О самом большом грызуне в Старом свете и самом совершенном инженере.
Самый большой грызун в Европе и Азии. Не имеющий высшего образования. Трудолюбивый, любящий порядок, делающий окружающее пространство вокруг себя наполненным водой. Быстрый, ловкий. В сказках всегда положительный герой. Представьте себе здоровенного мыша массой чуть побольше косули, отлично приспособленного к воде. Добавьте здоровенные зубы, укреплённые металлом (точнее ферригидритом), и уникальные инженерные навыки в плане как затопить какую-нибудь деревню. Знакомьтесь, это бобр. Бобры круты тем, что терраформируют окружающий ландшафт и превращают планету вокруг в безопасную для себя. Вот конкретный пример. На ручье, впадающем в реку Десна, как-то завелась пара бобров. Сначала они провели изыскательные работы. Берег оказался низковат для них, то есть не очень удобен для операционных баз и главного укрепления. Бобры взяли и переложили русло ручья. Потом построили хатку по всем правилам фортификации. К ней сразу плотину рядом. Удобно же поднять уровень воды так, чтобы вход стал подводный! Волк такое не поддерживает. Потом окопали хатку рвами и повалили несколько деревьев, чтобы они образовали засеку. Сделали отводной канал-предохранитель на случай половодья, чтобы плотину не смыло. Запасли на зиму около тонны веток на дне образовавшегося пруда. И пошли дремать. Зимой ручей замёрз. Наши герои просто выплывали прямо из хатки под лёд, брали ветку со дна из своего запаса и возвращались хрумкать.
В какой-то момент весной молодой двухлетний бобр понимает, что ему пора уходить из родной хатки, потому что родителям надоело его содержать. Точнее, он может получить по шее от бати, потому что с двух лет он уже постепенно переходит из состояния "воспитанник" в состояние "конкурент на моей территории". Молодая особь начинает длинное романтическое путешествие по реке, а иногда и перебирается в соседние реки неподалёку, ищет себе пару. По некоторым данным, бобр может пройти по берегу 8 километров. В эти моменты спит он в импровизированном укрытии под корнем или под откосом берега, не создаёт постоянного жилища. Во время миграции есть две цели: найти замечательное место под дом и встретить любовь всей жизни. То есть бобр опытным инженерным глазом отмечает незанятые места на реке, где было бы круто устроить запруду. И заодно посматривает, не скитается ли кто рядом. Главное то, что бобр сам по земле старается не ходить и другим не даёт. В целом этой формулой описывается вся его жизнь. К этому он стремится.
Этой небольшой плотине всего три дня. Не пропускает через себя ни капли воды.
Эту плотинку в левом нижнем углу бобры починили несколько дней назад после бурного половодья.
Очень большая хатка высотой более двух метров.
Счастливо познакомившаяся пара (или реже холостой бобр, к которому позже присоединится самка) начинают строительство хатки, полухатки или норы. Задача первого года получить зимнее убежище, запасти еды и по возможности обезопасить окружающий ландшафт. Там, где берег позволяет, копается нора, по возможности упирается во что-то, что может её укрепить.
Хатка работает так: естественные враги бобра вроде волка могут атаковать её только сверху, там, где прочные ветки, скреплённые илом и глиной. На деле волку или рыси очень тяжело разобрать такое укрепление, потому что у них лапки. Бобр просто может отсиживаться как в крепости. Волк нырять либо не умеет, либо получит отпор, поэтому пробраться через основной вход не сможет. Медведь, в теории, не против подкрепиться бобрятинкой и даже может разрушить хатку, но пока он будет это делать, бобры отступят до другой своей норы, которая летом выполняет роль промежуточного убежища. Водоплавающие хищники слишком малы, чтобы навредить взрослому бобру внутри хатки. Хотя бы потому, что тяжело навредить замотивированному инженеру с зубами под 8 сантиметров, которые он совершенно не против использовать не только в качестве деревообрабатывающего инструмента.
