С Днем Победы! Воспоминания моей бабушки
Люди! С Днем Победы!
Поздравляем с праздником, друзья!
Этот праздник нужно праздновать, отмечать, петь военные песни, (уже исполнено вчера), и вспоминать войну. Мы сами не застали, но - есть, что вспомнить. По рассказам бабушек и дедушек. В один из прошлых праздничных Победных дней я публиковала письмо дедушки с войны. Дедушка - Зворыгин Иван Степанович, ушел на фронт добровольцем осенью 1941 года.
А сегодня - поэма бабушки.
Моя бабушка, Панкина Александра Ивановна, войну провела в эвакуации вместе с новорожденной дочерью, моей мамой, (родилась в июле 1941 года). Годы войны бабушка и дедушка провели порознь, понятное дело. И вот к Золотой Свадьбе, (в 1990 году), бабушка сочинила дедушке поэму, в которой рассказала очень подробно о том, как они прожили войну - в разлуке. Это не та война, на которой одерживают победу, это война жен и детей воинов-победителей. Как они жили, как ждали, как приближали Победу.
Мы вас помним, дорогие!
Баба Саша - Деду Ване. 1990 год
ВОСПОМИНАНИЯ К 50-ЛЕТИЮ СВАДЬБЫ
Как много дней и лет промчалось
С тех пор, еще перед войной,
Когда с тобой мы повстречались,
Впервые вместе любовались
Морской изменчивой волной.
Всего нам выпало на долю:
Разлуки горше, чем полынь,
И одиночества, и боли,
И гибель наших идеалов -
Несостоявшихся святынь.
Давно хотела рассказать я
О тех тяжелых днях войны,
Что пережили мы в разлуке -
Пускай послушают и внуки
Живую быль воспоминанья, -
Для них, конечно же, сказанья
Весьма далекой старины…
Ты в октябре ушел на фронт,
И, верно, был еще в пути.
Мы с Ксеней по Москве метались
И так отчаянно пытались
Работу где-нибудь найти.
Увы, напрасно мы старались:
В Москве заводов не осталось.
Вопрос, конечно, в основном
Решил тогда Минавиапром,
Нам заявив: в ближайший срок
Тех, кто остался-задержался
Они ближайшим эшелоном
Всех отправляют на восток!
Мы после горьких размышлений
В смятении чувств, полны тревог,
Без слез, без чьих-то сожалений
Решились ехать на восток.
Как мы возили, как вещи в эшелон грузили -
Не очень помнится уже.
Немало набралось предметов
В громоздком нашем багаже:
Тазы, кастрюли, чайник, ванна
И два тяжелых чемодана,
Постель, подушки в двух тюках -
И два ребенка на руках.
На нарах нам определили
Довольно теплое местечко,
Где в центре нашего вагона
И день и ночь топилась печка.
И то сказать, чтоб не хвалиться,
В вагоне нашем мы одни
Могли в столь тяжкий путь пуститься
С грудными малыми детьми.
А дети всем на удивленье
Вели себя весьма пристойно:
Они не ныли, не кричали,
Соседей наших по вагону
Они ни сколь не огорчали…
Толстяк Мушта был очень мил -
Всем откликался, улыбался,
И обаятельной улыбкой
Он пассажиров покорил…
К нам постепенно привыкали -
Порой детей на руки брали.
Мы время даром не теряли:
Стирали, полоскали, мыли,
Над печкой тут же и сушили.
Наш эшелон подолгу днем
На запасных путях стоял.
Как объяснили нам тогда,
Что при дневном передвижении
Бомбят фашисты поезда….
При остановке эшелона
Все выходили из вагона
И кто-нибудь из нас бежал
Скорей отыскивать вокзал.
В эвакопункте на вокзале
Мы основное пропитанье
Почти задаром получали.
Щей, или супу котелок
И хлеба черного паек…
Обед мы сразу не съедали,
На ужин что-то оставлял.
Нет, мы не очень голодали
И благодарности полны
За эту помощь и заботу
Войной истерзанной страны.
Когда же сумерки сгущались -
В путь отправлялся эшелон.
Все ближе к печке собирались,
Делились - кто о чем узнал,
Потом несмело, еле слышно,
Вдруг кто-то песню запевал.
Тут я невольно вспоминала
О тех не столь далеких днях,
Когда в военных лагерях
Была я взводным запевалой.
Так песен знала я немало -
Опять нас песня выручала!
Она звала, объединяла,
В душе надежду оживляла,
Под мерный шум, под стук колес
Порою трогала до слез.
Мы приближались к остановке
В уральском городе Свердловске,
Где надлежало нам сойти,
Чтоб ехать дальше до Перми.
И с сожалением расстаться
С обжитым, теплым уголком
И симпатичными людьми.
Попутчики, узнав об этом,
Уговорить решили нас,
Чтоб ехать с ними до конца
В чудесный город Красноярск.
Мы с сожаленьем вспоминали,
Что уговорам их не вняли:
В Перми, конечно, нас не ждали,
Нам заявив при первой встрече,
Что о прописке всей семьи
Не может быть, конечно, речи…
Вот тут хватили мы не мало
Минут отчаянно лихих,
Пока пороги обивали
Всех бюрократов городских!
