Ra-ra-Ras₽utin, Russian crazy сукин сын
Признаться, я многого не ждала от этого сериала. Просто, играясь в очередной раз с кнопками пульта, наткнулась на одном заштатном канале на «Агонию». Наткнулась и, не отрываясь, на одном дыхании досмотрела до конца. Фильм у меня, на случай, если поклонской однажды снова поменяют терапию и она обратно начнёт угорать по царизму, запрещая объективную реальность, в коллекции есть. Но, разве это повод отказываться от встречи с настоящим искусством, пусть ты даже и бездарно опоздал к началу более, чем на час?! И я обязательно вернусь к нему! А до тех пор мне захотелось внезапно ознакомиться с тем, какими глазами смотрят на фигуру Гришки Распутина современные кинодеятели.
Сразу же надо сказать, что фигура у сериального Гришки реально так-себе. Гришка плюгав (примерно метр семьдесят пять всего против ста девяноста с лишним настоящих, распутинских), сутул, узкоплеч и вообще еврей не похож. Хочется воскликнуть, как Милославский: «Ой, халтура!» И это, действительно, халтура от первой до восьмой серии, как по части драматругии, так и по картинке. Играет Гришку актёр Машков. Весь фильм он бродит с задумчивым видом, старательно хмурит и сдвигает брови (снова вспоминается Милославский), смотрит исподлобья. Но все эти скудные средства актёрской выразительности никак не раскрывают для зрителя образ, создаваемый Машковым. Меняются локации, меняется окружение главного героя, меняются обстоятельства, не меняется на протяжении всей ленты только он сам. Да и, собственно, образ в сценарии выписан так, что актёру уже не требуется что-то заявлять о своём герое самому. На протяжении восьми серий о нём постоянно говорят другие.
Разрозненные высказывания о Гришке мозаикой пытается собрать в единый образ детектив со шведской фамилией Свиттен, вызванный Керенским для расследования дела о смерти Распутина. Не столько, точнее, о смерти, сколько об его личности. Таким образом, Алексан Фёдорыч заинтересован через фигуру почившего Гришки пролить свет на предыдущее правление, подчёркивая разложенческую сущность и порочность всего царского окружения.
Собственно, религиозная экзальтация высших слоёв российского общества, помноженная на небывалый всплеск интереса к мистике и оккультизму, возникший на рубеже веков, и стали причиной легализации загадочных выскочек вроде Распутина. Новое время вносило неизбежные коррективы. Уверенно наступал технический прогресс. Освоив механику, математику, человек возжелал пойти дальше, дабы препарировать и процессы, интерес естествоиспытателя к которым всегда считался кощунственным и «бесовским». Пролить, так сказать свет, на тот свет. Познать тонкий мир. Протянуть в неизвестность подобие телеграфных проводов, чтобы получать по ним сигналы о явлениях сущих и грядущих. Общая тенденция не миновала и царскую семью. Во дворце активно занимались оккультными практиками. Большую роль сыграла и неизлечимая болезнь наследника, перед которой оказались бессильны лучшие доктора. Тут-то и возникает фигура «волшебного старца», каким-то неведомым образом сумевшего облегчить состояние царевича. Впрочем, это всё давно известно.
Современникам была гадка фигура дикого мужика вхожего в царские покои. Как писал о Распутине полицейский следователь и криминалист Кошко,тот был омерзителен всем настолько, что даже нижние чины, которым были поручены поиски запропавшего внезапно старца, возмутились и отказались «искать эту дрянь». Когда же мёртвое тело было, наконец, обнаружено, столица возликовала. И воспоминаний, подобных тем, что оставил Кошко, немало. Поздновато же вздумали изливать елей на могилу старца потомки реальных свидетелей тех давних событий!
Примиренческая тенденция, возведённая в ранг настоящей политики, навязывается сегодня повсюду, однако, не работает оттого, что опускается сверху, исключительно, как внешний образ, в то время, что внутри, под этим «колпаком», остаются неразрешёнными и неразрешаемыми, вековые глубинные противоречия. «Брат шел на брата»?! Но ведь известны же случаи, когда и брат брату становится чужим!
