минутка охуительных историй.
ехали мы как-то с Д. на маршрутке поперек всей Боснии и Герцеговины. Старая такая Газелька (или что там у них в Боснии), а к ней приставлен такой толстый усач-водитель с огромным животом! как вообще он за руль уместился - ума не приложу. усач шутил по-боснийски с садящимися женщинами, хохотал заливисто, как умеют в моем мире только толстые усачи, а женщины, к которым он обращался - так же хихикали и мгновенно с ним начинали разговаривать, отсюда я делаю вывод, что чувак не пошлил, не хамил, а правда доброжелательно шутковал (ну как я вот). Но запомнился он не этим. А тем, насколько он органично вписался в эту профессию! Пока мы ехали, он взял коробку из-под бананов с грузом передать кому-то в Дубровник, купил газетку, взял какой-то сверток, подсадил по дороге ребенка за наличку. он все время болтал по телефону, останавливался посреди гор и домов, получал новую коробку, отдавал старую. пока притормаживал на горной дороге километров так за 200 от более менее крупного населенного пункта - откуда ни возьмись возникала растрепанная кудрявая женщина, подбегала к нему и через окно забирала у него газетку, которую он купил еще на вокзале, хлопала его по плечу и наверняка передавала его боснийским внукам привет. потом он останавливался возле полузаброшенной кафешки на границе с Сербской республикой и выносил оттуда сверток с сырым мясом. Люди выходили и заходили, все здоровались с ним и были рады его видеть, даже полицаи, мимо которых мы проезжали, приветливо курлыкали ему и махали рукой. И вот пока мы ехали (а я планировала при посадке вообще-то умереть от страха, потому что мало того, что колымага разваливалась, так усач еще был изрядно поддат) - я ни на минуту не могла от него оторвать глаз, потому что только из-за него во всей Боснии у всех людей будет вовремя и свежее мясо, и газеты, и коробка для Натальи из Дубровника, и все дети доедут, куда собирались. и я была неимоверно счастлива прикоснуться к этому чудесному круговороту вещей среди Боснии, Герцеговины и етс и етс, который создавал и поддерживал в одиночку на протяжении наверное лет пятидесяти этот толстый и пьяный мистер Усач.