Место бобриного обеда.
В этом противостоянии победит река. Дерево старается, но всё предопределено.
Хатки нашего бобра могут быть таких размеров, чтобы свести с ума археологов, способных раскапывать жилище-мазанку крестьянина-рыболова шестнадцатого века. Но наши бобры моногамны, а вот канадские полигамны, поэтому их хатки могут быть ещё больше. У наших высота до 3 метров и диаметр до 12 метров (куда чаще это 1 метр высоты и 4 метра диаметра). Сверху даже есть дымоход мазанки, на деле воздуховод. Кстати, из-за него можно решить, что бобр зимой что-то готовит. На самом деле это выходящий пар от дыхания.
Обводной канал, позволяющий основной плотине оставаться невридимой.
Вокруг хатки нужно создать продовольственный запас, обеспечить безопасность от хищников во время обычных хозяйственных работ и, желательно, надёжно затопить вход. Зимой всё это станет льдом, то есть даст дополнительный слой защиты. Для этого бобры строят основную плотину чуть ниже по течению и запруживают участок. На дне образовавшейся затоки можно складывать ветки на зиму, втыкая их в дно или прижимая их камнями. Бобры натаскивают подводный стог (или несколько) древесины, пока наберётся примерно 4 кубометра на особь, около полутонны еды. Весной недоеденные запасы иногда выступают над водой.
Кстати, вторая причина поднимать уровень воды - это не дать затоке промёрзнуть до дна. Во-первых, тогда будет некуда выходить. Во-вторых, в декабре-феврале у бобров гон, а размножаются они только в воде. Обычно хатки и одной плотины хватает на первую зимовку. Бобры залезают в хатку и начинают дремать внутри. Это не анабиоз и даже не спячка, а просто они сидят и с интересом смотрят на стену. В роли обогревателя хатки выступает сам бобр, и понижать его температуру ради спячки невыгодно. Отсюда почти нормальное расходование энергии и нормальный голод. Бобр тратит накопленный за лето жир и время от времени ныряет в свою затоку под лёд достать очередную ветку. К весне бобры начинают ловить и есть рыбу. В смысле, что рыба и ветка это совсем разные вещи, но если очень надо, то можно зажмуриться и представить, что вы грызёте ветку. Такой вывод сделан по паразитам, которых нашли внутри бобров, у которых промежуточный хозяин только рыба.
Весной бобры прогрызают или пробивают полынью и начинают вылезать из реки. Это самый опасный момент года: для волка это бесплатный бобр, потому что если в обычной жизни он просто плюхается в реку и становится подлодкой, то весной ему ещё надо доковылять до проруби. А на земле бобр не очень ловкий и быстрый. Скорее, смешной и неуклюжий. Зато если бобр напуган в воде, он хлопает хвостом перед погружением, и это слышно метров на 300. Все бобры в округе понимают, что происходит, поэтому, когда вы наблюдаете этих зверей, самый плохой сценарий случайно напугать первого. Теперь нужно заняться обороной и расширением пространства. Во-первых, появятся бобрята, и им нужны ясельные каналы. Это ответвления от реки, где нет сильного течения, против которого бобрятам тяжело плавать. Можно выкопать ясельный канал и уронить туда мягкое вкусное дерево, чтобы бобрята сидели ровно и не особо высовывались. Они питаются молоком, но пробуют грызть всякое уже через несколько недель, а потом уже переходят на смешанную диету. Ясельный канал можно дополнительно защитить, повалив на берегу всякий кустарник и мелкие деревья, только не ветками в воду, как обычно (чтобы есть из реки), а вдоль воды. То есть так, чтобы образовалась засека или в крайнем случае просто бурелом. Так хищник либо вообще не пролезет, либо хотя бы нашумит и задержится. Аналогичная защита нужна по всему берегу, плюс на расстоянии от хатки нужны норы. В них бобры могут прятаться при любой угрозе, то есть это такие промежуточные операционные базы. Если ещё не выкопали в прошлом году, нужен отводной канал: это предохранитель на случай половодья, чтобы хатку не затопило. Некоторые колебания уровня воды бобры могут компенсировать: они поднимают пол, соскребая землю с потолка. Но от значительных лучше защититься каналом-предохранителем, обычно сухим, но при высокой воде отводящем излишек.
