Эссе о студентах. Журнал "World Club" №28 (Весна 2021)
Сразу после публикации эссе про старую музыку и душевное здоровье, в мой день рождения звонит главная редактор Лю. Во-первых, просит написать эссе о студентах и только во-вторых поздравляет с днем рождения. А на дворе конец января и начало февраля. Я и во времена своей относительной вменяемости не могу себя заставить работать в феврале. А в своей нынешней хандре так и тем более. Еле вымучил. Кстати, название - от редакции. У меня эссе называлось "Веселые студиозы". Здесь публикуется в полной авторской версии.
« ОТ СЕССИИ ДО СЕССИИ»А вот интересно, в какой момент человек перестаёт быть студентом? Сразу после того, как закончил обмывать диплом? Или в череде дней своей относительно взрослой жизни он подстраивается под среду, под обыденность, которую долгое время имел полное право считать преодолимым препятствием? Когда вроде бы ничего в тебе не изменилось, но иные обстоятельства формируют иное мировоззрение. И поведение. Вот, например, мой лучший друг - студент. Хронический. Неизлечимый. Пятый или шестой раз. Причем он и ведёт себя как студент, и даже думает как студент. И в его исполнении это довольно органично, хотя казалось бы…
Студенты - это, в первую очередь, те, кто переживал ситуацию экзамена: когда нужно ответить на серию каверзных вопросов, и неважно, учил ли ты, знаешь ориентировочно или не учил вообще. Тебе нужно вспомнить, или угадать, или придумать. Именно в этом пиковом моменте ощущение студенческой жизни проявляется наиболее полно. Несмотря на это, именно такое кульминационные проявление студенты не любят, предпочитая понятие «студенческая жизнь» закреплять за совершенно другим способом времяпрепровождения, уповая на то, что ритуал поклонения языческой Халяве подействует сам собой.
Будущее любого студента представляет собой испытание судьбы: а вот интересно, станет ли он после выпуска и получения конкретной специальности работать именно по профессии или же ему предстоит нечто совершенно другое.
Филистеры, конечно, в этом месте начнут ворчать: вот учим мы их, учим, а они работают совершенно других отраслях (или даже - о, ужас! - не работают). Понятно, они искренне и безоговорочно полагают, что все в вузах учатся именно профессии… Нет, профессии конечно, некоторые тоже учатся, я таких видел собственными глазами, но основной смысл студенчества как категории совершенно не в этом. Сегодняшнее высшее образование учит поиску и обработке информации, информационной же и тактической гибкости, бросанию вызова, житейской «ориентации на местности» (в том числе сексуальной). Студенчество - это творческая разминка интеллектуального аппарата для последующей его работы в так называемом большом мире. Кстати, всё чаще обращаю внимания на целую армию студентов, заводил и «активистов», которые отлично себя зарекомендовали во время обучения и разнообразных производственных практик, но абсолютно растерялись после выхода в большой мир. Многие оказываются не готовы так быстро расстаться с инкубаторными условиями альма-матер. Отчасти спасением для них может служить поступление в достаточно комфортную магистратуру. С другой стороны, в отечественных условиях ни начто другое,кроме искусственного продления этим «питерампэнам» безмятежной юности, магистратура не ориентирована.
Студенты традиционно отчаянны и бесшабашны. Ключевым моментом в истории студенчества надо считать средневековый запрет подвергать студентов телесным наказанием за правонарушения. Ими после этого до сих пор владеет такая эйфория, что все остальные меры на протяжении остальной мировой и истории оказались тщетными. Вот, предположим, отчисляют некоего человека из, скажем, Казанского университета, а через несколько лет он раз - и становится вождём мирового пролетариата и запускает стартап социалистических революций по земному шару. Не знаю, связано ли одно с другим или нет, но вы не представляете, насколько тяжело сейчас студенту отчислиться из вуза. Те, кому это всё-таки получается, очевидно, обладают или редким талантом, или поистине титаническим упорством.
Я за студенческой расой наблюдаю тридцать лет: с того момента, как сам поступил в университет. Сравнивать различные призывы студентов ужасно интересно, но я, кажется, прогулял семинар по поколениям X, Y и Z, а также по «бумерам», «миллениалам» и «зумерам». Мне на днях студенты пытались подсказать - провал. Я лучше по старинке, по декадам.
