Судьба гуманизма в XXI столетии. Книга С. Е. Кургиняна, которую мы читаем.
Судьба гуманизма в XXI столетии. Книга С. Е. Кургиняна, которую мы читаем.
Коммунизм - это раскрепощение и пробуждение высших творческих способностей в каждом человеке.
К. Маркс (в понимании движения "Суть времени")
1 глава (№52)
Организация "Суть времени" заявила очень амбициозный проект: восстановление Александровской слободы (Костромская область).
из второй главы (№ 53):
"В Александровском было градообразующее предприятие, которое в советское время совсем неплохо работало. Жители поселка, построенного вокруг этого предприятия (именно такие поселки в России назывались слободами), жили достойной жизнью. Потом предприятие было приватизировано, то бишь прихватизировано. Прихватизаторы, менявшие друг друга, были в прошлом производственной верхушкой предприятия. Тесно связанные с предприятием человеческими узами, они не выдерживали груза, который падал на их плечи в связи с осуществлением ими этой самой прихватизации. Они спивались, уходили в небытие. Потом на их место пришли люди, гораздо менее тесно связанные с предприятием, и стали это предприятие холодно дербанить, передавая из рук в руки.
За 22 года предприятие почти умерло. И еще через год умерло бы окончательно. Корпуса не отапливались. Крыши даже не залатывались. Производство отсутствовало. Тут пришла «Суть времени». Корпуса уже отапливаются, с крышами всё в порядке. Жители (и особенно жительницы) поселка пребывают в глубоком недоумении".
Заявив этот амбициозный проект, Сергею Ервандовичу, как руководителю Сути Времени, постоянно приходиться ездить из Москвы в Александровское, что сопряжено с рядом проблем, с обсуждения, которых он и начинает свою книгу. Разумеется, это проблемы связанные с затратой времени на поездки. И оптимальным решением стала постоянная езда на электричке Москва - Нижний Новгород. Эти поездки для Сергея Ервандовича стали неким социометрическим опытом, которым он делиться на страницах своей книги. Рассказывая об этом опыте, он адресует к таким французским писателям, как Луи Арагон и Антуан де Сент-Экзюпери и к их опыту, который они передают литературными образами связанными тоже с поездом и путешествием.
И пусть не тот портной уже нам шьет обновы,
И поезда - не те, и люди на скамье,
Народ - всегда вагон, обшарпанный, дешевый,
Унылый третий класс, как на холсте Домье.
Далее он приводит пример де Сент-Экзюпери, который говорил, что ребенок прошедший жестокий пресс капиталистического общества, будет им раздавлен и никогда уже не станет Моцартом!
Развивая мысль Экзюпери, Кургинян проводит параллель между данными рассуждения и рассуждениями К. Маркса об отчужденности человека от его сущности (Моцарта) в капиталистическом обществе.
Но, возражает, Кургинян, эта мысль не лежит на поверхности и ее мало выражают (понимают) те люди, так или иначе относящие себя к Марксизму. Собственно говоря, Кургинян указывает, что вокруг Маркса сформировалась некая субкультура, которая понимает Маркса очень плохо и даже не читает его трудов.
И автор задается вопросом:
Почему же так получилось?
Отвечая на него, Сергей Ервандович, указывает, что "в силу ряда скорбных и прискорбных причин, увидев эти тексты, не смогли бы их ни понять, ни даже просто прочесть".
Но почему так?
Он поясняет:
"Я открываю второе полное собрание сочинений Карла Маркса и Фридриха Энгельса, изданное Государственным издательством политической литературы в 1954 году. <...>
И с недоумением читаю на шестой странице первого тома следующие строки:
«Настоящее издание рассчитано на широкий круг читателей и не является полным академическим изданием всех произведений К. Маркса и Ф. Энгельса».
Сразу возникает оторопь. Передо мной 39 томов Собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса. Понимаете? Тридцать девять! И это издание при таком его объеме рассчитано на широкий круг читателей? На какой широкий круг? Кто может прочитать 39 толстенных томов?"
Дорогие читатели, вы понимаете, что это такое?
Замете, Кургинян цитирует собрание сочинений за 1954 год. Это не перестройка, то есть не 90-тые годы, а 1954 год, и потом, такие издания в 39 томов не создаются за один год, а до ХХ съезда КПСС еще 2 года, что же это?
Но почему же оно неполное?