Кстати, плотину они строят инстинктивно (то есть это, похоже, хардкод), а регуляция завязана на звуки текущей воды. Если бы я писал регуляцию бобра, то сделал бы что-то вроде "пускай его бесит звук текущей воды, чтобы он выключал его плотиной". К слову, если проигрывать бобру звуки текущей воды, можно здорово так вывести его из себя и замотивировать на строительство дамбы даже на бетонном полу, хотя есть версии, что речь и про подводную тягу тоже. Так, трубу, проложенную сквозь плотину, бобры забивали илом и ветками, даже если она проходила по дну и была неслышна. При этом остаётся не до конца ясным, как бобры распределяют между собой обязанности при коллективной работе. Они могут работать либо коллективами, как уже говорилось выше, либо в одиночестве. Но и коллективы, и независимые строители действуют по странному всеобщему плану, абсолютно точному и продуманному до мелочей.
Бобр валит деревья не бессистемно, а строго научно. Так вот, бобр примерно представляет, как дерево будет падать, и старается уронить его ветками в воду. Там из воды его будет удобно есть, и там оно может при необходимости стать основой плотины. Проблема в том, что бобр не особо учитывает ветер, и потому его может ждать сюрприз. В любом случае он обтачивает дерево под карандаш с большей глубиной прогрыза с той стороны, где вода. А потом внимательно слушает, когда начнут рваться волокна. Как только начинается этот звук, он тут же убегает и прячется, в надежде, что расчёт правильный. Дерево он грызёт горизонтальными движениями, как пила. Зубы у него самозатачивающиеся: передний слой эмали очень прочный, плюс организм доставляет туда железо (собственно, поэтому зубы спереди и выглядят ржавыми). А вот задний слой эмали куда слабее, и зуб стачивается сзади быстрее, чем спереди. А ещё он растёт всё время в длину и в ширину, то есть бобр в процессе эксплуатации постоянно точит свой зуб, а зуб в ответ компенсирует потерю длины ростом. Бобры достаточно избирательны в плане, какие деревья есть. Ещё бобры немного подгрызают сосну: из-за смол есть они её точно не будут, как стройматериал она им тоже не нужна. Скорее всего, у них это как визит к стоматологу, защита ели от паразитов вполне работает и на защиту зубов бобра. Но это только гипотеза.
Ну и ещё бобры грызут то, что станет материалом крыши хатки или плотин плюс подстилкой. Кстати, плотины они делают не только из веток, но и из камней. 5-килограммовые камни они довольно бодро таскают в лапах куда надо на дне.
Осину толщиной 7 сантиметров можно повалить за 7 минут, а вот дерево в 40 сантиметров толщины уже требует целой ночи работы. Едят бобры не только ветки и кору, но и водные растения. То есть да, таки траву тоже, и много. Любят осину и берёзу, не против кувшинки, кубышки и так далее. В день в бобра нужно добавить около 20% от массы исходного бобра. С утра бобр избавляется от части накопленной массы и пускает это всё по течению. Кормовые столики образуются там, где бобр ест мелкие ветки. Обычно он валит дерево, затем отрывает все ветки и тащит их туда, где безопаснее. Получается место, где он может сидеть, но с которого может очень быстро упасть в воду. Если около реки не остаётся деревьев, бобры начинают копать канал до вкусной рощи. То есть они прям осознанно не вылезают из воды, чтобы всегда иметь защиту от хищника.
