Арнольд
Был моим учителем в деле халтуры. В этом слове нет ничего плохого, его просто опустили при совке, говоря о нём, как о чём-то гадком, потому что халтурой занимались трудящиеся, не желающие сидеть на предприятии от сих до сих под контролем начальства. При Брежневе было негласная договорённость между начальством и народом: мы не лезем в ваши дела, а вы не суйтесь в наши. Застой означал также стабильность законов: не было такого, чтобы поутру вдруг появился какой-нибудь новый закон против народа. Брежнев охотился, целовался с лидерами иных стран, украшал себя медальками и орденами, а в мелкие дела мелких людей не совался. Народ приспосабливался, как мог, чтобы выжить в условиях социализма. Например, МРОТ в те времена был не только для расчётов штрафов, а реально многие получали зарплату в таком размере. В 70-е годы МРОТ был 60 рублей в месяц. Понятно, что прожить на такие деньги было невозможно, несмотря на столь воспеваемую совкодрочерами любителями СССР сытую жизнь при социализме. Устраивались на две-три работы, если невозможно было самому, устраивали своих родственников для галочки, а работали сами. Вот таких трудящихся и называли халтурщиками. Я в детстве и не знал, что так можно. Поскольку у меня не было высшего образования (а до 22 лет и среднего не было), то пошёл на завод, думая, что только там и могут работать малообразованные. Когда меня вытурили с завода (это отдельная история, как-нибудь поведаю), устроился в ближайшее от дома учреждение на должность «круглое кати, плоское тащи». Там и познакомился с Арнольдом. На самом деле его звали по-другому, но, хотя его уже нет в живых, его вдова и сын живы, и я не хотел бы, чтобы они обиделись, что какой-то кляузник полощет его имя.
Арнольд был тем, что тогда называлось лимитчик, а сейчас гастарбайтер. Лимитом в те времена называли то, что сейчас квота. Он был русский из Казахстана. В тех краях его называли Кёк-гёз (синий глаз). В отличие от гастарбайтеров у лимитчиков была мечта получить постоянную прописку по месту жительства на служебной площади. Им обещали такую прописку через десять или пятнадцать лет (точно не помню) работы в ЖЭКе. Арнольд жил в коммуналке, где кроме него постоянно жила старушка, а временно он и ещё другие работники ЖЭКа. Лимитчики вкалывали не только в ЖЭКе, но также и в других местах. Одно время в этой квартире жил мент. Как-то пили вместе с ним и спросили, бьют ли в милиции. Он сказал, что смотрят на личность задержанного. Если москвич, да ещё интеллигент, то воздерживались, потому что он мог «навонять», то есть нажаловаться. Иногородний, да ещё из простых, мог получить по суслам, если начинал выступать.
Продолжение следует.