Завтра всегда была война
Это написал учитель Новой школы Сергей Волков на ФБ ( запрещён в РФ).
Я не во всём с ним согласна.
Но хочу, чтобы как можно больше людей это прочитали.
Посмотрел черно-красно-желтый (в цвета немецкого флага) спектакль «Двадцать третий» у Фоменок. По «Черному обелиску» Ремарка. Три сценических плана, хитро переплетенных: мастерская надгробий (черный) - Мулен руж и прочие увеселения (красный) - дом сумасшедших (желтый). Огромные готические цифры - 1923 - год действия романа. После большой войны. Прошло сто лет - и...
Записал несколько мыслей, пришедших по ходу наблюдения над зрелищем.
1. Война в природе людей. Возможно, даже в природе самой жизни. Мы убиваем другую жизнь, чтобы продолжать свою. Каждый раз, когда мы что-то едим, мы едим убитое или могшее жить - животное или растение. В свою очередь нас «едят» тоже: комары, грибы, бактерии, вирусы, млекопитающие, люди. Мы стараемся не даваться - они стараются не даваться. Это и есть война. Можно назвать по-другому, но суть та же. Можно назвать - жизнь. Это синонимы. Мы ежедневно все кого-то убиваем. Жизнь стоит на войне и смерти. (Грызня в соцсетях - той же самой природы). Никакого светлого завтра не будет, потому что человек не может измениться биологически.
2. Война в природе самой природы. Когда происходит землетрясение и разом гибнет 50 тысяч человек, мы ужасаемся слепой силе, с которой не поспоришь и которую бессмысленно обвинять. Она не персонифицирована и лишена образа. Когда те же тысячи гибнут на войне, мы ужасаемся - но и обвиняем, и взываем, и просим остановиться. Как будто бы здесь для нас другой адресат: не глухие подземные силы, а человек. Часто с именем и фамилией. Но человек - та же природа. Не в смысле что он живой, а в смысле такой же темный, глухой и слепой. Что творится в космосе черепной коробки? Примерно то же самое, что и под земной корой - неуправляемое и непостижимое. Война людей - такая же природная стихия, то же перманентное землетрясение с неизвестным ритмом и невычислимыми местами прорыва. Она никогда не кончается, и не к кому взывать. Может притухнуть иногда, но будет глухо ворочаться в глубине до нового срока. Хаос человеческого сознания не осветить до конца фонариком разума, как ни просвещай и ни образовывай. Там нет дна. Там нет лица. Там не с кем разговаривать и не к кому взывать.
3. Сейчас, в двадцать третьем без кавычек, мы в когнитивном тупике. Невозможность договориться, потому что нет не то что общего словаря - общей грамматики. У школьников есть такое упражнение: переведи прямую речь в косвенную без ошибок. Ошибки связаны с местоимениями. Мы спросили: «Вы придете?» Это прямая речь. Мы спросили, придут ли они. Это речь косвенная. «Вы» по правилам грамматики меняется на «они». Но эта же косвенная речь может получиться из такой прямой: Мы спросили: «Они придут?» Кто же такие «они» в косвенной речи: «вы» или «они» из прямой? И то, и то возможно. Или вот еще: Они ответили: «Мы придем к вам». В косвенной это будет так: Они ответили, что они к нам придут. Здесь в «они» превратились «мы»... Смотрите, как «мы», «вы» и «они» перетекают одно в другое. И как строго нужно следить за этими местоимениями. Не оглянешься, как они тебя обманут.
Что происходит сегодня в нашей системе местоимений?
Одни говорят: оставьте нас в покое, мы хотим жить, как мы хотим жить. Не лезьте к нам. Мы не вы. Мы это мы. И имеем на это право.
Другие отвечают: нет, вы это не вы, вы это мы. Вы просто запамятовали. Триста лет вы и мы были мы. Вы просто последние тридцать лет слушаете не нас, а - их. А они живут далеко и по другим законам - и они точно не мы и не вы. И никогда нами и вами не были. Вы хотите быть как они, а вы на самом деле мы - а ими и с ними быть не можете. Мы вам это сейчас и объясним - не мытьем, так вытьем.
А есть еще и третьи лица. Они. Как и положено грамматикой, они вроде в стороне, но входят в ту же парадигму.
И вот «мы» сцепились с «вы». Типа с мыслью вколотить понимание. Но чем дальше, тем больше выясняется, что на самом деле «мы» воюют с «они» - за «вы». Против идеи «вы=они» за идею «вы=мы». Потому что не верят, что «они» не превратят «вы» в «они», если их оставить в покое. А поскольку в системе координат у «мы» никаких «вы» нету ("вы" это "мы"), то перспектива превращения в «они» маячит перед самими «мы». На что «мы» никак не согласны, потому что кто ж уступит первое лицо кому-то другому?
А если теперь представить, что первое лицо всегда первое только для того, кто говорит, что оно не абсолютно, то становится еще сложнее. Каждый хочет занять эту нишу и говорить от первого лица, всех прочих считая вторыми и третьими. Или вообще предлагая эту парадигму отменить - и оставить только «мы». Скоро все будут «мы». Как ни пиши Испания, все выйдет Китай...
4. Что делать? Не ждать, не верить, не надеяться. Нечего, не во что, не на что. Жить в предлагаемых обстоятельствах. Других не было и не будет. Завтра всегда была война.
