Бабушки
Я как-то уже писала про своих многочисленных тетушек. Теперь хочу написать о семерых замечательных бабушках и немного о двух дедах. Вот думаю о них и понимаю, что общая черта всех бабуль - это энергичность. Все они были профи в своем деле, будь то огородничество, или профессиональная деятельность, и большими рукодельницами.
Пока у нас есть бабушки - мы дети.
У меня больше бабушек не осталось. Недавно простилась с последней.
Начну рассказ с бабушки Клавы (со стороны отца). Она в годы Великой отечественной войны числилась радисткой при штабе, где и случился у нее бурный роман с моим дедушкой. Уж не знаю, по какой такой причине, но дедушку за это отправили в штрафбат. Хочется предположить наличие рокового чувства, любовного треугольника или еще что-то, но мы этого уже не узнаем. Было им тогда по 18 лет. И родилось у них трое детей: мой отец, его брат и сестра.
Корнями эта семья уходит в Рязанскую область.
Бабушка всю свою жизнь проработала комендантом Госплановских дач. Как сейчас помню ее, в строгом коричневом платье, разговаривающую по телефону в кабинете, решающую какие-то деловые вопросы. А дедушка был хорошим краснодеревщиком и столяром. У меня до сих пор сохранились 2 ларца, вырезанных им из дерева. В раннем детстве дед водил меня в цех, где стояла циркулярка и показывал, как она пилит. О! Этот божественный запах стружки ) Вот я и думаю, что мое спонтанное и необоснованное поступление в институт на факультет деревообработки, на самом то деле имело свои основания. Правда, я ни дня по специальности не работала, но запах пиломатериалов все равно очень люблю.
Другие мои корни - в Белоруссии, д.Заречье, Круглянского района.
Жили-были там мои прадед Иван и прабабушка Соломея (подозреваю, что именно она имела польские корни, как гласит семейное придание). И было у них 6 детей - сын и 5 дочерей, каждой, из которых давали телегу с приданным. Не бедные были люди, прямо скажем, зажиточные. Старшая Ольга всю жизнь там и прожила, в родной деревне. Я с ней, к сожалению, не была знакома. При таком изобилии родственников, которые расселились по всей Московской области и по Круглянскому району Белоруси, я половину из них никогда не встречала, и знаю только по рассказам.
Старший их сын, Иван, большую часть жизни прожил (служил) в Москве, ибо был настоящим полковником КГБ, умер в 95 лет в полном здравии и светлой памяти. О подробностях его жизни знаю мало, ибо - КГБ все ж таки!
Наталья. Баба Наташа сидела со мной до школы. Говорят, была «железной леди» с серьезным характером, чего я подтвердить не могу, мне так не казалось ;) Она вышла замуж за мужчину чуть ли не на 20 лет старше себя, вопреки воле родителей. Сказала, что сбежит из дома, если по доброй воле не отпустят замуж. Муж ее, Мирон, оказался тоже очень серьезным товарищем, и, как говорят, однажды поспорил о чем-то со своим тестем Иваном, да и шарахнул того оглоблей в знак протеста… Прадед от позора такого (или от удара) и помер. Триллер, чесслово. А Мирон по делам торговым отправился в Москву, взяв молодую жену, которая жила с ним в достатке, ни дня не работая. Говорят, она была приличной портнихой и обшивала всех своих знакомых.
Это я в нее такая рукодельница )))))))))))
За Натальей, в поисках лучшей доли, потянулись ближе к Москве и остальные сестры - Елена, Татьяна и Аграфена, и сама прабабушка, Соломея Яковлевна, которая нянчила мою маму, но где-то на 9-ом десятке собрала вещи в узелок и отбыла «помирать» на Родину. Волевые женщины у нас в роду, это да.
Аграфена, чудесная, веселая старушка, не прочь пропустить «по маленькой», жила в Королеве. К старости, практически ослепнув, она крючком вязала удивительные ажурные салфетки.
Другая сестра, Елена - всю жизнь проработала в колхозе (недалеко от Пушкино), имела большое доброе сердце и большой дом с огромным участком, с которого снимали безразмерные урожаи овощей и корнеплодов.
Моя родная бабушка - Татьяна, в честь которой меня собственно и нарекли, родилась, когда Соломее (ее матери) было уже за 40 - страшный позор для всей семьи! Страшный! Ужас, да. Ведь старшей дочери Соломеи на тот момент уже было 20 лет, и она сама собиралась замуж! И потому ребенка решили спрятать и положили в ясли в конюшню. Чтоб, значит, прийти в себя и справиться с мыслью о таком жутком падении. Это только сейчас решили, что после сорока жизнь только начинается, а тогда, в 1918… В общем, пришлось им, «престарелым» 40-летним родителям, с таким позором жить дальше
Так вот Татьяна следом за Натальей приехала учиться в Москву на продавца, и всю жизнь проработала в магазине сначала в Пушкино, затем в Ивантеевке, в Гастрономе на площади, сначала продавцом, а потом и директором. В годы войны к ней на работу приходили многочисленные племянники (мои тети-дяди), и она складывала им в кулечек крошки, которые оставались при резке хлеба.