Дадим слово Сергею Ервандовичу:
"Почему тогда такое издание не является ни академическим, ни полным? И что нужно для того, чтобы оно стало академическим и полным? Надо превратить его в 60-томное, 100-томное, 200-томное?
Но ведь совершенно ясно, что это не так. И что в издание сознательно не включены несколько работ Маркса и Энгельса. О чем прямо и говорится в предисловии:
«Настоящее издание рассчитано на широкий круг читателей и не является полным, академическим изданием всех произведений К. Маркса и Ф. Энгельса. Так, во второе издание не включены: докторская диссертация К. Маркса «Различия между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», памфлеты Ф. Энгельса «Шеллинг о Гегеле», «Шеллинг и откровение», «Экономическо-философские рукописи 1844 года» К. Маркса и др.».
Что, собственно, имеется в виду под «и др.» - это отдельный вопрос. Но ясно одно - что для того, чтобы изъять из абсолютно полного и академического собрания сочинений докторскую диссертацию Маркса и его «Экономическо-философские рукописи», нужно назвать данное собрание сочинений неполным и неакадемическим.
Это написано на 6-й странице первого тома в предисловии ко второму изданию. Но составителей издания явным образом терзает определенное чувство вины. И поэтому на 15-й странице предисловия к первому тому этого издания они пишут:
«В первый том настоящего издания не включены некоторые ранние произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, написанные ими с идеалистических, левогегельянских позиций: докторская диссертация Маркса «Различия между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», философские памфлеты Энгельса против Шеллинга и некоторые публицистические работы. Не включена также незавершенная работа К. Маркса «Экономическо-философские рукописи 1844 года».
Совершенно ясно, что данные работы не включены в первый том потому, что они написаны с идеалистических левогегельянских позиций. Но, уже написав об этом, авторы предисловия к первому тому продолжают лицемерить: «Те из ранних произведений Маркса и Энгельса, которые представляют интерес для узкого круга специалистов, будут выпущены отдельным сборником».
Мы убеждаемся тем самым, что субкультура, именующая себя марксистской и не имеющая никакого отношения к марксизму как таковому, субкультура, боящаяся напечатать ряд ключевых работ Маркса и Энгельса, сформировалась далеко не в постсоветскую эпоху. И, сформировавшись, погубила и марксизм, и коммунизм, и красный проект, и советское государство.
Но, даже сформировавшись и принявшись стыдливо цензуровать самих отцов-основателей учения, на которое опирается государство... да".
ЭТО 1954 ГОД!
Что же происходит с нашей страной? Как же так, спросим мы?
Далее Кургинян, указывая на данную инквизицию учения Маркса (на котором стоит наше государство между прочим в то время), цитирует инквизиторов, которые все время, мучаясь совестью, извиняются перед нами, что убрали идеалистические работы Маркса из собрания и говорит о том, что невзирая на инквизицию, мы все же можем прочесть у Маркса и про дух, и про метафизику, и про человека даже в этом "урезанном" собрании. Что оказывается Маркс не так материалистичен как нам заявляют и в чем упрекают "Суть времени", заявляя, что мы много говорим об метафизике, духе будучи коммунистами.
Но... но разбирая со своими читателями данное собрание работ Маркса и Энгельса, Кургинян обращает и на ряд странностей в предисловии к этому изданию, в частности, он нам рассказывает об странной трактовке авторами предисловия понятия об человеческой эмансипации, как "освобождающей человечество от всякого социального и политического гнета".
Стоп. Стоп. Стоп.
"От политического гнета освобождает политическая эмансипация.
От социального гнета - социальная эмансипация.
Почему же Маркс говорит о человеческой эмансипации?
Понимаете, - задается вопросом автор книги, - не о социальной, а о человеческой?
Потому что коммунизм для Маркса - лишь средство, с помощью которого можно вернуть человеку его сущность, отнятую всей системой господства и подчинения и, более того, самой системой разделения труда".
И это очень интересная мысль про господство и подчинение, а также систему разделения труда, и здесь нам бы даже хотелось вспомнить не Эриха Фромма с его машинерией и проблемой специализации, или Александра Богданова, мучающегося этим вопросом, а воспользоваться литературным примером Гете. Где о специализации, как "благе" (ибо это совет дьявола) нам говорит Мефистофель:
Употребляйте с пользой время,
Учиться надо по системе.
Сперва хочу вам в долг вменить
На курсы логики ходить.
Ваш ум, нетронутый доныне,
На них приучат к дисциплине,
Чтоб взял он направленья ось,
Не разбредаясь вкривь и вкось.
