать человек не смогут нанести ущерб этим евреям. Даже если ваши люди убьют несколько тысяч врагов, за время боя евреи смогут воспроизвести еще большее количество себе подобных тварей.
- Прекратите эти пораженческие речи! - рассвирепел Хесс. - Я сам разберусь, как мне решить проблему, которую создали, между прочим, вы! Я отвечаю за ход операции «Урожай»! А вы лучше готовьте свое оружие, пойдете с нами туда…
***
- Все готовы к стрельбе по генетическому мусору? - Рудольф Хесс пробежал глазами по лицам своих подчиненных. - Цельтесь в направлении двери! Открыть дверь!
Хесс и его люди находились в холле, отделяющем внешние ворота от внутренних корпусов здания. Этот холл был весьма просторным и при необходимости в него заезжали сразу несколько грузовиков для погрузки и разгрузки продовольствия, медикаментов и других, необходимых в Семитарии вещей. Тяжелая механическая дверь по команде инспектора Хесса начала медленно отворяться.
Наружу из расширяющейся щели стали высовываться руки, ноги и головы существ, которые были набиты там, внутри, как сельдь в банке. Когда щель увеличилась, в нее стали вываливаться тела отпочкованных евреев. Некоторые были в крови, у некоторых не было конечностей, кто-то из евреев пожирал своих собратьев.
- Твари! - с ненавистью закричал Хесс. - Огонь по этим тварям! Огонь…
Голос инспектора утонул в грохоте автоматов и пистолетов. Кровавые ошметки, костная крошка и серое вещество из мозга разбрызгивались вокруг. Периодически некоторые автоматы стихали, по после перезарядки снова начинали свою песню. В открывшемся дверном проеме появлялись все новые и новые евреи.
- Гранаты! - голос инспектора прорезал гул автоматных очередей.
Кто-то продолжал стрелять, а некоторые начали бросать внутрь Семитария гранаты. Метров на 20-30 от двери уже не было ни одного живого еврея.
- Все внутрь! - закричал Хесс.
Солдаты, во главе с начальником гарнизона бросились к двери и, закрепившись на позициях внутри помещения, продолжили отстрел мутантов. Снаружи несколько французских и бельгийских военнопленных подносили солдатам ящики с патронами.
Йозеф Менгеле хотел тоже войти внутрь. Но Хесс остановил его.
- Успокойтесь, доктор, уже ясно, что эти парни обойдутся без нас, - сказал Рудольф Хесс Йозефу Менгеле. - Пойдемте на улицу…
***
- Доктор, зачем вы наплодили столько этих мутантов? - задавал инспектор вопросы доктору. - Почему нельзя было сначала убедиться в том, что эти твари будут работать? Целая армия паразитов в подземном бункере!
- Я не мог даже предположить, что кто-то будет отказываться работать, - оправдывался Менгеле. - Это загадка природы! Они не работают даже под страхом смерти!
Стрельба в бункере, которая в течение некоторого времени удалялась, начала резко приближаться. Затем на поверхность выбежал испуганный французский военнопленный. Он был в ужасе и, схватив доктора Менгеле за рукав, начал кричать:
- Закройте скорее дверь! Там эти твари! Они ползут к нам!
Менгеле и Хесс сразу же бросились вниз. В дверях находилось около десяти солдат из гарнизона лагеря.
- Где остальные? - взволнованно спросил Хесс. - Где ваш командир?
- Они все мертвы. Все, вместе с командиром! - ответил один из солдат и, перезарядив автомат, продолжил стрелять по упорно надвигающемуся врагу.
- Наружу! - скомандовал Хесс. - Немедленно все наружу!
Йозеф Менгеле нажал кнопку закрытия двери. Сквозь уменьшающуюся дверную щель было видно, как свежие полчища евреев сползаются к полю боя…
***
Йозеф Менгеле сидел в своем кабинете в здании Инкубатора. Раскрытые перед ним журналы говорили о том, что, несмотря на пару десятков тысяч уничтоженных накануне отпочкованных евреев, их общее количество с момента начала той карательной операции выросло более чем на пятьдесят тысяч голов. Это притом, что пациентов перестали кормить. Их перестали поить. Перестали обслуживать помещение, где они проживают. Выключили вентиляцию. Давно перестали вкалывать им «вакцину деления»…
Голова доктора Менгеле раскалывалась то ли от чудовищного перенапряжения, то ли от ужасов, увиденных в Семитарии во время вчерашней операции, то ли от бессонной ночи. После проведенной операции по уничтожению отпочкованных евреев совместными силами охраны лагеря Освенцим и третьей роты из дивизии СС «Гитлерюгенд» под общим руководством инспектора концентрационных лагерей Рудольфа Хёсса, последний был вынужден вызвать из Берлина помощь. Рейхсфюрер Гиммлер был очень недоволен тем, что Освенцим не справляется своими силами, но все же, в срочном порядке, выделил для уничтожения врага Эйнзатцгруппу «Д». Эта группа, состоящая из четырех Зондеркоманд и одной Эйнзатцкоманды, хорошо зарекомендовавшая себя на территории Советского Союза, находилась недалеко от Освенцима, в районе Кракова.
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошел унтерштурмфюрер из лагерной охраны. Менгеле поднял на вошедшего офицера глаза и спросил:
- Что-то случилось? Надеюсь, эти отпочкованные твари еще не выбрались из подземелья? Скоро они настолько разрастутся, что стены подземелья лопнут от давления изнутри и весь этот генетический мусор разлетится по территории генерал-губернаторства, сея повсюду кровожадных чудовищ.
- Насчет евреев почти все в норме, - доложил унтерштурмфюрер. - Они, конечно, рвутся наружу, но стены и двери пока сдерживают этот поток мусора. Те твари, которых мы уничтожили вчера, стали пищей для тварей, которых мы уничтожим сегодня и завтра.
- Вы безнадежный оптимист! - рассмеялся Менгеле. - По-моему, ситуация немного другая. Те твари, которые сожрали тварей, которых мы уничтожили вчера, сожрут нас завтра или послезавтра. Так больше похожу на правду.
- Совсем не похоже! - возразил унтерштурмфюрер. - Там, во дворе, бригадефюрер Отто Олендорф. Начальник лагеря и прочее руководство встретили Олендорфа на плацу, на месте составляется план по спасению Европы от чудовищ. Все ждут вас.
- А может еще и не сожрут! - радостно воскликнул Менгеле, надел на голову фуражку и выбежал во двор.
***
Йозеф Менгеле выбрался на улицу и побежал на плац, но там уже никого не было. Топот сотен марширующих слышался со стороны Семитария, и Менгеле осознал, что вновь прибывшие подразделения с ходу начнут атаку.
Приближаясь к Семитарию, доктор заметил несколько высокопоставленных офицеров, среди которых был Рудольф Хесс.
- Надо проработать план зачистки! - услышал Менгеле голос Хесса, пока приближался. - Мы уже потерпели здесь неудачу…
- Хайль Гитлер! - прокричал Менгеле, поднимая руку в приветствии, когда приблизился к Хессу и генералу Олендорфу. - Гауптштурмфюрер Йозеф Менгеле!
- Это наш герой? - спросил Олендорф Хесса.
Инспектор концентрационных лагерей утвердительно кивнул головой. Тем временем вокруг Семитария уже были выстроены в колонны не меньше тысячи солдат и офицеров.
- Доктор, как это вам удалось наплодить таких мутантов? - усмехнулся Олендорф. - Надеюсь, их можно уничтожить обычными средствами? Без всяких там серебряных пуль, амулетов и ритуалов?
