США: Это ещё только цветочки.
Календарная весна хороша тем, что можно в одно и то же время испытать любой сезон года и заранее не понятно где какой именно. В Дювале был весенний ливень с грозой, на перевале - снегопад и туман, а на восточных склонах - жара, солнце и лето.
Выходные выдались урожайные. В субботу на снегу поскользнулась и улетела вниз по ледяному склону женщина, сломала руки и лицо, была увезена на вертолёте до машины скорой помощи в критическом состоянии. В воскресенье мужик сломал обе ноги в лавине. Спасателям-добровольцам, как и собакам породы сенбернар, зарплату не платят, мы просто находим в горах упавших альпинистов и тем и живём.
Ну а в оставшееся время вечерком, можно проехать всего полчаса на машине с перевала и начинаются совсем другие виды. Нет, честно, контраст очень резкий и яркий. Снега, болота и мшистые ели моментально сменяются редкими остатками сугробов, сухими соснами и открытыми полянами за считанные метры переходящими уже в полностью смертельную жаркую и огромную пустыню. Пройдут короткие недели и жаркое солнце выжжет до следующей весны всю зелёную жизнь, но пока, но пока последний тающий снег ещё даёт прохладную живительную влагу, все окрестные горы покрылись яркими цветами бальзамориза как линолеум в советском детском саду.
Ужас-ужас.
Цветут бальзамориз (Balsamroot), люпин (Lupine), флокс (Phlox), магония падуболистная (Oregon Grape), мертензия (Virginia Bluebells), кастиллея (Indian Paintbrush) и кандык (Avalanche Lily).
Отвлекаясь от темы диких цветов, не могу не отметить, что ненавижу тюльпаны. В это весеннее время многие почему-то любят ездить на так называемые «фестивали тюльпанов» на фермы штата, что создаёт огромные пробки на дорогах. Это действо совершенно мне непонятно. На фермах тюльпанов жарко, грязно, толпы народу и ничего вкусного. Да и необычного ничего, всё тоже самое растёт по всем дворам абсолютно везде. У меня сейчас буйно цветёт всё что только можно, одних тюльпанов - штук сто. Всю зиму я их корешки старательно вырывал и выкидывал в компост, чтобы только избавиться, и теперь они цветут не только по всему участку так же как раньше, но и прямо на компостной куче.
Даже одуванчик по моему опыту сорняк меньший. Наконец, хорошо известно, что тюльпаны распространились по всему миру из Голландии, а ничего хорошего из Голландии в мире ещё никогда не случалось.
Психологически каждому человеку необходимо иногда выветрить из головы природную злость. Расисты ненавидят чёрных, гомофобы - гомосексуалистов. Если бы все приличные люди всей земли не могли единогласно согласится, что голландский сыр - ненавистное недоразвитое недоразумение недостойное даже близко находится рядом с человеком, то нам, левым либералам, пришлось бы совсем плохо.
Ну а деревянные калоши мог придумать только садист-ортопед.
Давайте всё же поговорим и о другом типе злодейства. Вот, например, хотели ли бы вы, чтобы в мире была гора, которая называлась бы вашем именем? В наши времена, когда все более-менее приличные горы уже открыты, с этим могут быть большие проблемы. Но ничего, в США гору можно просто купить.
На восточных склонах есть маленький незатейливый городок на 1500 жителей - Пешастин. Если проехать по главной улице и свернуть направо сразу за аллей Сумасшедшей Собаки (читателю предоставляется возможность самостоятельно догадаться как именно эта алея получила такое название), вы окажитесь у подножия горы Соеров. А странноватого вида дедок, который живёт и держит вишнёвый сад под горой - это и есть Мистер Соер.
На самом деле, если совсем честно, то всей горой Мистер Соер не владеет. Сама гора, как и большинство лесов, гор и озёр на западе США - принадлежит народу или, точнее, федеральному правительству. Случаев частного владения достаточно большими природными участками у нас здесь я практически не знаю, ну разве что кроме лесодобывающих корпораций (что, кстати, радикально отличается от ситуации на восточном берегу, где, по рассказам, в каком-нибудь жутком Техасе, например, существуют целые частные парки). Здесь же я знаю только несколько частных лесов корпорации Ханкок, которая даже продаёт билетики туда на вход (по 80 долларов в год с семьи); один их лес начинается у моего дома прямо под боком. Некоторые эти билетики даже покупают, особенно любители велосипедов. Большинство народных федеральных лесов считаются заповедниками и там велосипеды строго запрещены, а в частных лесах - нет. Я же лично в этих частных лесах бывал всего кажется пару раз и никаких билетиков, впрочем, не покупал, поскольку во-первых - это противоречит моим левым взглядам, а во-вторых я жадная свинья. Ещё есть аналогичная система у корпорации Weyerhaeuser, но большинство их владений - южнее (вход стоит $ 65).
