[камчатка] как давно вы смотрели внутрь себя при постороннем человеке?
Юрга, привет.
Ты знаешь, прости что не писал тебе. Я ведь тяжело болен - и перестал любить наши встречи. Ты стал умным, упорным, рассудительным, забил себе голову теориями, суждениями. А я их не переношу, от них веет больным желудком, да чесночной отрыжкой. Ты говоришь, а я слушаю в полголоса, в полэмоции - совсем не так, как тогда. Слова, льющиеся пламенным потоком в забитую наглухо мою душу перевариваются в слащавый дым, гонящий меня дальше, к двери, лифту, на тротуар и свежий снег. Я возвожу баррикады из парковых скамеек, что бы в какой-то момент увидеть тебя внутри прежнего - того, с кем мы так вяло говорили, через силу, когда слова горячим отливом тугой капли расплавленного металла обжигали и наполняли душу. То были дни когда я теряя приличие при тебе смотрел внутрь себя и не стеснялся того, что ты сидишь рядом. Да, ты и сам кажется тогда совершал путешествия по карамазовским уголкам своей прекрасной души. Кажется, тогда мы оба начинали простужаться - ты мыслями, я тоской.
И вот, Юрг, я настолько обременен твоим настойчивым желанием общаться, видится, что перестал смотреть взглядом, обращенным внутрь.
Прости, может быть это ночь? может быть подступы осени? но мы тяжело больны - мы стесняемся присутствия друг друга.
Камчатка, район Ключевской группы вулканов, рассвет
Ты знаешь, прости что не писал тебе. Я ведь тяжело болен - и перестал любить наши встречи. Ты стал умным, упорным, рассудительным, забил себе голову теориями, суждениями. А я их не переношу, от них веет больным желудком, да чесночной отрыжкой. Ты говоришь, а я слушаю в полголоса, в полэмоции - совсем не так, как тогда. Слова, льющиеся пламенным потоком в забитую наглухо мою душу перевариваются в слащавый дым, гонящий меня дальше, к двери, лифту, на тротуар и свежий снег. Я возвожу баррикады из парковых скамеек, что бы в какой-то момент увидеть тебя внутри прежнего - того, с кем мы так вяло говорили, через силу, когда слова горячим отливом тугой капли расплавленного металла обжигали и наполняли душу. То были дни когда я теряя приличие при тебе смотрел внутрь себя и не стеснялся того, что ты сидишь рядом. Да, ты и сам кажется тогда совершал путешествия по карамазовским уголкам своей прекрасной души. Кажется, тогда мы оба начинали простужаться - ты мыслями, я тоской.
И вот, Юрг, я настолько обременен твоим настойчивым желанием общаться, видится, что перестал смотреть взглядом, обращенным внутрь.
Прости, может быть это ночь? может быть подступы осени? но мы тяжело больны - мы стесняемся присутствия друг друга.
Камчатка, район Ключевской группы вулканов, рассвет