Как я поймал домушника на месте преступления
(Ну, ооочень много букв!)
Было воскресное утро. В доме, кроме меня, было две старушки, пившие чай в дальней комнате. Пошёл выгуливать собачку. Ключи взять поленился. Чтобы не отвлекать старушек от чая, входную дверь не запер. Дело-то быстрое. Прямо напротив дома лужайка. Выпустил собачку, а она, вместо того, чтобы гулять по лужайке, бросилась в соседний двор. Я за ней. Кричал ей, кричал, - не слушает. Пока догнал её и надел ошейник, прошло минут десять-пятнадцать. Подхожу к дверям, а собачка испуганно вырвалась из рук и спряталась под кроватью в комнате направо. А я чую, что в доме есть посторонние. Я никогда не курил, поэтому нюх обострённый. Вхожу в ближайшую к выходу комнатку налево. По причуде архитектора эта комната была даже днём затемнённой, потому что дом построен в форме буквы «г», и комната находилась внутри двух черт этой буквы, так что стена заслоняла от солнечного света половину окна.
Вхожу я в комнату и вижу, что на диване примостился человечек, можно сказать шибздик.
- Ты что здесь делаешь? - я так строго.
- Я пришёл к тёте Мусе, - отвечает человечек.
А надо сказать, что это детское прозвище старушки, известное только своим. Значит, он знаком с ней. Я, говорит, пришёл в гости. Смотрю, у его ног сумочка, а сверху в сумочке книжки старушки. Зачем, говорю, ты взял эти книги. Почитать, отвечает человечек. А книги на немецком и готическим шрифтом. У человечка же передние зубы железные. Как минимум, одна ходка у него была.
- Давай, - говорю, - убирайся отсюда, а то в милицию позвоню.
Вдруг (как же без вдруг?) появляется тетя Муся.
- Здравствуй, тётя Муся, - говорит человечек. - Я Петя. Жил в квартире над вами.
- Здравствуй, Петя, - говорит старушка.
- Так вы знакомы? - спрашиваю я.
- Ну конечно, - говорит старушка, - он с моим сыном учился в одной школе.
Сдавать в милицию старого знакомого старушки было бы неправильно, поэтому я отказался от этой мысли, а только потребовал документы. «Петя» охотно показал паспорт. На странице с пропиской пусто.
- А где же прописка? - спрашиваю.
- А я, - говорит, - только что вышел с зоны, прописаться ещё не успел. А живу я тут неподалёку.
И сообщил свой адрес.
- Ну ладно, - говорю, - в другой раз приходи по приглашению, а сейчас иди отсюда.
Но это ещё не был конец приключения. Вдруг (опять вдруг) раздаётся звонок в дверь. Открываю дверь. Стоит тот же «Петя».
- Я, - говорит, - забыл свою сумочку.
Я сказал, что сейчас посмотрю, запер перед ним дверь и взял в руки сумочку. Помимо извлеченных мною оттуда книг там был ещё т.н. кассетник (портативный магнитофон). У меня такого не было. У старушки, насколько я знал, тоже не было. Но на всякий случай я её спросил, не знаком ли ей этот предмет. Может быть, её сын приносил такое? Старушка ответила, что нет. Я отдал сумочку незваному гостю, хотя был почти уверен, что он похитил этот магнитофон у кого-то ещё. Но не пойман - не вор.
Опять же, это ещё не конец. Когда провели тщательное обследование комнаты, где был незваный гость (что надо было бы сделать в его присутствии), обнаружилась пропажа старого дедушкиного пиджака. Дедушки уже не было в живых, а пиджак был потёртый и его единственным достоинством был материал - замша. При советской власти этот материал был в моде по причине своего дефицита. Так что пришли к выводу, что в результате визита бывшего соседа потерян только старый пиджак.
