В большом-большом городе по-австралийски
В Сиднее жарко и практически лето. После прохладного Окленда, окунувшись в душный воздух Сиднея, кажется, будто перелетел не в соседний по Южному полушарию город, а ненароком попал в самое, что ни на есть настоящее, лето полушария Северного. Куда-нибудь в Москву, например. Впечатление усиливает русская матерная речь из рации водителя автобуса. Михаил вызывает Петровича и просит того говорить «нормально, по-русски», услышав в ответ английскую речь с чудовищным акцентом.
Автобус из аэропорта везет в гостиницу через обшарпанные пригороды. От огромного города, который в Новой Зеландии многие привыкли ставить в пример Окленду, в начале ожидаешь увидеть нечто более эстетичное. Но первое впечатление обманчиво. Главное отличие Сиднея от Окленда, в том, что Сидней намного более разный. Здесь действительно роскошь фешенебельных кварталов в центре граничит с трущобной разрухой окраин, дорогие европейские рестораны с дешевыми азиатскими закусочными. То же справедливо сказать и о людях - разукрашенные татуировками и пирсингом одни, и одетые в безупречные костюмы другие, семейные пары с колясками и нежно обнимающиеся в метро мужеподобные лесбиянки. Таким предстал передо мной сегодня Сидней.
От гостиницы на окраине центра до знаменитой Сиднейской набережной путь лежит через деловой центр. В Окленде я привык, что центр, несмотря на весь его серьезный, благодаря железо-бетонно-стеклянной офисной застройке, вид, можно пройти пешком от одного конца в другой за каких-то полчаса. В Сиднее центр кажется бесконечным. Каменные джунгли офисных высоток вперемешку с приземистыми зданиями викторианской эпохи тянутся во все стороны вдоль широких улиц и конца им не видно. Среди небоскребов кое-где видна куцая Сиднейская телебашня, в отличие от телебашни в Окленде, вовсе не доминирующая над городом, а скорее играющая роль еще одного трехмерного объекта в частоколе равноогромных высоток Сиднейского центра. Вообще по сравнению с уютным Оклендом в Сиднее все кажется каким-то гипертрофированно большим. Поражающие воображение дома, двухэтажные вагоны метро ежеминутно прибывающие на заполоненные людьми станции. Подобно огромному муравейнику хаотично передвигающийся офисный люд вперемешку с многочисленными туристами заполоняет все улицы центра. Здесь, я, то и дело обгоняемый спешащими по каким-то, наверное, очень важным делам жителями центра, впервые почувствовал себя последним провинциалом, попавшим из глухого села в город-мегаполис. Такое чувство прежде не посещало меня ни в Питере, ни в Москве, ни в людных городах Китая. Сегодня порой казалось, что все население мира давно уже переехало сюда в Сидней, в то время как в Окленде, наверное, остались в одни пенсионеры и никуда не спешащие дауншифтеры.
Сквозь динамичную толпу пробираемся на набережную, в старинный район под названием Рокс (Rocks). Название району, судя по всему, предопределили построенные здесь каменные дома середины-конца 19 века. Отсюда открывается прекрасный вид на залив, мост Harbour Bridge (в Окленде почти точная копия в миниатюре которого также называется Harbour Bridge) и на здание Сиднейской Оперы. Сложно сказать, насколько преувеличивают те, кто называет Сиднейскую Оперу современным чудом света, но когда воочию видишь то, что раньше бесконечно много раз видел по телевизору и на открытках, то дух все-таки захватывает. Чтобы дополнить впечатления первого дня садимся в небольшой туристический катер на экскурсию по бухте. С воды морской фасад Сиднея, здание Оперы и мост через залив, для полноты картины, обрамленные нависающей над городом апокалипсического вида черной тучей, смотрятся угрожающе страшно торжественными. Наверное, раньше в моем воображении так и выглядел со стороны образцовый мегаполис, наподобие города из фильма Матрица…
Прогулка по городу вымотала невероятно. Вернувшись в гостиницу, я рухнул в постель и проспал часов пять. В сумбурных отрывках сна я ходил по огромному городу, гармонично сочетающего в себе улицы Окленда и Сиднея. Наверное, если сложить вместе суету и шум одного с тихой размеренностью другого, то получится идеальный для меня город. Жалко только, что тишина и шум друг с другом никак не сочитаются.
