Моя философия. Трансцендентальный тринитарный реализм. - 13
Моя философия. Трансцендентальный тринитарный реализм: (1), (2), (3), (4), (5), (6), (7), (8), (9), (10), (11), (12).
Таким образом, категория «отношение» принципиально не сводится к категории «сущность» - как некий ее предикат, и имеет самостоятельное значение. Безусловно, всякие отношения вытекают из «сущностей», связь между которыми они устанавливают. Так, в отношении 5>3 это отношение задается понятием «числа» и понятием чисел «5» и «3», и отношение 3>5 является ложным, так как это отношение устанавливает неправильное единство между двумя этими числами как отдельными «сущностями». Однако это количественное логико-математическое отношение «больше-меньше-равно» может существовать без определенных чисел, как общее представление о количественном отношении, и уже само задает представление о числах как о количественных величинах. Здесь отношение вытекает из сущности понятия «числа», а понятие «числа» уже определяется этим отношением, и математическая сущность и отношение, таким образом, являются друг для друга дополнительными и необходимыми, взаимно определяя друг друга.
Так же и отношение «дружбы» между Петей и Машей, безусловно, вытекает из сущностей Пети и Маши и без них не существует. Поэтому Петя и Маша, поссорившись, могут это отношение «дружбы» разорвать, уничтожить. Однако это отношение, пока оно существует, уже существует, и уже само начинает определять поведение Пети и Маши, приобретая собственную значимость и бытие, как регулятивный принцип их поведения (в отношении друг к другу). И если друзья ссорятся, то, в случае, если их отношение «дружбы» представляется им чем-то ценным, они могут попытаться восстановить это отношение - то есть снова установить между собой регулятивный принцип поведения, которому они намерены следовать в своих отношениях.
Более того, как я показал ниже, очень многие «социальные сущности» (или «социальные роли») уже и возникают и существуют из социальных отношений. «Господин» и «раб» - как социальные сущности - уже не есть обязательно какие-то определенные люди (то есть конкретные «сущности» людей), а есть социальные «сущности», возникающие из системы отношений данного общества, и конкретные люди лишь занимают и заполняют собой эти «социальные сущности». Так же как «полицейский» или «судья» или «президент» есть уже «социальные сущности», которые возникают из социальных отношений и существуют независимо от того, какой конкретный человек занимает эти социальные должности и позиции. Эти «социальные сущности» порождены социальной тканью общества, как его необходимые сущности, и вытекают из системы социальных отношений общества. Подобно тому, как в компании вакансия на какую-либо должность есть именно «социальная сущность», предполагающая определенные функции и систему отношений в данной компании, и эта должность существует независимо от того, занята она или нет, и кто конкретно ее занимает.
Более того, как нетрудно понять, большинство законов, норм и правил определяют и регулируют отношения между людьми в обществе через определение отношений между «социальными сущностями». Так, в наследственном праве «отец» и «сын» вовсе не есть определенные люди, а есть «социальные сущности», связанные родственными отношениями. То есть в законодательстве социальные отношения уже институализируются, и отношения превращаются в прописанные формальные регулятивные правила, которые регулируют и определяют поведение людей и их отношения.
Поэтому Аристотель, немного подумав, понял, что категория «отношение» принципиально не сводится к категории «сущность» (как ее предикат), и представляет собой столь же базовую и фундаментальную категорию, как и категория «сущность». Но что она определяют с философской точки зрения? Какая метафизическая реальность стоит за ней?
«Отношение» определяет связь между «сущностями», то есть определяет и устанавливает некое единство между ними. А всякое единство, как я это показал ранее, есть первый признак бытия. Бытие - если мы можем его помыслить - всегда мыслится как единство. И всюду, где мы находим единство - мы уже обнаруживаем признаки и проявление самого бытия. И Аристотель в своей «Метафизике» очень много внимания уделил рассмотрению вопроса о том, какого рода единство мы можем обнаружить в нашем мышлении и в объективном мире, и как мы должны это единство понимать. Задача философии при описании онтологической структуры вещей и мира в целом, очевидно, именно к этому и сводится - понять, какую структуру имеет бытие как единство, и как бытие, как единство, себя обнаруживает и проявляет.
А теперь мы возвращаемся к вещам. Точнее сказать, к живой природе.