Что вы привыкли делать дома
Единым махом, наугад,
Как люди пьют или едят,
Вам расчленят на три приема
И на субъект и предикат.
В мозгах, как на мануфактуре,
Есть ниточки и узелки.
Посылка не по той фигуре
Грозит запутать челноки.
За тьму оставшихся вопросов
Возьмется вслед за тем философ
И объяснит, непогрешим,
Как подобает докам тертым,
Что было первым и вторым
И стало третьим и четвертым.
Но, даже генезис узнав
Таинственного мирозданья
И вещества живой состав,
Живой не создадите ткани.
Во всем подслушать жизнь стремясь,
Спешат явленья обездушить,
Забыв, что если в них нарушить
Одушевляющую связь,
То больше нечего и слушать.
«Encheiresis naturae» - вот
Как это химия зовет.
Студент
Не понял вас ни в малой доле.
Мефистофель
Поймете волею-неволей.
Для этого придется впредь
В редукции понатореть,
Классифицируя поболе.
Итак, действительно, эту проблему - проблему специализации уже обсуждает Гете. А теперь мы дошли до того, что дифференцируя науки, наши ученые не могут договориться друг с другом: биолог не понимает химика, и уже говорят, что для решения этой проблемы нужен какой-то метаязык и о том, что его надо изобрести. Проблема...
Но нас волнует другая, как так, что в 1954 году уже стали "резать" учение Маркса, и что нам делать теперь?
Это очень сложные вопросы.
Далее Кургинян говорит, что есть два понимания марксизма, но не у самого Маркса, а у тех, кто осуществляет эту инквизицию. Причем эти понимания противоречат друг другу:
1. Марксизм - это, где о человеке есть представление как о социальном животном.
2. Марксизм - это, то где описано, что царство необходимости, предшествует коммунизму - царству свободы, и человеку надо осуществить прыжок из царства необходимости в царство свободы.
Но в чем противоречие между этими двумя антагонистичными марксизмами?
Подумайте над этим...
Мы же продолжим читать 1 главу книги "Судьба гуманизма в XXI столетии" - 52 номер газеты "Суть времени" далее уже 4 октября, где поговорим о сущности человека и об инквизиторах.
И разумеется постараемся ответить на данный вопрос.
До встречи в СССР
Коммунизм - это раскрепощение и пробуждение высших творческих способностей в каждом человеке.
К. Маркс (в понимании движения "Суть времени")
1 глава (№52)
Организация "Суть времени" заявила очень амбициозный проект: восстановление Александровской слободы (Костромская область).
Click to viewиз второй главы (№ 53):
"В Александровском было градообразующее предприятие, которое в советское время совсем неплохо работало. Жители поселка, построенного вокруг этого предприятия (именно такие поселки в России назывались слободами), жили достойной жизнью. Потом предприятие было приватизировано, то бишь прихватизировано. Прихватизаторы, менявшие друг друга, были в прошлом производственной верхушкой предприятия. Тесно связанные с предприятием человеческими узами, они не выдерживали груза, который падал на их плечи в связи с осуществлением ими этой самой прихватизации. Они спивались, уходили в небытие. Потом на их место пришли люди, гораздо менее тесно связанные с предприятием, и стали это предприятие холодно дербанить, передавая из рук в руки.
За 22 года предприятие почти умерло. И еще через год умерло бы окончательно. Корпуса не отапливались. Крыши даже не залатывались. Производство отсутствовало. Тут пришла «Суть времени». Корпуса уже отапливаются, с крышами всё в порядке. Жители (и особенно жительницы) поселка пребывают в глубоком недоумении".
Заявив этот амбициозный проект, Сергею Ервандовичу, как руководителю Сути Времени, постоянно приходиться ездить из Москвы в Александровское, что сопряжено с рядом проблем, с обсуждения, которых он и начинает свою книгу. Разумеется, это проблемы связанные с затратой времени на поездки. И оптимальным решением стала постоянная езда на электричке Москва - Нижний Новгород. Эти поездки для Сергея Ервандовича стали неким социометрическим опытом, которым он делиться на страницах своей книги. Рассказывая об этом опыте, он адресует к таким французским писателям, как Луи Арагон и Антуан де Сент-Экзюпери и к их опыту, который они передают литературными образами связанными тоже с поездом и путешествием.
