Cum ignostes non disputandum
Наши товарищи из Вологды заочно подключились к проводимой нами совместно с Либертарианской партией дискуссии по теме "СССР 2.0 или государство - ночной сторож?" (http://kkkust.livejournal.com/38698.htmll). Традиционно, приводим ниже их позицию по озвученным для дискуссии вопросам.
Оригинал взят у eskn в Cum ignostes non disputandum
Товарищи из Коломенского Куста в ближайший вторник проводят диспут с либертарианцами. Эта новость меня несколько удивила, впрочем я не собираюсь отговаривать товарищей от этой затеи, а лишь выскажу своё мнение о том, как примерно это будет выглядеть.
Прежде всего следует отметить, что по своему классовому составу, либертарианское движение являетсямелкобуржуазным, и его идеология выражает позицию крайне правой части мелкой буржуазии, которая, будучи зажата между пролетариатом и крупной буржуазией, страшится их обоих, и потому мечется в утопических фантазиях относительно общества "свободного рынка" - то есть такого общества, где нет ни крупной буржуазии, ни рабочего класса, а лишь неограниченная конкуренция мелких торговцев, лишённая присущих ей в реальности противоречий. В самом деле: крупная буржуазия, вырастающая из мелкой в ходе конкуренции, вводит крупное машинное производство, и тем самым упраздняет рынок вместе с конкуренцией, и ставит силы государственной машины себе на службу. Также она порождает рабочий класс, организованный как капиталистическим способом производства, так и собственной борьбой против сил капитализма, который завершает то, что начинает крупная буржуазия, заменяя анархию рынка порядком фабрики для всего общества - то есть, коммунизмом. Поэтому либертарианская партия, которая сопротивляется как монополизации рынка и концентрации средств производства, так и борьбе рабочего класса за своё освобождение - которая неминуемое положит конец капитализму, и освободит всё общество - является реакционной силой, стремящейся затормозить общественный прогресс, ведущий прямо к коммунизму.
Что касается экономических воззрений либертарианцев - то они так же несостоятельны с научной точки зрения: в её основе лежит то самое учение, которое они сами гордо именуют "Теорией предельной полезности", в действительности называется товарным фетишизмом. Кто не знает или не помнит, что это такое, пусть внимательно перечитает 4-й раздел 1-й главы Капитала, который так и называется: Товарный фетишизм и его тайна.
Что касается тех способов, которыми либертарианцы пытаются доказывать свои учения, то они в основном даже не столько смехотворны, сколько откровенно скучны. Так, часто в качестве "доказательств" приводятся разные робинзонады - где на примере племени, где каждый его член вылавливал в день по три рыбы, и предприимчивого туземца, который ограничивая себя в питании, сумел выкроить достаточно времени, чтобы соорудить лодку, и рыболовные снасти, и стал вылавливать в день по сто рыб - на этом примере пытаются объяснить появление капитализма в многомиллионном поздефеодальном обществе, где уже были города, деревни, разделение труда, и ещё много чего, что ваши оппоненты даже не представляют. Число вариаций для подобных робинзонад весьма велико, и многие из них сочиняются по ходу дела наиболее ретивными либертарианцами, и даже просто буржуазными интеллигентами, понахватавшимися подобных идей. Другой род "доказательств" основан на путанице в понятиях, когда, например. под словом "капитал" понимают не самовозрастающую стоимость, (которой капитал и является в действительности, причём возрастание осуществляется за счёт присвоения прибавочной стоимости, которую создаёт неоплаченный труд рабочего) - а всё что угодно. Приведём по этому поводу остроумное замечание Карла Каутского из его книги "Экономическое учение Карла Маркса":
"Одни определяют его как орудие труда, и в этом случае мы приходим к существованию капиталистов каменного века; даже обезьяна, которая разбивает камнем орех, также оказывается тогда капиталистом. Равным образом и палка, которой бродяга сбивает плоды с дерева, становится капиталом, а сам бродяга - капиталистом.
Другие определяют капитал как сбережённый труд, благодаря чему хомяки и муравьи удостаиваются чести фигурировать в звании коллег Ротшильда, Блейхредера и Круппа. Некоторые экономисты зачисляют в капитал решительно всё, что облегчает труд или делает его более производительным, например государство, знания человека, его дух."
Ясно, что подобного рода воззрения, если их представить так, как они есть, а не так, как их стараются показать оппоненты-либертарианцы, вряд ли смогут убедить хоть одного трезвого человека.
Наконец, когда все доводы, имеющие хоть какую-то видимость рациональности исчерпаны, в ход такие аргументы, что уж совсем. Например, рассуждения об индивидуализме и свободе как высшей ценности человеческой жизни. При этом, под свободой понимают обычно свободу капиталиста на рынке задирать цену на свои товары как ему заблагорассудится, и на фабрике выжимать прибавочную стоимость из рабочего хотя бы ценой здоровья и нищеты последнего - а под индивидуализмом понимают возможность невозбранно чваниться своими богатствами и капиталами, экспроприированными у рабочего класса, и созданных его же трудом.
Будучи бесконечно далёким от того, чтобы приписывать уважаемым господам либертарианцам - и даже хоть кому-либо из них - величайшее невежество в элементарнейших вопросах политической экономии (впрочем, по причинам скорее юридического, чем фактического характера) - мне хотелось бы усомниться в целесообразности проведения подобного рода диспутов между представителями научного метода в познании и преобразовании общества, выражающими интересы восходящего класса - и обладателями очень своеобразных воззрений, выражающих классовое сознание лишь одной из множества частей умирающей буржуазии.
