Корни и ветви
Вся наша жизнь, по большому счёту, - череда выборов разной степени тяжести. Именно свобода выбора и определяет, как мне видится, свободу человека в целом. И - по большому же счёту - не бывает выбора правильного и неправильного. Особенно когда ты выбираешь, что называется, из двух зол.
Или - делаешь выбор жизни и смерти между своими родителями и своими детьми.
Насколько я могу судить, традиции Востока и Запада придерживаются здесь прямо противоположных точек зрения, каждую из которых можно и осудить, и оправдать с помощью достаточно весомых аргументов. Но контраст между этими позициями в своё время глубоко меня поразил.
Восток
Чтоб при бедности их обеспечивать мать,
Здесь супруги решили дитя закопать.
Это место богатством дарят Небеса,
Будет бедная хижина златом сиять.
Го Цзюй был родом из Хэнэя. Дом его был беден. Он ухаживал за матерью. Его жена родила одного ребенка, ребенку исполнилось три года. Го Цзюй, жалея и старуху-мать и ее внука, делил всю еду между ними. Однажды Го Цзюй сказал жене:
- Мы так бедны, что даже и одной матери еды не хватает, а если еще кормить внука, получается совсем скудно, и все из-за того, что у нас есть сын. В конце концов, мы с тобой супруги и сможем родить еще детей, а новой матери не будет. Давай ребенка закопаем и тогда сможем больше давать матери.
Услышав такие слова, жена, понятное дело, опечалилась, но мужниного приказа не нарушила, взяла своего трехлетнего сына, и они отправились закапывать его. Го Цзюй прокопал совсем немного, как наткнулся на котелок, полный золота. На котелке были начертаны странные знаки. Надпись гласила: «Небо предназначает это Го Цзюю, знающему сыновнюю почтительность. Никому другому не брать! От Го Цзюя не отнимать!»
Смысл этого состоял в том, что богатство было послано Небом Го Цзюю, и другие люди не должны были им воспользоваться. И вот, взяв котелок, радостные, с живым сыном, они вернулись домой. С той поры они еще больше сил отдавали матери.
("24 примера сыновней почтительности" Го Цзюйцзин, 13 в. н.э., Китай)
Запад
Знаменитая притча про орла и орлёнка в Сети выглядит примерно так:
Летел Орёл через пропасть и нёс на спине маленького Орлёнка. И сказал Орёл:
- Я сейчас большой и сильный, я несу тебя на своей спине. А когда я стану больным и немощным, понесёшь ли ты меня?
- Нет, - ответил Орлёнок. - Я понесу своего сына.
Однако полная версия этой кавказской сказки гораздо суровее, если не жесточе. Орёл в ней по очереди переносит трёх своих птенцов из старого гнезда, разрушенного камнепадом, в новое, прочное и надёжное. Во время полёта над бездонной пропастью он задаёт каждому из них тот самый вопрос. Первые два птенца отвечают, что обязательно понесут старика-отца, - и орёл сбрасывает их в пропасть. Только младшего, который говорит, что понесёт своего сына, орёл приносит в новое гнездо целым и невредимым и растит там, пока орлёнок не становится взрослым.
Очевидно, что Восток "делает ставку" на корни (родители), а Запад - на ветви (дети). С точки зрения выживания вида и то, и другое по-своему мудро и оправданно. А морально-этическая основа такого выбора, наверное, у каждого своя.
Но не приведи Господь - выбирать...
Или - делаешь выбор жизни и смерти между своими родителями и своими детьми.
Насколько я могу судить, традиции Востока и Запада придерживаются здесь прямо противоположных точек зрения, каждую из которых можно и осудить, и оправдать с помощью достаточно весомых аргументов. Но контраст между этими позициями в своё время глубоко меня поразил.
Восток
Чтоб при бедности их обеспечивать мать,
Здесь супруги решили дитя закопать.
Это место богатством дарят Небеса,
Будет бедная хижина златом сиять.
Го Цзюй был родом из Хэнэя. Дом его был беден. Он ухаживал за матерью. Его жена родила одного ребенка, ребенку исполнилось три года. Го Цзюй, жалея и старуху-мать и ее внука, делил всю еду между ними. Однажды Го Цзюй сказал жене:
- Мы так бедны, что даже и одной матери еды не хватает, а если еще кормить внука, получается совсем скудно, и все из-за того, что у нас есть сын. В конце концов, мы с тобой супруги и сможем родить еще детей, а новой матери не будет. Давай ребенка закопаем и тогда сможем больше давать матери.
Услышав такие слова, жена, понятное дело, опечалилась, но мужниного приказа не нарушила, взяла своего трехлетнего сына, и они отправились закапывать его. Го Цзюй прокопал совсем немного, как наткнулся на котелок, полный золота. На котелке были начертаны странные знаки. Надпись гласила: «Небо предназначает это Го Цзюю, знающему сыновнюю почтительность. Никому другому не брать! От Го Цзюя не отнимать!»
Смысл этого состоял в том, что богатство было послано Небом Го Цзюю, и другие люди не должны были им воспользоваться. И вот, взяв котелок, радостные, с живым сыном, они вернулись домой. С той поры они еще больше сил отдавали матери.
("24 примера сыновней почтительности" Го Цзюйцзин, 13 в. н.э., Китай)
Запад
Знаменитая притча про орла и орлёнка в Сети выглядит примерно так:
Летел Орёл через пропасть и нёс на спине маленького Орлёнка. И сказал Орёл:
- Я сейчас большой и сильный, я несу тебя на своей спине. А когда я стану больным и немощным, понесёшь ли ты меня?
- Нет, - ответил Орлёнок. - Я понесу своего сына.
Однако полная версия этой кавказской сказки гораздо суровее, если не жесточе. Орёл в ней по очереди переносит трёх своих птенцов из старого гнезда, разрушенного камнепадом, в новое, прочное и надёжное. Во время полёта над бездонной пропастью он задаёт каждому из них тот самый вопрос. Первые два птенца отвечают, что обязательно понесут старика-отца, - и орёл сбрасывает их в пропасть. Только младшего, который говорит, что понесёт своего сына, орёл приносит в новое гнездо целым и невредимым и растит там, пока орлёнок не становится взрослым.
Очевидно, что Восток "делает ставку" на корни (родители), а Запад - на ветви (дети). С точки зрения выживания вида и то, и другое по-своему мудро и оправданно. А морально-этическая основа такого выбора, наверное, у каждого своя.
Но не приведи Господь - выбирать...