Бобр грызун. По сути, это такая здоровенная мышь, белка или морская свинка, только очень приспособленная к воде. Правда, мышка эта в самом расцвете сил весит до 30 килограмм (в литературе встречаются экземпляры до 45), поэтому её время от времени школьники принимают за медведя. Скорее всего (но это неточно) адаптация под водную среду появилась у протобобров раньше, чем весь комплекс инженерных навыков. Как и многие другие грызуны, они питаются не самой древесиной из ствола, а наружными слоями, которые легче переварить с помощью симбиотических бактерий. Бобр только выглядит ужасно мокрым на фотографиях, на самом деле у него мокнет только верхний слой. Он смазывается секретом мускусных желёз, «бобровой струёй», входящей в духи, в том числе некоторые современные.
А с нами сегодня были авторы Владислав Олейников из воронежского заповедника и Сергей Санатин из Бажовских мест.
Всё. Всем бобра!
Click to viewВ какой-то момент весной молодой двухлетний бобр понимает, что ему пора уходить из родной хатки, потому что родителям надоело его содержать. Точнее, он может получить по шее от бати, потому что с двух лет он уже постепенно переходит из состояния "воспитанник" в состояние "конкурент на моей территории". Молодая особь начинает длинное романтическое путешествие по реке, а иногда и перебирается в соседние реки неподалёку, ищет себе пару. По некоторым данным, бобр может пройти по берегу 8 километров. В эти моменты спит он в импровизированном укрытии под корнем или под откосом берега, не создаёт постоянного жилища. Во время миграции есть две цели: найти замечательное место под дом и встретить любовь всей жизни. То есть бобр опытным инженерным глазом отмечает незанятые места на реке, где было бы круто устроить запруду. И заодно посматривает, не скитается ли кто рядом. Главное то, что бобр сам по земле старается не ходить и другим не даёт. В целом этой формулой описывается вся его жизнь. К этому он стремится.
Этой небольшой плотине всего три дня. Не пропускает через себя ни капли воды.
Эту плотинку в левом нижнем углу бобры починили несколько дней назад после бурного половодья.
Очень большая хатка высотой более двух метров.
Счастливо познакомившаяся пара (или реже холостой бобр, к которому позже присоединится самка) начинают строительство хатки, полухатки или норы. Задача первого года получить зимнее убежище, запасти еды и по возможности обезопасить окружающий ландшафт. Там, где берег позволяет, копается нора, по возможности упирается во что-то, что может её укрепить.
Хатка работает так: естественные враги бобра вроде волка могут атаковать её только сверху, там, где прочные ветки, скреплённые илом и глиной. На деле волку или рыси очень тяжело разобрать такое укрепление, потому что у них лапки. Бобр просто может отсиживаться как в крепости. Волк нырять либо не умеет, либо получит отпор, поэтому пробраться через основной вход не сможет. Медведь, в теории, не против подкрепиться бобрятинкой и даже может разрушить хатку, но пока он будет это делать, бобры отступят до другой своей норы, которая летом выполняет роль промежуточного убежища. Водоплавающие хищники слишком малы, чтобы навредить взрослому бобру внутри хатки. Хотя бы потому, что тяжело навредить замотивированному инженеру с зубами под 8 сантиметров, которые он совершенно не против использовать не только в качестве деревообрабатывающего инструмента.
Место бобриного обеда.
В этом противостоянии победит река. Дерево старается, но всё предопределено.
Хатки нашего бобра могут быть таких размеров, чтобы свести с ума археологов, способных раскапывать жилище-мазанку крестьянина-рыболова шестнадцатого века. Но наши бобры моногамны, а вот канадские полигамны, поэтому их хатки могут быть ещё больше. У наших высота до 3 метров и диаметр до 12 метров (куда чаще это 1 метр высоты и 4 метра диаметра). Сверху даже есть дымоход мазанки, на деле воздуховод. Кстати, из-за него можно решить, что бобр зимой что-то готовит. На самом деле это выходящий пар от дыхания.
Обводной канал, позволяющий основной плотине оставаться невридимой.