Как нетрудно понять, мы и здесь, помимо сущностей, находим отношения. Клетки ткани - как некие самостоятельные сущности (или «формы материи») - вовсе не существуют сами по себе и как-то отдельно от других клеток и остального организма. Они связаны между собой - то есть состоят в отношениях с другими клетками. И эти отношения между ними уже не есть сами клетки - это что-то другое. Это некое единство, которое связывает их все, но самими клетками не является и к ним уже не сводится. И это единство их отношений уже выступает как некий общий регулятивный принцип их единства. Он вытекает из клеток, из их отношений и их функционирования как отдельных «сущностей», но уже существует как отдельное идеальное бытие - как единство этих клеток, как идеальный принцип единства, регулирующий деятельность этих клеток в рамках общего для них единства.
Таким образом, клетки образуют уже нечто единое - ткани, которые также не существуют отдельно, а входят в более общее единство, образуя органы и части тела. Но и органы и части тела, конечно, не существуют сами по себе и как-то отдельно от других органов и частей тела, а связаны друг с другом - то есть состоят друг с другом в отношениях. И из этих отношений возникает более общий для них регулятивный принцип единства, который уже задает и регулирует деятельность каждого отдельного органа или части тела в рамках общего для них единства.
И этот общий и высший для всего организма регулятивный принцип единства и есть «сущность» этого организма как чего-то единого и целостного. И эта сущность, конечно, имеет идеальную природу, и существует уже как нечто, отличное от всех отдельных органов и частей тела и даже отдельно от материи всего организма. Эта сущность не берется извне - она возникает из деятельности самого организма, его органов и отдельных клеток, и она выступает как высший регулятивный принцип единства для всего организма, а потому она уже существует как некое бытие организма в целом, как его единство, которому уже подчиняется деятельность отдельных органов, тканей и клеток. (Вполне возможно, что именно этот регулятивный принцип единства организма Аристотель и имел в виду под «энтелехией» - как «первой сущности» живого существа).
У растений, насколько мы можем судить по их жизнедеятельности, этот регулятивный принцип единства еще не «отделился» полностью от материи всего организма, и «распределен» по всему организму, связывая функционально различные органы растения - корни, ствол, листья, плоды и семена. А у животных этот регулятивный принцип единства - имеющий, конечно, идеальную природу - начинает отделяться и вычленяться в особое бытие - сознание. И теперь уже сознание - как идеальная реальность - начинает регулировать деятельность всего животного, в том числе и прежде всего в отношении ко внешнему миру. Бытие уже находит свое воплощение в животном как особая идеальная реальность, и эту идеальную реальность в животном мы называем «сознанием» или «душой».
Наконец, у человека эта идеальная реальность сознания получает максимальное развитие - и появляется разум. Идеальная реальность, которая подчинена общему для всего человека регулятивному принципу единства - его «Я». И это «Я», лежащее в основе деятельности всего разума, сознания и тела человека, уже есть бытие как таковое, и как таковое, оно есть единство, выступающее высшим регулятивным принципом всей деятельности человека.
Таким образом, эволюцию живой природы можно понимать как процесс все более полного воплощения бытия в единичной вещи - которое существует в человеке уже как его «Я» и как идеальная реальность его разума и сознания. И Аристотель примерно так и понимал процесс эволюции - как процесс все большей «актуализации бытия». Но этот процесс «актуализации бытия» он связывал с появлением все более сложных и совершенных форм, которые возникают отдельно от материи и единичных вещей (отдельных особей), в уже «готовом виде», в Боге-Уме. И отсюда у него возникало множество проблем, о которых я сказал ниже - в частности, необходимость различать «первую сущность» и «вторую сущность», а потом как-то объяснить, как они связаны между собой.
Но бытие живого существа - как форма или что-то другое - конечно, не возникает отдельно от материи и вне материи. Оно возникает из самой материи и из самой природы. И это бытие - как единство живого существа, как регулятивный принцип его единства - существует только в конкретных живых существах, в конкретных особях. «Актуализация бытия» происходит в результате естественной эволюции природы, через появление все более сложных существ, у которых этот идеальный регулятивный принцип единства, возникающий из отношений более простых «форм материи» (клеток, органов, частей тела), в какой-то момент обособляется от остального организма и становится отдельной функцией, за выполнение которой ответственны отдельные специальные органы и клетки - мозг и нервная система. Пока этот регулятивный принцип единства не превращается в живом существе в отдельную идеальную реальность - реальность сознания, а затем, у человека - в идеальную реальность человеческого разума.
Иначе говоря, «причиной эволюции» является вовсе не некий метафизический Бог-Ум - а само бытие. Которое не есть материя, а есть единство. И «актуализация бытия», лежащая в основе эволюции, есть актуализация единства бытия, воплощение единства бытия в материи живого существа.