«Девяностые» сейчас-тема беспрестанных боев и крестовых походов. Каждый их запомнил по-своему, такое впечатление, что нация находилась в разных измерениях. У меня студенты моей юности осталось в памяти как запойные (во всех смыслах этого слова) эстеты, жадные до поэзии, музыки,впечатлений и эмоций. Считала эта раса себя законченными индивидуалистами, но упорно пыталась собираться в большие стаи. И очень переживала, когда группировки распадались.
Бедность провоцировала уход от реальности, загулы и творческие поиски.
«Представляешь, фольклорной экспедиции в день выдают восемнадцать рублей! Это же можно каждый день пить! Если не есть!»
Большую часть девяностых я сам был то студентом, поэтому, когда мы с ватагой однокурсников резко ринулись преподавать, наблюдалась интересная инерция в отношениях с чуть младшими приятелями:
- Машенцев, почему вы не готовы к практическому?
- Так, Алексей Евгеньевич, мы же с вами всю ночь пили!
- Знаю, что пили, более того, после пары мы это и продолжим. Но я-то готов!
Вот в «нулевые» студенты в принципе отвечали моему представлению. «Тучные годы» приводили в вуз людей, с которыми лично мне было приятно разговаривать на равных. Это равенство отчасти может служить объяснением того, что большинство из них были крайними нонконформистами и спорщиками. С некоторыми курсами у меня даже были ссоры на несколько месяцев. При этом именно среди них попадались самые невероятные заучки, с которыми только доводилось сталкиваться:
«Мы очередь на экзамен приходили занимать к семи утра и ругались из-за неё, как будто это хвост за колбасой.
Мне как-то надоело быть в конце очереди, я психанула и пришла примерно в 7:30, может, чуть попозже. Была девятая или одиннадцатая. После этого больше не пыталась».
А что касается сегодняшних, то они очень обаятельные и интересные.Замечаю за ними несколько особенностей, которыми с удовольствием поделюсь. Во-первых, цифровизация, информационный бум и какие-то неведомые биологические циклы повлияли на изменение баланса в коммуникации. Впервые на моей памяти интровертыв вузах составляют абсолютное большинство. Культ личных границ превратил каждого из них в Робинзона, плотно обосновавшегося в собственной изолированной галактике. В общем, они почти не собираются вместе. Они общаются в основном сообщениями, но в большинстве своем не имеют внятного представления о письменной речи, ибо ориентированы на устную. Но и тут есть сложности: именно этот микропоколение напоминает очередь к логопеду. Их дикция несет на себе магическую ауру неопределенности и таинственности.
Кстати, в песнях молодых поп-артистов очень непросто разобрать конкретные слова не только потому, что это помогает скрыть банальность (когда поп-музыка не была банальной?). Поп-певец является зеркалом своей аудитории и при этом образцом для подражания. Взяв распространенную черту, массовая культура превратила её в «фишку». Поколение, рожденное для свободы, как будто бы намеревалось избавиться от всех якорей. Но в полной мере избавилось только от эрудиции и начитанности. Они знают, что им доступна любая информация, стоит только руку протянуть, поэтому по эволюционному принципу сдержек и противовесов им в голову не приходит что-то куда-то протягивать. Поэтому слушать их на экзаменах то весело, то неловко:
- Она позвала животных, в том числе Вия.
- И что ему сделал Вий?
- Он ему съел голову.
- Кто такиеДобчинский и Бобчинский?
- Ну, они не служат, ничем конкретно не занимаются…
- И кто они, значит?
-Добчинский и Бобчинский- простые крестьяне»
(ну естественно, простые крестьяне же никогданичем не занимались!)
«Наполеон Бонапарт - это человек не из России, но он воюет на русской стороне за русскую землю».
Лучом света в темном царстве стала одна красавица, которая, чтобы продемонстрировать музыкальность стихов А.А. Фета, не удержалась и пропела на экзамене романс «На заре ты её не буди». В девяностые и нулевые о такой подаче можно было только мечтать.
Хотя вопрос «а зачем я им вообще нужен» появляется всё чаще.
И кстати, выражение «бедные студенты» теперь не всеобъемлюще:
- А почему на пару опаздываем?
- Машину поставить было некуда, трижды вокруг универа покружила.
Если в девяностых состоятельность студента клеймилась «мажорством» и считалась нарушением канона, то сейчас просто рассматривается как вариант нормы.
Ну и конечно - эти студенты чаще всего вообще не понимают, что я им говорю. Впрочем, студенты это делали всегда, даже когда я сам был одним из них. Значит, дело вовсе не в десятилетии…