Оригинал взят у eskn в Cum ignostes non disputandum
Товарищи из Коломенского Куста в ближайший вторник проводят диспут с либертарианцами. Эта новость меня несколько удивила, впрочем я не собираюсь отговаривать товарищей от этой затеи, а лишь выскажу своё мнение о том, как примерно это будет выглядеть.
Прежде всего следует отметить, что по своему классовому составу, либертарианское движение являетсямелкобуржуазным, и его идеология выражает позицию крайне правой части мелкой буржуазии, которая, будучи зажата между пролетариатом и крупной буржуазией, страшится их обоих, и потому мечется в утопических фантазиях относительно общества "свободного рынка" - то есть такого общества, где нет ни крупной буржуазии, ни рабочего класса, а лишь неограниченная конкуренция мелких торговцев, лишённая присущих ей в реальности противоречий. В самом деле: крупная буржуазия, вырастающая из мелкой в ходе конкуренции, вводит крупное машинное производство, и тем самым упраздняет рынок вместе с конкуренцией, и ставит силы государственной машины себе на службу. Также она порождает рабочий класс, организованный как капиталистическим способом производства, так и собственной борьбой против сил капитализма, который завершает то, что начинает крупная буржуазия, заменяя анархию рынка порядком фабрики для всего общества - то есть, коммунизмом. Поэтому либертарианская партия, которая сопротивляется как монополизации рынка и концентрации средств производства, так и борьбе рабочего класса за своё освобождение - которая неминуемое положит конец капитализму, и освободит всё общество - является реакционной силой, стремящейся затормозить общественный прогресс, ведущий прямо к коммунизму.
Что касается экономических воззрений либертарианцев - то они так же несостоятельны с научной точки зрения: в её основе лежит то самое учение, которое они сами гордо именуют "Теорией предельной полезности", в действительности называется товарным фетишизмом. Кто не знает или не помнит, что это такое, пусть внимательно перечитает 4-й раздел 1-й главы Капитала, который так и называется: Товарный фетишизм и его тайна.
Что касается тех способов, которыми либертарианцы пытаются доказывать свои учения, то они в основном даже не столько смехотворны, сколько откровенно скучны. Так, часто в качестве "доказательств" приводятся разные робинзонады - где на примере племени, где каждый его член вылавливал в день по три рыбы, и предприимчивого туземца, который ограничивая себя в питании, сумел выкроить достаточно времени, чтобы соорудить лодку, и рыболовные снасти, и стал вылавливать в день по сто рыб - на этом примере пытаются объяснить появление капитализма в многомиллионном поздефеодальном обществе, где уже были города, деревни, разделение труда, и ещё много чего, что ваши оппоненты даже не представляют. Число вариаций для подобных робинзонад весьма велико, и многие из них сочиняются по ходу дела наиболее ретивными либертарианцами, и даже просто буржуазными интеллигентами, понахватавшимися подобных идей. Другой род "доказательств" основан на путанице в понятиях, когда, например. под словом "капитал" понимают не самовозрастающую стоимость, (которой капитал и является в действительности, причём возрастание осуществляется за счёт присвоения прибавочной стоимости, которую создаёт неоплаченный труд рабочего) - а всё что угодно. Приведём по этому поводу остроумное замечание Карла Каутского из его книги "Экономическое учение Карла Маркса":
"Одни определяют его как орудие труда, и в этом случае мы приходим к существованию капиталистов каменного века; даже обезьяна, которая разбивает камнем орех, также оказывается тогда капиталистом. Равным образом и палка, которой бродяга сбивает плоды с дерева, становится капиталом, а сам бродяга - капиталистом.
Другие определяют капитал как сбережённый труд, благодаря чему хомяки и муравьи удостаиваются чести фигурировать в звании коллег Ротшильда, Блейхредера и Круппа. Некоторые экономисты зачисляют в капитал решительно всё, что облегчает труд или делает его более производительным, например государство, знания человека, его дух."
Ясно, что подобного рода воззрения, если их представить так, как они есть, а не так, как их стараются показать оппоненты-либертарианцы, вряд ли смогут убедить хоть одного трезвого человека.
Наконец, когда все доводы, имеющие хоть какую-то видимость рациональности исчерпаны, в ход такие аргументы, что уж совсем. Например, рассуждения об индивидуализме и свободе как высшей ценности человеческой жизни. При этом, под свободой понимают обычно свободу капиталиста на рынке задирать цену на свои товары как ему заблагорассудится, и на фабрике выжимать прибавочную стоимость из рабочего хотя бы ценой здоровья и нищеты последнего - а под индивидуализмом понимают возможность невозбранно чваниться своими богатствами и капиталами, экспроприированными у рабочего класса, и созданных его же трудом.
Будучи бесконечно далёким от того, чтобы приписывать уважаемым господам либертарианцам - и даже хоть кому-либо из них - величайшее невежество в элементарнейших вопросах политической экономии (впрочем, по причинам скорее юридического, чем фактического характера) - мне хотелось бы усомниться в целесообразности проведения подобного рода диспутов между представителями научного метода в познании и преобразовании общества, выражающими интересы восходящего класса - и обладателями очень своеобразных воззрений, выражающих классовое сознание лишь одной из множества частей умирающей буржуазии.