О правах...
Итак, дожили...
В понедельник, 27 февраля, я познакомилась с нашим участковым инспектором по делам несовершеннолетних.
Мне вежливо сообщили по телефону, что на моего ребенка поступило заявление о причинении вреда здоровью одноклассника В., который был в результате 19 февраля госпитализирован с носовым кровотечением.
Ребенок мой был в полном недоумении. Он рассказал, что не позднее 28 января на переменке он смотрел, как два одноклассника играют в какое-то приложение на сотовых телефонах. Ромино наблюдательное место очень понравилось мальчику В., который попытался освободить его сначала просьбой, содержавшей столь образные эпитеты, как «кот вонючий», «медленный», «двоечник», а затем непосредственным физическим перемещением помехи, т.е. Ромы. Рома в долгу не остался и пнул ногой под коленку оппонента. Обиженный такой несправедливостью, мальчик В. поражения не признал, но отошел, пригрозив местью кровных родственников. Других инцидентов с мальчиком В. у Ромы с тех пор не имелось.
С целью дальнейшего прояснения обстоятельств я принялась дозваниваться вышеупомянутому родственнику мальчика В., что мне и удалось спустя пару часов.
Папа мальчика В. объяснил, что вследствие Роминого удара у мальчика В. к 19 февраля (т.е., месяц спустя) появилось затрудненное дыхание и обильное носовое кровотечение, с чем он был госпитализирован в травматологию, где, захлебываясь кровью, «на грани жизни и смерти» обвинил Рому во всех своих жизненных неудачах.
Папа и мама мальчика В. 20 февраля в отчаянии бросились в районную ИДН и накатали красочное заявление на нашего Рому, в котором описали его как закоренелого хулигана и рецидивиста (ведь однажды осенью Рома уже толкнул мальчика В. в спортзале, за что позднее даже посмел принести ему свои лживые извинения).
Я напомнила папе мальчика В., что ранее на родительском собрании в классе родителями было достигнуто соглашение о том, что все мы являемся людьми адекватными и здравомыслящими, и в состоянии обсудить и уладить мирным путем все возникающие между детьми недоразумения в тех сложных случаях, когда это не под силу нашим детям. В ответ папа мальчика В. разразился пространной речью о том, что у него есть права, а наше приглашение в ИДН - это совершенно нормальная ситуация в рамках протокола по малолетним правонаушителям (!)
Вообще, я считаю себя человеком миролюбивым и уравновешенным, однако после данного комментария относительно общественного статуса моего ребенка я сообщила папе мальчика В., что, вероятно, очень страшно жить, считая себя окруженным «преступниками» и «правонарушителями», что я более не считаю его адекватным и здравомыслящим, а так же с этого момента категорически запрещаю сыну не только общаться, но даже здороваться с мальчиком В., а им желаю получить по заслугам в соответствии с правами, которые имеет не только он, но и все нормальные дети и родители.
- Но ведь взрослые же не врут, мам? А вдруг от удара под коленку кровь через месяц перетекла в голову и вытекла из носа? И вот сколько теперь сбежавший от тюрьмы ребенок сможет прожить в сибирской тайге, например, один? - допытывался Рома по пути в инспекцию.
Пришлось объяснять ребенку, что некоторые взрослые очень даже врут, причем достаточно талантливо и бессовестно.
Услышав версию Ромы о месяц блуждавшей по телу мальчика В. страшной травме, инспектор - серьезная, вежливая и явно очень ответственная девушка - также пришла в недоумение и при нас набрала номер папы мальчика В., который без особого энтузиазма был вынужден признать, что описанный конфликт действительно имел место в январе, а не перед обращением мальчика В. в больницу.
Я сидела на стуле совсем рядом с инспектором, поэтому слышала, как в трубке папа мальчика В. требовал, чтобы инспектор не искала логику в его заявлении, а «выполняла свою работу», которая заключается в том, чтобы прийти в школу и «выгнать из класса всех детей, которые мешают жить и учиться» замечательному мальчику В.
Наш визит закончился тем, что мы подписали объяснительную о том, что мальчик В. и его родители не всегда адекватны в своих поступках и суждениях.
Позднее дома мы вспомнили, что подобный инцидент уже имел место в нашем классе всё с тем же мальчиком В., тогда они обвинили другого одноклассника, родителям которого тоже пришлось доказывать несостоятельность данного обвинения, используя более сложные инструменты законодательства, чем в нашем случае. Причем в обоих эпизодах инициатива конфликта исходила также от мальчика В.
На сегодняшний день мальчик В. периодически возобновляет по отношению к ребятам в классе провокации, которые пока остаются без ответа.
Наша классная руководительница также в курсе происходящего, на собрании она сказала, что ее лишает равновесия любой инцидент, связанный с мальчиком В., поскольку он может иметь самые непредсказуемые последствия…
Все мы любим наших детей, заботимся о них и защищаем в меру наших сил и возможностей. И хотим вырастить из них людей хороших, справедливых, открытых и честных, а не мелких пакостных человечков, самоутверждающихся за счет различных кляуз и заявлений.
Тем не менее, возможно, что в следующий раз кто-то по пути в столовую нечаянно наступит на ногу мальчика В., после чего бдительные папа и мама его побегут в очередной раз «снимать побои» и писать заявления, ведь у них, конечно же, «есть право»?