Но не тут-то было. Последовало продолжение. Ближе к вечеру старушка обнаружила пропажу своих золотых часиков и кольца. Надо сказать, она их теряла почти каждый день, потому что у неё было свойство любую вещь бросать там, где в ней отпадала надобность. Потерянные вещи находились в ванной, туалете, на кухне, в любом закутке. Так было и с часиками и колечком. Чаще всего они обнаруживались в ванной, где старушка перед утренним туалетом их снимала и бросала, где попало. Но тот день в доме был посторонний, поэтому старушка решила, что он их и украл. Позвонила в милицию. Приехал опер по дороге с убийства, так как был ближе всех. После убойного дела это был для него отдых. Расспросил старушку и меня, вызвал участкового. Тот подтвердил, что этот самый Петя в самом деле раньше здесь жил, но давно уже не живёт. Я сообщил адрес, который дал Петя. Участковый сходил по адресу, но никакой Петя там не жил. Старушка не стала писать заявления, поэтому роль милиции в деле на этом закончилась. Старушка имела претензии ко мне за то, что я не сдал сразу же Петю в милицию. Я же мотивировал свою мягкость тем, что старушка признала в нём знакомого. Кстати спросил её, действительно ли этот человечек был похож на Петю. Она ответила, что по росту и возрасту это точно он.
Продолжение.
В нашем подъезде жил один молодой человек, страдавший (или наслаждавшийся?) конфабуляцией. При этом заболевании человек уверен, что все рассказанные им события имели место в действительности. Лжец врёт, чтобы извлечь пользу. Конфабулятору никакой выгоды от его россказней нет. Так вот, этот юноша, среди прочего, уверял, что он экстрасенс, поэтому может помочь нам найти пропавшие вещи. Он с умным видом заявил, что они находятся в доме, стоявшем на другой стороне улицы, причём на чердаке этого дома. Конечно, никто не пошёл проверять, зная, что ему нельзя верить.
Прошло недели две. Вдруг (куда деться от этих «вдруг»?) старушка находит свои золотые вещи в кармане своего халата. Таким образом, «гость» украл только старый пиджак. А перерыл весь письменный стол, находившийся в той самой комнате. По наивности он думал, что найдёт там деньги или ценные вещи, которые обычно хранят в письменном столе. Но в этом столе не было ничего, кроме никому не нужных безделушек.
Еще одно продолжение.
Примерно через год раздаётся звонок в дверь ближе в двенадцати ночи. Открываю. Передо мной стоит Петя. Ему негде было переночевать, и он пришёл попроситься на ночлег. Я чуть не умер со смеху.
- После твоего прошлого визита, - говорю, - у нас пропал дедушкин пиджак, так что тебе сюда входа нет.
Он ответил, что пиджак украли «они». Но не уточнил, кто именно. Вероятно, пока он шарил в доме, на лестнице его поджидали сообщники, которым он и отдал пиджак.
Было воскресное утро. В доме, кроме меня, было две старушки, пившие чай в дальней комнате. Пошёл выгуливать собачку. Ключи взять поленился. Чтобы не отвлекать старушек от чая, входную дверь не запер. Дело-то быстрое. Прямо напротив дома лужайка. Выпустил собачку, а она, вместо того, чтобы гулять по лужайке, бросилась в соседний двор. Я за ней. Кричал ей, кричал, - не слушает. Пока догнал её и надел ошейник, прошло минут десять-пятнадцать. Подхожу к дверям, а собачка испуганно вырвалась из рук и спряталась под кроватью в комнате направо. А я чую, что в доме есть посторонние. Я никогда не курил, поэтому нюх обострённый. Вхожу в ближайшую к выходу комнатку налево. По причуде архитектора эта комната была даже днём затемнённой, потому что дом построен в форме буквы «г», и комната находилась внутри двух черт этой буквы, так что стена заслоняла от солнечного света половину окна.
Вхожу я в комнату и вижу, что на диване примостился человечек, можно сказать шибздик.
- Ты что здесь делаешь? - я так строго.
- Я пришёл к тёте Мусе, - отвечает человечек.
А надо сказать, что это детское прозвище старушки, известное только своим. Значит, он знаком с ней. Я, говорит, пришёл в гости. Смотрю, у его ног сумочка, а сверху в сумочке книжки старушки. Зачем, говорю, ты взял эти книги. Почитать, отвечает человечек. А книги на немецком и готическим шрифтом. У человечка же передние зубы железные. Как минимум, одна ходка у него была.
- Давай, - говорю, - убирайся отсюда, а то в милицию позвоню.
Вдруг (как же без вдруг?) появляется тетя Муся.
- Здравствуй, тётя Муся, - говорит человечек. - Я Петя. Жил в квартире над вами.
- Здравствуй, Петя, - говорит старушка.
- Так вы знакомы? - спрашиваю я.
- Ну конечно, - говорит старушка, - он с моим сыном учился в одной школе.
Сдавать в милицию старого знакомого старушки было бы неправильно, поэтому я отказался от этой мысли, а только потребовал документы. «Петя» охотно показал паспорт. На странице с пропиской пусто.