А вот мистер Соер не владеет всей горой, но он владеет всей землёй города на нижних склонах горы, в результате чего на эту гору никак, кроме как пройдя через его сад, попасть нельзя. И делает он это относительно дружелюбно, в частности разрешая абсолютно бесплатно парковаться перед его домом и проходить через его сад на гору всем желающим абсолютно бесплатно. Кроме зимы, когда он запирает гору на засов.
Ну почти всем желающим. Проблемы жизни в пустыне, что поделать.
«Да, твоя собака - милая, но нет ни одной собаки достаточно милой для моей новой травы».
Большую часть времени дедок Соер никому не мешает, ну разве что, иногда, вылезает из дома, чтобы показать кому-нибудь как надо по его мнению правильно (а не «смешно») парковаться, ну и тем, что «украсил» весь нижний склон своими художественными творениями, слабо напоминающими традиционное индейское творчество, но почему-то всегда с высунутыми языками.
Вот эта композиция, например, называется «усталый волк».
К счастью, через пару километров пути частный склон заканчивается и начинается обычный дикий федеральный лес, холодный воздух и виды вокруг.
Что получает за свою доброту мистер Соер? Собственно, ничего. Говорят, что летом, когда в его саду поспевает черешня, он начинает продавать её путешественникам у входа, да и это очень ненавязчиво: он просто оставляет мешочки с домашней черешней у начала тропы под табличкой о том, что каждый может взять столько черешни, сколько хочет и оставить за неё столько денег, сколько считает нужным. Не знаю, впрочем, кто в то время, когда черешня поспеет, там рискнёт ходить, всё-таки в этих пустынных местах летом очень сухо и жарко.
Мне кажется, что люди, работающие на земле, становятся от этого лучше и честнее других людей.
В отличие от горы фермера Соера, и в Сиэтле, и в Дювале и всюду вокруг есть, например, многие десятки фактически нелегально приватизированных публичных озёр. Хотя формально эти озёра принадлежат всему народу и управляются государством, вся земля вокруг них расчерчена на маленькие участки, застроенные домами с видами на воду для богатых уродцев, оградившихся заборами и сигнализациями и больше никого не подпускающих к воде. Хуже таких людей, понятно, только голландцы.
Это совсем крошечный жест за большую доброту, но большая гора над вишнёвым садом мистера Соера уже многие и многие годы зовётся совершенно официально и на всех картах горой Соеров.
истории
архив
поиск
заказ
инфо
стат
Выходные выдались урожайные. В субботу на снегу поскользнулась и улетела вниз по ледяному склону женщина, сломала руки и лицо, была увезена на вертолёте до машины скорой помощи в критическом состоянии. В воскресенье мужик сломал обе ноги в лавине. Спасателям-добровольцам, как и собакам породы сенбернар, зарплату не платят, мы просто находим в горах упавших альпинистов и тем и живём.
Ну а в оставшееся время вечерком, можно проехать всего полчаса на машине с перевала и начинаются совсем другие виды. Нет, честно, контраст очень резкий и яркий. Снега, болота и мшистые ели моментально сменяются редкими остатками сугробов, сухими соснами и открытыми полянами за считанные метры переходящими уже в полностью смертельную жаркую и огромную пустыню. Пройдут короткие недели и жаркое солнце выжжет до следующей весны всю зелёную жизнь, но пока, но пока последний тающий снег ещё даёт прохладную живительную влагу, все окрестные горы покрылись яркими цветами бальзамориза как линолеум в советском детском саду.
Ужас-ужас.
Цветут бальзамориз (Balsamroot), люпин (Lupine), флокс (Phlox), магония падуболистная (Oregon Grape), мертензия (Virginia Bluebells), кастиллея (Indian Paintbrush) и кандык (Avalanche Lily).
Отвлекаясь от темы диких цветов, не могу не отметить, что ненавижу тюльпаны. В это весеннее время многие почему-то любят ездить на так называемые «фестивали тюльпанов» на фермы штата, что создаёт огромные пробки на дорогах. Это действо совершенно мне непонятно. На фермах тюльпанов жарко, грязно, толпы народу и ничего вкусного. Да и необычного ничего, всё тоже самое растёт по всем дворам абсолютно везде. У меня сейчас буйно цветёт всё что только можно, одних тюльпанов - штук сто. Всю зиму я их корешки старательно вырывал и выкидывал в компост, чтобы только избавиться, и теперь они цветут не только по всему участку так же как раньше, но и прямо на компостной куче.
Даже одуванчик по моему опыту сорняк меньший. Наконец, хорошо известно, что тюльпаны распространились по всему миру из Голландии, а ничего хорошего из Голландии в мире ещё никогда не случалось.