Невозможно найти общего знаменателя, стоя по разные стороны баррикад! Так и новая попытка отмыть чёрного кобеля, в данном случае - Гришку Распутина; горячее желание «сиять заставить заново» искусственно водруженные нимбы над головой кровавого Николая и его семейства и очередные потуги отыскать-таки то, что потерял в своё время, и так и не нашел Говорухин, породила лишь раздоры в стане зрителей данного сериала. И никто не обсуждает уже достоинства (достоинства?!!) ленты! Обсуждение переходит в общественно-политические плоскости. Слёзное умиление при звуках хруста французских булок и ненависть к социалистическому прошлому Страны, как зубы дракона, дали сегодня обильные всходы ибо царебожная делянка старательно унавоживается и сверху, и сбоку, и вообще, изо всех щелей. Активнейшими поставщиками навоза по-прежнему остаются деятели «важнейших изо всех искусств», телевидения и кино.
Попытки реализации на практике порочной тенденции к примирению, к пониманию и прощению друг друга, равно, как и, напротив, непониманию, непримиримости по отношению к «красным сволочам», оканчивались провалом даже у очень неплохих режиссёров. Взять хотя бы последние ленты Полоки и Мотыля. Чего уж тут ждать от сериальщиков?! От Малюкова, режиссёра довольно средней руки, чьему постановочному «таланту» мы обязаны появлением сериала о приключениях Григория Р., способных вкратце уложиться в содержание известной песни ансамбля «Бонни-М».
Итак, перед нами своего рода детективное расследование, итог которого известен, а выводы предсказуемы. Даже читается лёгонький изгиба арки Свиттена: вначале кажущийся беспристрастным следователем, берущимся за привычное для себя дело с холодной головой; заявившем о своей неприязни к Распутину, а себя назвавшим атеистом, заметно меняется в конце, уверовав, если не в бога, то в божественный дар старца, проникшись к нему явной симпатией, а, заодно с ним, симпатией и к его дочери Матрёне, и к страдалице-Вырубовой. Конечно, мелочи, но «призрачный силуэт» этой самой арки, замаячил на горизонте сразу же после заявления Свиттена. Драматурги, способные перебороть логику, истину и здравый смысл, по-прежнему остаются бессильны перед предсказуемостью и неумением создать и сохранить до финала сколь быто ни было полноценную интригу.
Кстати, отмечается ещё одна довольно забавная тенденция. Не в состоянии объяснить растущую в массах славу Распутина, создатели сериала просто сообщают, что «слухом земля полнится». Сами плохо ориентируясь в вопросах эзотерики, они заявляют героя исцеляющим «силой божьей», а показывают, на самом деле, работающим на личной силе. Иначе не падал бы он иссякшим по каждом своём деянии ибо работа такая требует огромных затрат энергии! А, кем, как ни колдуном, ни дьяволом («сатанистом», как модно стало называть подобное в наши дни) представал Распутин в глазах тёмного неграмотного люда, из среды которого вышел и сам?! Ведь и пресловутым народным целителям в те времена, пойди оно что не так, приходилось не сладко! Кто травы знал, кто, как нам показывают вначале фильма, подобно Распутину, умел заговорить кровь… Кстати, заговорить кровь и зарастить рану - совсем не одно и то же, но это - нюансы. Разбирать картину с эзотерической т.з. просто смешно. А вот попенять правоверным кинематографистам на то, что личность тёмная и сумбурная возводится ими едва ли ни в ранг Миссии, чьё явление практически сравнивается с той самой молнией, что прорезает небо от края до края, как-то не совсем comme il fault с религиозной точки зрения. Ибо, пока не известно доподлинно, кто наделил мужика подобною силою, лучше православным к нему за помощью не обращаться. Царицу же здесь оправдывает лишь отчаянье матери, готовой спасти любыми способами своё дитя. А увлечение мистикой - что-то вроде хобби, которому были подвержены очень и очень многие представители тогдашней «верхушки». Всё! Больше эзотерической составляющей не касаюсь! Хотя, нет. Нужно ещё заметить. Там, где со страшной силой тратится личная