Внежжизнь.
Хочется написать и про совсем недавнюю поездку в горную Колывань, с метелью боярышниц и ядрёно-розовыми рассветами сквозь слоистые полотнища туманов. Про бескрайний степной Алтай, про безграничный в своих, зажатых крутыми скатами гор, долинах Алтай горный.
И про недавний концерт, с прекрасной, очень выразительной Золушкой и нашим регтаймом. Про дзен двадцатого века, с его элегантностью в простоте и красотой в импровизации. Про танцы, так и не дошедшие до России, но сохранившиеся в Европах.
Про Большой Год и бёрдвочерство. Про пять видов трясогузок на одном берегу, про варакушек и куликов. Про молнии крачек, просвисты щурок, про элегантную пустельгу и грузных грачей.
А год всё перекатывается, вот уже почти половину перекатил. Ещё немного, и будет вершина, с которой он помчится. Вначале незаметно, затем всё быстрее и быстрее. Стремительный август, отвесный сентябрь... А там и зима, спокойная и тихая. И вновь новый год.
И про недавний концерт, с прекрасной, очень выразительной Золушкой и нашим регтаймом. Про дзен двадцатого века, с его элегантностью в простоте и красотой в импровизации. Про танцы, так и не дошедшие до России, но сохранившиеся в Европах.
Про Большой Год и бёрдвочерство. Про пять видов трясогузок на одном берегу, про варакушек и куликов. Про молнии крачек, просвисты щурок, про элегантную пустельгу и грузных грачей.
А год всё перекатывается, вот уже почти половину перекатил. Ещё немного, и будет вершина, с которой он помчится. Вначале незаметно, затем всё быстрее и быстрее. Стремительный август, отвесный сентябрь... А там и зима, спокойная и тихая. И вновь новый год.