Опа
Двенадцать лет назад я впервые побывала в театре на Таганке, потом писала несколько лет курсовые работы, готовясь к диплому. Но американская литература победила во мне страсть к театру и не сложился намеченный на первых курсах диплом, но я не жалею. О Таганке я читала очень много, начиная от томов и стенографий скандалов и заканчивая всеми газетными вырезками в библиотеке СТД. И тетатр этот любила до боли и одурения, по 10 раз ходила на спектакли и готова была в любой момент подорваться и вымолить у администратора контрамарки. Это было давно, конечно.
Но история скандалов не закончилась. Сегодня по телевизору показывали моих бесконечно любимых акторов Тимура Бадалбейли, Муляра, Высоцкого (другого, конечно), Антипова и Любовь Селютину, а напротивоположной стороне Иван Рыжиков, Васильев и старички...
И вот они все герои "Доброго человека из Сычуани", где добро, где зло.
Театр не должен становиться мемориалом, Любимов, несмотря на весь свой уникальный талант, не может быть вечным режиссером и руководителем. Тем более для молодого поколения актеров, которое должно расти и экпериментировать. Но тут же совершенно ясно, что все, что делала Таганка посление два года без Любимова - это шаги в пустоту и крах. А народ по-прежнему идет на старые изведанные "Мастер и Маргариту", любители же таганковского на остальные спектакли, в принципе, мало доступные буржуазии и даже гламурным хиппстерам, которые не будут на вечеринках хвастаться посещение Таганки. Это отдельный мир. Отдельный характер.
Но неужели в России нет режиссера, который бы схватил эту ноту и сыграл ее в новой тональности?
Очевидно, что возвращение Любимова - не выход.
И жалко так прекрасных актеров, удивительные спектакли.
Я от Таганки полюбила театр. Никогда не забуду, как впервые сидела на приставном стульчике на "Театральном романе" и глохла и слепла от ощущения открытия. Я держала за ручку дверь в новое измерение на этом спектакле.
Как -тоне хочется терять это.
В этом смыле мудро живет ровесник Таганки "Современник", преодолевший уход Ефремова, мощнейшего звена, без которого, наверное, тогда многие тоже видели смерть театра. Но пережили. И сейчас, я уверена, если Волчек уйдет, то все должно уладиться более-менее нормально и быстро. Потому что театр, несомненно, открыт. Да, есть косяки, да, много попсы - но пусть по бокам перчатки в резиновых рукавицах - лицо-то осталось.
А с Таганкой сложней. Это был такой закрытый всему остальному театральному миру объект, что сложно будет всем там. Как и тридцать лет наза ухандохали там гений Эфроса. Не отзлости ведь, не специально, а как щенята, стерегущую нору для вожака. И судить, строго говоря, не хочется. Но мне себя даже жалко, что я не видела Эфроса в работе. Не успела, а ведь могла бы.
Так и теперь, Театр трещит по швам, но возвращается в старые ласты, им бы поискать нужно кого-то. Пусть с благословения от Любимова, но не с очередным скандалом..
Но история скандалов не закончилась. Сегодня по телевизору показывали моих бесконечно любимых акторов Тимура Бадалбейли, Муляра, Высоцкого (другого, конечно), Антипова и Любовь Селютину, а напротивоположной стороне Иван Рыжиков, Васильев и старички...
И вот они все герои "Доброго человека из Сычуани", где добро, где зло.
Театр не должен становиться мемориалом, Любимов, несмотря на весь свой уникальный талант, не может быть вечным режиссером и руководителем. Тем более для молодого поколения актеров, которое должно расти и экпериментировать. Но тут же совершенно ясно, что все, что делала Таганка посление два года без Любимова - это шаги в пустоту и крах. А народ по-прежнему идет на старые изведанные "Мастер и Маргариту", любители же таганковского на остальные спектакли, в принципе, мало доступные буржуазии и даже гламурным хиппстерам, которые не будут на вечеринках хвастаться посещение Таганки. Это отдельный мир. Отдельный характер.
Но неужели в России нет режиссера, который бы схватил эту ноту и сыграл ее в новой тональности?
Очевидно, что возвращение Любимова - не выход.
И жалко так прекрасных актеров, удивительные спектакли.
Я от Таганки полюбила театр. Никогда не забуду, как впервые сидела на приставном стульчике на "Театральном романе" и глохла и слепла от ощущения открытия. Я держала за ручку дверь в новое измерение на этом спектакле.
Как -тоне хочется терять это.
В этом смыле мудро живет ровесник Таганки "Современник", преодолевший уход Ефремова, мощнейшего звена, без которого, наверное, тогда многие тоже видели смерть театра. Но пережили. И сейчас, я уверена, если Волчек уйдет, то все должно уладиться более-менее нормально и быстро. Потому что театр, несомненно, открыт. Да, есть косяки, да, много попсы - но пусть по бокам перчатки в резиновых рукавицах - лицо-то осталось.
А с Таганкой сложней. Это был такой закрытый всему остальному театральному миру объект, что сложно будет всем там. Как и тридцать лет наза ухандохали там гений Эфроса. Не отзлости ведь, не специально, а как щенята, стерегущую нору для вожака. И судить, строго говоря, не хочется. Но мне себя даже жалко, что я не видела Эфроса в работе. Не успела, а ведь могла бы.
Так и теперь, Театр трещит по швам, но возвращается в старые ласты, им бы поискать нужно кого-то. Пусть с благословения от Любимова, но не с очередным скандалом..