В понедельник, 27 февраля, я познакомилась с нашим участковым инспектором по делам несовершеннолетних.
Мне вежливо сообщили по телефону, что на моего ребенка поступило заявление о причинении вреда здоровью одноклассника В., который был в результате 19 февраля госпитализирован с носовым кровотечением.
Ребенок мой был в полном недоумении. Он рассказал, что не позднее 28 января на переменке он смотрел, как два одноклассника играют в какое-то приложение на сотовых телефонах. Ромино наблюдательное место очень понравилось мальчику В., который попытался освободить его сначала просьбой, содержавшей столь образные эпитеты, как «кот вонючий», «медленный», «двоечник», а затем непосредственным физическим перемещением помехи, т.е. Ромы. Рома в долгу не остался и пнул ногой под коленку оппонента. Обиженный такой несправедливостью, мальчик В. поражения не признал, но отошел, пригрозив местью кровных родственников. Других инцидентов с мальчиком В. у Ромы с тех пор не имелось.
С целью дальнейшего прояснения обстоятельств я принялась дозваниваться вышеупомянутому родственнику мальчика В., что мне и удалось спустя пару часов.
Папа мальчика В. объяснил, что вследствие Роминого удара у мальчика В. к 19 февраля (т.е., месяц спустя) появилось затрудненное дыхание и обильное носовое кровотечение, с чем он был госпитализирован в травматологию, где, захлебываясь кровью, «на грани жизни и смерти» обвинил Рому во всех своих жизненных неудачах.
Папа и мама мальчика В. 20 февраля в отчаянии бросились в районную ИДН и накатали красочное заявление на нашего Рому, в котором описали его как закоренелого хулигана и рецидивиста (ведь однажды осенью Рома уже толкнул мальчика В. в спортзале, за что позднее даже посмел принести ему свои лживые извинения).
Я напомнила папе мальчика В., что ранее на родительском собрании в классе родителями было достигнуто соглашение о том, что все мы являемся людьми адекватными и здравомыслящими, и в состоянии обсудить и уладить мирным путем все возникающие между детьми недоразумения в тех сложных случаях, когда это не под силу нашим детям. В ответ папа мальчика В. разразился пространной речью о том, что у него есть права, а наше приглашение в ИДН - это совершенно нормальная ситуация в рамках протокола по малолетним правонаушителям (!)
Вообще, я считаю себя человеком миролюбивым и уравновешенным, однако после данного комментария относительно общественного статуса моего ребенка я сообщила папе мальчика В., что, вероятно, очень страшно жить, считая себя окруженным «преступниками» и «правонарушителями», что я более не считаю его адекватным и здравомыслящим, а так же с этого момента категорически запрещаю сыну не только общаться, но даже здороваться с мальчиком В., а им желаю получить по заслугам в соответствии с правами, которые имеет не только он, но и все нормальные дети и родители.
- Но ведь взрослые же не врут, мам? А вдруг от удара под коленку кровь через месяц перетекла в голову и вытекла из носа? И вот сколько теперь сбежавший от тюрьмы ребенок сможет прожить в сибирской тайге, например, один? - допытывался Рома по пути в инспекцию.
Пришлось объяснять ребенку, что некоторые взрослые очень даже врут, причем достаточно талантливо и бессовестно.
Услышав версию Ромы о месяц блуждавшей по телу мальчика В. страшной травме, инспектор - серьезная, вежливая и явно очень ответственная девушка - также пришла в недоумение и при нас набрала номер папы мальчика В., который без особого энтузиазма был вынужден признать, что описанный конфликт действительно имел место в январе, а не перед обращением мальчика В. в больницу.
Я сидела на стуле совсем рядом с инспектором, поэтому слышала, как в трубке папа мальчика В. требовал, чтобы инспектор не искала логику в его заявлении, а «выполняла свою работу», которая заключается в том, чтобы прийти в школу и «выгнать из класса всех детей, которые мешают жить и учиться» замечательному мальчику В.
Наш визит закончился тем, что мы подписали объяснительную о том, что мальчик В. и его родители не всегда адекватны в своих поступках и суждениях.
Позднее дома мы вспомнили, что подобный инцидент уже имел место в нашем классе всё с тем же мальчиком В., тогда они обвинили другого одноклассника, родителям которого тоже пришлось доказывать несостоятельность данного обвинения, используя более сложные инструменты законодательства, чем в нашем случае. Причем в обоих эпизодах инициатива конфликта исходила также от мальчика В.
На сегодняшний день мальчик В. периодически возобновляет по отношению к ребятам в классе провокации, которые пока остаются без ответа.
Наша классная руководительница также в курсе происходящего, на собрании она сказала, что ее лишает равновесия любой инцидент, связанный с мальчиком В., поскольку он может иметь самые непредсказуемые последствия…
Все мы любим наших детей, заботимся о них и защищаем в меру наших сил и возможностей. И хотим вырастить из них людей хороших, справедливых, открытых и честных, а не мелких пакостных человечков, самоутверждающихся за счет различных кляуз и заявлений.
Тем не менее, возможно, что в следующий раз кто-то по пути в столовую нечаянно наступит на ногу мальчика В., после чего бдительные папа и мама его побегут в очередной раз «снимать побои» и писать заявления, ведь у них, конечно же, «есть право»?