Психологически каждому человеку необходимо иногда выветрить из головы природную злость. Расисты ненавидят чёрных, гомофобы - гомосексуалистов. Если бы все приличные люди всей земли не могли единогласно согласится, что голландский сыр - ненавистное недоразвитое недоразумение недостойное даже близко находится рядом с человеком, то нам, левым либералам, пришлось бы совсем плохо.
Ну а деревянные калоши мог придумать только садист-ортопед.
Давайте всё же поговорим и о другом типе злодейства. Вот, например, хотели ли бы вы, чтобы в мире была гора, которая называлась бы вашем именем? В наши времена, когда все более-менее приличные горы уже открыты, с этим могут быть большие проблемы. Но ничего, в США гору можно просто купить.
На восточных склонах есть маленький незатейливый городок на 1500 жителей - Пешастин. Если проехать по главной улице и свернуть направо сразу за аллей Сумасшедшей Собаки (читателю предоставляется возможность самостоятельно догадаться как именно эта алея получила такое название), вы окажитесь у подножия горы Соеров. А странноватого вида дедок, который живёт и держит вишнёвый сад под горой - это и есть Мистер Соер.
На самом деле, если совсем честно, то всей горой Мистер Соер не владеет. Сама гора, как и большинство лесов, гор и озёр на западе США - принадлежит народу или, точнее, федеральному правительству. Случаев частного владения достаточно большими природными участками у нас здесь я практически не знаю, ну разве что кроме лесодобывающих корпораций (что, кстати, радикально отличается от ситуации на восточном берегу, где, по рассказам, в каком-нибудь жутком Техасе, например, существуют целые частные парки). Здесь же я знаю только несколько частных лесов корпорации Ханкок, которая даже продаёт билетики туда на вход (по 80 долларов в год с семьи); один их лес начинается у моего дома прямо под боком. Некоторые эти билетики даже покупают, особенно любители велосипедов. Большинство народных федеральных лесов считаются заповедниками и там велосипеды строго запрещены, а в частных лесах - нет. Я же лично в этих частных лесах бывал всего кажется пару раз и никаких билетиков, впрочем, не покупал, поскольку во-первых - это противоречит моим левым взглядам, а во-вторых я жадная свинья. Ещё есть аналогичная система у корпорации Weyerhaeuser, но большинство их владений - южнее (вход стоит $ 65).
А вот мистер Соер не владеет всей горой, но он владеет всей землёй города на нижних склонах горы, в результате чего на эту гору никак, кроме как пройдя через его сад, попасть нельзя. И делает он это относительно дружелюбно, в частности разрешая абсолютно бесплатно парковаться перед его домом и проходить через его сад на гору всем желающим абсолютно бесплатно. Кроме зимы, когда он запирает гору на засов.
Ну почти всем желающим. Проблемы жизни в пустыне, что поделать.
«Да, твоя собака - милая, но нет ни одной собаки достаточно милой для моей новой травы».
Большую часть времени дедок Соер никому не мешает, ну разве что, иногда, вылезает из дома, чтобы показать кому-нибудь как надо по его мнению правильно (а не «смешно») парковаться, ну и тем, что «украсил» весь нижний склон своими художественными творениями, слабо напоминающими традиционное индейское творчество, но почему-то всегда с высунутыми языками.
Вот эта композиция, например, называется «усталый волк».
К счастью, через пару километров пути частный склон заканчивается и начинается обычный дикий федеральный лес, холодный воздух и виды вокруг.
Что получает за свою доброту мистер Соер? Собственно, ничего. Говорят, что летом, когда в его саду поспевает черешня, он начинает продавать её путешественникам у входа, да и это очень ненавязчиво: он просто оставляет мешочки с домашней черешней у начала тропы под табличкой о том, что каждый может взять столько черешни, сколько хочет и оставить за неё столько денег, сколько считает нужным. Не знаю, впрочем, кто в то время, когда черешня поспеет, там рискнёт ходить, всё-таки в этих пустынных местах летом очень сухо и жарко.
Мне кажется, что люди, работающие на земле, становятся от этого лучше и честнее других людей.
В отличие от горы фермера Соера, и в Сиэтле, и в Дювале и всюду вокруг есть, например, многие десятки фактически нелегально приватизированных публичных озёр. Хотя формально эти озёра принадлежат всему народу и управляются государством, вся земля вокруг них расчерчена на маленькие участки, застроенные домами с видами на воду для богатых уродцев, оградившихся заборами и сигнализациями и больше никого не подпускающих к воде. Хуже таких людей, понятно, только голландцы.
Это совсем крошечный жест за большую доброту, но большая гора над вишнёвым садом мистера Соера уже многие и многие годы зовётся совершенно официально и на всех картах горой Соеров.
истории
архив
поиск
заказ
инфо
стат