LХХII. Кобаридские штрукли
Штрукли в переводе со словенского означают «рулеты». Коли поглядеть на ихнее название, то легко заметить очевидную связь со штруделями, кои в соседней Австрии распространены повсеместно. По сути, штрукли - это такая широкая пограничная сущность, раскинувшаяся между австрийскими штруделями и турецкими буреками (буреки в Словении, кстати тоже активно производят и едят). Штрукли можно тупо варить в воде, а можно печь в духовке; можно начинять их творогом и сыром, а можно сладкими орехами - что с успехом на протяжении многих веков и проделывают словенцы и хорваты. И всё бы было чинно и благородно, каб на северо-западе Словении, в долине реки Сочи не додумались не сворачивать это дело в рулет, а залепить у теста края и сделать вареник. Поэтому когда под Кобаридом мне дали штрукли (то бишь, рулеты) в виде пельмешек, у меня ум за разум зашёл в когнитивном диссонансе. Между тем, это оказалось охуительно вкусно. И вернувшись в родину я не мешкая решил повторить увиденное. И вот что у мене получилось.
Для начала я забрёл в лавку и купил там триста граммов муки пшеничной, да девяносто грамм изюму, ещё сто сорок грамм грецкого ореха, да пятьдесят грамм панировочных сухарей (ибо влом было самому сушить и молоть булочку, а человека под рукой не оказалось). Так же я просил отвесить мне меду, сахару, корицы, один лимон вместе с цедрой, да пляшечку рому для утехи и спокойствия.
Ром я грамотно распределил так: немножко влил в изюм и поставил в холод настаиваться, а большую часть употребил внутрь и валялся как свинота всю ночь и храпел как боров.
На другой же день, едва солнце встало, протёр я глазёнки и принялся за тесто. Взял купленные триста грамм муки и просеял их сквозь сито, чтоб отсечь жука и его червя.
Разогрел до бурного кипения двести грамм воды.
И потом заваривал тесто порциями горячей воды и размешивал ложкою. Ибо жуть как боялся перелить воды, ибо тесто тогда стало б негодным и только б свиням и жуку его и можно было отдать.
Когда тесто подостыло и можно было касаться его дланями, я его стал месить и мять и выбивать и всячески деформировать. Походя, смазывал длани маслицем постным, чтобы ладошки были как у ангелочка. Ну и чтобы тесто к им не приставало!
Потом, как водится испокон, положил тесто под рушник развивать глютен, а сам принялся за подготовку начинки. Сперва положил в мельничку орехи греческие и смолол их в пизду.
Затем разогрел в сковородке коровьего масла.
И в ём слегка обжарил пятьдесят грамм сухарей. В сущности можно и поболе обжарить, если вы хозяин скаредный, но я скажу так - лучше побольше орехов положить, чем сухарей, потому что вкус блюда натурально орехи дефиницируют.
Потом в лохани свёл воедино орехи, ромовый изюм, сухарную крошку, семьдесят пять грамм мёду.
Добавил молотой корицы, цедру с одного лимона, и ванильного порошку добавил, потому что люблю его, ок.
Подлил молочка и перемешал. Начинка не должна быть сухой и не должна быть мокрой, важно достичь пограничного состояния взаимной благости всех гуморов снеди.
После чего я достал тесто и разделил его для начала на четыре шара (размер и количество - не догма, просто так у меня вот дело пошло).
Каждый раскатал в колбаску и разрезал на ровные шайбочки, размером с грецкий орех.
Каждую ебучую шайбочку я посыпал мукою и раскатывал в эллипсоидную сущность, на кою накладывал по чайной ложке (с верхом) начинки.
Затем края я тщательно защипывал, проверяя, чтобы нигде не было прорехи.
А затем в середине формировал своеобразную ямочку, коя данному виду штруклей ой как присуща, и без неё будут у вас не кобаридские штрукли, а еботня какая-то неведомая.
Вот такое богатство у меня получилось. Завидуй, люд!
После, я как водится вскипятил воды, да посолил её.
Да положил внутрь штрукли. Важно по-перву следить за ними пока они не всплывут, иначе могут нахуй прилипнуть ко дну и пиши «пропало».
Поварил минут пятнадцать, затем вынул, смазал маслом, посыпал корицей, ванильным сахаром, сухарями, сметаной, вареньем - вобщем, чем захочется, тем и мажьте - и съел. Грецкий орех, задрапированный корицей и мёдом, подчёркнутый ароматами изюма и рома был великолепен. Я остался доволен и потирал своё брюшко, и рыгал в счастии и довольствии.