В России Татьяна повстречала своего мужа - Нефеда, и родила троих дочерей, одна из них - моя мама
Дед умер рано из-за контузии, полученной на войне. Знаю, что сам он родом из Звенигорода, из семьи староверов. Его отец был репрессирован Советской властью из-за того, что владел кожевенным цехом и, вероятно, жил не по конституции. Нефед по этой причине не смог поступить в институт, и ушел на фронт. Однако, по возвращении с войны таки получил высшее образование.
Но вернемся к бабушке. Она рассказывала, что после войны, в нашем Пушкино была «скорая помощь» - старая кляча запряженная в телегу, которая всегда привозила пьяного фельдшера домой… На телеге можно было поехать в роддом, например, но лучше пешком. И вот, когда должна была родиться моя мама, в тот день, бабушка пришла с работы домой (про декретный отпуск тогда как-то не задумывались), вымыла полы - ведь она же потом домой с ребенком придет, надо же подготовиться, приготовила поесть, дождалась мужа с работы, а потом они пошли с ним рожать… Я может, чего-то не понимаю, но как она это сделала???? Впрочем, это был третий ребенок. Героическая женщина. Да, а через неделю после рождения ребенка, бабушка вышла на работу, и ее мать Соломея приносила к ней на работу маленькую дочку, чтобы ее покормили. И вот до 70 лет бабушка работала. Прекрасно помню, как она делала маникюр, подкрашивала синькой волосы, подводила брови и красила губы на работу, да и на пенсии много лет после. Очень сильно у нее болели ноги, что и не удивительно - ведь, работая в магазине, женщины наравне с мужчинами разгружали машины и таскали тяжеленные мешки. Равноправие, да. А во время войны то больше некому было это делать. И вот она, такая, сидит в кресле у окна с книжечкой, блузка заколота брошью, коленки забинтованы, читает, а мы (нас трое внуков на ее попечении) тихо-мирно играем в соседней комнате (прыгаем со стола на диван) и тайком таскаем с кухни пряники! К 90 годам бабушка стала терять зрение, читать стало невозможно, пришлось сделать операцию на глаза - заменить хрусталик. Хирург посетовал, мол, я же вам еще 15 лет назад советовал это сделать, что же вы так долго ждали? На что бабушка ему ответила: Так я думала, что помру, и зачем мне тогда это? Врач опешил: А теперь что же?.. Бабушка: А теперь я так не думаю!
Дожила до 93 лет.
Пока у нас есть бабушки - мы дети.
У меня больше бабушек не осталось. Недавно простилась с последней.
Начну рассказ с бабушки Клавы (со стороны отца). Она в годы Великой отечественной войны числилась радисткой при штабе, где и случился у нее бурный роман с моим дедушкой. Уж не знаю, по какой такой причине, но дедушку за это отправили в штрафбат. Хочется предположить наличие рокового чувства, любовного треугольника или еще что-то, но мы этого уже не узнаем. Было им тогда по 18 лет. И родилось у них трое детей: мой отец, его брат и сестра.
Корнями эта семья уходит в Рязанскую область.
Бабушка всю свою жизнь проработала комендантом Госплановских дач. Как сейчас помню ее, в строгом коричневом платье, разговаривающую по телефону в кабинете, решающую какие-то деловые вопросы. А дедушка был хорошим краснодеревщиком и столяром. У меня до сих пор сохранились 2 ларца, вырезанных им из дерева. В раннем детстве дед водил меня в цех, где стояла циркулярка и показывал, как она пилит. О! Этот божественный запах стружки ) Вот я и думаю, что мое спонтанное и необоснованное поступление в институт на факультет деревообработки, на самом то деле имело свои основания. Правда, я ни дня по специальности не работала, но запах пиломатериалов все равно очень люблю.
Другие мои корни - в Белоруссии, д.Заречье, Круглянского района.
Жили-были там мои прадед Иван и прабабушка Соломея (подозреваю, что именно она имела польские корни, как гласит семейное придание). И было у них 6 детей - сын и 5 дочерей, каждой, из которых давали телегу с приданным. Не бедные были люди, прямо скажем, зажиточные. Старшая Ольга всю жизнь там и прожила, в родной деревне. Я с ней, к сожалению, не была знакома. При таком изобилии родственников, которые расселились по всей Московской области и по Круглянскому району Белоруси, я половину из них никогда не встречала, и знаю только по рассказам.
Старший их сын, Иван, большую часть жизни прожил (служил) в Москве, ибо был настоящим полковником КГБ, умер в 95 лет в полном здравии и светлой памяти. О подробностях его жизни знаю мало, ибо - КГБ все ж таки!