И пусть не тот портной уже нам шьет обновы,
И поезда - не те, и люди на скамье,
Народ - всегда вагон, обшарпанный, дешевый,
Унылый третий класс, как на холсте Домье.
Далее он приводит пример де Сент-Экзюпери, который говорил, что ребенок прошедший жестокий пресс капиталистического общества, будет им раздавлен и никогда уже не станет Моцартом!
Развивая мысль Экзюпери, Кургинян проводит параллель между данными рассуждения и рассуждениями К. Маркса об отчужденности человека от его сущности (Моцарта) в капиталистическом обществе.
Но, возражает, Кургинян, эта мысль не лежит на поверхности и ее мало выражают (понимают) те люди, так или иначе относящие себя к Марксизму. Собственно говоря, Кургинян указывает, что вокруг Маркса сформировалась некая субкультура, которая понимает Маркса очень плохо и даже не читает его трудов.
И автор задается вопросом:
Почему же так получилось?
Отвечая на него, Сергей Ервандович, указывает, что "в силу ряда скорбных и прискорбных причин, увидев эти тексты, не смогли бы их ни понять, ни даже просто прочесть".
Но почему так?
Он поясняет:
"Я открываю второе полное собрание сочинений Карла Маркса и Фридриха Энгельса, изданное Государственным издательством политической литературы в 1954 году. <...>
И с недоумением читаю на шестой странице первого тома следующие строки:
«Настоящее издание рассчитано на широкий круг читателей и не является полным академическим изданием всех произведений К. Маркса и Ф. Энгельса».
Сразу возникает оторопь. Передо мной 39 томов Собрания сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса. Понимаете? Тридцать девять! И это издание при таком его объеме рассчитано на широкий круг читателей? На какой широкий круг? Кто может прочитать 39 толстенных томов?"
Дорогие читатели, вы понимаете, что это такое?
Замете, Кургинян цитирует собрание сочинений за 1954 год. Это не перестройка, то есть не 90-тые годы, а 1954 год, и потом, такие издания в 39 томов не создаются за один год, а до ХХ съезда КПСС еще 2 года, что же это?
Но почему же оно неполное?
Дадим слово Сергею Ервандовичу:
"Почему тогда такое издание не является ни академическим, ни полным? И что нужно для того, чтобы оно стало академическим и полным? Надо превратить его в 60-томное, 100-томное, 200-томное?
Но ведь совершенно ясно, что это не так. И что в издание сознательно не включены несколько работ Маркса и Энгельса. О чем прямо и говорится в предисловии:
«Настоящее издание рассчитано на широкий круг читателей и не является полным, академическим изданием всех произведений К. Маркса и Ф. Энгельса. Так, во второе издание не включены: докторская диссертация К. Маркса «Различия между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», памфлеты Ф. Энгельса «Шеллинг о Гегеле», «Шеллинг и откровение», «Экономическо-философские рукописи 1844 года» К. Маркса и др.».
Что, собственно, имеется в виду под «и др.» - это отдельный вопрос. Но ясно одно - что для того, чтобы изъять из абсолютно полного и академического собрания сочинений докторскую диссертацию Маркса и его «Экономическо-философские рукописи», нужно назвать данное собрание сочинений неполным и неакадемическим.
Это написано на 6-й странице первого тома в предисловии ко второму изданию. Но составителей издания явным образом терзает определенное чувство вины. И поэтому на 15-й странице предисловия к первому тому этого издания они пишут:
«В первый том настоящего издания не включены некоторые ранние произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, написанные ими с идеалистических, левогегельянских позиций: докторская диссертация Маркса «Различия между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», философские памфлеты Энгельса против Шеллинга и некоторые публицистические работы. Не включена также незавершенная работа К. Маркса «Экономическо-философские рукописи 1844 года».
Совершенно ясно, что данные работы не включены в первый том потому, что они написаны с идеалистических левогегельянских позиций. Но, уже написав об этом, авторы предисловия к первому тому продолжают лицемерить: «Те из ранних произведений Маркса и Энгельса, которые представляют интерес для узкого круга специалистов, будут выпущены отдельным сборником».
Мы убеждаемся тем самым, что субкультура, именующая себя марксистской и не имеющая никакого отношения к марксизму как таковому, субкультура, боящаяся напечатать ряд ключевых работ Маркса и Энгельса, сформировалась далеко не в постсоветскую эпоху. И, сформировавшись, погубила и марксизм, и коммунизм, и красный проект, и советское государство.