Я не во всём с ним согласна.
Но хочу, чтобы как можно больше людей это прочитали.
Посмотрел черно-красно-желтый (в цвета немецкого флага) спектакль «Двадцать третий» у Фоменок. По «Черному обелиску» Ремарка. Три сценических плана, хитро переплетенных: мастерская надгробий (черный) - Мулен руж и прочие увеселения (красный) - дом сумасшедших (желтый). Огромные готические цифры - 1923 - год действия романа. После большой войны. Прошло сто лет - и...
Записал несколько мыслей, пришедших по ходу наблюдения над зрелищем.
1. Война в природе людей. Возможно, даже в природе самой жизни. Мы убиваем другую жизнь, чтобы продолжать свою. Каждый раз, когда мы что-то едим, мы едим убитое или могшее жить - животное или растение. В свою очередь нас «едят» тоже: комары, грибы, бактерии, вирусы, млекопитающие, люди. Мы стараемся не даваться - они стараются не даваться. Это и есть война. Можно назвать по-другому, но суть та же. Можно назвать - жизнь. Это синонимы. Мы ежедневно все кого-то убиваем. Жизнь стоит на войне и смерти. (Грызня в соцсетях - той же самой природы). Никакого светлого завтра не будет, потому что человек не может измениться биологически.
2. Война в природе самой природы. Когда происходит землетрясение и разом гибнет 50 тысяч человек, мы ужасаемся слепой силе, с которой не поспоришь и которую бессмысленно обвинять. Она не персонифицирована и лишена образа. Когда те же тысячи гибнут на войне, мы ужасаемся - но и обвиняем, и взываем, и просим остановиться. Как будто бы здесь для нас другой адресат: не глухие подземные силы, а человек. Часто с именем и фамилией. Но человек - та же природа. Не в смысле что он живой, а в смысле такой же темный, глухой и слепой. Что творится в космосе черепной коробки? Примерно то же самое, что и под земной корой - неуправляемое и непостижимое. Война людей - такая же природная стихия, то же перманентное землетрясение с неизвестным ритмом и невычислимыми местами прорыва. Она никогда не кончается, и не к кому взывать. Может притухнуть иногда, но будет глухо ворочаться в глубине до нового срока. Хаос человеческого сознания не осветить до конца фонариком разума, как ни просвещай и ни образовывай. Там нет дна. Там нет лица. Там не с кем разговаривать и не к кому взывать.
3. Сейчас, в двадцать третьем без кавычек, мы в когнитивном тупике. Невозможность договориться, потому что нет не то что общего словаря - общей грамматики. У школьников есть такое упражнение: переведи прямую речь в косвенную без ошибок. Ошибки связаны с местоимениями. Мы спросили: «Вы придете?» Это прямая речь. Мы спросили, придут ли они. Это речь косвенная. «Вы» по правилам грамматики меняется на «они». Но эта же косвенная речь может получиться из такой прямой: Мы спросили: «Они придут?» Кто же такие «они» в косвенной речи: «вы» или «они» из прямой? И то, и то возможно. Или вот еще: Они ответили: «Мы придем к вам». В косвенной это будет так: Они ответили, что они к нам придут. Здесь в «они» превратились «мы»... Смотрите, как «мы», «вы» и «они» перетекают одно в другое. И как строго нужно следить за этими местоимениями. Не оглянешься, как они тебя обманут.
Что происходит сегодня в нашей системе местоимений?
Одни говорят: оставьте нас в покое, мы хотим жить, как мы хотим жить. Не лезьте к нам. Мы не вы. Мы это мы. И имеем на это право.
Другие отвечают: нет, вы это не вы, вы это мы. Вы просто запамятовали. Триста лет вы и мы были мы. Вы просто последние тридцать лет слушаете не нас, а - их. А они живут далеко и по другим законам - и они точно не мы и не вы. И никогда нами и вами не были. Вы хотите быть как они, а вы на самом деле мы - а ими и с ними быть не можете. Мы вам это сейчас и объясним - не мытьем, так вытьем.
А есть еще и третьи лица. Они. Как и положено грамматикой, они вроде в стороне, но входят в ту же парадигму.
И вот «мы» сцепились с «вы». Типа с мыслью вколотить понимание. Но чем дальше, тем больше выясняется, что на самом деле «мы» воюют с «они» - за «вы». Против идеи «вы=они» за идею «вы=мы». Потому что не верят, что «они» не превратят «вы» в «они», если их оставить в покое. А поскольку в системе координат у «мы» никаких «вы» нету ("вы" это "мы"), то перспектива превращения в «они» маячит перед самими «мы». На что «мы» никак не согласны, потому что кто ж уступит первое лицо кому-то другому?
А если теперь представить, что первое лицо всегда первое только для того, кто говорит, что оно не абсолютно, то становится еще сложнее. Каждый хочет занять эту нишу и говорить от первого лица, всех прочих считая вторыми и третьими. Или вообще предлагая эту парадигму отменить - и оставить только «мы». Скоро все будут «мы». Как ни пиши Испания, все выйдет Китай...
4. Что делать? Не ждать, не верить, не надеяться. Нечего, не во что, не на что. Жить в предлагаемых обстоятельствах. Других не было и не будет. Завтра всегда была война.