- Эксперимент внезапно дал сбой, господин бригадефюрер, - ответил Менгеле. - Хотел воспроизвести бесплатных и быстро размножающихся рабочих для Рейха, а вместо этого получил целый муравейник тунеядцев. Мутантов можно убить нормальными способами, но у них, судя по всему, произошел регресс в сторону древних инстинктов и свойств. В общем, начав плодиться почкованием и делением, эти евреи стали менее чувствительны к боли, а также забыли, что такое страх. Про человеческие качества и говорить не стоит. Их нет ни у каких евреев…
- Все ясно, - оборвал доктора Олендорф. - Смотрите, как профессионалы уничтожают ненужный генетический мусор и готовьтесь собирать и хоронить трупы.
Бригадефюрер отдал команду своим офицерам. Они по цепочке передали дальше, и толпа вооруженных людей, загромождавшая окрестности Семитария, бросилась внутрь. Стрельба, грохот и крики наполни воздух Освенцима.
- Каковы ваши прогнозы? - спросил Олендорф окружающих его офицеров. - Я думаю, часа через два мы все там зачистим. То есть, всех живых недочеловеков уничтожим. Трупы выносить и уничтожать придется несколько дней.
Кто-то из офицеров говорил, что можно управиться и за час, кто-то соглашался с генералом, кто-то говорил, что уйдет не меньше, чем полдня. Один Йозеф Менгеле молчал. И когда бригадефюрер Олендорф вынудил его ответить, доктор произнес:
- Я думаю, этим способом мы не сможем их победить…
***
- Взорвать изнутри Семитарий можно, только если заложить заряды в определенных местах, - сообщил Альберт Шпеер. - Этих мест несколько, расположены они на всех трех этажах, взрывать надо одновременно…
- То есть, взорвать этот бункер невозможно, - резюмировал Адольф Гитлер. - Есть еще предложения?
- Двести пятьдесят бомбардировщиков, - говорит Герман Геринг. - И от вашего склепа останется горстка щебня. Готов выделить авиацию завтра.
- Господин рейхсмаршал, - говорит бригадефюрер Отто Олендорф, - там не так все просто. Мы тоже хотели завершить все это дело за пару часов, затем за пару дней. Но завязли там больше чем на неделю и потеряли больше двух сотен человек. Нужно подумать…
- Да чего тут думать? - возразил Геринг. - Эвакуируйте лагерь немедленно! Завтра я сотру его с лица земли.
- Лагерь, но не бункер! - возразил архитектор Шпеер. - Бункер останется. Я проектировал это подземное сооружение лично. Обещаю, что вся ваша авиация ничего ему не сделает.
- Скажите, а количество золотых зубов при почковании тоже удваивается? - спросил президент Рейхсбанка Вальтер Функ, но его вопрос остался неуслышанным.
- Может быть, Фау-2 туда перенаправить? - предложил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. - Эта штука будет помощнее авиабомб. Как вы считаете?
- А я предлагаю загнать внутрь танки и артиллерию, - включился в разговор Адольф Гитлер, молчащий и слушающий своих подчиненных до этого момента. - В тот самый холл между входными воротами и дверью в еврейский лепрозорий. Срочно! Пока мы еще удерживаем этот холл!
***
- С таким оружием можно какую-нибудь небольшую страну захватить, - Олендорф осматривал подарок от дивизии СС Лейбштандарт. - У нас тут, похоже, намечается операция «Цитадель» в миниатюре.
В холле, развернувшись дулами стволов в направлении двери Семитария, стояло несколько единиц боевой техники. Противотанковая самоходная установка «Ягд Тигр» и танк «Королевский тигр» стояли в центре холла. По краям от этих семидесятитонных машин располагались реактивные минометы «Небельвефер» и 88 миллиметровые зенитные орудия общей численностью 15 единиц.
- Кто тут главный? - спросил бригадефюрер. - Вы готовы к операции?
- Оберштурмбанфюрер СС Иоахим Пайпер, командир батальона из дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», - представился офицер. - К операции готов. Можно начинать обстрел прямо сейчас.
- Ну и начинайте, - скомандовал Олендорф, направляясь к выходу на улицу. - Каждую минуту, пока мы с вами тут разговариваем, там, внизу, рождается несколько сотен монстров!
Выйдя на улицу, бригадефюрер заметил стоящего неподалеку от ворот в склеп доктора Менгеле и жестом позвал его.
- Сейчас начнется! - радостно сказал доктору Олендорф. - Сейчас всех ваших недочеловеков уничтожим!
Не успел Менгеле открыть рот, как раздался первый выстрел. Затем еще и еще. Завизжали реактивные минометы. Под ногами зашаталась земля, как при неплохом землетрясении, и Менгеле, не удержавшись на ногах, упал. Олендорф засмеялся и протянул ему руку, помогая подняться. Клубы черного дыма рвались из подвала наверх вперемешку с бетонной пылью.
- Пойдем вниз! - закричал бригадефюрер на ухо доктору. - Когда закончат стрелять орудия, добьем ублюдков в рукопашном бою!..
***
По прошествии неопределенного количества времени все стихло. Все замерло. Никто не шевелился. Все боялись нарушить мертвую тишину. Стояли в облаках черного дыма и смрада, в запахе горелого мяса, облаке цементной пыли. Груды щебня и куски покореженного металла виднелись повсюду.
Стены, потолки, люди - все было забрызгано кровью и кусками различных органов. Любой кулинар мог бы позавидовать кухне, которая случилась здесь. Хлебосольные помещения Семитария предлагали посетителям: шашлык из рук и ног, плавленый мозг, легкие, печени и селезенки, фаршированные осколками, ягодицы в панировке из цементной пыли, пальцы в собственном соку, свиные уши и другие мясные деликатесы.
Когда дым немного рассеялся, и облака пыли частично осели на развороченный пол, послышались отдаленные шорохи, и в стане врага стало заметно шевеление.
Отпочкованный генетический мусор выползал из своих убежищ. Евреи, невзирая на раны, оторванные руки и ноги ползли в направлении своих обидчиков. Где-то вдали послышались шаги множества человекоподобных существ. Это свежие подкрепления с двух нижних этажей двигались, чтобы сменить погибших. Сколько отпочкованных евреев еще находилось в бункере, не знал никто.
- Покажем этим недочеловекам на что мы способны в рукопашной схватке! - закричал Олендорф, обнажив саблю офицера СС. - Хайль Гитлер!
С этим словами бригадефюрер бросился на врага и исчез в дыму и пыли. За своим командиром в бой тут же ринулись сотрудники Зондеркоманд и охрана лагеря с мечами и винтовками и с криком «Хайль Гитлер!». Послышался лязг металла, одиночные выстрелы и чьи-то крики.
Доктор Менгеле не отставал от остальных. Встретив еврея, Йозеф принимался неистово размахивать саблей, отрубая врагу конечности, голову, рассекая его на части, на мелкие части.
Примерно через час после начала рукопашного боя, когда немцы уже обессилили, а евреи, не сбавляя темпа, продолжали выбираться наверх с нижних этажей, Зондеркомандам ценой огромных человеческих потерь удалось полностью зачистить верхний этаж.
Солдаты смогли закрепиться на лестнице, ведущей к среднему этажу. Они стреляли по поднимающимся наверх врагам, бросали вниз гранаты, но поток евреев не ослабевал. Вскоре, по распоряжению Олендорфа, к лестнице подтянули реактивный миномет, и начали стрелять вниз. Через некоторое время лестница была разрушена, но отпочкованный генетический мусор устремлялся вверх, кто по бетонным обломкам, а кто и по головам и телам своих соплеменников.
