Елена Михайлик
Он же el_d
Гиппопотам пришел в Серингапатам -
Мол, здесь крокодилы хотя бы прячутся по кустам
(и по болотам),
а по Европам они, с туристами пополам,
ходят галопом.
Ты, видовой шовинист, уходи от нас
в свой Зулуленд, где бродит Умслопогас
(выбрав слепую саванну, чей день погас, собственной спальней),
пусть он берет с тебя кость, и шкуру, и горький ил,
чтобы китаец тешил любовный пыл,
а крокодил, что тебе так не угодил,
наш, эндемичный, в общем, всегда тут жил,
а в Пакистане и вовсе - национальный.
Гиппопотам оглядел окрестный народ
И возгласил - но он же вас просто жрёт.
Чем он хорош вам,
что вы его допускаете каждый год
к нивам и рощам?
И отвечают жители этих мест:
как-то надежней с соседями, кто нас ест,
сколь бы ни были жадны эти дети тьмы и боевиты,
все ж до последней унции знаем мы их аппетиты,
ты же нас просто затопчешь любым числом
мирно гуляя по городу напролом,
и не считая,
так что вали к Чуковскому, в первый том,
да крокодилы ходят, но там твой дом,
и Ленинград, и мосты, и на перелом
лето выходит, белым ночным крылом сад задевая,
и, наконец-то, слышишь, тут, за углом
грохот трамвая.
Гиппопотам пришел в Серингапатам -
Мол, здесь крокодилы хотя бы прячутся по кустам
(и по болотам),
а по Европам они, с туристами пополам,
ходят галопом.
Ты, видовой шовинист, уходи от нас
в свой Зулуленд, где бродит Умслопогас
(выбрав слепую саванну, чей день погас, собственной спальней),
пусть он берет с тебя кость, и шкуру, и горький ил,
чтобы китаец тешил любовный пыл,
а крокодил, что тебе так не угодил,
наш, эндемичный, в общем, всегда тут жил,
а в Пакистане и вовсе - национальный.
Гиппопотам оглядел окрестный народ
И возгласил - но он же вас просто жрёт.
Чем он хорош вам,
что вы его допускаете каждый год
к нивам и рощам?
И отвечают жители этих мест:
как-то надежней с соседями, кто нас ест,
сколь бы ни были жадны эти дети тьмы и боевиты,
все ж до последней унции знаем мы их аппетиты,
ты же нас просто затопчешь любым числом
мирно гуляя по городу напролом,
и не считая,
так что вали к Чуковскому, в первый том,
да крокодилы ходят, но там твой дом,
и Ленинград, и мосты, и на перелом
лето выходит, белым ночным крылом сад задевая,
и, наконец-то, слышишь, тут, за углом
грохот трамвая.