Вокруг хатки нужно создать продовольственный запас, обеспечить безопасность от хищников во время обычных хозяйственных работ и, желательно, надёжно затопить вход. Зимой всё это станет льдом, то есть даст дополнительный слой защиты. Для этого бобры строят основную плотину чуть ниже по течению и запруживают участок. На дне образовавшейся затоки можно складывать ветки на зиму, втыкая их в дно или прижимая их камнями. Бобры натаскивают подводный стог (или несколько) древесины, пока наберётся примерно 4 кубометра на особь, около полутонны еды. Весной недоеденные запасы иногда выступают над водой.
Кстати, вторая причина поднимать уровень воды - это не дать затоке промёрзнуть до дна. Во-первых, тогда будет некуда выходить. Во-вторых, в декабре-феврале у бобров гон, а размножаются они только в воде. Обычно хатки и одной плотины хватает на первую зимовку. Бобры залезают в хатку и начинают дремать внутри. Это не анабиоз и даже не спячка, а просто они сидят и с интересом смотрят на стену. В роли обогревателя хатки выступает сам бобр, и понижать его температуру ради спячки невыгодно. Отсюда почти нормальное расходование энергии и нормальный голод. Бобр тратит накопленный за лето жир и время от времени ныряет в свою затоку под лёд достать очередную ветку. К весне бобры начинают ловить и есть рыбу. В смысле, что рыба и ветка это совсем разные вещи, но если очень надо, то можно зажмуриться и представить, что вы грызёте ветку. Такой вывод сделан по паразитам, которых нашли внутри бобров, у которых промежуточный хозяин только рыба.
Весной бобры прогрызают или пробивают полынью и начинают вылезать из реки. Это самый опасный момент года: для волка это бесплатный бобр, потому что если в обычной жизни он просто плюхается в реку и становится подлодкой, то весной ему ещё надо доковылять до проруби. А на земле бобр не очень ловкий и быстрый. Скорее, смешной и неуклюжий. Зато если бобр напуган в воде, он хлопает хвостом перед погружением, и это слышно метров на 300. Все бобры в округе понимают, что происходит, поэтому, когда вы наблюдаете этих зверей, самый плохой сценарий случайно напугать первого. Теперь нужно заняться обороной и расширением пространства. Во-первых, появятся бобрята, и им нужны ясельные каналы. Это ответвления от реки, где нет сильного течения, против которого бобрятам тяжело плавать. Можно выкопать ясельный канал и уронить туда мягкое вкусное дерево, чтобы бобрята сидели ровно и не особо высовывались. Они питаются молоком, но пробуют грызть всякое уже через несколько недель, а потом уже переходят на смешанную диету. Ясельный канал можно дополнительно защитить, повалив на берегу всякий кустарник и мелкие деревья, только не ветками в воду, как обычно (чтобы есть из реки), а вдоль воды. То есть так, чтобы образовалась засека или в крайнем случае просто бурелом. Так хищник либо вообще не пролезет, либо хотя бы нашумит и задержится. Аналогичная защита нужна по всему берегу, плюс на расстоянии от хатки нужны норы. В них бобры могут прятаться при любой угрозе, то есть это такие промежуточные операционные базы. Если ещё не выкопали в прошлом году, нужен отводной канал: это предохранитель на случай половодья, чтобы хатку не затопило. Некоторые колебания уровня воды бобры могут компенсировать: они поднимают пол, соскребая землю с потолка. Но от значительных лучше защититься каналом-предохранителем, обычно сухим, но при высокой воде отводящем излишек.