По прошествии шести часов боев стало ясно, что боеприпасы подходят к концу, в отличие от отпочкованных евреев. Пришлось отступать в спешном порядке. К счастью, танки, минометы и зенитки удалось вытащить наружу. Однако холл, по причине разрушения двери и стен, был потерян. Теперь монстров отделяли от свободы только наружные ворота…
***
- «Циклон-Б», - Вольфрам Зиверс держал в руках жестяную банку литров на десять емкостью, - инсектицид. Концентрат в гранулах, который выделяет газ в течение нескольких часов при комнатной температуре. Этот препарат действует на жертву во время дыхания. Уничтожает насекомых и другие низшие формы жизни. Практически безвреден для людей. Но мы-то здесь имеем дело совсем не с людьми.
- Вы из ума выжили, господин Зиверс? - с явным недовольством обратился к руководителю Аненербе Отто Олендорф. - Инсектицид! Рейхсфюрер Гиммлер обещал мне новое чудо-оружие, а вы приносите аэрозоль для травли тараканов! Мы стреляли из реактивных минометов и противотанковых орудий. Разнесли полбункера, а эти твари все ползут с нижних этажей. Прекратите этот цирк, Зиверс. Отправляйтесь в свой институт и изучайте дальше все о предках и их наследии. И заберите с собой этот свой ураган…
- Циклон, господин Олендорф, - упрямо настаивал на своем Зиверс. - «Циклон-Б», продукция концерна ИГ Фарбениндустри. Уничтожает насекомых и другие низшие формы жизни…
- Вы пойдете туда с этой банкой? - прервал Зиверса Олендорф. - И по голове им настучите? Да?
- Нет, - заявил Зиверс. - Мы закачаем туда этот газ. А через сутки соберем урожай.
- Через сутки отпочкуется тысяч сто новых ублюдков! - рассмеялся Олендорф. - Меня точно расстреляют, если мы всех этих тварей не уничтожим! И вашего идиота Менгеле, который развел тут этих жидов.
- Господин бригадефюрер, - сказал Зиверс, - у меня будет проблем не меньше чем у вас. Ликвидация Семитария - наше общее дело. Нужно срочно начать закачку этого инсектицида. Со мной прибыли несколько грузовиков. На территории Освенцима сейчас находится около 20 тонн «Циклона-Б».
- Качайте, - махнул рукой Олендорф, - если ничего не получится, сразу сообщите мне. Если ничего не получится, придется застрелиться…
***
- Вот еще щель! - доктор Менгеле показал военнопленному англичанину на небольшое отверстие воздуховода, торчащее на крыше Семитария.
Военнопленный тут же принялся затыкать отверстие различными тряпками, а Менгеле направился искать другие воздуховоды. Заткнуто их было уже несколько десятков. Планировалось изолировать все щели и отверстия Семитария, кроме главного воздухозаборника, через который в подземный еврейский ад должен был закачиваться «Циклон-Б».
Группа солдат СС на крыше Семитария охраняла воздухозаборник. Несколько десятков заключенных разгружали машины, наполненные банками с «Циклоном-Б» и поднимали этот ценный груз на крышу. Несколько заключенных обрабатывали щели наружных ворот строительной пеной и герметиком.
Когда изоляционные работы были закончены, доктор Менгеле позвал бригадефюрера Олендорфа и штандартенфюрера Зиверса, чтобы те санкционировали начало операции.
- Может, лучше сразу какого-нибудь химического оружия закажем нормального? - обратился Олендорф к Зиверсу. - Нам еще одного шанса не дадут. Если ваш дихлофос не оправдает себя, то нам всем недолго жить. А эти насекомые снова победят.
- Не нервничайте, генерал, - уверенно отвечал Зиверс. - От этого циклона еще не спасалось ни одно насекомое. И этим не выжить. Начинайте уничтожение генетического мусора!
Как каменщики на стройке, стоя в ряд, передают друг другу кирпичи и ведра с цементом, так и дружная бригада заключенных и сотрудников СС передавала наверх банки с «Циклоном-Б». Содержимое этих банок аккуратно высыпалось в воздуховод, а пустые емкости передавались с такой же бережностью вниз, где погружались в машины с целью дальнейшей утилизации.
Еще не было высыпано и десятой части инсектицида в воздухозаборник, а гранулы «Циклона-Б» уже начали излучать свои смертоносные для низших форм жизни флюиды. Чудовища, населяющие Семитарий, не могли знать, откуда придет к ним смерть. Они все еще делились и почковались, увеличивая численность своего племени…
***
Когда раскрылись ворота Семитария, спустя двое суток с момента вброса туда «Циклона-Б», изнутри донесся запах не полностью переваренного дыханиями мутантов инсектицида. Следом в раскрывшиеся ворота повалились трупы. Горы трупов загромождали холл. Как законсервированные шпроты, евреи лежали, прижавшись, друг к другу. Некоторые из этих мутантов имели признаки начавшихся процессов почкования и деления на разных стадиях. Четырехногие, трехрукие и двухголовые, эти существа с трудом напоминали что-то человеческое. Скорее, они походили на демонических насекомых из ада, которых Дьявол, из-за нехватки сковородок, решил не жарить, а просто законсервировать.
Бригадефюрер Отто Олендорф был в приподнятом настроении. Он беспрестанно шутил, отдавал команды солдатам и военнопленным, занятым выносом трупов из Семитария, а также благодарил Вольфрама Зиверса за спасения Европы и всего мира. Олендорф должен был оставаться в Освенциме до окончания зачистки Семитария и полного уничтожения или захоронения всех трупов отпочкованных евреев.
Штандартенфюрер Зиверс тоже выглядел счастливым. Он отчитался перед Гиммлером об удачно проведенной зачистке и готовился получить награду, а также средства для дальнейших научных разработок. Увидев, что операция прошла удачно, Зиверс покинул Освенцим и отправился в Берлин.
Инспектор концентрационных лагерей Рудольф Хесс был назначен Олендорфом ответственным за захоронения трупов, а доктор Йозеф Менгеле был назначен дежурным по крематорию до окончания всей операции «Урожай».
Более суток понадобилось, чтобы расчистить только верхний этаж. В процессе расчистки Семитария принимало участие более десяти тысяч заключенных и около тысячи солдат и офицеров из различных подразделений СС.
Крематорий не справлялся с потоком трупов и был способен уничтожить не более 0,5% от числа жертв «Циклона-Б». Это обстоятельство очень остро ставило проблему с захоронениями. Олендорфу и его подчиненным нужно было в срочном порядке придумывать новые методы утилизации генетического мусора.
Поначалу в километре от Освенцима силами заключенных принялись рыть траншеи около трех метров глубиной и туда штабелями сбрасывать трупы. Но очень быстро стало ясно, что этот метод крайне неэффективен. Более пяти тысяч заключенных неделю занимались земляными работами, для того чтобы захоронить менее сотни тысяч трупов. К тому же, при таком методе утилизации, трупы могли быть найдены врагом, что повлекло бы создание мифа о том, что в концентрационном лагере Освенцим проводились массовые убийства людей.
Несколько десятков тысяч трупов были сброшены в реку Висла, протекающую неподалеку от Освенцима. Но этот метод был вреден по экологическим соображениям. Тонны отравленного гнилого мяса могли разрушить хрупкий природный баланс, поддерживающий жизнь в этой реке.
