ЕКБ в последний год ЕБН
"Город без наркотиков"
"В конце 90-х у моих друзей стали умирать дети. Причем 15 - 16-летнего возраста. Убитые горем родители все скрывали. Говорили: «Умер во сне», или «Остановилось сердце», или «Задохнулся в гараже». Боялись и стеснялись говорить правду. Но люди все понимали, потому что в те годы уже у очень многих дети стали наркоманами. Те, что были побогаче, отправляли детей в Испанию, в Эмираты, возили к Назаралиеву, платили сумасшедшие деньги, но ничего не помогало. Те, у кого денег не было, просто опускали руки. Помощи ждать было неоткуда. У меня товарищ есть - солидный мужик, директор завода. Многие его знают. У него в 1999 году из четверых детей… наркоманами были трое! Он даже понять не успел, как это произошло.
На Уралмаше в начале лета 1999 года в одном из дворов на ул. Индустрии появился цыганенок. Только начались каникулы. Местные пацаны, человек двенадцать, собрались на лавочке во дворе. Цыганенок к этим пацанам и подвалил. «Че сидим как лохи?» - «А че делать-то?» - «Давай пыхнем». - «Как пыхнем?» - «Как? Забьем и пыхнем!» - «А где взять-то?» - «Да у меня есть, угостили. Поделюсь». Забили, пыхнули - прикольно.
На следующий день то же самое. На третий день цыганенок озадаченный появился. Пустой. «Черт, барыга сказал - без денег больше не даст». - «Ну какие проблемы?» Пацаны пошарились по карманам, сбегали домой, скинулись, цыганенок сгонял - забили, пыхнули. И так всю неделю.
И вдруг цыганенок пропал. Во дворе тоска. Чего-то не хватает. Появляется через неделю. «Пацаны, че у меня есть!» - «Че, забьем?» - «Да какой там забьем! У меня в 100 раз круче! Белый - попробовать дали!» - «А че с ним делать-то?» - «Че, нюхать!» Нюхнули. Кто кайфанул, кто переблевался.
Через день цыганенок принес уже за деньги. Ну, опять, кто где нашкулял, кто у родителей подтырил. Деньги собрали. У одного денег не было, но цыганенок добрый - плеер взял. Плеер, кстати, не самого пацана, а сестры его младшей. Поездил так месяцок, а потом исчез.
Солнце зашло. Жизнь кончилась. Весь двор гудит, все ищут, где взять. Нашелся один продвинутый, разыскал цыганенка, собирал деньги, брал у него оптом, привозил во двор. Как ни вечер - все обнюханные. Наконец дошло, что колоть - дешевле. И началось.
Кончилось лето. Мявкнуть не успели - полдвора наркоманов. Никто даже ничего не понял. Потащили у родителей. Трещали соседские квартиры. Вскрывали машины. Далеко не ходили, все вокруг двора. С осени - в школу, кто в 72-ю, кто в 100-ю. Кто-то в училище 82-е, кто-то в техникум. Понесли культуру в массы. А цыганенок перебрался во дворы на Избирателей.
В начале лета 2000 года, когда открылись перевалы, в городе действовала еще более жесткая схема: несколько подлых таджиков ездили по Уралмашу, Эльмашу и давали наркоманам героин на реализацию по 100 - 200 граммов. Денег не требовали. А какая реализация? Наркоману попал в руки героин - он его и проколол. А таджикам того и надо. Потом ездили по дворам таджикские бригады, вышибали деньги. Сколько было квартир тогда проколото! Сколько машин отправлено в Таджикистан! Этих умников удалось остановить дедовским способом. Уралмашевцам спасибо.
Нам привезли маленького подонка из Кольцово. Каждый день в школе он продавал грамм по фитюлям (0,1 г). За каждый проданный грамм получал фитюлю. То есть, чтобы самому колоться, он снабжал еще десятерых. Это только один конкретный случай. Но все дети цыган-наркоторговцев распространяли в своих школах героин. И Кольчапа подсадил всех своих одноклассников на Вторчермете, и петырины племянники Базылевы снабжали всю школу на юго-западе, и многочисленные Оглы, Бардиновы, Морозовские.
У нас на фирме были два толковых парня. Они уже заработали какие-то деньги. Один мерзавец целый месяц уговаривал их попробовать кокаин. Уговорил. Сначала они кокаин нюхали. Потом стали мешать с героином. Потом стали нюхать героин. Потом стали колоть. Сгорели прямо на глазах. Алексей погиб, Игорь Сухов превратился в ребенка, но перед этим успел подсадить своего одноклассника Мишку Керна. На все ушло полгода.
К 99-му году наркотиками торговали по всему городу в открытую, ничего не боясь. В школах из туалетов выносили шприцы. В таких районах, как Пехотинцев и Заречный, половина пацанов были наркоманами. Цыгане ставили лошадям золотые зубы и строили особняки. Если кто-то из наркоторговцев попадал в тюрьму - это считалось событием. Все, кто жил в те годы в Екатеринбурге, помнят, что творилось в городе.
...И вот Дюша нам говорит: «Поехали. Я покажу вам, что такое наркоторговля». Приезжаем в цыганский поселок. Теплый летний вечер. СЛУШАЙТЕ ВНИМАТЕЛЬНО. Я РАССКАЗЫВАЮ ВАМ ТО, ЧТО ВИДЕЛ СВОИМИ ГЛАЗАМИ. Напротив Тельмана, 12, стоит милицейский уазик. На капоте порезанный ананас и открытая бутылка шампанского. Пэпээсники рядом. Один выворачивает карманы у какого-то нарка, двое других повели какую-то наркоманку в гаражи. На веранде накрытый стол. За столом Коля Резаный, Махмуд и офицеры-менты. Повар-таджик жарит им шашлыки. На улице сидит толстая цыганка. Торгует прямо с лотка. Возле нее постоянно несколько наркоманов. Покупают - и отходят. Рядом расстелен большой ковер. На ковре - хрустальные вазы, норковые формовки, какие-то магнитофоны. Скупка краденого. У колонки «отъезжает» какая-то девка. У нее передоз. Всем пофиг. Постоянное движение, и сотни, сотни, сотни наркоманов.
Мы остановились. Ни цыгане, ни менты не обратили на нас внимания. Тогда они нас еще не боялись. «Поехали отсюда», - говорю. Дюша говорит нам: «Ну что, поняли, что это такое?» Санников тихим голосом отвечает: «Я не верю. Я не понимаю».
-----
У знакомой, окончившей школу на окраине ЕКБ в 1998 все парни из класса кроме одного умерли за два года.