(no subject)
Мне представляется, что термин «аристократия» оброс побочными смыслами, как старый корабль - ракушками, и потому его трудно использовать с достаточной свободой, не опасаясь быть неверно истолкованным. Впрочем, понятие «элита» еще более одиозно, а «благородный муж» - отдано лишь мужскому роду, тогда как и многие женщины благородны. Нам остается лишь многократно проговаривать, что имеется в виду, дабы избавляясь от ржавчины слова обретали исконную точность, остроту и блеск.
Противопоставление «благородных» и «низких» порой пытаются сделать непреодолимым, врожденным, природным. «Благородство» присваивается либо по праву рождения, либо по праву держания власти.
Однако в народе, к которому я имею честь принадлежать, об этом рассуждают иначе. Мы полагаем, что всякий человек призван к благородству - и не только как к мечте, или же недостижимому идеалу. Благородство как оно есть ниспослано нам в качестве меры и ориентира. Достигая его, нельзя сказать «достаточно» или «хватит», или «я уже полон». В этом оно сродни искусству, познанию и святости. Первейшим примером благородства для нас является наш Господь (которого почитает большинство из нас). Он исполнен чести и достоинства, и всякий подражающий Христу не может не подражать и его кроткому величию, его служащей всем царственности.
Итак, каждый обладает, во-первых, человеческим достоинством - неотъемлемым, прирожденным. Оно дополняется заслугами, старшинством и авторитетом. Все вместе образует общественный вес. Его нельзя передать по наследству, но каждый родитель собою, как добрым примером, наставляет своих детей. Таковы и обязанности наставников, и всех старших по отношению к младшим. Личное достоинство подобно свету, воспринятому от Света и отраженному во множестве зеркал. Оно множится, преломляется, проникает в самые темные углы, так что все исполняется света и все - достойно. Так рассуждают и стремятся действовать в нашем народе.
Противопоставление «благородных» и «низких» порой пытаются сделать непреодолимым, врожденным, природным. «Благородство» присваивается либо по праву рождения, либо по праву держания власти.
Однако в народе, к которому я имею честь принадлежать, об этом рассуждают иначе. Мы полагаем, что всякий человек призван к благородству - и не только как к мечте, или же недостижимому идеалу. Благородство как оно есть ниспослано нам в качестве меры и ориентира. Достигая его, нельзя сказать «достаточно» или «хватит», или «я уже полон». В этом оно сродни искусству, познанию и святости. Первейшим примером благородства для нас является наш Господь (которого почитает большинство из нас). Он исполнен чести и достоинства, и всякий подражающий Христу не может не подражать и его кроткому величию, его служащей всем царственности.
Итак, каждый обладает, во-первых, человеческим достоинством - неотъемлемым, прирожденным. Оно дополняется заслугами, старшинством и авторитетом. Все вместе образует общественный вес. Его нельзя передать по наследству, но каждый родитель собою, как добрым примером, наставляет своих детей. Таковы и обязанности наставников, и всех старших по отношению к младшим. Личное достоинство подобно свету, воспринятому от Света и отраженному во множестве зеркал. Оно множится, преломляется, проникает в самые темные углы, так что все исполняется света и все - достойно. Так рассуждают и стремятся действовать в нашем народе.