Около сотни тысяч единиц отпочкованного мяса было набито в несколько деревянных бараков на территории Освенцима и сожжено. Это метод также оказался малоэффективным, так как стоимость уничтоженных строений была слишком высока для использования их в качестве тары при утилизации мусора.
На некотором удалении от концентрационного лагеря было разожжено большое количество костров, на которых производилось сожжение трупов. Этот метод тоже не был эффективным, но выбора не было. Через несколько дней трупы начали разлагаться. Данное происшествие несло с собой совершенно чудовищный запах гнилого мяса, нанесение вреда экологии окружающей местности, намечались благоприятные условия для распространения эпидемий.
Часть тел пришлось танками и тракторами вдавливать в землю. Другого способа избавиться от подобной горы разлагающегося мяса не было. Немцы надеялись, что данная субстанция станет удобрением, но ядовитая кровь, текущая в еврейских жилах, навсегда сделала эту землю бесплодной.
В журналах доктора Йозефа Менгеле последняя запись гласила следующее: «Утилизация умерщвленного инсектицидом генетического мусора. Всего по трем этажам Семитария: один миллион триста тридцать тысяч шестьсот шестьдесят восемь штук». В будущем эта запись еще сыграет свою роль, когда «охотники за нацистами» начнут кричать о зверствах в концентрационных лагерях. Эти лжецы откроют миру реальную цифру, но заменят слово «штуки» словом «люди», тем самым полностью исказив смысл.
По окончании уничтожения генетического мусора Отто Олендорф изъял у гауптштурмфюрера Йозефа Менгеле всю «сыворотку деления» и уничтожил это чудовищное зелье вместе с лабораторией по его производству.
На этом праздник сбора урожая закончился…
***
Вошедшие на территорию Освенцима вместе с победоносной Красной Армией подразделения СМЕРШ обнаружили массовые захоронения плодов неудачного почкования. Обнаружили они и дневники Йозефа Менгеле, его рабочие журналы, где подробно фиксировался ход эксперимента. Глава военной разведки СМЕРШ Виктор Семенович Абакумов получил все записи доктора Менгеле и имел ясное представление о том, что в действительности происходило в так называемом «лагере смерти». Абакумов поделился этой секретной информацией с Лаврентием Павловичем Берией и Иосифом Виссарионовичем Сталиным.
И Абакумов, и Берия, и Сталин прекрасно понимали, что все эти убийства были не ради уничтожения евреев. На основе записей доктора Менгеле руководство СССР осознало, что в результате неудачного эксперимента весь мир мог быть населен чудовищными тварями, размножающимися делением и почкованием с огромной скоростью. Однако, трупы отпочкованного генетического мусора было решено использовать для дискредитации Третьего Рейха и его вождей.
Склонив на свою сторону евреев, «пострадавших» от рук нацистов, Сталин со своими подручными придумал «холокост». Исходя из идей советского вождя, «холокост» заключался в массовом уничтожении евреев «нацистскими преступниками». Тысячи евреев, проведших в «лагерях смерти» несколько лет и «чудом» оставшихся в живых, начали давать свидетельские показания о том, как уничтожались другие евреи. По их лживым сведениям потери, понесенные евреями в «лагерях смерти», составляли шесть миллионов «человек». И доказательств этой лжи было хоть отбавляй. Захоронения отпочкованного генетического мусора находились в больших количествах вокруг территории Освенцима.
Само собой разумеется, что наиболее сведущие в этом вопросе люди: Йозеф Менгеле, Адольф Эйхман, Вольфрам Зиверс, Генрих Гиммлер и многие другие были признаны нацистскими преступниками. Преступной была признана и организация СС, которая и проводила данный эксперимент от первой капли введенной «сыворотки деления» до уничтожения последнего отпочковавшегося тела мутанта.
Трагическая ошибка доктора Менгеле и, особенно, ее своевременное устранение и спасение человечества от чудовищной угрозы, очень сильно повлияло на дальнейшую судьбу Германии. Это государство еще очень долго выплачивало «пострадавшим» евреям деньги за «холокост» и причиненные им «страдания».
Сам Менгеле, после утилизации генетического мусора был переведен на запад в концентрационный лагерь Гросс-Розен. В апреле 1945 года Йозеф, переодевшись в форму солдата, бежал на запад. Он был задержан и содержался как военнопленный возле Нюрнберга, но был отпущен, так как личность его была идентифицирована ошибочно. Долгое время Йозеф Менгеле проживал в Баварии и только к 1949 году, опасаясь преследований со стороны евреев и их марионеток нееврейского происхождения, переселился в Аргентину.
Семья помогала доктору Менгеле материально, и поэтому в скором времени он смог открыть небольшую фармацевтическую фабрику. После того как еврейские террористы похитили одного из друзей Йозефа Менгеле - Адольфа Эйхмана, вывезли его в Израиль и казнили, доктор перебрался в Парагвай, а затем в Бразилию.
В Бразилии Йозеф Менгеле прожил до 7 февраля 1979 года, когда во время купания у него случился инсульт, в результате чего доктор утонул. Наряду с Эйхманом, отвечающим за депортацию евреев из Третьего Рейха, доктор Менгеле являлся наиболее разыскиваемым «нацистским преступником».
До самой своей смерти, доктор Менгеле вспоминал ужасные вещи, произошедшие с ним в Освенциме. Ему снились страшные сны, в которых чудовищам все-таки удавалось выбраться из лаборатории наружу. Его бросало в жар от мысли, что какой-нибудь еврей узнает рецепт «вакцины деления» и сможет размножить свой прокаженный род до безграничных масштабов, до полного уничтожения всего живого на Земле и превращения цветущей планеты в безжизненную пустыню, в которую эти существа уже превратили свою родину Израиль и близлежащие территории.
Но, помимо ужасных снов и мыслей о том, что зло может завладеть «вакциной деления» и использовать ее в целях уничтожения планеты, было обстоятельство, которое очень веселило Йозефа Менгеле. В далеком СССР, в самом центре жидо-коммунистической паутины, опоясавшей большую часть Европы и Азии, сотрудники Министерства Государственной Безопасности и выдающиеся ученые в области генетики и антропологии судорожно перечитывали дневники доктора Менгеле снова и снова. Эти люди проводили эксперименты, подобные тем, которыми занимался Йозеф Менгеле. Но никакого эффекта от формул, представленных в этих дневниках, не было.
На этой плодородной почве проводились чистки в МГБ и прочих ОВД, возникали «дела врачей», расстреливали генетиков, но все было впустую. Советское руководство не могло понять, дурак этот Менгеле или же гений, но на всякий случай распускало слухи о том, что он проводил неудачные медицинские эксперименты на еврейских близнецах, очень часто оканчивающиеся летальным исходом.
Когда Йозеф Менгеле переписывал свои журналы и дневники перед тем, как покинуть Освенцим, он изменил содержание нескольких страниц. Тех страниц, где хранились формулы «вакцины деления»…
Евреи являются зачумленной, прокаженной и опасной расой,
которая заслуживает искоренения со дня ее зарождения.
Джордано Бруно
3. День урожая
Оберштурмбанфюрер СС, инспектор концентрационных лагерей и бывший начальник Освенцима Рудольф Хесс прибыли в лагерь, чтобы решить проблему, возникшую в результате экспериментов доктора Менгеле.
- Сколько у вас есть людей в гарнизоне, которые могут принять участие в операции по зачистке Семитария? обратился Хесс к начальнику гарнизона СС Рихарду Беру. - Не бросайте туда всех, оставьте кого-нибудь для охраны и прочих повседневных занятий.
- Тридцать человек могу выделить для операции, - доложил Бер. - И сам готов принять участие.
