Антон Кузнецов: лучшее воспоминание о работе и общении с кузеном.
Об Антоне Кузнецове - умершем вчера ночью саратовском-французском-европейском режиссере - несколько абсолютно субъективных воспоминаний.
Лучшее воспоминание, которое приходит на ум - это неделя, во время которой мы писали инсценировку "Трёх мушкетёров". Это был необычайно дождливый август 2003 года. Разрекламированный Антону моей мамой и приглашенный писать этот сценарий Алексей Машенцев погиб в автокатастрофе и мы взялись переписывать Дюма сами. Естессно, через какое-то время мы заметили, что пишем не про д`Артаньяна, а про Дюма, который сочиняет роман про мушкетеров. Мы сидели в небольшом кабинете в Академдраме в компании находившегося все время рядом с нами художника Юрия Наместникова, все время пили кофе, жевали какую-то гадость и почти неделю не останавливаясь работали, отвлекаясь только на непродолжительный расход по домам поспать. Но жили мы тогда в соседних домах, поэтому на работу и с работы мы таскались тоже вместе. Двухтомную инсценировку мы с Б-жией помощью закончили. Нам за неё заплатили денег (я на них съездил с девушкой за границу отдыхать), а спектакль никто никогда не ставил, что тоже неплохой вариант.
В этом было удивительное ощущение студийности, которое не появлялось в наших отношениях с братом ни до, ни после (разница в семь лет между двоюродными вообще редко приводит к большой дружбе). В 2005 над инсценировкой "А зори здесь тихие" мы работали раздельно. Я писал дома один, а он переделывал у себя в кабинете. Тот проект я почти не помню, хотя в, в отличие от предыдущего, премьера была)))
Еще одно дорогое воспоминание: его дипломный спектакль-поппури по шекспировским комедиям (не помню, кто его ставил Владимир Захарович Федосеев или Иван Иванович Верховых), но он мне- старшекласснику показался чудом веселого театрального великолепия. Я потом несколько месяцев вчитывался в шекспировские тексты. Привычка с тех пор осталась. Антон в этой нарезке играл шута из "Двенадцатой ночи", Оселка и Пэка. Реплики Пэка он пел на мотив "Yesterday", а я тогда не представлял, что такое Beatles (было же когда-то такое!!!) и не понимал, почему все смеются именно здесь))). Впрочем, это не "лучшее воспоминание", потому что мы тогда практически совсем не общались - он был студент-выпускник, который знает все лучше всех, а я школьник. О чем со мной разговаривать!
А любимый спектакль Антона у меня - не "Бабель" и не "Господин де Мопассан", а студенческая новогодняя "Снежная королева". Я дома даже храню диск с его видеозаписью. Я его правда за 6 лет не разу не смотрел, но, по ходу, помню его наизусть.
Общие знакомые сегодня выложили сеть фотографии, среди которых больше незнакомых нежели известных мне ранее. Выложу и прокомментирую.
Актерско-режиссерский курс А. Кузнецова и Л. Воробьевой. Набран в 1999.
Во многом европейски ориентированный и новаторский для консервативной театральной школы.
С ними связана моя мечта: я единственный раз читал студентам курс лекций по мифологии. А потом - по теории драмы и русской литературе (это уже не мечта, aber doch). С одной девушкой с этого курса у меня была романтическая история... ну, это другая тема.
На снимке: студенты верхний ряд слева Александр Каспаров, Герман Магнусов (ныне усопший), Никита Кудрявцев, Никита Безруков, мастер курса Антон Кузнецов, Анастасия Шаталина, Владимир Карпов, Григорий Чернявский, Арина Малькова.
Нижний ряд: Ксения Чебатуркина, Юлия Мельникова, Марина Суконцева, Татьяна Пыхонина, Елена Жилова, Вера Ермакова (впоследствии жена Антона и мать его сына Ивана). Здесь они, кажется, в европейском туре со спектаклем "Пентиселея" по Клейсту.
они же
а насчет любимой роли Кузнецова, я солидарен с большинством - Фигаро из постановки Игоря Коняева
Монолог Фигаро в финальном акте ОЧЕНЬ длинный, но Антон читал его с такими страстями, что зритель не уставал.
Июль 2008. Маша Карманова берет у Антона интервью на моей тогдашней работе.
Далее фото из моего архива. В общем, я долгое время относился к наиболее верным сторонником Антона в его театральный войнах начинаниях, что моё фото с его портретом в виде Че Гевары не кажется преувеличением. Скорее, анахронизмом, ведь к этому времени, я уже не принадлежал к активной части его театральной команды.
А здесь мой папа сфотографировал нас на нашей улице. Это 1997 год и мы еще непростительно молоды.
В 1996 году после премьеры в старом ТЮЗе его пушкинских "Маленьких трагедий" (там Григорий Цинман играл Сальери! Как же он был прекрасен!) я брал у Кузнецова интервью (не помню для какого СМИ). Спросил про любимую цитату, а он выпалил "Есть упоение в бою!". Очевидно это упоение заставляло его работать до изнеможения, приближая безвременную кончину.