Но, даже сформировавшись и принявшись стыдливо цензуровать самих отцов-основателей учения, на которое опирается государство... да".
ЭТО 1954 ГОД!
Что же происходит с нашей страной? Как же так, спросим мы?
Далее Кургинян, указывая на данную инквизицию учения Маркса (на котором стоит наше государство между прочим в то время), цитирует инквизиторов, которые все время, мучаясь совестью, извиняются перед нами, что убрали идеалистические работы Маркса из собрания и говорит о том, что невзирая на инквизицию, мы все же можем прочесть у Маркса и про дух, и про метафизику, и про человека даже в этом "урезанном" собрании. Что оказывается Маркс не так материалистичен как нам заявляют и в чем упрекают "Суть времени", заявляя, что мы много говорим об метафизике, духе будучи коммунистами.
Но... но разбирая со своими читателями данное собрание работ Маркса и Энгельса, Кургинян обращает и на ряд странностей в предисловии к этому изданию, в частности, он нам рассказывает об странной трактовке авторами предисловия понятия об человеческой эмансипации, как "освобождающей человечество от всякого социального и политического гнета".
Стоп. Стоп. Стоп.
"От политического гнета освобождает политическая эмансипация.
От социального гнета - социальная эмансипация.
Почему же Маркс говорит о человеческой эмансипации?
Понимаете, - задается вопросом автор книги, - не о социальной, а о человеческой?
Потому что коммунизм для Маркса - лишь средство, с помощью которого можно вернуть человеку его сущность, отнятую всей системой господства и подчинения и, более того, самой системой разделения труда".
И это очень интересная мысль про господство и подчинение, а также систему разделения труда, и здесь нам бы даже хотелось вспомнить не Эриха Фромма с его машинерией и проблемой специализации, или Александра Богданова, мучающегося этим вопросом, а воспользоваться литературным примером Гете. Где о специализации, как "благе" (ибо это совет дьявола) нам говорит Мефистофель:
Употребляйте с пользой время,
Учиться надо по системе.
Сперва хочу вам в долг вменить
На курсы логики ходить.
Ваш ум, нетронутый доныне,
На них приучат к дисциплине,
Чтоб взял он направленья ось,
Не разбредаясь вкривь и вкось.
Что вы привыкли делать дома
Единым махом, наугад,
Как люди пьют или едят,
Вам расчленят на три приема
И на субъект и предикат.
В мозгах, как на мануфактуре,
Есть ниточки и узелки.
Посылка не по той фигуре
Грозит запутать челноки.
За тьму оставшихся вопросов
Возьмется вслед за тем философ
И объяснит, непогрешим,
Как подобает докам тертым,
Что было первым и вторым
И стало третьим и четвертым.
Но, даже генезис узнав
Таинственного мирозданья
И вещества живой состав,
Живой не создадите ткани.
Во всем подслушать жизнь стремясь,
Спешат явленья обездушить,
Забыв, что если в них нарушить
Одушевляющую связь,
То больше нечего и слушать.
«Encheiresis naturae» - вот
Как это химия зовет.
Студент
Не понял вас ни в малой доле.
Мефистофель
Поймете волею-неволей.
Для этого придется впредь
В редукции понатореть,
Классифицируя поболе.
Итак, действительно, эту проблему - проблему специализации уже обсуждает Гете. А теперь мы дошли до того, что дифференцируя науки, наши ученые не могут договориться друг с другом: биолог не понимает химика, и уже говорят, что для решения этой проблемы нужен какой-то метаязык и о том, что его надо изобрести. Проблема...
Но нас волнует другая, как так, что в 1954 году уже стали "резать" учение Маркса, и что нам делать теперь?
Это очень сложные вопросы.
Далее Кургинян говорит, что есть два понимания марксизма, но не у самого Маркса, а у тех, кто осуществляет эту инквизицию. Причем эти понимания противоречат друг другу:
1. Марксизм - это, где о человеке есть представление как о социальном животном.
2. Марксизм - это, то где описано, что царство необходимости, предшествует коммунизму - царству свободы, и человеку надо осуществить прыжок из царства необходимости в царство свободы.
Но в чем противоречие между этими двумя антагонистичными марксизмами?
Подумайте над этим...
Мы же продолжим читать 1 главу книги "Судьба гуманизма в XXI столетии" - 52 номер газеты "Суть времени" далее уже 4 октября, где поговорим о сущности человека и об инквизиторах.
И разумеется постараемся ответить на данный вопрос.
До встречи в СССР