- Хорошо, - ответил Хесс. - Готовьтесь к операции, через 2 часа начинаем.
- Хайль Гитлер! - воскликнул начальник гарнизона и удалился инструктировать подчиненных перед предстоящей операцией.
- Вот видите, Менгеле, - обратился инспектор к доктору, - Тридцать вооруженных людей! От ваших выродков через пару часов не останется вообще ничего. Мы их превратим в горы фарша. И незачем было обращаться к Гиммлеру. У нас там такой шум поднялся из-за ваших экспериментов.
- Вы не понимаете, что здесь происходит, господин оберштурмбанфюрер, - ответил Менгеле. - Тридцать человек не смогут нанести ущерб этим евреям. Даже если ваши люди убьют несколько тысяч врагов, за время боя евреи смогут воспроизвести еще большее количество себе подобных тварей.
- Прекратите эти пораженческие речи! - рассвирепел Хесс. - Я сам разберусь, как мне решить проблему, которую создали, между прочим, вы! Я отвечаю за ход операции «Урожай»! А вы лучше готовьте свое оружие, пойдете с нами туда…
***
- Все готовы к стрельбе по генетическому мусору? - Рудольф Хесс пробежал глазами по лицам своих подчиненных. - Цельтесь в направлении двери! Открыть дверь!
Хесс и его люди находились в холле, отделяющем внешние ворота от внутренних корпусов здания. Этот холл был весьма просторным и при необходимости в него заезжали сразу несколько грузовиков для погрузки и разгрузки продовольствия, медикаментов и других, необходимых в Семитарии вещей. Тяжелая механическая дверь по команде инспектора Хесса начала медленно отворяться.
Наружу из расширяющейся щели стали высовываться руки, ноги и головы существ, которые были набиты там, внутри, как сельдь в банке. Когда щель увеличилась, в нее стали вываливаться тела отпочкованных евреев. Некоторые были в крови, у некоторых не было конечностей, кто-то из евреев пожирал своих собратьев.
- Твари! - с ненавистью закричал Хесс. - Огонь по этим тварям! Огонь…
Голос инспектора утонул в грохоте автоматов и пистолетов. Кровавые ошметки, костная крошка и серое вещество из мозга разбрызгивались вокруг. Периодически некоторые автоматы стихали, по после перезарядки снова начинали свою песню. В открывшемся дверном проеме появлялись все новые и новые евреи.
- Гранаты! - голос инспектора прорезал гул автоматных очередей.
Кто-то продолжал стрелять, а некоторые начали бросать внутрь Семитария гранаты. Метров на 20-30 от двери уже не было ни одного живого еврея.
- Все внутрь! - закричал Хесс.
Солдаты, во главе с начальником гарнизона бросились к двери и, закрепившись на позициях внутри помещения, продолжили отстрел мутантов. Снаружи несколько французских и бельгийских военнопленных подносили солдатам ящики с патронами.
Йозеф Менгеле хотел тоже войти внутрь. Но Хесс остановил его.
- Успокойтесь, доктор, уже ясно, что эти парни обойдутся без нас, - сказал Рудольф Хесс Йозефу Менгеле. - Пойдемте на улицу…
***
- Доктор, зачем вы наплодили столько этих мутантов? - задавал инспектор вопросы доктору. - Почему нельзя было сначала убедиться в том, что эти твари будут работать? Целая армия паразитов в подземном бункере!
- Я не мог даже предположить, что кто-то будет отказываться работать, - оправдывался Менгеле. - Это загадка природы! Они не работают даже под страхом смерти!
Стрельба в бункере, которая в течение некоторого времени удалялась, начала резко приближаться. Затем на поверхность выбежал испуганный французский военнопленный. Он был в ужасе и, схватив доктора Менгеле за рукав, начал кричать:
- Закройте скорее дверь! Там эти твари! Они ползут к нам!
Менгеле и Хесс сразу же бросились вниз. В дверях находилось около десяти солдат из гарнизона лагеря.
- Где остальные? - взволнованно спросил Хесс. - Где ваш командир?
- Они все мертвы. Все, вместе с командиром! - ответил один из солдат и, перезарядив автомат, продолжил стрелять по упорно надвигающемуся врагу.
- Наружу! - скомандовал Хесс. - Немедленно все наружу!
Йозеф Менгеле нажал кнопку закрытия двери. Сквозь уменьшающуюся дверную щель было видно, как свежие полчища евреев сползаются к полю боя…
***
Йозеф Менгеле сидел в своем кабинете в здании Инкубатора. Раскрытые перед ним журналы говорили о том, что, несмотря на пару десятков тысяч уничтоженных накануне отпочкованных евреев, их общее количество с момента начала той карательной операции выросло более чем на пятьдесят тысяч голов. Это притом, что пациентов перестали кормить. Их перестали поить. Перестали обслуживать помещение, где они проживают. Выключили вентиляцию. Давно перестали вкалывать им «вакцину деления»…
Голова доктора Менгеле раскалывалась то ли от чудовищного перенапряжения, то ли от ужасов, увиденных в Семитарии во время вчерашней операции, то ли от бессонной ночи. После проведенной операции по уничтожению отпочкованных евреев совместными силами охраны лагеря Освенцим и третьей роты из дивизии СС «Гитлерюгенд» под общим руководством инспектора концентрационных лагерей Рудольфа Хёсса, последний был вынужден вызвать из Берлина помощь. Рейхсфюрер Гиммлер был очень недоволен тем, что Освенцим не справляется своими силами, но все же, в срочном порядке, выделил для уничтожения врага Эйнзатцгруппу «Д». Эта группа, состоящая из четырех Зондеркоманд и одной Эйнзатцкоманды, хорошо зарекомендовавшая себя на территории Советского Союза, находилась недалеко от Освенцима, в районе Кракова.
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошел унтерштурмфюрер из лагерной охраны. Менгеле поднял на вошедшего офицера глаза и спросил:
- Что-то случилось? Надеюсь, эти отпочкованные твари еще не выбрались из подземелья? Скоро они настолько разрастутся, что стены подземелья лопнут от давления изнутри и весь этот генетический мусор разлетится по территории генерал-губернаторства, сея повсюду кровожадных чудовищ.
- Насчет евреев почти все в норме, - доложил унтерштурмфюрер. - Они, конечно, рвутся наружу, но стены и двери пока сдерживают этот поток мусора. Те твари, которых мы уничтожили вчера, стали пищей для тварей, которых мы уничтожим сегодня и завтра.
- Вы безнадежный оптимист! - рассмеялся Менгеле. - По-моему, ситуация немного другая. Те твари, которые сожрали тварей, которых мы уничтожили вчера, сожрут нас завтра или послезавтра. Так больше похожу на правду.
- Совсем не похоже! - возразил унтерштурмфюрер. - Там, во дворе, бригадефюрер Отто Олендорф. Начальник лагеря и прочее руководство встретили Олендорфа на плацу, на месте составляется план по спасению Европы от чудовищ. Все ждут вас.
- А может еще и не сожрут! - радостно воскликнул Менгеле, надел на голову фуражку и выбежал во двор.
***
Йозеф Менгеле выбрался на улицу и побежал на плац, но там уже никого не было. Топот сотен марширующих слышался со стороны Семитария, и Менгеле осознал, что вновь прибывшие подразделения с ходу начнут атаку.
Приближаясь к Семитарию, доктор заметил несколько высокопоставленных офицеров, среди которых был Рудольф Хесс.
