То есть вместо привычной смены поколений (10-15 лет)во французском флоте царила парламентская демократия - правящую партию сменяла оппозиция, потом приходила новая партия с новой программой, а в конце круга снова торжествовали консерваторы? При чём те кого по молодости считали радикалами, через 10 лет уже были с их идеями консерваторами.
Ну, вернее сказать что партий было больше чем три. Просто я никогда не думал о креативности французмких офицеров как источнике слабости ;-) Но стоит отметить что неспешность и инерционность французского кораблестроения похоже в немалой степени сводила такие колебания на нет. И в таком контексте даже была благом. Что представлял бы французский флот если бы каждый министр мог бы рассчитывать не только о дать приказ о разработке новой игрушки, и даже о еёзакладке, но и увидеть её в деле... Хм-хм.
Conseil des Travaux получается выполнял функцию сдерживания и саморегуляции этой креативности, типа нашего Бутомы, который строил, что мог, а не что хотели.
Забавно, буквально на днях обратил внимание на такой пассаж:
Перечисленные отзывы наиболее ответственных и влиятельных лиц во флоте свидетельствуют, в какой мере они расходились в основных взглядах по важнейшему вопросу о том, какой же должен быть выстроен флот для России. Эта разноголосица скрывала за собой отсутствие определенных идей, дисциплинирующих работу ведомства, и в значительной мере - военное невежество руководящих лиц. Можно ли говорить о согласованной работе, когда один - за эскадренные броненосцы, другой - за минный флот, третий - за броненосцы береговой обороны, четвертый - за особый тип крейсеров, и пр.? Каждый из этих вариантов влек за собой своеобразное представление об операциях флота. Наличие противоположных мнений в этом коренном вопросе показывает, насколько неясно оценивались задачи флота и, в особенности, способы ведения ими боевых действий.
А вообще, в такой ситуации (и аналогичной ситуации в нашем флоте) сложно разделить причины и следствия - было ли "брожение умов" причиной отсутствие единой стратегии развития флота, или, напротив, отсутствие оной стратегии стимулировало брожение умов. При этом корневой проблемой, возможно, было как раз упомянутое Вами ранее частое изменение внешнеполитической ситуации - каковое и для нас, и для французов означало радикальную смену относительной силы противника (от "мы заведомо сильнее" до "можно попробовать сыграть на равных" и далее к "мы будем сильнее"), помноженное на технический прогресс и отсутствие боевого опыта.
Отсуствие боевого опыта - общее место; примеров того, как в современной войне работает морская стратегия (не в смысле "одна сторона захватила господство на море с самого начала и как она будет его использовать", а в смысле "противостояние дух флотов") было очень немного, оставалось прибегать к истории и пытаться помножить её на технический прогресс.
Ну и стоит помянуть традиционное для французов (можно конечно списать это на расовый стереотип) предпочтение чистой логики, (в противовес англосаксонскому предпочтению практики): "если некая теория продумана, неппотиворечива и не опровергнута в обсуждении - то она должна работать". А значит изобретение аких теорий - не голая игра ума, но полезное дело.
Что первично, и что вторично же - увы, тут утверждать что-то не рискун. Сами французы свою традицию теоретизирования и построения "хитрых планов" возводят чуть ли не ко временам Карла V и Жана де Вьення.
Comments 7
Reply
Но стоит отметить что неспешность и инерционность французского кораблестроения похоже в немалой степени сводила такие колебания на нет. И в таком контексте даже была благом. Что представлял бы французский флот если бы каждый министр мог бы рассчитывать не только о дать приказ о разработке новой игрушки, и даже о еёзакладке, но и увидеть её в деле... Хм-хм.
Reply
Reply
Reply
Перечисленные отзывы наиболее ответственных и влиятельных лиц во флоте свидетельствуют, в какой мере они расходились в основных взглядах по важнейшему вопросу о том, какой же должен быть выстроен флот для России. Эта разноголосица скрывала за собой отсутствие определенных идей, дисциплинирующих работу ведомства, и в значительной мере - военное невежество руководящих лиц. Можно ли говорить о согласованной работе, когда один - за эскадренные броненосцы, другой - за минный флот, третий - за броненосцы береговой обороны, четвертый - за особый тип крейсеров, и пр.? Каждый из этих вариантов влек за собой своеобразное представление об операциях флота. Наличие противоположных мнений в этом коренном вопросе показывает, насколько неясно оценивались задачи флота и, в особенности, способы ведения ими боевых действий.
Отсюда
http://militera.lib.ru/h/petrov_ma/02.html
Reply
При этом корневой проблемой, возможно, было как раз упомянутое Вами ранее частое изменение внешнеполитической ситуации - каковое и для нас, и для французов означало радикальную смену относительной силы противника (от "мы заведомо сильнее" до "можно попробовать сыграть на равных" и далее к "мы будем сильнее"), помноженное на технический прогресс и отсутствие боевого опыта.
Reply
Ну и стоит помянуть традиционное для французов (можно конечно списать это на расовый стереотип) предпочтение чистой логики, (в противовес англосаксонскому предпочтению практики): "если некая теория продумана, неппотиворечива и не опровергнута в обсуждении - то она должна работать". А значит изобретение аких теорий - не голая игра ума, но полезное дело.
Что первично, и что вторично же - увы, тут утверждать что-то не рискун. Сами французы свою традицию теоретизирования и построения "хитрых планов" возводят чуть ли не ко временам Карла V и Жана де Вьення.
Reply
Leave a comment