опубликовал два года назад
«Когда деревья были большие»
Пересмотрел старинный фильм, и в голову пришла интересная мысль. Кажется, никто до меня это не отмечал. Советский социализм и западный капитализм одинаково положительно относились к труду. Обе идеологии восхваляли труд как нечто достойное восхищения и обожания. Разница была только в том, что на Западе труд почитался за то, что доставлял трудящимся приличный доход и достойную жизнь. В СССР трудились для построения социализма и затем коммунизма. Собственно жизнь трудящихся выносилась за скобки.
Так вот о фильме. Казалось бы, у двух советских граждан произошло счастливое событие одновременно. Девушка обрела «отца». Мужчина обрёл «дочку», которая могла его кормить, ибо он был органически не трудолюбив. Так в эту идиллию советское общество вбило клин. Мужчина почему-то обязательно должен был работать. Если бы была прямая зависимость между приложенными усилиями и результатом, в этом стремлении загнать всех в трудящиеся была бы логика. Однако такой логики в советской действительности не наблюдалось. Я сам лет восемь варился в рабочей среде, а потом лет двадцать был белым воротничком, трудясь в советском офисе. Наблюдая за окружающими, я убедился, что никакой связи между трудолюбием и наградой за труд в СССР не было. Прежде всего, советские люди должны были «числиться» в какой-либо государственной организации. Тот, кто не числился, назывался тунеядцем, хотя фактически такой «тунеядец» иной раз приносил больше пользы стране и людям, чем какой-нибудь лодырь, присосавшийся к госслужбе. Лодырь мог лет сорок прохлаждаться на работе, а потом выйти на заслуженный отдых как честный труженик, хотя пользы от него было, как от козла молока.
Тут кстати рассмотрим предложения об обязательном базовом доходе. По-моему, такой доход обязателен для людей, органически не желающих и не умеющих работать. Надо дать им деньги, чтобы они жили в своё удовольствие при условии, что они ни в каком случае не будут браться за работу, ибо от них сплошной вред. Лодырь-неумеха может столько напортачить, что десять трудолюбивых мастеров не смогут подчистить за ним все огрехи. От природы не все люди способны и не все желают работать усердно и с высоким качеством. Зачем воевать с природой? Пусть каждый найдёт себя и живёт по своим правилам.
В фильме «тунеядец» ходит рыбачить и на охоту, в то время как колхозники копают вручную канаву. Авторы фильма явно люди городские, да ещё и из столиц. Фильм снят в 1961 году (вышел в 1962). В 60-е и 70-е годы в провинции был дефицит всего, особенно продуктов. Мои родственники на Севере охотились и рыбачили не для забавы, а для прокорма, потому что в магазинах было шаром покати. В Костроме в середине 70-х построили огромный магазин «Рыба». Все витрины были забиты кальмаром. Рыбы не было, хотя город стоит на Волге и рядом водохранилище. Жители кушали то, что сами добывали.
Отдельно надо сказать про трудовые доходы. У нас на заводе в 1968 рабочие с высшим разрядом не могли себе позволить машину. Её имел только один, но он был фанатик автомобилизма и работал фактически на двух работах, чтобы её содержать. Остальные могли мечтать только о мотоцикле. Самым крутым считался чехословацкий мотоцикл «Ява». С наступлением капитализма после 1991 все мечтавшие о машине её приобрели и стали менять через два-три года на новую. С 1991 по 2000 число автомобилей в частном владении в Москве увеличилось в десять раз.
Пересмотрел старинный фильм, и в голову пришла интересная мысль. Кажется, никто до меня это не отмечал. Советский социализм и западный капитализм одинаково положительно относились к труду. Обе идеологии восхваляли труд как нечто достойное восхищения и обожания. Разница была только в том, что на Западе труд почитался за то, что доставлял трудящимся приличный доход и достойную жизнь. В СССР трудились для построения социализма и затем коммунизма. Собственно жизнь трудящихся выносилась за скобки.
Так вот о фильме. Казалось бы, у двух советских граждан произошло счастливое событие одновременно. Девушка обрела «отца». Мужчина обрёл «дочку», которая могла его кормить, ибо он был органически не трудолюбив. Так в эту идиллию советское общество вбило клин. Мужчина почему-то обязательно должен был работать. Если бы была прямая зависимость между приложенными усилиями и результатом, в этом стремлении загнать всех в трудящиеся была бы логика. Однако такой логики в советской действительности не наблюдалось. Я сам лет восемь варился в рабочей среде, а потом лет двадцать был белым воротничком, трудясь в советском офисе. Наблюдая за окружающими, я убедился, что никакой связи между трудолюбием и наградой за труд в СССР не было. Прежде всего, советские люди должны были «числиться» в какой-либо государственной организации. Тот, кто не числился, назывался тунеядцем, хотя фактически такой «тунеядец» иной раз приносил больше пользы стране и людям, чем какой-нибудь лодырь, присосавшийся к госслужбе. Лодырь мог лет сорок прохлаждаться на работе, а потом выйти на заслуженный отдых как честный труженик, хотя пользы от него было, как от козла молока.
Тут кстати рассмотрим предложения об обязательном базовом доходе. По-моему, такой доход обязателен для людей, органически не желающих и не умеющих работать. Надо дать им деньги, чтобы они жили в своё удовольствие при условии, что они ни в каком случае не будут браться за работу, ибо от них сплошной вред. Лодырь-неумеха может столько напортачить, что десять трудолюбивых мастеров не смогут подчистить за ним все огрехи. От природы не все люди способны и не все желают работать усердно и с высоким качеством. Зачем воевать с природой? Пусть каждый найдёт себя и живёт по своим правилам.
В фильме «тунеядец» ходит рыбачить и на охоту, в то время как колхозники копают вручную канаву. Авторы фильма явно люди городские, да ещё и из столиц. Фильм снят в 1961 году (вышел в 1962). В 60-е и 70-е годы в провинции был дефицит всего, особенно продуктов. Мои родственники на Севере охотились и рыбачили не для забавы, а для прокорма, потому что в магазинах было шаром покати. В Костроме в середине 70-х построили огромный магазин «Рыба». Все витрины были забиты кальмаром. Рыбы не было, хотя город стоит на Волге и рядом водохранилище. Жители кушали то, что сами добывали.
Отдельно надо сказать про трудовые доходы. У нас на заводе в 1968 рабочие с высшим разрядом не могли себе позволить машину. Её имел только один, но он был фанатик автомобилизма и работал фактически на двух работах, чтобы её содержать. Остальные могли мечтать только о мотоцикле. Самым крутым считался чехословацкий мотоцикл «Ява». С наступлением капитализма после 1991 все мечтавшие о машине её приобрели и стали менять через два-три года на новую. С 1991 по 2000 число автомобилей в частном владении в Москве увеличилось в десять раз.