- Надо проработать план зачистки! - услышал Менгеле голос Хесса, пока приближался. - Мы уже потерпели здесь неудачу…
- Хайль Гитлер! - прокричал Менгеле, поднимая руку в приветствии, когда приблизился к Хессу и генералу Олендорфу. - Гауптштурмфюрер Йозеф Менгеле!
- Это наш герой? - спросил Олендорф Хесса.
Инспектор концентрационных лагерей утвердительно кивнул головой. Тем временем вокруг Семитария уже были выстроены в колонны не меньше тысячи солдат и офицеров.
- Доктор, как это вам удалось наплодить таких мутантов? - усмехнулся Олендорф. - Надеюсь, их можно уничтожить обычными средствами? Без всяких там серебряных пуль, амулетов и ритуалов?
- Эксперимент внезапно дал сбой, господин бригадефюрер, - ответил Менгеле. - Хотел воспроизвести бесплатных и быстро размножающихся рабочих для Рейха, а вместо этого получил целый муравейник тунеядцев. Мутантов можно убить нормальными способами, но у них, судя по всему, произошел регресс в сторону древних инстинктов и свойств. В общем, начав плодиться почкованием и делением, эти евреи стали менее чувствительны к боли, а также забыли, что такое страх. Про человеческие качества и говорить не стоит. Их нет ни у каких евреев…
- Все ясно, - оборвал доктора Олендорф. - Смотрите, как профессионалы уничтожают ненужный генетический мусор и готовьтесь собирать и хоронить трупы.
Бригадефюрер отдал команду своим офицерам. Они по цепочке передали дальше, и толпа вооруженных людей, загромождавшая окрестности Семитария, бросилась внутрь. Стрельба, грохот и крики наполни воздух Освенцима.
- Каковы ваши прогнозы? - спросил Олендорф окружающих его офицеров. - Я думаю, часа через два мы все там зачистим. То есть, всех живых недочеловеков уничтожим. Трупы выносить и уничтожать придется несколько дней.
Кто-то из офицеров говорил, что можно управиться и за час, кто-то соглашался с генералом, кто-то говорил, что уйдет не меньше, чем полдня. Один Йозеф Менгеле молчал. И когда бригадефюрер Олендорф вынудил его ответить, доктор произнес:
- Я думаю, этим способом мы не сможем их победить…
***
- Взорвать изнутри Семитарий можно, только если заложить заряды в определенных местах, - сообщил Альберт Шпеер. - Этих мест несколько, расположены они на всех трех этажах, взрывать надо одновременно…
- То есть, взорвать этот бункер невозможно, - резюмировал Адольф Гитлер. - Есть еще предложения?
- Двести пятьдесят бомбардировщиков, - говорит Герман Геринг. - И от вашего склепа останется горстка щебня. Готов выделить авиацию завтра.
- Господин рейхсмаршал, - говорит бригадефюрер Отто Олендорф, - там не так все просто. Мы тоже хотели завершить все это дело за пару часов, затем за пару дней. Но завязли там больше чем на неделю и потеряли больше двух сотен человек. Нужно подумать…
- Да чего тут думать? - возразил Геринг. - Эвакуируйте лагерь немедленно! Завтра я сотру его с лица земли.
- Лагерь, но не бункер! - возразил архитектор Шпеер. - Бункер останется. Я проектировал это подземное сооружение лично. Обещаю, что вся ваша авиация ничего ему не сделает.
- Скажите, а количество золотых зубов при почковании тоже удваивается? - спросил президент Рейхсбанка Вальтер Функ, но его вопрос остался неуслышанным.
- Может быть, Фау-2 туда перенаправить? - предложил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. - Эта штука будет помощнее авиабомб. Как вы считаете?
- А я предлагаю загнать внутрь танки и артиллерию, - включился в разговор Адольф Гитлер, молчащий и слушающий своих подчиненных до этого момента. - В тот самый холл между входными воротами и дверью в еврейский лепрозорий. Срочно! Пока мы еще удерживаем этот холл!
***
- С таким оружием можно какую-нибудь небольшую страну захватить, - Олендорф осматривал подарок от дивизии СС Лейбштандарт. - У нас тут, похоже, намечается операция «Цитадель» в миниатюре.
В холле, развернувшись дулами стволов в направлении двери Семитария, стояло несколько единиц боевой техники. Противотанковая самоходная установка «Ягд Тигр» и танк «Королевский тигр» стояли в центре холла. По краям от этих семидесятитонных машин располагались реактивные минометы «Небельвефер» и 88 миллиметровые зенитные орудия общей численностью 15 единиц.
- Кто тут главный? - спросил бригадефюрер. - Вы готовы к операции?
- Оберштурмбанфюрер СС Иоахим Пайпер, командир батальона из дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», - представился офицер. - К операции готов. Можно начинать обстрел прямо сейчас.
- Ну и начинайте, - скомандовал Олендорф, направляясь к выходу на улицу. - Каждую минуту, пока мы с вами тут разговариваем, там, внизу, рождается несколько сотен монстров!
Выйдя на улицу, бригадефюрер заметил стоящего неподалеку от ворот в склеп доктора Менгеле и жестом позвал его.
- Сейчас начнется! - радостно сказал доктору Олендорф. - Сейчас всех ваших недочеловеков уничтожим!
Не успел Менгеле открыть рот, как раздался первый выстрел. Затем еще и еще. Завизжали реактивные минометы. Под ногами зашаталась земля, как при неплохом землетрясении, и Менгеле, не удержавшись на ногах, упал. Олендорф засмеялся и протянул ему руку, помогая подняться. Клубы черного дыма рвались из подвала наверх вперемешку с бетонной пылью.
- Пойдем вниз! - закричал бригадефюрер на ухо доктору. - Когда закончат стрелять орудия, добьем ублюдков в рукопашном бою!..
***
По прошествии неопределенного количества времени все стихло. Все замерло. Никто не шевелился. Все боялись нарушить мертвую тишину. Стояли в облаках черного дыма и смрада, в запахе горелого мяса, облаке цементной пыли. Груды щебня и куски покореженного металла виднелись повсюду.
Стены, потолки, люди - все было забрызгано кровью и кусками различных органов. Любой кулинар мог бы позавидовать кухне, которая случилась здесь. Хлебосольные помещения Семитария предлагали посетителям: шашлык из рук и ног, плавленый мозг, легкие, печени и селезенки, фаршированные осколками, ягодицы в панировке из цементной пыли, пальцы в собственном соку, свиные уши и другие мясные деликатесы.
Когда дым немного рассеялся, и облака пыли частично осели на развороченный пол, послышались отдаленные шорохи, и в стане врага стало заметно шевеление.
Отпочкованный генетический мусор выползал из своих убежищ. Евреи, невзирая на раны, оторванные руки и ноги ползли в направлении своих обидчиков. Где-то вдали послышались шаги множества человекоподобных существ. Это свежие подкрепления с двух нижних этажей двигались, чтобы сменить погибших. Сколько отпочкованных евреев еще находилось в бункере, не знал никто.
- Покажем этим недочеловекам на что мы способны в рукопашной схватке! - закричал Олендорф, обнажив саблю офицера СС. - Хайль Гитлер!
С этим словами бригадефюрер бросился на врага и исчез в дыму и пыли. За своим командиром в бой тут же ринулись сотрудники Зондеркоманд и охрана лагеря с мечами и винтовками и с криком «Хайль Гитлер!». Послышался лязг металла, одиночные выстрелы и чьи-то крики.
Доктор Менгеле не отставал от остальных. Встретив еврея, Йозеф принимался неистово размахивать саблей, отрубая врагу конечности, голову, рассекая его на части, на мелкие части.