Наталья. Баба Наташа сидела со мной до школы. Говорят, была «железной леди» с серьезным характером, чего я подтвердить не могу, мне так не казалось ;) Она вышла замуж за мужчину чуть ли не на 20 лет старше себя, вопреки воле родителей. Сказала, что сбежит из дома, если по доброй воле не отпустят замуж. Муж ее, Мирон, оказался тоже очень серьезным товарищем, и, как говорят, однажды поспорил о чем-то со своим тестем Иваном, да и шарахнул того оглоблей в знак протеста… Прадед от позора такого (или от удара) и помер. Триллер, чесслово. А Мирон по делам торговым отправился в Москву, взяв молодую жену, которая жила с ним в достатке, ни дня не работая. Говорят, она была приличной портнихой и обшивала всех своих знакомых.
Это я в нее такая рукодельница )))))))))))
За Натальей, в поисках лучшей доли, потянулись ближе к Москве и остальные сестры - Елена, Татьяна и Аграфена, и сама прабабушка, Соломея Яковлевна, которая нянчила мою маму, но где-то на 9-ом десятке собрала вещи в узелок и отбыла «помирать» на Родину. Волевые женщины у нас в роду, это да.
Аграфена, чудесная, веселая старушка, не прочь пропустить «по маленькой», жила в Королеве. К старости, практически ослепнув, она крючком вязала удивительные ажурные салфетки.
Другая сестра, Елена - всю жизнь проработала в колхозе (недалеко от Пушкино), имела большое доброе сердце и большой дом с огромным участком, с которого снимали безразмерные урожаи овощей и корнеплодов.
Моя родная бабушка - Татьяна, в честь которой меня собственно и нарекли, родилась, когда Соломее (ее матери) было уже за 40 - страшный позор для всей семьи! Страшный! Ужас, да. Ведь старшей дочери Соломеи на тот момент уже было 20 лет, и она сама собиралась замуж! И потому ребенка решили спрятать и положили в ясли в конюшню. Чтоб, значит, прийти в себя и справиться с мыслью о таком жутком падении. Это только сейчас решили, что после сорока жизнь только начинается, а тогда, в 1918… В общем, пришлось им, «престарелым» 40-летним родителям, с таким позором жить дальше
Так вот Татьяна следом за Натальей приехала учиться в Москву на продавца, и всю жизнь проработала в магазине сначала в Пушкино, затем в Ивантеевке, в Гастрономе на площади, сначала продавцом, а потом и директором. В годы войны к ней на работу приходили многочисленные племянники (мои тети-дяди), и она складывала им в кулечек крошки, которые оставались при резке хлеба.
В России Татьяна повстречала своего мужа - Нефеда, и родила троих дочерей, одна из них - моя мама
Дед умер рано из-за контузии, полученной на войне. Знаю, что сам он родом из Звенигорода, из семьи староверов. Его отец был репрессирован Советской властью из-за того, что владел кожевенным цехом и, вероятно, жил не по конституции. Нефед по этой причине не смог поступить в институт, и ушел на фронт. Однако, по возвращении с войны таки получил высшее образование.
Но вернемся к бабушке. Она рассказывала, что после войны, в нашем Пушкино была «скорая помощь» - старая кляча запряженная в телегу, которая всегда привозила пьяного фельдшера домой… На телеге можно было поехать в роддом, например, но лучше пешком. И вот, когда должна была родиться моя мама, в тот день, бабушка пришла с работы домой (про декретный отпуск тогда как-то не задумывались), вымыла полы - ведь она же потом домой с ребенком придет, надо же подготовиться, приготовила поесть, дождалась мужа с работы, а потом они пошли с ним рожать… Я может, чего-то не понимаю, но как она это сделала???? Впрочем, это был третий ребенок. Героическая женщина. Да, а через неделю после рождения ребенка, бабушка вышла на работу, и ее мать Соломея приносила к ней на работу маленькую дочку, чтобы ее покормили. И вот до 70 лет бабушка работала. Прекрасно помню, как она делала маникюр, подкрашивала синькой волосы, подводила брови и красила губы на работу, да и на пенсии много лет после. Очень сильно у нее болели ноги, что и не удивительно - ведь, работая в магазине, женщины наравне с мужчинами разгружали машины и таскали тяжеленные мешки. Равноправие, да. А во время войны то больше некому было это делать. И вот она, такая, сидит в кресле у окна с книжечкой, блузка заколота брошью, коленки забинтованы, читает, а мы (нас трое внуков на ее попечении) тихо-мирно играем в соседней комнате (прыгаем со стола на диван) и тайком таскаем с кухни пряники! К 90 годам бабушка стала терять зрение, читать стало невозможно, пришлось сделать операцию на глаза - заменить хрусталик. Хирург посетовал, мол, я же вам еще 15 лет назад советовал это сделать, что же вы так долго ждали? На что бабушка ему ответила: Так я думала, что помру, и зачем мне тогда это? Врач опешил: А теперь что же?.. Бабушка: А теперь я так не думаю!
Дожила до 93 лет.