Место
В делезианской интерпретации Ницше есть очень важная мысль, связанная с недостаточностью удаления чего-либо без упразднения самой той точки (или, скажем, пространства), в которой это "что-либо" существовало. Как пишет Делез, "Разве была упразднена религия, когда священник обрёл пристанище во внутреннем мире человека, когда перешел, как во времена Реформации, в душу верующего? Разве был убит Бог, когда на его место встал человек, сохранив самое главное - место"? (Тут важна сама мыслительная модель, а не конкретный пример, вполне уместный внутри ницшеанской философии)
Здесь заключается важный урок: всякое избавление может быть сколь угодно радикальным, не будучи, однако, глубоким. Более того, быть может, более яркие, даже жесткие формы избавления, напротив, укореняют то, от чего и впрямь стоило бы избавиться, именно, - место. Будучи направленными на внешнюю сторону, отказ и ниспровержение манифестируют сохранение глубинного ландшафта, в котором и запрятан "настоящий фундамент".
Дабы проиллюстрировать свою мысль, приведу пример. Вот в этом тексте и других там по ссылкам pargentum, мне кажется, показывает довольно типовой переход от социализма к либертарианству. Людей долгое время пичкали истматом, диаматом и прочей лабудой типа "истории КПСС", и они, по зрелом размышлении, начинали критически смотреть на вещи и, в частности, разочаровывались в социализме и "социальной справедливости". Но индоктринация, кажется, оказалась успешной в другом отношении, создав потребность в своего рода "всесильном учении", с той лишь разницей, что оно будет "наоборот". Поэтому критика направлялась на социализм и сопутствующие ему вещи, а не на указанную потребность в доктрине. То есть "место", внутри которого существовал "социализм" (неважно в каком виде - как идеал или объяснение всего), сохранилось и - через какое-то время - начало плодоносить.
Здесь заключается важный урок: всякое избавление может быть сколь угодно радикальным, не будучи, однако, глубоким. Более того, быть может, более яркие, даже жесткие формы избавления, напротив, укореняют то, от чего и впрямь стоило бы избавиться, именно, - место. Будучи направленными на внешнюю сторону, отказ и ниспровержение манифестируют сохранение глубинного ландшафта, в котором и запрятан "настоящий фундамент".
Дабы проиллюстрировать свою мысль, приведу пример. Вот в этом тексте и других там по ссылкам pargentum, мне кажется, показывает довольно типовой переход от социализма к либертарианству. Людей долгое время пичкали истматом, диаматом и прочей лабудой типа "истории КПСС", и они, по зрелом размышлении, начинали критически смотреть на вещи и, в частности, разочаровывались в социализме и "социальной справедливости". Но индоктринация, кажется, оказалась успешной в другом отношении, создав потребность в своего рода "всесильном учении", с той лишь разницей, что оно будет "наоборот". Поэтому критика направлялась на социализм и сопутствующие ему вещи, а не на указанную потребность в доктрине. То есть "место", внутри которого существовал "социализм" (неважно в каком виде - как идеал или объяснение всего), сохранилось и - через какое-то время - начало плодоносить.