сила, необходимо восполнение энергии. Отсюда и реальные загулы Распутина. Его животные страсти, разврат и пьянство. Распутин Машкова же лишь раз пытается овладеть какой-то крестьянкой и то - исключительно потому, что инициатива принадлежала ей, да и то реализовать свои планы Гришке помешал вбежавший без стука монах. Второй раз в обществе благородных дам Распутин-Машков отправился-было в баню (не разврата ради, - как тут же опасливо заявляют создатели ленты, - а исключительно ради омовения и духовного очищения), да и тут помешали с очередным покушением на «святого старца». На том бесчинства и окончились. И по экрану снова ходит нечесаный хмурый Гамлет, с печатью обречённости на на челе, который знает больше, чем может поведать, и держит свои страсти под надёжным замком. Единственный раз в мыршавом Машкове проскочил истый Распутин. В сцене с цыганами. И глаз загорелся, как в молодые времена, и энергетика хлынула потоком. Но, через секунды, он уже сидел, изображая пьяное смирение, и рассказывал приятелю-филёру, что пропотевшая атласная рубаха, что на нём, вышита монаршей рукою. Рубаха, кстати, желтая, а, по документам, царица вышивала синюю. Но то - мелочи. Для Климова - нет, для Малюкова - да.
Критик приводит слова «режиссёра», чем тот пытался мотивировать реабилитацию Гришки. «Мне, - говорит Малюков, - интересно посмотреть на Распутина с точки зрения правды. При жизни про него насочиняли горы макулатуры. По одной простой причине: высказать всероссийскому императору все, что хотели, было невозможно, это преследовалось уголовно, поэтому накопившееся, всю эту черноту и грязь, выливали на Распутина: на него можно». Коллега умышленно забывает, что среди противников Гришки было немало сторонников царской власти, искренне полагающих, что государь попал под влияние проходимца, очарован и, стоит лишь убрать от него «присосавшуюся гадину», Россия и монархия будут спасены. Что же до «точки зрения» правды (интереснейшая по форме формулировочка!), то правд в каждом вопросе, как правило, две, а то и больше. И, чаще всего, поиском «новых ракурсов», в которых старые истины предстали бы в более выгодном свете, занимается именно заблуждающаяся сторона. Вот мог бы заявить подобное Малюков, тому же монархисту Кошко, глядя ему прямо в глаза? Впрочем, сейчас, наверное, они оба именно этим и заняты. Благо, там есть, у кого спросить. Там и сам Гришка, там и царь-государь с племянником Митей и его интимным товарищем Юсуповым, как и оба Климовых, и Шепитько, и Ромашин с Петренко, и один из авторов сценария малюковского сериала, Володарский.
Оправдание «грехов» Гришки Распутина начинается уже с первых кадров и выглядит местами довольно
нелепо, а, порою, смешно. Даже наказанного за конокрадство (страшнейшее преступление в глазах крестьянской общины!), создатели ленты тут же мотивируют его жалостью, проявленной к лошади, истязаемой её жестоким хозяином, а, следом «лакируют» первым же благим деянием с чудесной остановкой крови и воскрешением (?!!) нежно любимой дочери. В общем-то и семьянином тут Распутин показан довольно неплохим, человеком чадолюбивым и честным. Ведь не со срамными девками путался, а с особами благородными и то - не похоти ради, а - применяя исключительно авторскую методику исцеления, и от бесплодия, в частности.
Вот Гришка показан идущим лесами дремучими, лезущим горами высокими, в странной, довольно, последовательности: гора - болото - гора. В природе так не бывает. Бывает только в кривом монтаже, но это, опять же, мелочи. Болото в этом эпизоде функционально важно. В нём утонет отшельник, в скит к которому в рамках повышения духовной квалификации и лезет в гору сейчас Распутин. Возле одинокого лесного скита возникнет у Гришки с отшельником некое непреодолимое противоречие, в ходе которого инок сам бросится на пришельца с ножом, да промахнувшись, угодит прямо в болото. Григорий и тут оказался чист! И так, от деяния к деянию, Малюковцы придумывают для своего героя всё более и более невероятные «отмазки».
