услышать свет
На первый взгляд, фильм «Виновен» похож на радиоспектакль.
Действие состоит из телефонных переговоров диспетчера службы спасения да пары реплик, которыми он обменивается с сотрудниками.
Детектив ведёт расследование, не видя -
ни места преступления, ни жертв, ни улик, ни подозреваемых.
Он только слушает.
А мы-то его видим.
И, параллельно с детективной линией, ведём собственное расследование: кто этот человек? одетый не как все другие,
с рублеными чертами лица, с рубленой стрижкой, который и распоряжения отдаёт как рубит: твёрдо, веско, уверенно.
Как он тут оказался? Что совершил?
Что совершает прямо сейчас, на наших глазах? Спасает или губит? Кого?
Может быть, самого себя?
Где его слабое место? точка слома? да вот же... Хрясь!
Именно в этот миг параллельные линии сюжета вдруг схлёстываются и затягиваются в тугой узел:
теперь его можно лишь разрубить.
Вчера, когда захотелось вырезать выразительный скриншот, я пролистала фильм
и вдруг обнаружила, что, параллельно с разговорной драматургией, там есть световая.
При первом просмотре совсем не до того, не замечаешь, как точно выстроен свет и что цвет рассказывает.
Например. ключевые моменты:
1) когда в глазу вспыхивает красный блик
и
2) когда красным уже залито всё.
Разговор передаёт, о чём человек думает, а цвет - что чувствует.
И вот они - мальчики кровавые в глазах: сперва один (о нём говорят), потом второй (о нём вспомнил).
Цвет их стыкует. Ассоциативно связывает. Объединяет.
И признание вины становится совершенно естественным.
Неизбежным.
Да и вообще, оказалось, там каждый скрип и бульк на своём месте, каждая капля пота.
Ни одной лишней - немой - детали.
Надо же.
Пересмотрю, пожалуй.
Действие состоит из телефонных переговоров диспетчера службы спасения да пары реплик, которыми он обменивается с сотрудниками.
Детектив ведёт расследование, не видя -
ни места преступления, ни жертв, ни улик, ни подозреваемых.
Он только слушает.
А мы-то его видим.
И, параллельно с детективной линией, ведём собственное расследование: кто этот человек? одетый не как все другие,
с рублеными чертами лица, с рубленой стрижкой, который и распоряжения отдаёт как рубит: твёрдо, веско, уверенно.
Как он тут оказался? Что совершил?
Что совершает прямо сейчас, на наших глазах? Спасает или губит? Кого?
Может быть, самого себя?
Где его слабое место? точка слома? да вот же... Хрясь!
Именно в этот миг параллельные линии сюжета вдруг схлёстываются и затягиваются в тугой узел:
теперь его можно лишь разрубить.
Вчера, когда захотелось вырезать выразительный скриншот, я пролистала фильм
и вдруг обнаружила, что, параллельно с разговорной драматургией, там есть световая.
При первом просмотре совсем не до того, не замечаешь, как точно выстроен свет и что цвет рассказывает.
Например. ключевые моменты:
1) когда в глазу вспыхивает красный блик
и
2) когда красным уже залито всё.
Разговор передаёт, о чём человек думает, а цвет - что чувствует.
И вот они - мальчики кровавые в глазах: сперва один (о нём говорят), потом второй (о нём вспомнил).
Цвет их стыкует. Ассоциативно связывает. Объединяет.
И признание вины становится совершенно естественным.
Неизбежным.
Да и вообще, оказалось, там каждый скрип и бульк на своём месте, каждая капля пота.
Ни одной лишней - немой - детали.
Надо же.
Пересмотрю, пожалуй.