Примерно через час после начала рукопашного боя, когда немцы уже обессилили, а евреи, не сбавляя темпа, продолжали выбираться наверх с нижних этажей, Зондеркомандам ценой огромных человеческих потерь удалось полностью зачистить верхний этаж.
Солдаты смогли закрепиться на лестнице, ведущей к среднему этажу. Они стреляли по поднимающимся наверх врагам, бросали вниз гранаты, но поток евреев не ослабевал. Вскоре, по распоряжению Олендорфа, к лестнице подтянули реактивный миномет, и начали стрелять вниз. Через некоторое время лестница была разрушена, но отпочкованный генетический мусор устремлялся вверх, кто по бетонным обломкам, а кто и по головам и телам своих соплеменников.
По прошествии шести часов боев стало ясно, что боеприпасы подходят к концу, в отличие от отпочкованных евреев. Пришлось отступать в спешном порядке. К счастью, танки, минометы и зенитки удалось вытащить наружу. Однако холл, по причине разрушения двери и стен, был потерян. Теперь монстров отделяли от свободы только наружные ворота…
***
- «Циклон-Б», - Вольфрам Зиверс держал в руках жестяную банку литров на десять емкостью, - инсектицид. Концентрат в гранулах, который выделяет газ в течение нескольких часов при комнатной температуре. Этот препарат действует на жертву во время дыхания. Уничтожает насекомых и другие низшие формы жизни. Практически безвреден для людей. Но мы-то здесь имеем дело совсем не с людьми.
- Вы из ума выжили, господин Зиверс? - с явным недовольством обратился к руководителю Аненербе Отто Олендорф. - Инсектицид! Рейхсфюрер Гиммлер обещал мне новое чудо-оружие, а вы приносите аэрозоль для травли тараканов! Мы стреляли из реактивных минометов и противотанковых орудий. Разнесли полбункера, а эти твари все ползут с нижних этажей. Прекратите этот цирк, Зиверс. Отправляйтесь в свой институт и изучайте дальше все о предках и их наследии. И заберите с собой этот свой ураган…
- Циклон, господин Олендорф, - упрямо настаивал на своем Зиверс. - «Циклон-Б», продукция концерна ИГ Фарбениндустри. Уничтожает насекомых и другие низшие формы жизни…
- Вы пойдете туда с этой банкой? - прервал Зиверса Олендорф. - И по голове им настучите? Да?
- Нет, - заявил Зиверс. - Мы закачаем туда этот газ. А через сутки соберем урожай.
- Через сутки отпочкуется тысяч сто новых ублюдков! - рассмеялся Олендорф. - Меня точно расстреляют, если мы всех этих тварей не уничтожим! И вашего идиота Менгеле, который развел тут этих жидов.
- Господин бригадефюрер, - сказал Зиверс, - у меня будет проблем не меньше чем у вас. Ликвидация Семитария - наше общее дело. Нужно срочно начать закачку этого инсектицида. Со мной прибыли несколько грузовиков. На территории Освенцима сейчас находится около 20 тонн «Циклона-Б».
- Качайте, - махнул рукой Олендорф, - если ничего не получится, сразу сообщите мне. Если ничего не получится, придется застрелиться…
***
- Вот еще щель! - доктор Менгеле показал военнопленному англичанину на небольшое отверстие воздуховода, торчащее на крыше Семитария.
Военнопленный тут же принялся затыкать отверстие различными тряпками, а Менгеле направился искать другие воздуховоды. Заткнуто их было уже несколько десятков. Планировалось изолировать все щели и отверстия Семитария, кроме главного воздухозаборника, через который в подземный еврейский ад должен был закачиваться «Циклон-Б».
Группа солдат СС на крыше Семитария охраняла воздухозаборник. Несколько десятков заключенных разгружали машины, наполненные банками с «Циклоном-Б» и поднимали этот ценный груз на крышу. Несколько заключенных обрабатывали щели наружных ворот строительной пеной и герметиком.
Когда изоляционные работы были закончены, доктор Менгеле позвал бригадефюрера Олендорфа и штандартенфюрера Зиверса, чтобы те санкционировали начало операции.
- Может, лучше сразу какого-нибудь химического оружия закажем нормального? - обратился Олендорф к Зиверсу. - Нам еще одного шанса не дадут. Если ваш дихлофос не оправдает себя, то нам всем недолго жить. А эти насекомые снова победят.
- Не нервничайте, генерал, - уверенно отвечал Зиверс. - От этого циклона еще не спасалось ни одно насекомое. И этим не выжить. Начинайте уничтожение генетического мусора!
Как каменщики на стройке, стоя в ряд, передают друг другу кирпичи и ведра с цементом, так и дружная бригада заключенных и сотрудников СС передавала наверх банки с «Циклоном-Б». Содержимое этих банок аккуратно высыпалось в воздуховод, а пустые емкости передавались с такой же бережностью вниз, где погружались в машины с целью дальнейшей утилизации.
Еще не было высыпано и десятой части инсектицида в воздухозаборник, а гранулы «Циклона-Б» уже начали излучать свои смертоносные для низших форм жизни флюиды. Чудовища, населяющие Семитарий, не могли знать, откуда придет к ним смерть. Они все еще делились и почковались, увеличивая численность своего племени…
***
Когда раскрылись ворота Семитария, спустя двое суток с момента вброса туда «Циклона-Б», изнутри донесся запах не полностью переваренного дыханиями мутантов инсектицида. Следом в раскрывшиеся ворота повалились трупы. Горы трупов загромождали холл. Как законсервированные шпроты, евреи лежали, прижавшись, друг к другу. Некоторые из этих мутантов имели признаки начавшихся процессов почкования и деления на разных стадиях. Четырехногие, трехрукие и двухголовые, эти существа с трудом напоминали что-то человеческое. Скорее, они походили на демонических насекомых из ада, которых Дьявол, из-за нехватки сковородок, решил не жарить, а просто законсервировать.
Бригадефюрер Отто Олендорф был в приподнятом настроении. Он беспрестанно шутил, отдавал команды солдатам и военнопленным, занятым выносом трупов из Семитария, а также благодарил Вольфрама Зиверса за спасения Европы и всего мира. Олендорф должен был оставаться в Освенциме до окончания зачистки Семитария и полного уничтожения или захоронения всех трупов отпочкованных евреев.
Штандартенфюрер Зиверс тоже выглядел счастливым. Он отчитался перед Гиммлером об удачно проведенной зачистке и готовился получить награду, а также средства для дальнейших научных разработок. Увидев, что операция прошла удачно, Зиверс покинул Освенцим и отправился в Берлин.
Инспектор концентрационных лагерей Рудольф Хесс был назначен Олендорфом ответственным за захоронения трупов, а доктор Йозеф Менгеле был назначен дежурным по крематорию до окончания всей операции «Урожай».
Более суток понадобилось, чтобы расчистить только верхний этаж. В процессе расчистки Семитария принимало участие более десяти тысяч заключенных и около тысячи солдат и офицеров из различных подразделений СС.
Крематорий не справлялся с потоком трупов и был способен уничтожить не более 0,5% от числа жертв «Циклона-Б». Это обстоятельство очень остро ставило проблему с захоронениями. Олендорфу и его подчиненным нужно было в срочном порядке придумывать новые методы утилизации генетического мусора.
Поначалу в километре от Освенцима силами заключенных принялись рыть траншеи около трех метров глубиной и туда штабелями сбрасывать трупы. Но очень быстро стало ясно, что этот метод крайне неэффективен. Более пяти тысяч заключенных неделю занимались земляными работами, для того чтобы захоронить менее сотни тысяч трупов. К тому же, при таком методе утилизации, трупы могли быть найдены врагом, что повлекло бы создание мифа о том, что в концентрационном лагере Освенцим проводились массовые убийства людей.