Кстати, плотину они строят инстинктивно (то есть это, похоже, хардкод), а регуляция завязана на звуки текущей воды. Если бы я писал регуляцию бобра, то сделал бы что-то вроде "пускай его бесит звук текущей воды, чтобы он выключал его плотиной". К слову, если проигрывать бобру звуки текущей воды, можно здорово так вывести его из себя и замотивировать на строительство дамбы даже на бетонном полу, хотя есть версии, что речь и про подводную тягу тоже. Так, трубу, проложенную сквозь плотину, бобры забивали илом и ветками, даже если она проходила по дну и была неслышна. При этом остаётся не до конца ясным, как бобры распределяют между собой обязанности при коллективной работе. Они могут работать либо коллективами, как уже говорилось выше, либо в одиночестве. Но и коллективы, и независимые строители действуют по странному всеобщему плану, абсолютно точному и продуманному до мелочей.
Бобр валит деревья не бессистемно, а строго научно. Так вот, бобр примерно представляет, как дерево будет падать, и старается уронить его ветками в воду. Там из воды его будет удобно есть, и там оно может при необходимости стать основой плотины. Проблема в том, что бобр не особо учитывает ветер, и потому его может ждать сюрприз. В любом случае он обтачивает дерево под карандаш с большей глубиной прогрыза с той стороны, где вода. А потом внимательно слушает, когда начнут рваться волокна. Как только начинается этот звук, он тут же убегает и прячется, в надежде, что расчёт правильный. Дерево он грызёт горизонтальными движениями, как пила. Зубы у него самозатачивающиеся: передний слой эмали очень прочный, плюс организм доставляет туда железо (собственно, поэтому зубы спереди и выглядят ржавыми). А вот задний слой эмали куда слабее, и зуб стачивается сзади быстрее, чем спереди. А ещё он растёт всё время в длину и в ширину, то есть бобр в процессе эксплуатации постоянно точит свой зуб, а зуб в ответ компенсирует потерю длины ростом. Бобры достаточно избирательны в плане, какие деревья есть. Ещё бобры немного подгрызают сосну: из-за смол есть они её точно не будут, как стройматериал она им тоже не нужна. Скорее всего, у них это как визит к стоматологу, защита ели от паразитов вполне работает и на защиту зубов бобра. Но это только гипотеза.
Ну и ещё бобры грызут то, что станет материалом крыши хатки или плотин плюс подстилкой. Кстати, плотины они делают не только из веток, но и из камней. 5-килограммовые камни они довольно бодро таскают в лапах куда надо на дне.
Осину толщиной 7 сантиметров можно повалить за 7 минут, а вот дерево в 40 сантиметров толщины уже требует целой ночи работы. Едят бобры не только ветки и кору, но и водные растения. То есть да, таки траву тоже, и много. Любят осину и берёзу, не против кувшинки, кубышки и так далее. В день в бобра нужно добавить около 20% от массы исходного бобра. С утра бобр избавляется от части накопленной массы и пускает это всё по течению. Кормовые столики образуются там, где бобр ест мелкие ветки. Обычно он валит дерево, затем отрывает все ветки и тащит их туда, где безопаснее. Получается место, где он может сидеть, но с которого может очень быстро упасть в воду. Если около реки не остаётся деревьев, бобры начинают копать канал до вкусной рощи. То есть они прям осознанно не вылезают из воды, чтобы всегда иметь защиту от хищника.
Бобр грызун. По сути, это такая здоровенная мышь, белка или морская свинка, только очень приспособленная к воде. Правда, мышка эта в самом расцвете сил весит до 30 килограмм (в литературе встречаются экземпляры до 45), поэтому её время от времени школьники принимают за медведя. Скорее всего (но это неточно) адаптация под водную среду появилась у протобобров раньше, чем весь комплекс инженерных навыков. Как и многие другие грызуны, они питаются не самой древесиной из ствола, а наружными слоями, которые легче переварить с помощью симбиотических бактерий. Бобр только выглядит ужасно мокрым на фотографиях, на самом деле у него мокнет только верхний слой. Он смазывается секретом мускусных желёз, «бобровой струёй», входящей в духи, в том числе некоторые современные.
А с нами сегодня были авторы Владислав Олейников из воронежского заповедника и Сергей Санатин из Бажовских мест.
Всё. Всем бобра!