Воровство у власти не есть грех
В январе 1928 г. началась кампания хлебозаготовок, в методы которой активно включались обыски, конфискация скота, облавы. "Кулацкие хозяйства", характерные для Сибири, уничтожались, их имущество передавалось в распоряжение колхозов. Кулаки и члены их семей в административном порядке выселялись в северные и таежные районы в качестве спецпереселенцев. Сельские хозяева, успевшие привыкнуть к определенным советским гарантиям, неожиданно обнаружили, что никаких гарантий больше не существует. Отныне власти запрещают земледельцам распоряжаться плодами своего труда... По свидетельству респондентов, семьи, разоренные хлебозаготовками, имели еще столько жизненных сил, что вновь поднимали собственное хозяйство. Однако их вновь объявили "кулаками", переместили в северные области. После этого семьи не могли восстановить утраченные силы и богатство.
В октябре 1931 г. началось массовое принудительное обобществление и изъятие скота у крестьян. "Политбюро Запсибкрайкома потребовало покрыть дефицит в плане скотозаготовок за счет последних крестьянских коров. Председатель крайисполкома Грядинский лично отдавал приказание отнимать скот у крестьян-однокоровников и малосемейных в случае невыполнения плана. В итоге - лишь в южных районах Сибири власти забрали последнюю корову у 60 - 70% крестьян-единоличников.
Сибиряки исследуемой категории дистанцировались от власти, не идентифицировали себя с ней. Власть - это нечто, разрушающее их уклад, мешающее счастью, что-то вроде дождливых дней во время сенокоса. Перетерпи, все пройдет. Страх ограничивал "территорию" потребностей, лишал людей инициативы к действиям.
В 1935 г. начались акции обязательных поставок колхозами и отдельными крестьянами сельскохозяйственных продуктов. Респонденты рассказывали, что независимо от наличия скотины и птицы, каждый двор облагался налогом, за неуплату которого привлекали к суду. Это обходилось дороже, чем выход, найденный крестьянами: поехать в город, купить масло и яйца и сдать заготовителю, приезжавшему из этого же города.
Респонденты объяснили технологию выстраивания отношений с властью: говорить можно... шепотом. Жестким действиям власти сибиряки противопоставили угрюмое смирение: отныне они считали, что эта власть безбожная", что воровство у власти не есть грех.
По материалам статьи Л.Ю. Логуновой
В октябре 1931 г. началось массовое принудительное обобществление и изъятие скота у крестьян. "Политбюро Запсибкрайкома потребовало покрыть дефицит в плане скотозаготовок за счет последних крестьянских коров. Председатель крайисполкома Грядинский лично отдавал приказание отнимать скот у крестьян-однокоровников и малосемейных в случае невыполнения плана. В итоге - лишь в южных районах Сибири власти забрали последнюю корову у 60 - 70% крестьян-единоличников.
Сибиряки исследуемой категории дистанцировались от власти, не идентифицировали себя с ней. Власть - это нечто, разрушающее их уклад, мешающее счастью, что-то вроде дождливых дней во время сенокоса. Перетерпи, все пройдет. Страх ограничивал "территорию" потребностей, лишал людей инициативы к действиям.
В 1935 г. начались акции обязательных поставок колхозами и отдельными крестьянами сельскохозяйственных продуктов. Респонденты рассказывали, что независимо от наличия скотины и птицы, каждый двор облагался налогом, за неуплату которого привлекали к суду. Это обходилось дороже, чем выход, найденный крестьянами: поехать в город, купить масло и яйца и сдать заготовителю, приезжавшему из этого же города.
Респонденты объяснили технологию выстраивания отношений с властью: говорить можно... шепотом. Жестким действиям власти сибиряки противопоставили угрюмое смирение: отныне они считали, что эта власть безбожная", что воровство у власти не есть грех.
По материалам статьи Л.Ю. Логуновой