Несколько десятков тысяч трупов были сброшены в реку Висла, протекающую неподалеку от Освенцима. Но этот метод был вреден по экологическим соображениям. Тонны отравленного гнилого мяса могли разрушить хрупкий природный баланс, поддерживающий жизнь в этой реке.
Около сотни тысяч единиц отпочкованного мяса было набито в несколько деревянных бараков на территории Освенцима и сожжено. Это метод также оказался малоэффективным, так как стоимость уничтоженных строений была слишком высока для использования их в качестве тары при утилизации мусора.
На некотором удалении от концентрационного лагеря было разожжено большое количество костров, на которых производилось сожжение трупов. Этот метод тоже не был эффективным, но выбора не было. Через несколько дней трупы начали разлагаться. Данное происшествие несло с собой совершенно чудовищный запах гнилого мяса, нанесение вреда экологии окружающей местности, намечались благоприятные условия для распространения эпидемий.
Часть тел пришлось танками и тракторами вдавливать в землю. Другого способа избавиться от подобной горы разлагающегося мяса не было. Немцы надеялись, что данная субстанция станет удобрением, но ядовитая кровь, текущая в еврейских жилах, навсегда сделала эту землю бесплодной.
В журналах доктора Йозефа Менгеле последняя запись гласила следующее: «Утилизация умерщвленного инсектицидом генетического мусора. Всего по трем этажам Семитария: один миллион триста тридцать тысяч шестьсот шестьдесят восемь штук». В будущем эта запись еще сыграет свою роль, когда «охотники за нацистами» начнут кричать о зверствах в концентрационных лагерях. Эти лжецы откроют миру реальную цифру, но заменят слово «штуки» словом «люди», тем самым полностью исказив смысл.
По окончании уничтожения генетического мусора Отто Олендорф изъял у гауптштурмфюрера Йозефа Менгеле всю «сыворотку деления» и уничтожил это чудовищное зелье вместе с лабораторией по его производству.
На этом праздник сбора урожая закончился…
***
Вошедшие на территорию Освенцима вместе с победоносной Красной Армией подразделения СМЕРШ обнаружили массовые захоронения плодов неудачного почкования. Обнаружили они и дневники Йозефа Менгеле, его рабочие журналы, где подробно фиксировался ход эксперимента. Глава военной разведки СМЕРШ Виктор Семенович Абакумов получил все записи доктора Менгеле и имел ясное представление о том, что в действительности происходило в так называемом «лагере смерти». Абакумов поделился этой секретной информацией с Лаврентием Павловичем Берией и Иосифом Виссарионовичем Сталиным.
И Абакумов, и Берия, и Сталин прекрасно понимали, что все эти убийства были не ради уничтожения евреев. На основе записей доктора Менгеле руководство СССР осознало, что в результате неудачного эксперимента весь мир мог быть населен чудовищными тварями, размножающимися делением и почкованием с огромной скоростью. Однако, трупы отпочкованного генетического мусора было решено использовать для дискредитации Третьего Рейха и его вождей.
Склонив на свою сторону евреев, «пострадавших» от рук нацистов, Сталин со своими подручными придумал «холокост». Исходя из идей советского вождя, «холокост» заключался в массовом уничтожении евреев «нацистскими преступниками». Тысячи евреев, проведших в «лагерях смерти» несколько лет и «чудом» оставшихся в живых, начали давать свидетельские показания о том, как уничтожались другие евреи. По их лживым сведениям потери, понесенные евреями в «лагерях смерти», составляли шесть миллионов «человек». И доказательств этой лжи было хоть отбавляй. Захоронения отпочкованного генетического мусора находились в больших количествах вокруг территории Освенцима.
Само собой разумеется, что наиболее сведущие в этом вопросе люди: Йозеф Менгеле, Адольф Эйхман, Вольфрам Зиверс, Генрих Гиммлер и многие другие были признаны нацистскими преступниками. Преступной была признана и организация СС, которая и проводила данный эксперимент от первой капли введенной «сыворотки деления» до уничтожения последнего отпочковавшегося тела мутанта.
Трагическая ошибка доктора Менгеле и, особенно, ее своевременное устранение и спасение человечества от чудовищной угрозы, очень сильно повлияло на дальнейшую судьбу Германии. Это государство еще очень долго выплачивало «пострадавшим» евреям деньги за «холокост» и причиненные им «страдания».
Сам Менгеле, после утилизации генетического мусора был переведен на запад в концентрационный лагерь Гросс-Розен. В апреле 1945 года Йозеф, переодевшись в форму солдата, бежал на запад. Он был задержан и содержался как военнопленный возле Нюрнберга, но был отпущен, так как личность его была идентифицирована ошибочно. Долгое время Йозеф Менгеле проживал в Баварии и только к 1949 году, опасаясь преследований со стороны евреев и их марионеток нееврейского происхождения, переселился в Аргентину.
Семья помогала доктору Менгеле материально, и поэтому в скором времени он смог открыть небольшую фармацевтическую фабрику. После того как еврейские террористы похитили одного из друзей Йозефа Менгеле - Адольфа Эйхмана, вывезли его в Израиль и казнили, доктор перебрался в Парагвай, а затем в Бразилию.
В Бразилии Йозеф Менгеле прожил до 7 февраля 1979 года, когда во время купания у него случился инсульт, в результате чего доктор утонул. Наряду с Эйхманом, отвечающим за депортацию евреев из Третьего Рейха, доктор Менгеле являлся наиболее разыскиваемым «нацистским преступником».
До самой своей смерти, доктор Менгеле вспоминал ужасные вещи, произошедшие с ним в Освенциме. Ему снились страшные сны, в которых чудовищам все-таки удавалось выбраться из лаборатории наружу. Его бросало в жар от мысли, что какой-нибудь еврей узнает рецепт «вакцины деления» и сможет размножить свой прокаженный род до безграничных масштабов, до полного уничтожения всего живого на Земле и превращения цветущей планеты в безжизненную пустыню, в которую эти существа уже превратили свою родину Израиль и близлежащие территории.
Но, помимо ужасных снов и мыслей о том, что зло может завладеть «вакциной деления» и использовать ее в целях уничтожения планеты, было обстоятельство, которое очень веселило Йозефа Менгеле. В далеком СССР, в самом центре жидо-коммунистической паутины, опоясавшей большую часть Европы и Азии, сотрудники Министерства Государственной Безопасности и выдающиеся ученые в области генетики и антропологии судорожно перечитывали дневники доктора Менгеле снова и снова. Эти люди проводили эксперименты, подобные тем, которыми занимался Йозеф Менгеле. Но никакого эффекта от формул, представленных в этих дневниках, не было.
На этой плодородной почве проводились чистки в МГБ и прочих ОВД, возникали «дела врачей», расстреливали генетиков, но все было впустую. Советское руководство не могло понять, дурак этот Менгеле или же гений, но на всякий случай распускало слухи о том, что он проводил неудачные медицинские эксперименты на еврейских близнецах, очень часто оканчивающиеся летальным исходом.
Когда Йозеф Менгеле переписывал свои журналы и дневники перед тем, как покинуть Освенцим, он изменил содержание нескольких страниц. Тех страниц, где хранились формулы «вакцины деления»…
Евреи являются зачумленной, прокаженной и опасной расой,
которая заслуживает искоренения со дня ее зарождения.
Джордано Бруно