Изгнание из комсомола
Жил человек с стране Иняз на переводческом факультете. После первого курса поехал он в стройотряд. Там проявил себя с хорошей стороны и завязал полезные знакомства. В следующий раз поехал уже не рядовым бойцом, а бригадиром, то есть пробился в начальники. Надо сказать, что работа целиком и полностью лежала на плечах рядовых, а начальство в лице командира, комиссара и бригадиров занималось беспробудным пьянством. Но тут, как на грех, началась очередная кампания по борьбе с водкой.
И вот прибывает комиссия от деканата. И видит, что рядовые вкалывают от души. И направляется комиссия в штаб. И открывает дверь и спотыкается о лежащего на полу у самых дверей комиссара. И по всему штабу разбросаны тела командира и бригадиров, а между ними пустые бутылки.
Начался гигантский скандал. Советских студентов наказывали в два этапа: сперва исключали из комсомола, а потом из вуза. Большинство провинившихся покорно ждали второго этапа, претерпев исключение из комсомола. Но наш герой оказался сметливым парнишкой. Он не стал ждать милости от природы, а записался на приём к ректору. Тогда ректором была Бородина, германист по основной специальности, но написавшая также справочник по ретороманскому языку, стоящий сейчас у меня на полке. Ничего нового там нет, кроме того, что это была первая книга по ретороманскому на русском языке. Это я отвлекся. Вернёмся к нашему барану. Он сразу стал каяться и пообещал больше так не поступать, а главное, сам же и предложил себя наказать самым страшным способом, а именно путём перевода на вечернее отделение. Бородина согласилась, и он был опущен до студента-вечерника.
Когда наступил второй этап наказания грешников, их всех исключили из вуза, а наш герой оказался вне досягаемости, ибо был уже наказан, а дважды за один проступок не наказывают.
И вот прибывает комиссия от деканата. И видит, что рядовые вкалывают от души. И направляется комиссия в штаб. И открывает дверь и спотыкается о лежащего на полу у самых дверей комиссара. И по всему штабу разбросаны тела командира и бригадиров, а между ними пустые бутылки.
Начался гигантский скандал. Советских студентов наказывали в два этапа: сперва исключали из комсомола, а потом из вуза. Большинство провинившихся покорно ждали второго этапа, претерпев исключение из комсомола. Но наш герой оказался сметливым парнишкой. Он не стал ждать милости от природы, а записался на приём к ректору. Тогда ректором была Бородина, германист по основной специальности, но написавшая также справочник по ретороманскому языку, стоящий сейчас у меня на полке. Ничего нового там нет, кроме того, что это была первая книга по ретороманскому на русском языке. Это я отвлекся. Вернёмся к нашему барану. Он сразу стал каяться и пообещал больше так не поступать, а главное, сам же и предложил себя наказать самым страшным способом, а именно путём перевода на вечернее отделение. Бородина согласилась, и он был опущен до студента-вечерника.
Когда наступил второй этап наказания грешников, их всех исключили из вуза, а наш герой оказался вне досягаемости, ибо был уже наказан, а дважды за один проступок не наказывают.