На картине изрядно потрудился художник. По странному замыслу создателей, Свиттен, сделан хорошим рисовальщиком и каллиграфом. То и дело камера оператора выхватывает фрагменты рукописного текста, изящного рисунка тонким пером самописки. Судя по очертаниям, ручка у следователя фирмы «Паркер», либо «дочки» его «Баоер». И, по-моему, современная. Качественное стальное перо. Свиттен рисует, раздаривает рисунки своим «моделям»-собеседникам. Много рисует Распутина. В его рабочем кабинете целый стенд с изображениями Машкова в разных позах и ракурсах. Многие, сделаны не пером, а тонкой кистью, но это - мелочи. А, что хотелось бы отметить, - и это важно! - стыдно было «художникам» не принять во внимание, что любой рисовальщик, изображая свою натуру на листе, начиняет её собственными о ней представлениями, наделяет несвойственными чертами и, наконец, пропуская образ через себя, добавляет порой немного себя, а нередко и просто валит поток отсебятины. «Портрет» Гоголя, наверное, все читали - так тоже бывает. Всё перечисленное заставляет усомниться в объективности оценки личности Распутина Свиттеном. ХХ век - век технического прогресса. Уже вовсю используется фотография. Факт бесстрастной фиксации мгновения на фотопластине. Рисунок в таком контексте выглядит чем-то менее тривиальным. И потом все эти многочисленные каллиграфико-рисовальные перебивки, красивости ради красивости, здорово наматывают хронометраж там, где заметно не хватает реального материала.
Много совершенно бессмысленных акцентов на детали, которые не отыгрываются впоследствии никак. Как, например, кадр с укрупнением очков, которые то снимает и кладёт, то вновь надевает Свиттен. Сам кадр по себе довольно красивый, но неинформативный, ненужный и пустой. Мы помним (Малюков, судя по всему, - нет) аналогичный кадр с укрупнением очков в фильме «Броненосец «Потёмкин»».
Очки навязчиво присутствуют в кадре. На носу Смирнова, в его руке в качестве лупы при рассматривании червей в мясе. Наконец, беспомощно повисшие, одинокие и жалкие, когда их нелепый хозяин уже лежит на морском дне, отправленный к тем самым червям.
Ярко заявленные вначале и запомнившиеся зрителю, как важная деталь, очки впоследствии «отбиваются» со всей своей метафорической значимостью. Обидно и горько, когда на фоне таких титанических фигур, как Сергей Михайлович Эйзенштейн, каждая распоследняя кухарка мнит называть себя режиссёром!
Помимо достроек интерьеров и локаций, в кадре многократно присутствует плохо сделанный хромакей. Брак сильно бросается в глаза. Имеются даже кадры, где фон просто грязно размыт на укрупнениях актёров. В аннотациях к фильму создатели ленты отдельно отмечают заграничный пошив костюмов и присутствие консультантов на площадке. Один из консультантов, видимо, был дальтоник, не сумевший отличить желтой рубахи от синей, но это - мелочи, как всегда. Мне, например, резануло слух обращение «господин следователь» вместо «ваше благородие» со стороны низшего чина к высшему.
Бросается в глаза болезненная тогда, но модная ныне, худоба женщин, точно в высших слоях общества свирепствовал беспощадный туберкулёз. И явно трофические язвы на ноге Вырубовой, хотя, страдала она от совершенно иного рода болезни. Но тут понятно: грязный окровавленный бинт на исхудавшей в застенках страдалице, добавляет симпатий несчастной. Реальная копия реальной Вырубовой такой степени жалости к себе вряд ли бы вызвала.