И после длительных хождений
И горьких слез, и унижений
В одном из крупных учреждений
Начальник, в звании "капитан",
Над нами сжалился - и нам
Вручили тут уведомленье
О нашем срочном выселенье
До самых Вятских до Полян.
А при посадке в поезд дальний
Такой случился инцидент,
Который в памяти остался,
Потом в теченье многих лет
Он в снах кошмарных повторялся…
Когда в Полянах мы сошли,
Стояли сильные морозы,
Снега саженной глубины.
Нас от колхоза до колхоза
Везти колхозники должны.
Одну подводу нам давали.
Все вещи в сани погрузив,
Детей пристроив на возу,
Мы с Ксеней сзади поспешали
И согревались на ходу…
И до сих пор я удивляюсь:
Откуда только силы брались?
Полуголодные, в тревоге,
Чтоб от подводы не отстать,
И за детей переживать,
Все время зорко наблюдать,
Чтоб на раскатах иль в сугробе
Кого-нибудь не потерять…
Вот так без малого сто верст
Мы за неделю прошагали,
И наконец нас привезли
В деревню, что по письмам знали
С названьем чудным "Кисели".
Молочных рек здесь не бывало,
Как и кисельных берегов.
Но населенье нас встречало
Весьма приветливо, тепло
И помогало, чем могло…
Родные тут нас приютили.
Радушно встретив, накормили,
С дороги баньку истопили
И на полатях, где теплее,
Нам место спать определили.
Мы в Киселях недолго жили:
В колхозе лето потрудились,
А к осени, по приглашенью,
Единогласному решенью,
В Решетники переселились.
Село красивое, большое,
Его в округе краше нет,
Где были церковь, почта, школа,
И местный центр советской власти,
Решетниковский сельсовет,
Где в продолжение трех лет
Самоотверженно трудилась,
С людьми общению училась
И смею думать, что не зря,
Я в должности секретаря.
А наш семейный коллектив,
Заняв полдома у хозяйки,
Почти с комфортом разместился
Тут на свободе, без утайки:
Активной деятельности нашей
Широкий горизонт открылся…
Мы шили и перешивали,
На фотокарточки снимали,
Заказы брали все подряд
На платья, юбки, полушубки
И даже свадебный наряд…
Работы нам всегда хватало.
Порой трудились ночь и день.
Известность наша вырастала
Среди окрестных деревень…
Трудней всего было заснять
Покойника в кругу родных.
Тут надо было уважать
Не столько мертвых, сколь живых…
Ребятки наши подрастали,
В квартире новой обжились -
Они вдвоем весь день играли
И, как ни странно, не дрались!
Но бедный мальчик наш, Мушта -
Один средь женщин оказался,
И вскоре так он изъяснялся:
"Я встала, съела и пошла!"
Среди семьи нашей немалой
Татьянка-школьница порхала:
Шустра, проворна и ловка,
Она нас часто выручала -
То пескарей в реке наловит,
То, обежавши полсела,
Притащит крынку молока!
Наш деревенский скромный дом -
Росли три липы под окном.
И в скором времени в народе
Он очень многим стал знаком.
Знаком и чем-то, видно, мил -
И кто б ни шел, ни ехал мимо -
К нам непременно заходил.
Мы всех охотно принимали,
Делили радость и печали.
Нас всех тогда объединяла
Забота горькая одна:
Когда же кончится война?
По окончании войны,
Когда фанфары отзвучали,
В стране, разрушенной войной,
Мы начинали все сначала…
Мы бедно жили, скудно ели,
Но бодрость духа не теряли.
На счастье мы друзей имели -
И наши верные друзья
Нам бескорыстно помогали.
Нас Нина, целых три души,
В своей квартире приютила.
Была же площадь в той квартире
Всего три метра на четыре!
Так, с доброй помощью друзей,
Дожили мы до лучших дней!
Не создавали мы кумира
Из обстановки и ковров,
Но наша скромная квартира
Почти совсем не умолкала
От звонких детских голосов…
Давно уж дети вышли в люди -
Мы говорить о них не будем,
Ведь о достоинствах детей
Приятней слышать от людей.
Теперь вот внуки подрастают,
Нас не обходят стороной,
Хоть мы не очень их лелеем,
И даже сердимся порой,
Но Баба Аля всех жалеет
И кормит их, как на убой.
Ребята добрые растут,
Ловки ко всякому труду,
Ловить жуков, копать картошку,
Отлично плавают как рыбы
Они в канале иль в пруду.
А две сестрички- "невелички"
Во многом нас переросли.
Семьи традиции нарушив,
Другой дорогою пошли…
Что ж удивляться, если деды
Были совсем не домоседы?
Не мало мы поколесили
По весям и краям России.
Нам увлеченья их понятны -
Бродить по свету так приятно!
С тобой мне было хорошо,
Но и тебе со мной не плохо.
Хоть пережито было много,
Довольно дружно мы прошли
Полсотни лет одной дорогой!
За эти длительные годы
Мы научились понимать,
Делить и радость, и невзгоды
И мрак осенней непогоды,
Жалеть, и верить, и прощать…
Жизнь без печалей не прожить,
И нас они не миновали.
Друзей и близких мы теряли -
Не разлюбить их, не забыть…
Но на судьбу я не в обиде -
К чему на Бога мне роптать,
Когда вокруг меня такая
И бодрая, и молодая
И подрастающая рать!
Конец
Настоящие люди...
Всех - с Праздником!