ария реколета
В городе мертвых коты - единственные живые жители. Они ходят по улицам, заходят в дома, разговаривают с вечными старожилами и младодевами, спрашивают как дела, качают головой, усмехаются в усы. С посетителями отношения более надменные: да, мы здесь живем вместе с неживущими людьми. Вы, пока еще живущие - гуляйте, конечно, кормите нас. Читайте надписи, заглядывайте в окна домов, подглядывайте в замочные скважины. Но, пожалуйста, с заходом солнца - уходите отсюда. Здесь начинается другая жизнь. Вы это когда-нибудь потом поймете. Это мы вам обещаем.
Проходите, проходите.
Ну, то есть, покормите, покормите. А потом проходите.
И не мешайте.
Блин, разбудили.
Некладбищенских котов здесь тоже не слишком любят. Местные считают их шестерками и барскими сволочами, в отличие от них, вольных котов-побродяг.
Сижу, смотрю. А мог бы идти, курить.
А ты кто такой?
Еда есть?
Эээ, а вот гадить не надо у могил, хорошо?
Город мертвых почти неотличим от города живых. Здесь живут, там не живут. Эти утром встают, те утром ложатся. И наоборот. И иногда меняются местами.
И не поймешь, где кончается этот город и начинается тот.
А в каком доме жить - каждый выбирает сам.
Развилки
Улицы
Еще развилки (заблудись, заблудись - шепчут статуи)
Улицы с котами
Тоже с котами, но невидимыми
Многоэтажные хибары
(Это, конечно не Себастьян Перейра, но наверняка его двоюродный брат)
И одноэтажные особняки
Современные бунгалы
Башни с лучшем видом на этот город.
С приветливым дублем хозяина при входе
Или его адьютантом
И дева со своей собакой.
Лилиана прекрасна.
И почему-то горющие родные.
И просто девочка, смотрящая в небо.
А усопшие так: да ладно, бывает.
Заброшенные живыми и даже своими друзьями-покойниками
Хуан Альберто, ау! Ты там?
Может уже перебрался к своей любовнице на соседнюю улицу?...
Или заброшеные, но не забытые.
И наоборот, ухоженные и блестящие.
Или никогда-не-незабытые, как Эвита.
И лица, лица, лица.
Варела, который задумал что-то хитрое, да так и уснул с этой хитростью. Может быть, это и была его главная хитрость.
Полковник, которому пишут только птицы, да и то всякую гадость.
И Тибурсия Доминго по-прежнему не хочет смотреть на своего мужа, Альберто. Она ему многое не простила, и уже никогда не простит.
И итальянский иммигрант Роверано ступает на новую землю с корабля AYUDATE, что есть ПОМОГИ СЕБЕ САМ.
И Хозе Клементе Паз нимало удивлен пляске крылатых женщин у себя над головой.
И ангел смерти, похоже, с изумлением смотрит на песочные часы - сломались, что ли? Надо отнести в мастерскую там, за оградой. Я их хорошо знаю. А они - меня.
А дева тоже в недоумении: не понимает, в какой храм она пришла.
Одно понятно - солидный храм солидных господ.
Много задумавшихся о чем-то.
Так и стоят в раздумьях.
И лев - думаете, он спит? Не, он просто задумался. Как и все здесь, наверно.
А его родственник - да, таки спит.
Здесь же ангел запутался. Слишком много судьб, слишком много пауков.
А пауки здесь, как и коты, правят бал.
Не пауки, а Парки какие-то.
И, конечно же, переписка на могилах гораздо более эффективна, чем sms/fb/etc. Даша написала на стене у Рудольфа. Рудольф залайкал. Коты ойкнули.
"Мы здесь тоже были" должно быть зачеркнуто и исправлено: "Вы здесь тоже будете".
Задумчивый череп как будто бы с козлиной бородой. Нет! Это эспаньолка! - возкликнет Дон Педро. Да хоть стиль Виктор-Эммануил II, урезонят его друзья по праху. Была у тебя бородка, дружок. Была.
Так и живут они вместе.
Коты и генералы.
Живые и мертвые.
Такие дела.
Проходите, проходите.
Ну, то есть, покормите, покормите. А потом проходите.
И не мешайте.
Блин, разбудили.
Некладбищенских котов здесь тоже не слишком любят. Местные считают их шестерками и барскими сволочами, в отличие от них, вольных котов-побродяг.
Сижу, смотрю. А мог бы идти, курить.
А ты кто такой?
Еда есть?
Эээ, а вот гадить не надо у могил, хорошо?
Город мертвых почти неотличим от города живых. Здесь живут, там не живут. Эти утром встают, те утром ложатся. И наоборот. И иногда меняются местами.
И не поймешь, где кончается этот город и начинается тот.
А в каком доме жить - каждый выбирает сам.
Развилки
Улицы
Еще развилки (заблудись, заблудись - шепчут статуи)
Улицы с котами
Тоже с котами, но невидимыми
Многоэтажные хибары
(Это, конечно не Себастьян Перейра, но наверняка его двоюродный брат)
И одноэтажные особняки
Современные бунгалы
Башни с лучшем видом на этот город.
С приветливым дублем хозяина при входе
Или его адьютантом
И дева со своей собакой.
Лилиана прекрасна.
И почему-то горющие родные.
И просто девочка, смотрящая в небо.
А усопшие так: да ладно, бывает.
Заброшенные живыми и даже своими друзьями-покойниками
Хуан Альберто, ау! Ты там?
Может уже перебрался к своей любовнице на соседнюю улицу?...
Или заброшеные, но не забытые.
И наоборот, ухоженные и блестящие.
Или никогда-не-незабытые, как Эвита.
И лица, лица, лица.
Варела, который задумал что-то хитрое, да так и уснул с этой хитростью. Может быть, это и была его главная хитрость.
Полковник, которому пишут только птицы, да и то всякую гадость.
И Тибурсия Доминго по-прежнему не хочет смотреть на своего мужа, Альберто. Она ему многое не простила, и уже никогда не простит.
И итальянский иммигрант Роверано ступает на новую землю с корабля AYUDATE, что есть ПОМОГИ СЕБЕ САМ.
И Хозе Клементе Паз нимало удивлен пляске крылатых женщин у себя над головой.
И ангел смерти, похоже, с изумлением смотрит на песочные часы - сломались, что ли? Надо отнести в мастерскую там, за оградой. Я их хорошо знаю. А они - меня.
А дева тоже в недоумении: не понимает, в какой храм она пришла.
Одно понятно - солидный храм солидных господ.
Много задумавшихся о чем-то.
Так и стоят в раздумьях.
И лев - думаете, он спит? Не, он просто задумался. Как и все здесь, наверно.
А его родственник - да, таки спит.
Здесь же ангел запутался. Слишком много судьб, слишком много пауков.
А пауки здесь, как и коты, правят бал.
Не пауки, а Парки какие-то.
И, конечно же, переписка на могилах гораздо более эффективна, чем sms/fb/etc. Даша написала на стене у Рудольфа. Рудольф залайкал. Коты ойкнули.
"Мы здесь тоже были" должно быть зачеркнуто и исправлено: "Вы здесь тоже будете".
Задумчивый череп как будто бы с козлиной бородой. Нет! Это эспаньолка! - возкликнет Дон Педро. Да хоть стиль Виктор-Эммануил II, урезонят его друзья по праху. Была у тебя бородка, дружок. Была.
Так и живут они вместе.
Коты и генералы.
Живые и мертвые.
Такие дела.