На неё, на реальную, кстати, похожа, как и вообще, похожа на женщину, а не на фотомодель, актриса, исполняющая роль жены Распутина. Она же, кстати, на полголовы выше и в плечах шире своего экранного мужа-замухрышки.
Ещё один момент мне бы хотелось обсудить с историками. Как обращались друг к другу люди, когда пала ненавистная династия? Ведь, по устранении монархии, ликвидации сословий, население из категории верноподданных автоматически переходило в категорию граждан. Во времена Великой французской Революции в ходу появилось обращение «citoyen» «Слово «camarade» более было принято в рабочей среде, где было больше «своих». Примерно то же должно было произойти и в России после февраля. Однако создатели сериала делают упор именно на слово «товарищ», тем, очевидно, вбивая очередной клин в дело «примирения всех со всеми во имя мира и прогресса в обществе», провозглашенное в качестве одной из государственных «скреп». Скрепы, надо заметить, довольно неудобной и скользкой для категории имущих, а потому на её нарушения принято закрывать глаза. Поэтому слово «товарищ» вкладывается в уста «взбунтовавшегося хама». Красное знамя над революционной толпой ещё мелькнёт в последней серии открыто. И, в предвкушении «надвигающейся катастрофы», Свиттен поспешно переправляет за границу дочь Распутина вместе с Вырубовой, а сам остаётся в своём кабинете, где до финальных титров жжёт в печи заполненные каллиграфическим почерком протоколы и изящно выполненные тушью рисунки. У женщин есть время добежать до Финляндской границы.
Был ли смысл превращать киношную Вырубову в великомученицу? Ведь, содержали её в каземате в «нечеловеческих условиях» вовсе не красные. И вовсе не милосердный Свиттен с криво приклеенными усами вызволил её из узилища! Но сколь был велик соблазн хотя бы тем, что в уста мучителей было вложено слово «товарищ», лишний раз намекнуть зрителю, что эти люди - те самые, будущие большевики, от которых страдали прекрасные стройные дамы в шляпках, ангелоподобная царица с чадами и святейший государь.
Факты и документы снова выступают против вылизанной версии Малюковцев. Не добившись от Вырубовой толковых ответов на предмет нравственного облика свергнутых Романовых, представители новой власти с миром отпустили её. Несмотря на это, правда, выбраться из Революционной России, бывшей подруге бывшей царицы удалось довольно нескоро и - далеко не с той лёгкостью, что показана в фильме.
Так же поскитаться пришлось и Матрёне, которая, правда, обернулась быстрее и вовсе не в компании Вырубовой, а с мужем. Прочим детям Распутина, как и Матрёна, оставшимся без защиты и высочайшего покровительства, пришлось хлебнуть горюшка при новой власти. Их колоссальный родовой дом в деревне, построенный на деньги отца, был разграблен и сожжен односельчанами. Так велика была слава Распутина и любовь к нему во всех социальных слоях.
Общий надрывный посыл картины звучит примерно, как «нет пророка в отечестве своём». Загубили святого старца враги этого самого отечества. Не удалось извести, отлучить от царя наветами, клеветой и наговорами, осталось только убить. Устранить же дрябловатого немолодого мужчину компании энергичных заговорщиков не составило бы труда. Живуч был реальный Гришка, а этому, уже даже при всём, в семи сериях сказанном выше, яду даже на понюхать бы с лихвой хватило, чтобы окочуриться насмерть. Но он, будучи и понюхав, и вкусив, и даже избит ногами группой взрослых разъярённых мужчин, и подстрелен, ещё и умудрился куда-то бежать. Весь эпизод направлен на то, чтобы вызвать у зрителя сочувствие и жалость к патриоту и государственнику, попавшему в лапы врагов. Но, в лучшем случае, вызывает недоумение. Жалость вызывают беспомощные создатели сериала в своём маниакальном стремлении обелить образ «святого» Гришки. Всё-таки, сериальное мыло как-то жидковато оказалось для отмывания подобного персонажа и со своей задачей не справилось.
А я вовзвращаюсь к картине Климова. Вперёд! На встречу с настоящим искусством!