Лучшее воспоминание, которое приходит на ум - это неделя, во время которой мы писали инсценировку "Трёх мушкетёров". Это был необычайно дождливый август 2003 года. Разрекламированный Антону моей мамой и приглашенный писать этот сценарий Алексей Машенцев погиб в автокатастрофе и мы взялись переписывать Дюма сами. Естессно, через какое-то время мы заметили, что пишем не про д`Артаньяна, а про Дюма, который сочиняет роман про мушкетеров. Мы сидели в небольшом кабинете в Академдраме в компании находившегося все время рядом с нами художника Юрия Наместникова, все время пили кофе, жевали какую-то гадость и почти неделю не останавливаясь работали, отвлекаясь только на непродолжительный расход по домам поспать. Но жили мы тогда в соседних домах, поэтому на работу и с работы мы таскались тоже вместе. Двухтомную инсценировку мы с Б-жией помощью закончили. Нам за неё заплатили денег (я на них съездил с девушкой за границу отдыхать), а спектакль никто никогда не ставил, что тоже неплохой вариант.
В этом было удивительное ощущение студийности, которое не появлялось в наших отношениях с братом ни до, ни после (разница в семь лет между двоюродными вообще редко приводит к большой дружбе). В 2005 над инсценировкой "А зори здесь тихие" мы работали раздельно. Я писал дома один, а он переделывал у себя в кабинете. Тот проект я почти не помню, хотя в, в отличие от предыдущего, премьера была)))
Еще одно дорогое воспоминание: его дипломный спектакль-поппури по шекспировским комедиям (не помню, кто его ставил Владимир Захарович Федосеев или Иван Иванович Верховых), но он мне- старшекласснику показался чудом веселого театрального великолепия. Я потом несколько месяцев вчитывался в шекспировские тексты. Привычка с тех пор осталась. Антон в этой нарезке играл шута из "Двенадцатой ночи", Оселка и Пэка. Реплики Пэка он пел на мотив "Yesterday", а я тогда не представлял, что такое Beatles (было же когда-то такое!!!) и не понимал, почему все смеются именно здесь))). Впрочем, это не "лучшее воспоминание", потому что мы тогда практически совсем не общались - он был студент-выпускник, который знает все лучше всех, а я школьник. О чем со мной разговаривать!
А любимый спектакль Антона у меня - не "Бабель" и не "Господин де Мопассан", а студенческая новогодняя "Снежная королева". Я дома даже храню диск с его видеозаписью. Я его правда за 6 лет не разу не смотрел, но, по ходу, помню его наизусть.
Общие знакомые сегодня выложили сеть фотографии, среди которых больше незнакомых нежели известных мне ранее. Выложу и прокомментирую.
Актерско-режиссерский курс А. Кузнецова и Л. Воробьевой. Набран в 1999.
Во многом европейски ориентированный и новаторский для консервативной театральной школы.
С ними связана моя мечта: я единственный раз читал студентам курс лекций по мифологии. А потом - по теории драмы и русской литературе (это уже не мечта, aber doch). С одной девушкой с этого курса у меня была романтическая история... ну, это другая тема.
На снимке: студенты верхний ряд слева Александр Каспаров, Герман Магнусов (ныне усопший), Никита Кудрявцев, Никита Безруков, мастер курса Антон Кузнецов, Анастасия Шаталина, Владимир Карпов, Григорий Чернявский, Арина Малькова.
Нижний ряд: Ксения Чебатуркина, Юлия Мельникова, Марина Суконцева, Татьяна Пыхонина, Елена Жилова, Вера Ермакова (впоследствии жена Антона и мать его сына Ивана). Здесь они, кажется, в европейском туре со спектаклем "Пентиселея" по Клейсту.
они же
а насчет любимой роли Кузнецова, я солидарен с большинством - Фигаро из постановки Игоря Коняева
Монолог Фигаро в финальном акте ОЧЕНЬ длинный, но Антон читал его с такими страстями, что зритель не уставал.
Июль 2008. Маша Карманова берет у Антона интервью на моей тогдашней работе.
Далее фото из моего архива. В общем, я долгое время относился к наиболее верным сторонником Антона в его театральный войнах начинаниях, что моё фото с его портретом в виде Че Гевары не кажется преувеличением. Скорее, анахронизмом, ведь к этому времени, я уже не принадлежал к активной части его театральной команды.
А здесь мой папа сфотографировал нас на нашей улице. Это 1997 год и мы еще непростительно молоды.
В 1996 году после премьеры в старом ТЮЗе его пушкинских "Маленьких трагедий" (там Григорий Цинман играл Сальери! Как же он был прекрасен!) я брал у Кузнецова интервью (не помню для какого СМИ). Спросил про любимую цитату, а он выпалил "Есть упоение в бою!". Очевидно это упоение заставляло его работать до изнеможения, приближая безвременную кончину.