Турмалия
В высокой-высокой траве, лепестки неведомых бледно-фиолетовых цветков чуть щекочут пальцы ног, солнце едва ли от восточных холмов успело подняться, а уже ласкает грудь под тонкой тканью.
...Море грозы невнятно рокочет на склоне дня.
В белом безмолвии ясных скал лежит жар, подаренный днём в жертву усталому солнцу, из последних сил взбирающемуся на пик хмельных туч. Деревья, закоченевшие в льде веков, не согреваемые даже пожарами, сжигающими шары листвы, пропавшими голосами оставляют завещания беззастенчиво-беззаботной молодой траве, не думающей об осени жизни.
...Первые капли оставили робкую вязь на белой ткани, и ты встаёшь, берёшь кроссовки и спускаешься по склону холма.
Ветер, весь в нетерпении рассказать, как чудесно летать, клочками облаков задевая за острые скал вершины, сшибая случайных путников с их воздушного пути, порывался вставить слова в немой диалог неба и мятежных трав, пахнущих опасной свободой, не дождался и сбросил локтём ковш Медведицы с неба, пролив всю накопившуюся воду, и с застывшим криком в холодной груди дождь, напрягшись в воздухе телом, всей массой упал на землю, накрыв леса, луга, города и моря полуденных снов.
...Последние страницы книги промокли, и я не знаю, успела ли ты до дождя.
...Море грозы невнятно рокочет на склоне дня.
В белом безмолвии ясных скал лежит жар, подаренный днём в жертву усталому солнцу, из последних сил взбирающемуся на пик хмельных туч. Деревья, закоченевшие в льде веков, не согреваемые даже пожарами, сжигающими шары листвы, пропавшими голосами оставляют завещания беззастенчиво-беззаботной молодой траве, не думающей об осени жизни.
...Первые капли оставили робкую вязь на белой ткани, и ты встаёшь, берёшь кроссовки и спускаешься по склону холма.
Ветер, весь в нетерпении рассказать, как чудесно летать, клочками облаков задевая за острые скал вершины, сшибая случайных путников с их воздушного пути, порывался вставить слова в немой диалог неба и мятежных трав, пахнущих опасной свободой, не дождался и сбросил локтём ковш Медведицы с неба, пролив всю накопившуюся воду, и с застывшим криком в холодной груди дождь, напрягшись в воздухе телом, всей массой упал на землю, накрыв леса, луга, города и моря полуденных снов.
...Последние страницы книги промокли, и я не знаю, успела ли ты до дождя.