Сказка о прощении - 2
начало тут
Ответ:
Бабка спросила:
- Дочке будешь рассказывать?
- Нет.
- Почему?
- Мы говорили о нем несколько лет назад и дочка мне сказала: "Мама, он мне безразличен".
- Хорошо, - задумалась бабка и проговорила, - Фрося, ты пришла совета просить: прощать или не прощать? Это не то, что ты хочешь. Поэтому скажи, чего ты хочешь на самом деле? Чтобы вернулся, бросив жену и сына? Чтобы заплатил алименты за 18 лет? Чтобы что?
Фрося вздохнула и выпалила:
- Хочу, чтобы он боялся до смерти позвонить мне, помешать, навязаться мне и дочке. Нет его для нас, как и не было никогда. Угрожать не хочу, нет у меня на это ресурсов. Хочу, чтобы понял: если он еще раз только подумает ко мне обратиться, беда на него обрушится. Но что мне делать? Братков нанимать? Не хочу, да и средств нет. Но с другой стороны, он же, действительно, отец. Раздирает меня напополам. Мучаюсь.
Бабка кивнула, и ответила:
- Что ж, этому научу. Не вижу, почему это не по-христиански: и напугать, и пойти навстречу. Без насилия, на одном внушении и понимании. Сделаешь так, только у дочки разрешение возьми...
Ушла Фрося от бабки, вернулась домой, а тут снова телефон. И опять Васятка о родной крови повторяет.
Тогда сжала Фрося волю в кулак и ответила спокойно, как бабка научила:
- Да что ты, Вася, все о крови толкуешь? Сам же говорил, что не от тебя она. А теперь, значит, признаешь, что дочь - твоя кровь.
Извинения принимаю, прощать не собираюсь, а в следующий раз звони, только если вдруг тебе или твоему сыну понадобится костный мозг от моей дочери. Вот тогда да, проблема, спасение и прощение из человеколюбия. До тех пор никакой связи с тем, что у моей дочери и какого-то Васи общая половина хромосом, я не вижу.
И когда Вася, ахнув, пролепетал от ужаса: "Да что ты такое говоришь?!", Фрося повесила трубку.
Ответ:
Бабка спросила:
- Дочке будешь рассказывать?
- Нет.
- Почему?
- Мы говорили о нем несколько лет назад и дочка мне сказала: "Мама, он мне безразличен".
- Хорошо, - задумалась бабка и проговорила, - Фрося, ты пришла совета просить: прощать или не прощать? Это не то, что ты хочешь. Поэтому скажи, чего ты хочешь на самом деле? Чтобы вернулся, бросив жену и сына? Чтобы заплатил алименты за 18 лет? Чтобы что?
Фрося вздохнула и выпалила:
- Хочу, чтобы он боялся до смерти позвонить мне, помешать, навязаться мне и дочке. Нет его для нас, как и не было никогда. Угрожать не хочу, нет у меня на это ресурсов. Хочу, чтобы понял: если он еще раз только подумает ко мне обратиться, беда на него обрушится. Но что мне делать? Братков нанимать? Не хочу, да и средств нет. Но с другой стороны, он же, действительно, отец. Раздирает меня напополам. Мучаюсь.
Бабка кивнула, и ответила:
- Что ж, этому научу. Не вижу, почему это не по-христиански: и напугать, и пойти навстречу. Без насилия, на одном внушении и понимании. Сделаешь так, только у дочки разрешение возьми...
Ушла Фрося от бабки, вернулась домой, а тут снова телефон. И опять Васятка о родной крови повторяет.
Тогда сжала Фрося волю в кулак и ответила спокойно, как бабка научила:
- Да что ты, Вася, все о крови толкуешь? Сам же говорил, что не от тебя она. А теперь, значит, признаешь, что дочь - твоя кровь.
Извинения принимаю, прощать не собираюсь, а в следующий раз звони, только если вдруг тебе или твоему сыну понадобится костный мозг от моей дочери. Вот тогда да, проблема, спасение и прощение из человеколюбия. До тех пор никакой связи с тем, что у моей дочери и какого-то Васи общая половина хромосом, я не вижу.
И когда Вася, ахнув, пролепетал от ужаса: "Да что ты такое говоришь?!", Фрося повесила трубку.