- А где же прописка? - спрашиваю.
- А я, - говорит, - только что вышел с зоны, прописаться ещё не успел. А живу я тут неподалёку.
И сообщил свой адрес.
- Ну ладно, - говорю, - в другой раз приходи по приглашению, а сейчас иди отсюда.
Но это ещё не был конец приключения. Вдруг (опять вдруг) раздаётся звонок в дверь. Открываю дверь. Стоит тот же «Петя».
- Я, - говорит, - забыл свою сумочку.
Я сказал, что сейчас посмотрю, запер перед ним дверь и взял в руки сумочку. Помимо извлеченных мною оттуда книг там был ещё т.н. кассетник (портативный магнитофон). У меня такого не было. У старушки, насколько я знал, тоже не было. Но на всякий случай я её спросил, не знаком ли ей этот предмет. Может быть, её сын приносил такое? Старушка ответила, что нет. Я отдал сумочку незваному гостю, хотя был почти уверен, что он похитил этот магнитофон у кого-то ещё. Но не пойман - не вор.
Опять же, это ещё не конец. Когда провели тщательное обследование комнаты, где был незваный гость (что надо было бы сделать в его присутствии), обнаружилась пропажа старого дедушкиного пиджака. Дедушки уже не было в живых, а пиджак был потёртый и его единственным достоинством был материал - замша. При советской власти этот материал был в моде по причине своего дефицита. Так что пришли к выводу, что в результате визита бывшего соседа потерян только старый пиджак.
Но не тут-то было. Последовало продолжение. Ближе к вечеру старушка обнаружила пропажу своих золотых часиков и кольца. Надо сказать, она их теряла почти каждый день, потому что у неё было свойство любую вещь бросать там, где в ней отпадала надобность. Потерянные вещи находились в ванной, туалете, на кухне, в любом закутке. Так было и с часиками и колечком. Чаще всего они обнаруживались в ванной, где старушка перед утренним туалетом их снимала и бросала, где попало. Но тот день в доме был посторонний, поэтому старушка решила, что он их и украл. Позвонила в милицию. Приехал опер по дороге с убийства, так как был ближе всех. После убойного дела это был для него отдых. Расспросил старушку и меня, вызвал участкового. Тот подтвердил, что этот самый Петя в самом деле раньше здесь жил, но давно уже не живёт. Я сообщил адрес, который дал Петя. Участковый сходил по адресу, но никакой Петя там не жил. Старушка не стала писать заявления, поэтому роль милиции в деле на этом закончилась. Старушка имела претензии ко мне за то, что я не сдал сразу же Петю в милицию. Я же мотивировал свою мягкость тем, что старушка признала в нём знакомого. Кстати спросил её, действительно ли этот человечек был похож на Петю. Она ответила, что по росту и возрасту это точно он.
Продолжение.
В нашем подъезде жил один молодой человек, страдавший (или наслаждавшийся?) конфабуляцией. При этом заболевании человек уверен, что все рассказанные им события имели место в действительности. Лжец врёт, чтобы извлечь пользу. Конфабулятору никакой выгоды от его россказней нет. Так вот, этот юноша, среди прочего, уверял, что он экстрасенс, поэтому может помочь нам найти пропавшие вещи. Он с умным видом заявил, что они находятся в доме, стоявшем на другой стороне улицы, причём на чердаке этого дома. Конечно, никто не пошёл проверять, зная, что ему нельзя верить.
Прошло недели две. Вдруг (куда деться от этих «вдруг»?) старушка находит свои золотые вещи в кармане своего халата. Таким образом, «гость» украл только старый пиджак. А перерыл весь письменный стол, находившийся в той самой комнате. По наивности он думал, что найдёт там деньги или ценные вещи, которые обычно хранят в письменном столе. Но в этом столе не было ничего, кроме никому не нужных безделушек.
Еще одно продолжение.
Примерно через год раздаётся звонок в дверь ближе в двенадцати ночи. Открываю. Передо мной стоит Петя. Ему негде было переночевать, и он пришёл попроситься на ночлег. Я чуть не умер со смеху.
- После твоего прошлого визита, - говорю, - у нас пропал дедушкин пиджак, так что тебе сюда входа нет.
Он ответил, что пиджак украли «они». Но не уточнил, кто именно. Вероятно, пока он шарил в доме, на лестнице его поджидали сообщники, которым он и отдал пиджак.